Важнее баланса

      Темные улицы были заполнены гулом машин, стремящихся куда-то, смехом людей, по виду изрядно выпивших, сонным пением птиц и громким лаем собак. Осень, депрессивная и печальная, во всей своей красе предстала перед глазами невысокого скелета, идущего через темный переулок, украшенный странными надписями. Красочные листья уже успели превратиться в свернувшиеся коричневатые комочки, устилающие землю, а так же скрывающие от глаз лужи, что не мало мешало, особенно в ночной период. Нога тут и там норовила угодить в разной степени глубины лужу, подарив, как минимум неприятные ощущения, а жителям с особенно слабым иммунитетом, еще и простуду.       Сквозь всю эту тьму и депрессивную печаль пробирался маленький лучик света, выискивающий своего друга в переулке, где они договорились встретиться. Яркий желтый плащ колыхался от каждого шага, подгоняемый ветром, словно желая улететь куда-то вдаль, вслед за уцелевшими от поразившей мир тусклости яркими листьями. На лице монстра сияла слабая улыбка, немного натянутая, но не исчезающая ни на минуту — вселенная, в которой друзья должны были встретиться была отнюдь не позитивной, скорее нейтральной, склоняющейся в сторону негатива. Не самая приятная атмосфера, добивающая чувствительного к чужим эмоциям Хранителя позитива еще и всеобщей осенней депрессией, что может быть лучше? Разве что ожидание, затянувшееся на полтора часа, ведь Инк, Хранитель альтернативных вселенных, а также золотая рыбка всея мультиверса, чья память была причиной многих шуток «просвещенных», вновь забыл о встрече, лишь спустя время удосужившись прочесть записи на шарфе! Глубоко вдохнув не столь нужного скелетам кислорода, Дрим в ожидании уставился на наконец появившегося защитника мультивселенной, ожидая объяснений столь поздней встречи — пару минут назад часы пробили половину второго. Виновато улыбнувшись, художник взял друга за руку, без лишних слов потащив того в сторону еще не закрывшегося портала. Позитивный лишь молча следовал за чернильным, за множество лет знакомства привыкший к подобной рассеянности и резкости, мысленно считая до десяти, чтобы не дай бог не пнуть ближайший камушек куда подальше — показывать свой гнев он считал неправильным и непростительным.

***

      — Так… Зачем ты привел меня сюда? — если бы у скелетов были брови, они точно поднялись бы вверх, ясно оповещая окружающих о непонимании ситуации скелетом в ярко-желтом плаще.       Перед взглядом двух хранителей предстал вид разрушенной вселенной, «украшенной» ярким алым небом. Весьма необычное освещение и усыпанная прахом земля делали это место прекрасным для съемок какого-нибудь ужастика, но, к сожалению было реальным и привычным для обоих монстров, проще говоря, видали и похуже.       — Неужели ты не заметил? Ах да, прости, я забыл, что ты еще не знаешь… В общем, смотри! — обладатель постоянно меняющихся зрачков повел куда-то друга, тыкая пальцем в неизвестном направлении.       В глаза бросилось две вещи — сухое, безжизненное древо, скорее являющееся пнем, и… Ярко-зеленый, живой росток. Словно ребенок, борющийся за жизнь, пробивающийся через сухую древесину, придавая миру яркости и даря надежду.       — Инк, ты ведь был против воскрешения моей вселенной… Как ты говорил, это сильно ударило бы по балансу. Почему ты не убрал этот росток? — не в силах отвести взгляд от зеленого спасителя этого мира произнес Дрим, все-таки взглянув в глазницы своему другу, тут же отведя взгляд обратно, покрывшись золотистым румянцем.       Один зрачок хранителя вселенных имел вид золотой звезды, а второй — яркого сердца розоватого цвета. Это могло означать лишь особо сильные чувства художника к чему-то, и такое проявление его «эмоций», что были лишь последствиями применения красок, Позитивный видел лишь несколько раз за все года их знакомства. Первым был день, когда Инк решил поэкспериментировать и выпил половину флакона с розовой краской, вторым же — момент, когда хранитель альтернативных вселенных рисовал что-то, окруженный пустыми упаковками от клубничного зефира.       — Просто я понял, что для меня важнее, если ты будешь счастлив, чем если вечно прыгающий туда-сюда баланс побудет в относительной норме. Вернее, я снова переборщил с красками, но, все же. Не хочу больше видеть твоих слез, что ты пытаешься скрыть… — шепнул художник удивленному другу, предварительно заключив того в объятия.       А удивляться было чему — эта фраза по своей сути несла в себе смысл, вроде «я, бездушный и расчетливый, больше беспокоюсь за тебя и твои эмоции, чем за такой дорогой мне баланс мультивселенной». Часы неожиданно пробили третий час ночи, а двое хранителей все так же стояли в объятиях в полной тишине…