***
— А когда мне приходится выбирать, я представляю, что есть много-много Арсениев, где-то там в параллельных вселенных, — парень улыбается шире, наблюдая за тем как лицо напротив изображает недоумение и интерес. — И все они выбирают другой путь. Получается, что в разных вселенных мы с ними попробовали всё. Лицо Шастуна расплывается в умиленной улыбке, а в глазах сияет удивление. Уже в который раз Арсений поражает. Его хочется разгадывать. Долго, бесконечно. А даже когда кажется, что полностью знаешь его, появляется что-то новое, неизведанные уголки его сознания, которые пробиваются наружу. Будто бесконечный лабиринт, загадка, которая вызывает в Антоне самый неподдельный интерес, азарт. Это путешествие, которое захватывает, впутывает, поглощает так, что никогда не отпустит. — Например? — Ну не знаю, — Попов задумчиво переводит взгляд в потолок, вырисовывая кончиками пальцев узоры на спине Антона. — Например, в одной из вселенных быть может Арсений — владелец огромной успешной компании. Ведь я… Рассказ прерывается, Попов возмущенно поворачивается на Шастуна, который изо всех сил пытается не смеяться. — Эй! Что смешного? — Да я просто… Блин, — Антон заливается смехом, — прости, но я просто не могу представить тебя великим бизнесменом. Нет, вспомни хотя бы ту историю с кофемашинами. — Да перестань, эй. — Нет, Арс, если ты и владеешь какой-нибудь фирмой, то быть может разве что по производству каламбуров. — Нет, ну знаешь ли… Я считаю, что каламбуры были бы самой востребованной продукцией, — театрально важным тоном произносит Попов и спустя секунду тоже заливается смехом. Спустя время он снова возобновляет свой сочиненный на ходу рассказ: — А в какой-то другой вселенной может быть Арсений сейчас рисует очередной шедевр. Преподаватель живописи или вроде того... Или быть может и вовсе дизайнер какого-нибудь серьезного бренда. Попов переводит взгляд на Антона, который увлеченно слушает и лишь молча поражается. Арсений по пламени в глазах напротив понимает: удалось заинтересовать, захватить своими размышлениями снова. — Арс, что творится у тебя в голове...? — не счесть уже сколько раз эти слова были произнесены из уст Антона с самого дня их знакомства. — Нет, ну правда. Ты никогда не думал об этом? — Да не особо. — А зря. Думаю, во множестве параллельных вселенных много Арсениев и Антонов сейчас вместе. — Правда? — Ага. Может у этого самого серьезного бизнесмена Арсения есть сотрудник, в которого он влюблен. Высокий такой, с красивыми и такими сияющими зелёными глазами, — наблюдая за тем, как, Антон смущается и отводит взгляд, Попов улыбается, — но Арсений Сергеевич не признается в своих чувствах даже себе, ведь как самый серьезный босс, он против отношений на работе. — Ну и дурак тогда он. — Определенно. Пока Антон в раздумьях обрабатывает всё ранее сказанное, уставившись куда-то в сторону, брюнет продолжает свой рассказ: — Быть может у Арсения, который стал художником, есть безумно талантливый коллега Антон Шастун. Арсений обожает проводить время с ним, ведь у него есть чему поучиться и таким образом постепенно привязывается к нему. — Ага, наверное, прямо-таки Антонио Да Винчи своего времени, —посмеиваясь, иронично произносит Антон. — Да уж, это точно. — Как бы то ни было, надеюсь, что в любой из возможных вселенных Антон Шастун счастлив. И всем им, как и мне, чертовски повезло, если где-то там, в их мирах, рядом с каждым и них есть такой же удивительный Арсений Попов. В ответ Арсений молча думает об этом несколько секунд и с хитрой лисьей улыбкой произносит краткое «Кто знает...», пожимая печами. Уютную тишину, их маленький мир нежности и спокойствия в одно мгновение разрушает вибрация телефона на тумбочке. Антон отстраняется и тянется к устройству. Увидев имя звонившего, он садится на край кровати, однако не спешит перезванивать. Арсений привстает чтобы поймать взгляд любимого и тихо с неуверенностью спрашивает: — Ира? Голубые глаза потухли, и Антон так четко видел грусть и волнение в них, хотя талантливый актёр так тщательно пытался скрыть это. Шастун отворачивается и снова уставляется в экран. Арсений падает на постель и уставляется в потолок. — Мне пиздец, — вздыхает Антон в ответ. Он вновь смотрит на Арсения несколько секунд, а затем переводит телефон в режим «не беспокоить», оставляя его на прежнем месте и возвращается к парню. Целует в щёку, затем в шею и аккуратно разворачивает его лицо к себе. — Знаешь что? Арсений в ответ лишь молчит. Взгляд мечется по лицу Антона в поиске чего-то, будто пытается сохранить в памяти каждый его миллиметр, будто он вот-вот исчезнет. Шастун видит это и всё понимает. Он аккуратно и нежно гладит Арсения по щеке и тихо произносит: — Антон номер 4652 пошёл отвечать на звонок, но я останусь здесь. Взгляд Арсения полон удивления. Он несколько секунд молча смотрит Антону прямо в глаза, а потом улыбается и шёпотом произносит: — Арсений номер один чертовски этому рад. Антон касается губ брюнета своими, неуверенно, будто боится спугнуть. Целует не спеша, так нежно и аккуратно, хочет извиниться, хочет сказать так много этим поцелуем. Арсений нужен ему как воздух, Антон, кажется, одержим, ему всегда будет мало. Он никогда не чувствовал подобного ни с кем больше и так боится утратить это «нечто», хоть и до конца не может понять, что именно это за чувство. Ради этих минут и часов необъяснимого блаженства, Антон готов на всё. И Арс знает об этом, потому что у него внутри творится то же самое.***
— Как думаешь, существует ли такая же вселенная, похожая на нашу, где Арсений и Антон тоже актёры шоу «Импровизация», но по какой-то причине они всё ещё не вместе? — Думаю, существует, — задумчиво произносит Арсений, пожимая плечами. — Но в таком случае, уверен, у них такое же невероятное взаимодействие и понимание друг с другом в импровизациях и вне, как у нас с тобой. Ведь в любой из вселенных родственные души всё равно чувствуют друг друга. Антон замирает и завороженно смотрит Арсению прямо в глаза, улавливая взгляд полон любви, читая в нём всю серьезность сказанного. «Родственные души.» Как же Шастун счастлив, что сейчас он тут, в этой замечательной вселенной, лежит рядом со своим человеком. Арсений для него не просто любимый человек, он будто целый мир, такой яркий, завораживающий и уникальный, не иначе. — Я так люблю тебя, Арс. — И я тебя.