Пришлые

      Се Лянь проснулся посреди ночи от ужаса. Точнее — от чужой молитвы о помощи, переполненной страхом настолько, что голоса верующих, звучавшие в его голове, казались стонами голодных духов. Пару мгновений Се Лянь лежал, слушая крик, затихающий на краю сознания, и пытаясь понять, что происходит. Вокруг было тихо и мирно, лунный свет пробивался сквозь плотные занавески, едва освещая родную спальню в Доме Блаженства. На кровать вползла Жуэ, потыкалась в ладонь, видимо, реагируя на его тревогу. Се Лянь приподнял руку, позволяя ленте обернуться вокруг запястья. Хуа Чэн, похоже, почувствовал, что он проснулся, — погладил осторожно по спине, спросил негромко: — Что-то случилось, гэгэ? — Мне надо идти, — Се Лянь резко встал с кровати, зажег светильник на стене и начал стремительно облачаться в простое монашеское одеяние. — Извини, кажется, я срочно нужен верующим. Что-то серьезное случилось в храме Цзинь У на юго-востоке. — Я с тобой, — Хуа Чэн поднялся со своей половины кровати уже в человеческом обличии, полностью одетым и явно готовым идти куда угодно. Се Лянь немного смутился: — Тебе вовсе не обязательно… — Ты же сказал, что-то случилось, и, похоже, что-то плохое, — проницательно улыбнулся Хуа Чэн. — Разве помощь Непревзойденного может стать лишней в таком деле? Се Лянь улыбнулся в ответ, признавая его правоту. — Куда мы? — уже серьезно спросил Хуа Чэн. — Храм на склоне горы Шэн, возле городка Кансу. Подожди, я сейчас нарисую круг Сжатия тысячи ли. — Зачем тебе тратить свои силы? — Хуа Чэн встряхнул ладонью, подбрасывая пару игральных костей. — Я знаю, какое место ты имеешь в виду, идем. Се Лянь покачал головой, но послушно последовал за супругом к дверям, ведущим из спальни. Перед самой дверью Хуа Чэн обхватил его за талию, плотно прижимая к себе. За порог они шагнули вместе. ***       Дверь спальни привела их в просторный и тихий двор. Сзади виднелись хозяйственные постройки — похоже, игральные кости Хуа Чэна перенесли их в одну из них. Впереди мрачной громадой возвышалось основное здание: резные коньки по углам крыши, широкие ступени и высокие двери, украшенные выкованными из меди узорами. — Выглядит внушительно, — заметил Хуа Чэн, оглядывая здание храма. Се Лянь только кивнул в ответ — храм казался необитаемым, ни единого лучика света не виднелось ни в главном здании, ни в пристройках. Но и темной энергии в этом месте не чувствовалось. — Надеюсь, мы не ошиблись местом, — пробормотал Се Лянь. — Это точно храм Цзинь У возле городка Кансу, — заверил его Хуа Чэн, — я здесь бывал когда-то давно. — Я тоже бывал, — улыбнулся Се Лянь, — лет триста назад собирал мусор в окрестностях Кансу, но к самому храму ходить не доводилось. — Значит, мы точно на месте, — пожал плечами Хуа Чэн, — идем. Се Ляня не нужно было звать — он и сам уже развернулся к главному зданию и двинулся через залитый лунным светом двор. В эту ясную ночь луна светила достаточно ярко, чтобы увидеть, что двор аккуратно прибран и совсем недавно подметен. Вымощенный ровными каменными плитками, он был совершенно пуст, без единого следа мусора или какой-то ненужной мелочи. — Здесь обитает кто-то весьма аккуратный, — Хуа Чэн снова угадал его мысли. — Вот только он куда-то ушел. Ничего не ответив, Се Лянь поднялся по широким ступеням и толкнул высокие двери. Те отворились легко, без единого скрипа — местные обитатели следили не только за двором, но и за состоянием петель. Внутри храма было тихо и темно. Лунный свет упал сквозь дверной проем, высветив просторный зал и смутные очертания высокой статуи у дальней стены. Хуа Чэн догнал Се Ляня у самого порога и сразу же зажег небольшой огонек. Так они и вошли, сопровождаемые магическим пламенем. В его свете стали видны фрески на стенах и большой, совершенно пустой алтарь. — Не похоже, что местного бога сильно почитают, — слегка озадаченно протянул Хуа Чэн. — Но молились именно Цзинь У, — возразил Се Лянь, внимательно оглядываясь по сторонам. И правда, после победы над владыкой силы и молитвы его храмов отходили Се Ляню. Он бы просто не услышал, если бы местные воззвали к другому богу. — Погаси огонь, — попросил Се Лянь, заметив сбоку странный отсвет. Хуа Чэн послушно убрал магическое пламя. Внезапная темнота ослепила, но они оба не были людьми, а потому всего через миг смогли рассмотреть светлую полосу чуть толще волоса. Словно кто-то не до конца прикрыл потайную дверь в дальнем углу. Хуа Чэн первым добрался до стены и быстро ощупал ровную с виду поверхность. Хмыкнул и надавил на уровне своей груди. С тихим щелчком стена откатилась в сторону, повернувшись на невидимых шарнирах. Яркий свет горящих светильников ударил по глазам, Се Лянь на мгновение зажмурился и почувствовал, как щеки коснулись легкие крылья. Когда он открыл глаза, впереди танцевало облако серебристых бабочек. — Так будет гораздо быстрее и надежнее, — сообщил Хуа Чэн. Се Лянь кивнул и шагнул внутрь потайного зала. Здесь было просторно и пусто, ряды висящих фонарей освещали ровные каменные стены и странные круги на таком же ровном полу. У дальней стены возвышалась еще одна статуя Цзинь У, но теперь алтарь перед ней был заставлен горящими свечами. Однако Се Ляня заставила вздрогнуть совсем иная картина. Рядом с Цзинь У застыла статуя высокой женщины с закрытыми глазами и длинными волосами. В руках женщина держала змей — те ласково обвивали ее запястья. А в глубокой алтарной чаше перед ногами женщины лежала отрубленная человеческая голова. — Ты знаешь ее, гэгэ? — спросил Хуа Чэн, подойдя вплотную к статуе и разглядывая ее лицо. Се Лянь отмер и тоже подошел ближе. Теперь стало видно, что голова совсем свежая — глаза еще не покрылись пленкой и казались почти живыми. Шея была срублена ровно, чем-то очень острым, и похоже, где-то в другом месте — крови в алтарную чащу натекло немного, она уже высохла и свернулась, превратившись в бурую пленку. А еще у головы были срезаны губы — засохшие ошметки мяса обрамляли темные десны с белыми зубами, и этот нечеловеческий оскал казался насмешкой над легкой улыбкой на лице статуи. Сама богиня, похоже, была незряча, но одна из змей развернула голову к алтарю. Неведомый скульптор искусно изобразил раскрытую пасть и вытянутый язык — змея словно хотела попробовать голову на вкус. — Я не знаю на Небесах никого, кому могла бы принадлежать эта статуя, — наконец сказал Се Лянь. — И не знаю принесенного в жертву человека. — Я тоже, — согласился Хуа Чэн. — Возможно, Цзинь У знал, не зря же их изобразили вместе. Жаль, мы уже не сможем спросить его об этом. Однако ты говорил о нескольких верующих. — Не менее трех десятков, — кивнул Се Лянь, — и молитва их звучала очень слажено. — Значит, что-то до ужаса напугало три десятка человек, которых совершенно не смущала отрубленная голова на алтаре. И которые, возможно, ее туда и положили, — заключил Хуа Чэн. — Что же это могло быть, и куда они все делись? Се Лянь ничего не ответил, задумавшись. Хуа Чэн тем временем внимательно осмотрел алтарь перед статуей неведомой богини. — Знаешь, гэгэ, — легко произнес он, — похоже, в этом храме часто практиковали человеческие жертвоприношения. Се Лянь проследил за его взглядом — алтарный камень был испещрен давно въевшимися темными пятнами. С виду они мало походили на кровь, но Непревзойденному демону было виднее. — Предлагаю спуститься в Кансу и поспрашивать там, — вздохнул Се Лянь. Хуа Чэн только хмыкнул в ответ и достал свои неизменные кости. Сотни призрачных бабочек слетались к ним, пока они шли к дверям, порхали в воздухе, сверкая серебристыми крыльями. Се Лянь подставил ладонь — на нее тут же села одна из бабочек. — Что они говорят? — Во всем храме нет ни души, они проверили каждый уголок, — Хуа Чэн взмахнул рукой, и бабочки исчезли в один миг. Се Лянь немного разочаровано опустил ладонь. — Обезглавленного трупа тоже нет, — добавил Хуа Чэн, подхватывая его под руку. Се Лянь послушно шагнул в дверь вместе с ним. Кто бы ни занимался в том храме кровавыми жертвоприношениями, ему это явно было не впервой. ****       Насколько Се Лянь помнил, триста лет назад Кансу вполне себе процветал. Торговый путь, ведущий к побережью, проходил как раз через гору Шэн, и караваны часто останавливались в городке у подножия горы. Люди здесь жили легкие и приветливые, Се Ляню тогда понравилось в этих краях. Сейчас же город выглядел призраком себя прежнего: большая часть домов стояли заброшенными, и только в центре поселения еще кто-то обитал. Они вышли из калитки какого-то пустого дома и замерли. Улица перед ними давно и уверенно заросла травой, лишь посередине тянулась узкая тропинка; света вокруг не было, если не считать уже бледнеющую луну. — Примерно двести лет назад торговый путь перенесли на запад, — негромко пояснил Хуа Чэн. — С тех пор город медленно умирает, теперь это скорее деревня. — Но здесь вроде бы спокойно, — заметил Се Лянь, настороженно прислушиваясь к предрассветной тишине. Где-то вдалеке громко залаяла собака, но в остальном поселение перед ними выглядело мирно спящим. — Все в порядке, — пожал плечами Хуа Чэн, — ночь на дворе. — Подождем утра, — решил Се Лянь, — потом поспрашиваем местных. — Вернемся в Призрачный город, гэгэ? — Незачем тратить силы, — Се Лянь развернулся обратно во двор, из которого они вышли, — подождем здесь. Хуа Чэн улыбнулся и покачал головой, но ничего не сказал. Низкая широкая скамейка возле входных дверей уже начала врастать в землю, но все еще выглядела достаточно крепкой. Се Лянь отряхнул ладонью пыль и присел. Хуа Чэн присел рядом, прислонился горячим плечом. Се Лянь вздохнул, продолжая размышлять об увиденном в храме. — Ты бы почувствовал человеческую жертву? — спросил Хуа Чэн негромко. — Не знаю, — растерянно протянул Се Лянь, — чужую жертву вряд ли. Но если та статуя принадлежит кому-то из знакомых богов, они должны были понять характер ритуалов. Я попробую расспросить Небеса чуть попозже, когда окончательно рассветет. — Конечно, гэгэ. — Я надеюсь, что мы не теряем время зря, — вздохнул Се Лянь. Ужас, звучавший в голосах верующих, все еще стоял в памяти, слишком яркий и искренний. Се Лянь просто не мог оставаться в стороне, услышав такую молитву. Хуа Чэн накрыл его руку своею и легонько сжал. ***       Едва первые лучи солнца перевалили через горный хребет, Се Лянь вошел в сеть духовного общения и вызвал Лин Вэнь. — Приветствую вас, ваше высочество. Что-то случилось? — судя по бодрому голосу, встала она довольно давно. — Что ты можешь сказать о случаях человеческого жертвоприношения? — напрямую спросил Се Лянь. Если вопрос и вызвал у Лин Вэнь какое-то удивление, вида она не подала, лишь ненадолго задумалась, вспоминая. — Я видела упоминание кровавых обрядов, посвященных демонам, — наконец сказала она. — Последний зафиксированный случай произошел примерно шестьсот лет назад, на побережье. Дело было достаточно громким, чтобы это дошло до Небес. Генерал Пэй Мин тогда лично разбирался с этим делом. Мне расспросить его? Се Лянь ненадолго задумался. Могла ли та статуя в храме принадлежать какой-либо демонице? Бывали случаи, когда люди поклонялись в одном храме и демонам, и богам, статуи того же Хуа Чэна все чаще появлялись в храмах самого Се Ляня. — Нет, я имел в виду человеческие жертвы богам, — наконец сказал Се Лянь. — Слышала ли ты что-нибудь об этом? Лин Вэнь задумалась снова, потом покачала головой: — Простите, ваше высочество, но мне ничего не известно об этом. Если вы желаете, я могу поискать информацию. — Было бы очень любезно с твоей стороны, — попросил Се Лянь прежде чем отключиться. Хуа Чэн стоял возле калитки и смотрел в сторону просыпающегося и оживающего Кансу. Почувствовав взгляд Се Ляня, он обернулся и улыбнулся. В облике Сань Лана он выглядел намного моложе, и улыбка получилась почти озорной. — Гэгэ что-то узнал? Се Лянь покачал головой и встал с лавки. — Тебе приносили человеческие жертвы? — спросил он, когда они вышли на пустынную улицу и зашагали к обитаемой части города. — Ты же знаешь, что я не позволяю такого, — пожал плечами Хуа Чэн. — А если бы принесли, это было бы очень заметно в плане энергии? — Думаю да. Зависит от того, как проходил бы обряд умерщвления, и сколько темной энергии выплеснулось бы вместе с ним. С этой точки зрения человека в том храме убили слишком чисто. Или обряд проводился поэтапно, и они увидели лишь заключительную часть? — Значит, если бы какой-то демонице или демону регулярно приносили человеческие жертвы, она или он получили бы резкий прирост сил? — задумчиво произнес Се Лянь и добавил уверенно: — Ты бы заметил это. — Я не знаю всех демонов ранга свирепый, — покачал головой Хуа Чэн. — Но слухи о таком культе наверняка дошли бы до меня. За разговором они дошли до небольшой площади, в центре которой возвышался крытый колодец. Какая-то женщина уже пришла за водой и теперь с натугой выбирала длинную веревку. Се Лянь ловко перехватил ее, вытянул ведро и улыбнулся удивленной женщине как можно мягче: — Вы не подскажете, как пройти к вашему главе? ***       Староста деревни — а ничем другим теперь, после прогулки при утреннем свете, назвать нынешний Кансу было нельзя, — встретил их неприветливо. Долго рассматривал, хмуря косматые, уже седеющие брови, и молчал. Хуа Чэн встретил его взгляд легкой усмешкой, Се Лянь же просто улыбнулся в ответ. Подозрительность старосты была понятна — два чужака, появившиеся в этой глуши ни свет ни заря, внушали немалые опасения. — Я всего лишь странствующий монах, — примирительно произнес Се Лянь. — Поверьте, ни я, ни мой юный спутник не замышляем ничего плохого. — И чего же от меня надо монаху? — В округе последнее время не происходило ничего странного? Староста надолго задумался, потом все-таки покачал головой: — У нас все спокойно, слава богам. Недавно вот свадьбу сыграли, но она прошла хорошо. — В храме Владыки Цзинь У? — вмешался в разговор Хуа Чэн. Староста изменился в лице — теперь в его глазах читался испуг пополам с гневом: — Мы не ходим в тот проклятый храм! У нас есть свой, владыки Наньяна, хороший, добротный храм! Вот там и играли, свадьбу-то. — А почему вы называете тот храм проклятым? — мягко спросил Се Лянь. Староста махнул рукой, то ли от злости, то ли просто расстроено: — Там вся гора проклята. Вот как поселились на ней люди из клана Шэн, так мы туда и не ходим. Кому охота платить жизнью за чужие секреты? — И давно это произошло? — Да уже более двух веков прошло с того времени. Говорят, они эту гору выкупили, только я про то ничего не знаю, кроме старых преданий. Но торговый путь из-за них закрыли, и мы на гору больше не суемся. У клана Шэн свои дела, нас они не трогают. — И живут на горе? — Да где-то там вроде есть их деревня, но кто же точно знает, — пожал плечами староста. — А вы, что, собрались на гору Шэн? — Мы просто слышали про древний храм Владыки Цзинь У, — все так же мягко пояснил Се Лянь, — и желали осмотреть его. — Забудьте, — посоветовал староста. — Никто не знает, сохранился ли тот храм вообще. Сходите в наш, он у нас небольшой, но по всем заветам построен, и молимся мы исправно. Великий генерал про наши земли не забывает. — Обязательно сходим, — согласился Се Лянь. Вежливо попрощавшись, он вышел из дома старосты. Хуа Чэн молчаливой тенью шагал рядом и только на улице громко хмыкнул: — Если клан Шэн занимается кровавыми жертвоприношениями, то местные боятся его не зря. — Но людей из Кансу они не трогают, — возразил Се Лянь, ускоряя шаг. — Нам стоит вернуться в храм, Сань Лан. Возможно, это люди из клана Шэн взывали к Владыке сегодня ночью. Наверняка есть путь от храма к их деревне. — Как пожелаешь, гэгэ, — улыбнулся Хуа Чэн. ***       Широкая, давно нахоженная тропа уходила от храма куда-то к вершине горы. Се Лянь споро зашагал по ней, досадуя про себя, что они не догадались поискать что-то подобное ночью. Впрочем, ни он, ни Хуа Чэн не слышали ни про какой клан Шэн. А значит, те жили настолько скрытно и тайно, что слава о них не прошла дальше этих мест. Немного настораживали слова про выкупленную гору, но возможно, то была уловка, чтобы отпугнуть местных. Солнце поднялось выше и начало припекать вовсю. Жуэ частично размоталась с запястья Се Ляня и теперь вольно болталась при ходьбе, ловя редкие порывы теплого ветра. Судя по ее поведению, на горе было совершенно безопасно. — Красивые места. — Ширина тропы была достаточной, чтобы по ней могли пройти бок о бок как минимум трое человек, и теперь Хуа Чэн шагал рядом, с любопытством осматриваясь вокруг. Се Лянь вынырнул из собственных мыслей и наконец-то тоже огляделся. Места и правда были красивые: по обоим краям тропы возвышался лес, густой, но светлый, без непролазного подлеска. Тут и там среди мягкой даже на вид травы виднелись яркие цветы. Над головой во весь голос распевали птицы. — Как в сказке, — удивленно произнес Се Лянь. Лес выглядел ухоженным, словно кто-то тщательно присматривал за этой горой. — Тогда в конце дороги нас ожидает пещера людоеда, — когда Се Лянь укоризненно покосился на него, Хуа Чэн рассмеялся. — Сам подумай, гэгэ, тот храм и те жертвы как-то не очень вяжутся с этим лесом. В этом он был прав: если за лесом присматривал кто-то из небожителей, то кому приносились человеческие жертвы? — Возможно, владыка Цзинь У когда-то благословил эти места, — озвучил Се Лянь первую пришедшую в голову мысль, — а та женская статуя отвечала за какие-то другие дела. Надо было расспросить Фэн Синя, может, он что-то слышал про эти земли. Хуа Чэн скептически хмыкнул, но ничего не сказал. Тропа вильнула еще несколько раз и закончилась широкой площадкой перед высокой каменной стеной. Массивные деревянные ворота были плотно закрыты. — Здесь кого-то сильно боялись, — уверенно произнес Хуа Чэн, окидывая взглядом это сооружение. Се Лянь был с ним совершено согласен: внешне стена и ворота походили на укрепления какой-нибудь крепости, но никак не на вход в обычную деревню. Се Лянь вздохнул и громко постучал по деревянной створке ворот. Подождал и, не получив ответа, постучал еще раз. За стеной по-прежнему было тихо. — Похоже, никого нет дома, — пожал плечами Хуа Чэн и толкнул ворота. Как и потайная дверь в храме, те отворились легко и почти беззвучно, открыв взгляду узкую полосу засаженной ячменем земли, за которой начинались первые дома. Людей видно не было. — Надеюсь, нас не посчитают врагами, — вздохнул Се Лянь. — А даже если и посчитают? — улыбнулся Хуа Чэн, легко шагая вперед. Его, Непревзойденного демона, мало беспокоило отношение обычных людей. Се Лянь в который раз порадовался, что его супруг прибегал к силе, только когда этого требовала ситуация. Люди не показались, даже когда они вошли в деревню. Ни одна тень не мелькнула между домами, и даже собаки не лаяли. Ухоженные новенькие дома стояли, молчаливо глядя на незваных гостей пустыми окнами, словно никто никогда и не жил здесь, в тайной деревне на вершине проклятой горы. Хуа Чэн остановился в начале широкой улицы и перестал улыбаться. Призрачные бабочки на миг окружили его и тут же разлетелись в стороны, почти невидимые в солнечном свете. Се Лянь встал рядом, машинально поглаживая напрягшуюся Жуэ. Деревня перед ними все так же молчала. — Здесь никого нет, — сказал Хуа Чэн, когда бабочки закончили свой облет. — Не похоже, что деревню бросили, но все обитатели словно разом исчезли. Сам посмотри, гэгэ, — он решительно зашагал к ближайшему дому. Се Лянь последовал за ним. Внутри было сумрачно и прохладно, на аккуратно сколоченном столе виднелась чашка с водой и остатки сгоревшей полностью свечи. Под высоким деревянным потолком порхали несколько призрачных бабочек. Хуа Чэн прошел первую комнату, не задерживаясь, открыл дверь следующей. Это оказалась спальня с низкой широкой кроватью. Одеяло на ней было откинуто в сторону, словно кто-то лег спать, а потом встал и просто ушел. — Что-то выдернуло обитателей этого дома из постели и заставило выйти наружу. И это что-то не было врагом, — подытожил увиденное Хуа Чэн. Се Лянь согласно кивнул: в доме не было следов борьбы или поспешных сборов, хозяева его уходили спокойно и осознанно. Вот только куда? Се Лянь вышел на улицу и осмотрел соседние дома. Они казались мирно спящими, словно на улице была ночь, а не разгар дня. — Везде так? — спросил Се Лянь, услышав легкие шаги за плечом. — Мои бабочки проверили каждый дом, гэгэ. Се Лянь потер лоб. Ситуация становилась все более странной. Жители деревни мирно ушли куда-то среди ночи. И среди той же ночи кто-то молил о спасении в храме, который принадлежал деревне. Но если бы местные сначала отправились в храм, а там уже что-то случилось, не было бы этой расправленной ко сну постели. — Я уже ничего не понимаю, Сань Лан, — признался Се Лянь. — Давай подождем вечера и расспросим местных духов, — предложил Хуа Чэн. — Здесь обязательно должно быть кладбище. — Как скажешь, — вздохнул Се Лянь. — Я пока свяжусь с Фэн Синем. — Я предлагаю вернуться в Призрачный город, — Хуа Чэн произнес это чуть более настойчиво, чем в прошлый раз. — Тебе надо отдохнуть, гэгэ. Се Лянь окинул взглядом пустую деревню, представил, как они коротают здесь оставшиеся полдня, и согласился. ***       Кладбище в деревне Шэн было таким же ухоженным, как и храм: чистые поминальные таблички, выкошенная трава между могил, аккуратная ограда. Даже после наступления темноты кладбище не выглядело зловеще, но Се Лянь знал, что такие места не обходятся без призраков и духов. — Вылезайте, — скомандовал Хуа Чэн, окидывая взглядом ровные ряды могил. Несколько мгновений было тихо, а потом со всех сторон послышались звуки негромкой деловитой возни. Призрачные огни всплывали из могильных плит и послушно подлетали к ним, откуда-то издали приковыляла парочка почти рассыпавшихся скелетов, от самой ограды приползли три гуля — отвратные даже на вид, они распространяли запах гниющей плоти и хлопали светящимися желтыми глазами. Се Лянь смотрел на все это с немалым удивлением: на чистом и ухоженном кладбище оказалось слишком много нечисти. Жуэ зашевелилась было на его руке, но тут же замерла, когда он прикрыл ее второй ладонью. — Как-то вас многовато, — обронил Хуа Чэн, словно услышав мысли своего супруга. Сейчас он был в своем истинном облике, и местные обитатели взирали на него с благоговейным ужасом — вряд ли хоть кто-то из них не слышал про Собирателя цветов. — Местные жители не проводят обряды очищения, — ответил один из призрачных огней с явной почтительностью в голосе. Пламя его трепетало, словно от испуга. — Как вы их только не сожрали до сих пор, — усмехнулся Хуа Чэн. — Не извольте гневаться, ваше превосходительство, — другой огонек затанцевал в воздухе, — жители деревни знаются с темными силами. — К ним соваться — себе дороже, — добавил один из скелетов, звонко стуча костяной челюстью. Остальные призраки согласно зашумели. — Во-во! Как жахнут заклятием, пиши пропало! — Изгонят насовсем, куда потом податься?.. — И ножи, ножи заговоренные всегда при себе носят! Голоса сливались, накладывались друг на друга, и различать отдельные возгласы становилось все труднее. Хуа Чэн поднял руку, и шум тут же стих. — Что произошло вчера ночью? Призраки молчали, словно не решались заговорить, Хуа Чэн терпеливо ждал. Ждал и Се Лянь, непроизвольно поглаживая шелковую полосу Жуэ. — Странные демоны пришли после полуночи и обратили людей, — судя по голосу, отвечал им все тот же огонек, что начал общение первым. — Всех? — невольно вмешался Се Лянь, и оба скелета разом оглянулись на него темными провалами глазниц и слитно щелкнули челюстями. — Отвечайте, — приказал Хуа Чэн. — Мы не знаем, — послушно уточнил огонек, — но большая часть людей превратилась в демонов и ушла вместе с ними. — Служба, — тихо пропищал один из гулей и испуганно залупал глазами, когда Хуа Чэн посмотрел в его сторону. — В храме на горе. Се Лянь ранее считал, что гули безмозглы, но, похоже, какие-то зачатки разума у них были. Или эти гули прожили достаточно долго, чтобы научиться думать? — На кого были похожи эти демоны? — уточнил Хуа Чэн, убедившись, что больше ему ничего не скажут. — На людей, — ответил огонек, — на неживых людей. ***       — Кансу в опасности, — бросил Се Лянь, едва они вышли за ограду. Ничего не спрашивая, Хуа Чэн дернул его обратно в проход на кладбище. Мелькнули игральные кости, и вместо рядов могил перед ними появился дом старосты. — Они здесь, — негромко сказал Хуа Чэн, но Се Лянь уже и сам заметил несколько быстрых теней, метнувшихся к ним из дома. Они действительно выглядели как люди, вот только глаза их сияли ярким красным светом, а меж раскрытых губ виднелись острые клыки. Какая-то разновидность кровопийц, машинально отметил Се Лянь, разматывая Жуэ. Лента хлестнула приближающихся тварей, рассекая бледную плоть, и те отшатнулись, раздраженно зашипев. Стая бабочек налетела на тварей, окружила, вонзаясь в их тела острыми, как бритва, крыльями. Темные брызги полетели во все стороны, в воздухе запахло гнилой кровью. В тот же миг твари исчезли, только молочно-белый туман заколыхался в воздухе плотным облаком, да по земле расползлись кровавые пятна. Жуэ вонзилась в туман, но тот расступился в стороны, пропуская ее без видимого вреда. — Осторожно, гэгэ! — Хуа Чэн метнул сгусток пламени прямо в белесую гущу, и та отступила назад. — Зачем ты защищаешь человека, демон? — спросили откуда-то сбоку, и из тумана вышла юная девушка. Темноволосая, стройная, в странном пышном платье, она была бы красива, не будь ее кожа бледнее самого чистого снега. — Желаешь поговорить об этом? — усмехнулся Хуа Чэн, над ладонью его плясало яркое пламя. Се Лянь призвал Жуэ обратно и тоже зажег магический огонь. — Нам не о чем разговаривать с низшими существами, — высокомерно произнесла девушка. Силуэт ее поплыл, размазался легким облаком, а в следующее мгновение Се Лянь ощутил, как шеи коснулись острые клыки, и молниеносно отшатнулся в сторону, заставив пламя над своей ладонью ярко вспыхнуть. Все-таки он был богом войны, и тренированное тело среагировало само, так что клыки лишь слегка оцарапали кожу. Девушка снова стала материальной и довольно улыбнулась, облизнув с губ капли его крови. Больше она не успела сделать ничего — стена огня накрыла двор, полностью поглотив и ее, и туман. — Ты в порядке, гэгэ? — встревоженно спросил Хуа Чэн, вглядываясь в лицо Се Ляня и не обращая никакого внимания на бушующее вокруг них пламя. Се Лань провел пальцами по ране, растирая выступившие капли крови, и честно ответил: — Щиплет немного. — Надо обработать, — Хуа Чэн достал откуда-то из-за пазухи пузырек с прозрачной жидкостью, — вдруг она ядовитая. Се Лянь послушно подставил шею и слегка поморщился, когда место укуса запекло. — Уничтожу всех, — тихо пообещал Хуа Чэн, убирая пузырек, и развернулся куда-то в сторону невидимой за огнем деревни. Се Лянь поймал его за руку: — Убери, пожалуйста, пламя, Сань Лан. Огонь вокруг них тут же исчез, и стало видно опаленное крыльцо дома старосты и непонятную груду камней совсем рядом с ними. Се Лянь наклонился, рассматривая ее: больше всего это походило на силуэт человека, словно кто-то разбил здесь статую в полный рост. — Они превращаются в камень, сгорая? — предположил Се Лянь, поднимаясь на ноги. — Вряд ли, — покачал головой Хуа Чэн. — Тварей было несколько, а в камень обратилась какая-то одна. Но они боятся огня, и это хорошо. Он хищно улыбнулся, и деревня за забором разом вспыхнула ярким, почти белым огнем. — Сань Лан, — укоризненно покачал головой Се Лянь. — Не волнуйся, гэгэ, людей здесь уже не осталось, я проверил. Се Лянь вздохнул, не зная, радоваться ли такому известию. — Их не берет большинство заклинаний, — сообщил Хуа Чэн, — когда я попытался вызвать дождь, они просто превратились в туман. Оружие, похоже, тоже бессильно. Так что огонь остается единственным верным средством. — Они обращают людей при помощи укусов, — добавил Се Лянь задумчиво, — но на Небожителей, видимо, это не действует. Демоны-кровопийцы, способные менять форму?.. — Никогда о таких не слышал. — Возможно, их создали люди клана Шэн и пострадали сами, не удержав контроль. — Храмы как-то защищают от них, ведь те, кто был на ночной службе, успели обратиться к Цзинь У, — напомнил Хуа Чэн. — Но это их не спасло, — печально улыбнулся Се Лянь. Пламя в деревне разом погасло. — Я выжег всех, кого смог найти, — сообщил Хуа Чэн, — но не знаю, все ли они были здесь. — Часть могла остаться на горе, нам придется прогуляться по ней еще раз. — И поработать приманкой? — усмехнулся Хуа Чэн, моментально принимая облик Сань Лана. — Они заметили, что я демон, и я их не интересовал. — Им нужна человеческая кровь, — Се Лянь вышел со двора, как только Хуа Чэн убрал огонь, зашагал меж остатков домов, направляясь к темнеющему склону горы. В воздухе пахло гарью, копотью и немного — горелым мясом. Похоже, кто-то из тварей все-таки не успел превратиться в туман. ***       Ночь подходила к исходу, когда они миновали храм и двинулись вверх по знакомой уже тропе. Ни одна загадочная тварь не встретилась им по дороге. Се Лянь хотел бы верить, что Хуа Чэн уничтожил в деревне всех пришлых кровопийц, но натренированная веками интуиция подсказывала, что все не так просто. На площадке возле входа в деревню клана Шэн их встретил высокий загорелый парень в потрепанной одежде. — Я бы не советовал туда входить, — предупредил он, улыбаясь открытой, светлой улыбкой, отодвинулся от стены, к которой прислонялся, и встал, преграждая им путь. На боках парня болтались парные ножны, и в каждом экономном движении, в том, как он стоял, расслаблено опустив руки, чувствовалось немалое воинское мастерство. Так мог выглядеть какой-нибудь старый бог войны, но все старые боги войны знали Се Ляня в лицо. — Вы местный? — вежливо спросил он. Парень неопределенно взмахнул рукой: — Скажем так, я здесь случайно оказался. Хуа Чэн ехидно хмыкнул: — И случайно знаешь, что происходит за воротами? — Ничего хорошего, — парень покачал головой. — Там сейчас опасно для жизни. — Мы осведомлены о степени опасности, — сообщил Се Лянь, выдерживая все тот же подчеркнуто-вежливый тон. Парень мазнул по ним быстрым, откровенно оценивающим взглядом. Се Лянь на миг заглянул в его светлые глаза, и его словно обдало холодом — так могла смотреть вечность. Устало, понимающе и с готовностью ко всему. Такого взгляда не было даже у Цзинь У. — Хорошо, — согласился парень, видимо, придя к своим выводам, — пойдемте. Он шагнул за ворота первым, и даже Хуа Чэн ничего не сказал на это. Деревня клана Шэн был по-прежнему пуста, но между домами вилась едва заметная белесая дымка. Раньше Се Лянь списал бы ее на предрассветный туман. Жуэ сползла с его руки и теперь покачивалась из стороны в сторону, изображая обычную шелковую ленту. Се Лянь чувствовал, что она готова атаковать по первому его знаку. Хуа Чэн немного напрягся, когда туман перед ними начал сгущаться, но продолжал молчать. Из тумана вышла девочка лет десяти в легком светлом платье. Маленькая, большеглазая, она беззвучно ступала по земле босыми ногами, и только ленты в двух длинных косичках легко шелестели о ткань платья. — Откуда ты, дитя? — спросил их новый знакомый, когда девочка подошла. Девочка совершенно по-птичьи склонила голову набок, оглядывая его с молчаливым хищным вниманием. — Откуда вы пришли? — продолжал парень, словно не замечая всех этих странностей. — Кто впустил вас сюда? Се Лянь напрягся: по всему выходило, что их новый знакомый знал об этих загадочных тварях гораздо больше, чем они сами. — Ты задаешь слишком много вопросов, человек, — произнесла девочка звонким холодным голосом и бросилась вперед. Хуа Чэн зажег огонь, но не успел — парень двигался быстрее. Это походило на мгновенную поступь: вот он стоял, расслабленный и безобидный, а вот из живота девочки торчит рукоять его оружия. Впрочем, парень его тут же вытащил. На белом платье медленно расплылось темно-бордовое пятно. Девочка провела по нему рукой, собирая собственную кровь, и улыбнулась: — Это бесполезн… Договорить она не смогла: желтая гниль хлынула из раны густым потоком, болезненная чернота взметнулась по бледной коже, стремительно захватывая шею и лицо. В воздухе запахло разлагающейся плотью. Кожа ночной гости истаивала, обнажая зеленоватое, гниющее на глазах мясо, оно отслаивалось кусками, истлевая прямо на лету. Девочка успела хлопнуть ресницами, прежде чем ее глазные яблоки вывалились из-под исчезающих век. Всего пара вздохов — и на землю упали несколько прядей темных волос, но и те вскорости дотлели. — Выходите, — спокойно велел парень, оглядывая белые клубы перед собой, и брезгливо отряхнул зеленые ошметки с лезвия широкого ножа-бабочки. Судя по матовому блеску, лезвие было серебряным. Туман вокруг колыхнулся и откатился на пару шагов назад. — Можете не выходить, — усмехнулся Хуа Чэн, и белесая стена перед ними вспыхнула магическим пламенем. — Их берет не только серебро, — добавил он, когда новый знакомый оглянулся на них. Тот пожал плечами: — Так и правда будет быстрее. И не настолько грязно. В воздухе действительно все еще воняло гнилой плотью, но уже гораздо меньше. — Что вы знаете об этих существах? — спросил Се Лянь, когда пламя окружило их кольцом, возносясь к самому небу. Парень убрал нож, оглянулся на стену огня и покачал головой, но потом все-таки ответил: — Они называют себя бледными господами, а остальные зовут их варками. Они боятся серебра, огня и солнечного света и питаются человеческой кровью, обращая людей в себе подобных. Где-то в этом мире есть дверь, через которую они пришли. Пока она открыта, варки будут появляться каждую ночь. — Это должно быть какое-то особое место? — Не обязательно. Но скорее всего, там проводили какие-то темные ритуалы. — Жители этой деревни занимались человеческими жертвоприношениями, — сообщил Се Лянь, — но они делали это в храме, и мы не нашли там ничего похожего на вашу дверь. — Ну, вы могли и не заметить, — усмехнулся парень. — Я чувствую дыхание Бездны откуда-то с востока. Это там? Се Лянь отрицательно покачал головой. — Я знаю такое место, — вмешался Хуа Чэн. — На востоке расположена гора, где двести лет назад было логово Лазурного Фонаря. Я уничтожил его, но следы темной энергии должны были остаться. Се Лянь прикрыл глаза. Действительно, все сходилось. — В этом месте было много смертей? — поинтересовался парень. — Сотни, — хмыкнул Хуа Чэн, — Лазурный Фонарь никогда не знал меры. — Тогда надо проверить эту вашу гору. Она далеко отсюда? — Почти день пешего пути. Но мы доберемся быстрее, как только я закончу с этим, — Хуа Чэн кивнул на ревущее пламя. Парень снова светло улыбнулся: — Похоже, в этот раз мне повезло с попутчиками. ***       Логово Лазурного Фонаря располагалось в глубине ряда длинных, пересекающихся друг с другом пещер. Их новый знакомый ничего не сказал, когда Хуа Чэн перенес их всех прямо ко входу в этот каменный лабиринт. Он даже удивленным не выглядел. Вот и теперь он шагал впереди с полным спокойствием на лице, совершенно не обращая внимания на парящие вокруг огоньки, а Се Лянь шел следом, чутко прислушиваясь к каменному лабиринту. От светлого камня, из которого состояли стены пещер, слегка тянуло темной энергией. Не сильно, скорее следами ее. Се Лянь представил, как под этими сводами болтались вереницы окровавленных, еще извивающихся в последней агонии тел, и как Хуа Чэн одним движением руки превратил все это в ярко-алый кровавый дождь. И ведь не только тела, Хуа Чэн наверняка уничтожил всех демонов, которые здесь были. Немудрено, что скалы впитали темную энергию. — Все в порядке, гэгэ? — Хуа Чэн, уловив задумчивость своего супруга, аккуратно сжал его ладонь. — Не волнуйся, Сань Лан, — улыбнулся Се Лянь, пожимая в ответ его прохладные пальцы, — просто вспомнилось кое-что. Хуа Чэн не успел ничего сказать — их новый знакомый резко свернул за выступ скалы. — Кажется, мы пришли, — голос его прозвучал глухо, словно камень гасил звуки. Пещера за поворотом была полна белесого тумана, в котором мелькали какие-то призрачные, расплывающиеся фигуры. Туман стелился вдоль каменных стен, полностью закрывая их, оставляя лишь маленький пятачок в центре, и на этом пятачке возвышались три деревянных столба с подвешенными на них людьми. Судя по всему, тела провисели достаточно долго. Гниение уже покрыло кожу зеленоватыми пятнами, а кровь на каменному полу давно застыла темной сухой коростой. У трупов были вырваны губы, и синие, распухшие языки вываливались между белых осколков зубов. Тела были обнажены — похоже, еще при жизни кто-то вырезал на груди каждого ровные круги, чем-то похожие на узор, который Се Лянь видел на полу в потайной зале храма. Круги давно запеклись коричневой коркой, уже совсем непохожей на кровь. Как ни странно, в пещере почти не пахло, словно туман впитал в себя все посторонние запахи. — Не могли бы вы почистить это место? — оглянулся на них парень. Стена хищно колышущегося тумана смущала его не больше, чем парящие огни или заклинания мгновенного перехода. Хуа Чэн тихо хмыкнул, и огонь заполнил пещеру алой волной, захватив и столбы с трупами. Воздух моментально раскалился, дышать стало почти невозможно, и они слаженно отступили за поворот. Только тут Се Лянь почувствовал, что по пещерам гуляют незамеченные им ранее сквозняки. — Вы об этих жертвоприношениях говорили? — парень качнул головой в сторону поворота, который заливало красными отсветами. Се Лянь кивнул: — Мы уже видели что-то похожее в храме, но там это было не настолько кроваво. Видимо, местные жители посчитали это место более подходящим для своих ритуалов. — Они позволили Бездне попасть в этот мир, — с неожиданной злостью проговорил парень. — Бессмысленная глупость. — Они хотели силы, — Хуа Чэн хищно улыбнулся, — и получили то, что заслуживали. — Скажите, — Се Лянь вспомнил, что хотел спросить еще об одной вещи, — а почему некоторые из этих существ превращаются в камень после сожжения? — Это не после сожжения, — хмыкнул их новый знакомый, — это от крови бессмертного. Се Лянь задумчиво кивнул. Свечение, озарявшее каменный коридор, наконец-то погасло, и парень тут же пошел обратно в пещеру. Се Лянь и Хуа Чэн последовали за ним. Теперь, когда туман исчез, стали видны ровные каменные своды и узкая черная щель в конце пещеры. Темнота за ней словно клубилась, временами вспыхивая едва различимыми искрами. — Дверь, — довольно протянул парень. — И что вы собираетесь с ней сделать? — немного озадаченно спросил Се Лянь. То, что виднелось сквозь щель, ощущалось живым и словно бы ждущим чего-то. — Я ее закрою, — парень уверенно направился к "двери". Уже у самой щели он обернулся и снова улыбнулся им обоим: — Вам придется уничтожить остатки варков, которые успели проникнуть в этот мир. Но я думаю, вы справитесь с этим. Се Лянь согласно кивнул, Хуа Чэн громко хмыкнул. — Забыл представиться. Меня зовут Марцелл, — парень усмехнулся и вошел в щель, не дожидаясь их ответа. Темнота поглотила его с жадным вздохом, эхом пронесшимся по пещере, а потом края щели закачались, затряслись, оползая сколами камней. Пыль и грохот наполнили воздух, и Се Лянь мгновенно развернулся, прикрывая собой Хуа Чэна. — Не стоило, гэгэ, — укоризненно протянул тот, когда все стихло. Се Лянь почувствовал, что его затылок закрывает чужая ладонь, и улыбнулся. Оглянувшись, они увидели, что щель исчезла — на месте нее возвышалась ровная груда мелких камней. ***       Центральная площадь Призрачного города бурлила, наполненная половодьем рогатых, клыкастых и прочих совсем нечеловеческого вида голов. Над шумной толпой переполошено сновали блуждающие огни и редкие полупрозрачные духи. — Градоначальник! — доносились ото всюду возбужденные голоса. — Градоначальник выступать будет! Му Цин презрительно фыркнул: — А я-то почему должен участвовать в этом балагане? — Потому что ты отвечаешь за Юго-Запад, — тут же ответил ему Фэн Синь. Он стоял, скрестив руки, и мрачно взирал на толпу демонов с высоты балкона, на который их пригласил Се Лянь. — Вы же должны быть в курсе, — улыбнулся тот, глядя на суету внизу. На возвышении посреди площади мерно колыхались алые шелковые занавеси. Сиденье за ними пока было пустым — Хуа Чэн стоял здесь же, на балконе, ехидно щурясь на недовольных богов войны. — Мог бы и по духовной связи сообщить, — Му Цин махнул рукой в сторону Хуа Чэна, — и вовсе не обязательно было тащить сюда его! — Это вообще-то мой город, — напомнил Хуа Чэн, выгнув бровь. — И это вы сюда пришли. — Как будто мы этого хотели! — вскинулся Фэн Синь. — Да если бы не его высочество! — Прекратите, — вмешался Се Лянь. — И ты, Сань Лан, тоже. Вы поняли, что от вас требуется? — Известить верующих, чтобы следили за всеми странностями и тут же сообщали в молитвах, — вздохнул Му Цин. — Проверить территорию рядом с хребтом Наньлин, — подхватил Фэн Синь. — И сообщить людям, что орда демонов пришла вовсе не по их души, — ядовито добавил Му Цин. — А вот это совсем не понадобится, — усмехнулся Хуа Чэн и исчез с балкона. Алые занавеси на помосте дрогнули и разошлись в стороны, открывая взглядам собравшихся величественную фигуру в ярко-красных одеждах. Толпа восхищенно взвыла. — Пижон, — фыркнул Му Цин. Се Лянь лишь улыбнулся — он-то знал, что обитатели Призрачного города любят своего градоначальника совсем не за его внешний вид. — Я собрал вас здесь, чтобы сообщить о походе на юг, — Хуа Чэн говорил негромко, но голос его разносился над моментально притихшей толпой. — В горах Наньлин появились новые демоны, и я желаю уничтожить их. Толпа слитно ахнула, Се Лянь услышал, как кто-то внизу удивленно прошептал: — Кто же так не угодил господину градоначальнику?.. Хуа Чэн подождал, когда шум снова стихнет, и продолжил: — Вам выдадут особое оружие, можете оставить его себе после окончания похода. Мне нужно, чтобы вы прочесали каждый уголок гор и уничтожили любого пришлого демона. Вам объяснят, как они выглядят. И помните, — голос его стал тверже, наполнился силой, — люди не должны пострадать ни в коем случае. — Ура господину градоначальнику! — восторженно взвыла толпа, едва он закончил свою речь. — Вот видите, — улыбнулся Се Лань, обернувшись к двум богам войны, смотревшим на это с непередаваемыми выражениями на лицах. — Все будет хорошо. Никто не стал ему возражать.