Онегин

      Вероника снова сидит в холле одна. Как обычно забралась в мягкое кресло прямо с ногами и расположила на них книгу. Сегодня она читает пушкинского «Евгения Онегина». Со стороны и не скажешь, что это девчонка загремела в исправительную школу за излишнюю агрессивность. Сейчас она излучает невероятное спокойствие.       Кажется, что девушка находится в своём маленьком уютном мире, который заметен лишь узкому кругу лиц. И в этот круг входил Никита. Он и сам не понимал как так вышло, но от чуткого взгляда парня не ускользнула ни одна деталь этого крохотного и невероятно нежного мирка.       В такие вот моменты, когда светлые пряди едва уловимо шевелились от дуновения теплого утреннего ветерка проскользнувшего сквозь открытое окно, а ещё немного сонное и такое милое лицо сосредоточено на строках небольшой книжечки, Никите кажется, что весь мир останавливается, чтобы он мог увидеть настоящую Веронику Дмитриеву, согретую мягкими лучами летнего солнца, такую чуткую и хрупкую.       И каждая деталь кажется в ней такой знакомой и родной, словно он вернулся в детство, в дом бабушки и дедушки, где он знал каждый уголок. Так же как он знает, что по утрам губы девушки становятся ещё более пухлыми и какими-то болезненно бледными. Конечно, она ведь так и не ест кашу по утрам. Вредина.       Никита сам не заметил, как усмехнулся своим мыслям. И словно опомнившись, резко отвернулся, понимая, что разглядывает одноклассницу подозрительно долго. Нервно сжав кулаки, он хотел было продолжить свой путь в сторону комнаты мальчиков, но его резко остановили:       — Я думала, ты хотя бы поздороваешься, — Вероника хитренько улыбнулась, исподлобья взглянув на парня, а затем снова вернулась глазами к книге, — Ты так долго смотрел на меня.       — Просто я в шоке, — Никита усмехнулся, нехотя поворачиваясь к девушке, — не знал, что ты читать умеешь.       Девушка уже привычно горько вздохнула и с печальной улыбкой проследила, как одноклассник усаживается в стоящее рядом кресло. Никита понимает, что вновь выстраивает между ними стену. Глупый детский и такой не свойственный ему страх охватывает его каждый раз, когда это девчонка пытается сломать эту стену.       — Почему тебе так нравится обижать меня? — спокойный и ровный голос, но в нём так ясно слышится тяжёлая усталость.       «Не нравится» — тут же раздался в голове ответ. Нет, ему никогда не нравится и не нравилось это делать. Ни один чертов раз он не хотел видеть в её глазах эту гребаную обиду, знать что её глаза красные от слёз, которые вызвал он. Ему хочется застрелится, лишь бы не видеть этого, но он лишь пожимает плечами, не зная как ответить на этот жалкий вопрос, даже не поворачивая голову в её сторону.       — Читал «Евгения Онегина»? — неожиданно даже для самой себя, спрашивает Вероника. И когда Никита отрицательно покачал головой, она набравшись смелости продолжила, — Татьяна призналась в своих чувствах Евгению и он её отверг.       — Я знаю о чём там, мы проходили в школе. — раздражённо бросил парень и хмуро глянул на встревоженную одноклассницу, — Что ты хочешь этим сказать? Что я пожалею о том, что мы не вместе?       Слова прозвучали резко и больно впечатались в слух. Но Вероника уже привыкла к колкостям с его стороны. Она легко умела надевать маску безразличия и сейчас девушке не составило труда сухо констатировать факт:       — Ты сам это только что сказал. Не я.       Никита невесело усмехнулся и спешно отвернулся куда-то в сторону окна, чтобы девушка не смогла заметить его смущения. Она застала его врасплох. Конечно он пожалеет. Он уже жалеет. Каждую секунду он жалеет, что не может взять её за руку, не может обнять, убрать вечно выбивающуюся прядь светлых волос за ухо и коснуться её губ своими. Прижаться к ней так сильно, чтобы она слышала как гулко бьётся его сердце рядом с ней. Чувствовать её запах, вдыхать его полной грудью. Быть частью её маленького мира. Чёрт возьми, быть её миром, её воздухом, быть с ней одним целым.       Но горький необузданный страх, что всего этого может когда-то не стать, что им придётся разлучиться, что это никогда не будет длится вечно. Ничто не вечно. Этот урок парень усвоил уже давно. Все кого он любит уходят. Оставляют его одного. И она оставит. Глупо было привязываться к ней, рано или поздно кому то из них придётся уйти.       В следующее мгновение Вероника не выдержала, и руководствуясь внезапно нахлынувшей смелостью, разместила руку на щеке парня и грубо повернула его лицом к себе. У обоих сердце пустилось в бешеный пляс. Девушка почувствовала, как одноклассник напрягся всем телом. Всё происходило будто во сне, руки Вероники обожгло словно кипятком, всё тело в одну секунду стало ватным, и если бы она сейчас стояла ей бы не удалось удержаться на ногах от ощущения частого прерывистого дыхания на своих губах.       — У тебя крыша поехала? — не своим голосом выдавил Никита. Он хотел чтобы это прозвучало грубее, но его голос дрожал от обострившихся чувств. И он всё ещё не сдвинулся с места, находясь в опасной близости с одноклассницей.       — Ты можешь уйти, если хочешь, — Вероника убрала руку, но всё ещё продолжала смотреть прямо в широко распахнутые глаза Никиты.       Хоть голос девушки не выдавал ни капли чувств, она испытывала почти физическую боль от осознания, что это мгновение вот-вот кончится. Что сейчас Никита встанет и уйдёт. Секунды тянулись долго, будто часы. И раньше, чем парень сообразил, что она задумала, врезалась губами в его рот.       Казалось весь мир рухнул. Всё вокруг замерло. А потом рот Никиты распахнулся, широко захватывая губы Вероники. Его пальцы с силой впились в её затылок. Всё тело девушки затрепетало. Она горячо охнула ему в рот, ощущая как его язык проскальзывает ей в рот. Вероника почувствовала приятное томление между ног, которые будто обратились в воду в этот момент.       Гортанно прорычав Никита отпрянул, а потом мгновенно оказался сверху и прижал её к креслу своим телом. Она почувствовала тяжёлое биение сердца парня. Никита вновь с силой впечатался в её рот. Вероника, предвидев это, вытянула шею, чтобы их губы скорее встретились. Инстинктивно девушка подалась вперёд бедрами и твёрдый пах уткнулся ей в живот. Она вздрогнула, когда Никита с шипением отстранился и обессиленно прижался своим лбом к её, сжав скулы.       — Что ты, — задыхаясь зашипел ей на ухо парень и, сглотнув скупую слюну, продолжил, — творишь со мной?       — Никита, — всхлипнула девушка, прикрыв глаза, прижимаясь теснее к однокласснику. Он отчаянно выдохнул, обжигая горячим дыханием шею Вероники.       Створка окна с громким стуком ударилась о раму, пропуская в помещение огромный поток ветра и заставляя подростков молниеносно отпрянуть. Их взоры тут же с ужасом приковались к двери. И не заметив никого у входа, их глаза встретились. В это мгновение Никита словно вернулся в реальность и начал нервно поправлять и без того идеяльно сидящую на нём форму. Он не знал что говорить и, даже что думать в этот момент. Как и сама Вероника, которая все ещё ошарашенная и переполняемая гаммой чувств наблюдала за неряшливыми движениями одноклассника.       — Нас могли увидеть! — истерически зашипел парень, наконец поднимая взгляд на Веронику, и направляя на неё указательный палец, — О чем ты только думаешь, идиотка?!       Терпение Вероники достигло точки кипения. И как девушка ни старалась держать себя в руках, сейчас это было невозможно и она со всей страстностью готова была устроить очередной скандал.       — Я о чём думаю?! — Вероника презрительно усмехнулась, одним лишь взглядом желая уничтожить парня, — Да ты сам этого хотел!       — Не хотел!       В ту же секунду прогремел парень, ответив слишком быстро и доказав, что он сказал неправду. Но куда красноречивее на его ложь указывал выпирающий бугор на ширинке брюк парня, куда тут же опустился взгляд одноклассницы, что не ускользнуло от глаз Никиты.       — Я верю, — саркастично усмехнулась Вероника, вновь надевая свою стервозную маску.       — Да пошла ты к черту, Дмитриева! — гневно прошипел Никита прямо в лицо одноклассницы и поспешил к двери, перед самым входом от своего бессилия ударив кулаком в стену.       — Как скажешь, Онегин, — ему вслед пропела девушка, особенно выделяя последнее слово.       И снова очередная их встреча заканчивается ссорой. Снова она прячется за своей жестокой скорлупой, а он решает проблемы кулаками. Вечный круговорот. И пусть всего несколько минут назад, они видели друг друга настоящими, без показной агрессии. Совсем ненадолго остались тогда вдвоём в этом мире. Сейчас же кажется, что это была всего лишь иллюзия или не увидевшая свет страница пушкинского романа.