Я не убегу

— Ты думал, сможешь избавиться от меня, Перси? — Люк прижал его к стене своей каюты. Он запустил руку под футболку Джексона, огладив левый бок и остановился на талии, обхватывая её длинными пальцами. — Думал, сможешь избавиться от меня? После всего, что было, ты решил меня утопить и сбежать с этой заучкой Аннабет Чейз? — Кастеллан провёл носом от уха, до шеи Перси, спустился ниже и легко прикусил ключицу, вырывая из племянника Аида судорожный вдох. Дыхание Джексона участилось и он положил руку на плечо Луки, несильно сжав пальцы. Сын Бога Обмана усмехнулся, поднял голову и посмотрел в невероятные голубые глаза Перси. — Ты правда так думал? Перси, ты всерьёз решил, что я не смогу тебя найти, не смогу тебя победить и привязать к себе до конца жизни? Какой же ты идиот, Джексон. — Люк нежно погладил сначала щеку Перси большим пальцем, а потом переместился на губы. Рот Джексона приоткрылся и шершавый язык лизнул подушечку большого пальца Кастеллана. Племянник Аида вернул Луке расфокусированный взгляд, слабо улыбаясь. Он скучал по этому. Скучал по Люку, по их играм и любил его злить. Перси нравился этот ревнивый Люк-собственник. В лагере Полубогов, Кастеллан за долю секунды появлялся рядом с Джексоном, если кто-то позволял себе больше, чем просто дружеские разговоры. Но почему это не помешало ему подставить Перси с молниями? Наверное, если бы Талия была жива, Люк подставил бы именно её. И, честно говоря, Джексон жалел, что не заметил раньше этих наклонностей Луки, его желания уничтожить Олимп, утопая в этой взаимной страсти и в этих зелёных глазах. Им невозможно было сопротивляться. Возможно, заметь Перси чуть раньше странности в поведении любовника, он смог бы помочь и убедить Кастеллана, что жить дальше можно и уничтожать Олимп не обязательно. Но Джексон не заметил и вот куда его это привело. Он тяжело дышал, срывая с себя куртку и футболку, не в силах перестать отвечать на поцелуи Люка, а потом нервно дёргать ширинку его джинсов. Затылок больно ударился о стену, когда Перси потянулся за очередным поцелуем, но в следующую секунду его подхватили на руки, вынуждая обнять руками за шею и ногами за талию. Люк целовал его ключицы, оставляя россыпь укусов и багровых засосов, заставляя Перси извиваться в его руках, стонать и тереться возбуждённым естеством о свой живот. Кастеллан соврал, если бы сказал, что не скучал по этому. Он чертовски сильно скучал и его даже немного грызла совесть за то, что он подставил Джексона, но другого выбора не было. Другого Полубога, потомка старших Богов не было. Перси был особенным. Во всех смыслах. Он был единственным и Люк предал его. Предал и исчез на целый год. Но сейчас, у них появился шанс наверстать упущенное, снова быть вместе и Люк, если честно, готов был отказаться от всей этой идеи с Кроносом и отмщением Олимпийским Богам. Сейчас его волновал только Перси, поскуливающий от наслаждения и нетерпения. — Люк… К… Кровать, Люк. — Сказал Перси тяжело дыша, чередуя слова со стонами. Он задыхался от наслаждения, от горячих рук, мнущих его задницу через джинсы. И этого было недостаточно. Хотелось снять всю оставшуюся одежду, разорвать её на клочки и чтобы кожа к коже, чтобы ещё горячее, жарче и чувственней. Кастеллан зарычал, подбрасывая Джексона в руках, чтобы взять удобнее. Он опустил одну ногу Перси на пол, стянул со второй штанину вместе с бельем и закинул её себе на руку, расположив в сгибе локтя. Как хорошо, что Лука поставил тумбочку у входа в каюту. Перси считал, что ему чертовски повезло сейчас, когда рядом была тумбочка, а в ней тюбик с каким-то там кремом и за ним не пришлось идти до постели или ещё куда-нибудь. Джексон бы не дожил и не дошёл, уже нет. Кто бы сомневался, что Кастеллан пользуется кремом, когда у него такая нежная кожа рук, мягкая и горячая. Длинные пальцы, смазанные кремом проникли внутрь и Джексон откинул голову на стену, чем Люк не преминул воспользоваться: он облизал подбородок племянника Аида, прикусил челюсть, продолжил целовать его шею, ставить новые засосы, разрабатывая Перси для себя, стимулируя набухший бугорок внутри Джексона, вырывая из его горла не то стоны, не то всхлипы. — Аид тебя побери, Перси Джексон. Тебя и твои шикарные ноги, блядская ты сексуальная сучка. — Люк резко вошёл и остановился, давая Джексону привыкнуть, а себе выровнять дыхание. — После всего, что ты сделал я — сучка? — Перси усмехнулся кусая Кастеллана в плечо и сжимаясь внутри. Лука заскулил, подхватывая вторую ногу Перси, сильнее вдавливая его в стену, причиняя дискомфорт. Люк начал двигаться, постепенно наращивая темп, втрахивая Перси в стену, целуя Полубога снова и снова, прикусывая губы и язык. Джексон стонал срывая горло, зарываясь руками в светлые волосы, резко сжимая и оттягивая их назад. Вторая рука Перси вцепилась мёртвой хваткой в плечо Кастеллана. Царапая кожу короткими ноготками. Ритм толчков становился беспорядочнее, толчки сильнее, стоны громче и вскоре Перси, содрогаясь от наслаждения, излился себе на живот, сжимая Люка внутри. Сыну Бога Обмана хватило ещё пары толчков и он со стоном излился внутрь Полубога, наваливаясь на него. Руки дрожали и ноги почти не держали, но он смог донести Джексона до кровати, и сам лёг рядом не в силах больше сделать хоть что-либо. ***** — Люк, Аид тебя побери, у меня вся спина красная, я не могу спокойно лежать. Знаешь, как завтра будет болеть спина и шея? — Перси потёр переносицу, тяжело вздыхая. — Я же просил тебя. — Я помню, только как ты просил меня трахнуть тебя. — Люк усмехнулся. — Когда такое было? Не было такого. — Перси нахмурился, удобнее устраиваясь на груди Люка. Они оба лежали с закрытыми глазами, наслаждаясь обществом друг друга. — Когда ты стоял на крыше моей яхты, когда шёл до моей каюты под конвоем, потом, когда смотрел на меня и хмурил брови… В общем ты вообще самим своим существованием, просил меня, трахнуть тебя. — Грёбаный спермотоксикозник. — Перси легко засмеялся, спрятав улыбку в сгибе шеи Кастеллана. Тот прижал его к себе ближе, тоже улыбаясь. Он поцеловал Джексона в макушку. — В следующий раз так уж и быть — на кровати. — Срывающимся на хохот голосом проговорил Лука.