Живое теплое успокоительное.

Горячо, горячо, больно… Спина невыносимо жжет, вокруг алое марево. Рев этого марева и пронзительный крик моих родителей: «Беги!!! Выживи хотя бы ты!!!»... И в момент, когда выносить это становится невозможно, я, судорожно дернувшись, просыпаюсь. Сон, снова сон… Черт, и какой же реальный... Мне часто снятся кошмары, от которых я нахожу себя в холодном поту с разметавшимися по подушке волосами. То как сейчас, огнем поделивший мою юную жизнь расправой Мао на до и после, то я вырываюсь из лап тварей, везущих меня в роли подопытного кролика в «Лунную каплю», то сражаюсь за свою честь, чтобы не стать секс-игрушкой… Сюжеты различны и хоть я и привык, приятного мало. Тук-тук, тум-тум. Сердце бьется где-то в горле, в такт ему пульсирует мой шрам на спине. Тихо сажусь на кровати и одеяло спускается с плеч, охлаждая меня. Но до максимального холода, который перед рассветом забирает на тот свет стариков, детей и инвалидов еще далеко. Видимо, еще глубокая ночь. Убрав прилипшую прядь волос с лица, пытаюсь вдохнуть поглубже. Лучший способ отойти ото сна — перебить его реальными ощущениями, прислушаться к себе, почувствовать свое тело. Вдох-выдох. Все в порядке, успокойся. Ты жив всем назло, это лишь воспоминание. В реальности из огня рядом — всего пара угольков в печке, мерцающие как звезды в миллионе световых лет от меня. Вдох-выдох. Прикасаюсь к горлу, самому беззащитному, практически интимному месту на теле. Ощущаю под пальцами, как пульс становится чуть тише, но шрам не утихает. Обнимаю себя, провожу ладонями по бокам, пытаясь снять дрожащее напряжение. Обычно мне становилось намного легче за подобный промежуток времени. Обычно, но не сейчас. Слишком реальный был кошмар, пламя до сих пор бушует перед глазами… Тик-так. Тихий звук в комнате, часы на стене, единственный свидетель моего момента слабости. Или... не единственный? Сион, этот изнеженный чудик с почти сияющими в темноте белыми волосами, заворочался рядом со мной на кровати. Только этого не хватало! Я всегда не мог терпеть его кучу навязчивых и дурацких вопросов, но сейчас тем более им не время. Но нужно отдать ему должное — с тех пор, как я вытащил его из Номера шесть, его инстинкты обострились и спал он чутко. — Недзуми… — сонно прошептал он, — что случилось? Ох уж эта его вселенская забота… — Ничего, спи давай, — стараясь как можно небрежнее огрызнулся я. И, сам того не ожидая, добавил чуть мягче, — просто приснился дурной сон. Черт, ну зачем я это сказал?! Пытаясь избежать лишних вопросов, я тихо опустился обратно на постель. Она еще не успела остыть и было приятно спиной ощутить тепло. Хотя его хотелось больше. Тум-тум, шрам не переставал. Да что ж такое… Одной рукой я вцепился в одеяло под подбородком, другой - в простыню. Ощущение силы в собственных пальцах немного успокаивало, давало чувство защищенности. Я знаю, что Сион не спит. Прислушиваюсь к его дыханию. Довольно ровное, но он — единственный человек, чье поведение я не всегда могу предугадать. От этого у меня смешанные чувства, примерно такие же, какие испытывает зверь к огню - интерес к «красному цветку», желание погреться и… страх. Хочется притянуть его к себе, почувствовать его тепло, но я сейчас итак выгляжу не в лучшем свете… Оставаясь на месте и стараясь дышать ровно, пытаюсь задремать. Спустя какое-то время мне это удается, как вдруг Сион взял меня за руку. Прикосновение было мягким, успокаивающим и очень теплым, но от неожиданности я почувствовал себя так, как будто на моего внутреннего пригревшегося волка попал уголек от костра. Мои инстинкты сработали быстрее, чем я успел подумать, и, резко дернувшись, я вырвал руку. Вот досада… — Черт! — прошипел я, — я уже почти уснул! — Прости, — выдохнул Сион, — я не хотел пугать тебя… — Да уж, ты реально монстр, — горько усмехнувшись, я безапелляционно повернулся лицом к стене. Тум-тум, шрам снова засаднило. Скорее всего, уснуть мне больше не удасться. Свернувшись в позу эмбриона, я замер, пытаясь согреться. Интересно, Сион обиделся? Но ведь это правда! Как он довольно садистски любит зашивать людей, так и я люблю «рубить правду-матку» в лицо, пытаясь через боль принести исцеление… Сион зашевелился, явно повернувшись ко мне. Он же наверняка не сдастся… Спустя некоторое время я получил подтверждение своих мыслей. — Недзуми, — едва слышно прошептал он, — ты спишь? «Пытается не наступить на одни и те же грабли, неплохо…». — Благодаря вашим стараниям нет, Ваше высочество, — съехидничал я. — Прости, — повторил он. И, виновато вздохнув, добавил, — ты не расскажешь мне свой сон? Я демонстративно молчал. Ну как мне объяснить ему, что я не собираюсь открывать свое прошлое? Тик-так. Тик-так. Часы как-будто отсчитывают время в шахматной партии. Какой следующий ход будет у этого чудика? Я ждал. И дождался. Как и в прошлый раз, я почувствовал легкое прикосновение, на сей раз к спине, как раз там, где был мой шрам. Я никогда не показывал его Сиону, даже когда выходил из душа без рубашки и, остается загадкой, как он узнал, где мне сейчас болит. Включился его режим сумасшедшей медсестры и я еще не знаю всех его функций? Тепло от его ладони приятно расползалось, и я, не удержавшись, тихонько пошевелил лопатками, как-будто помогая ему. Через секунду я об этом пожалел, потому что Сион убрал руку. М-нда, сегодня что-то я явно делаю не так… В очередной раз наступила напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. И тут я получил конкретный «шах» — Сион придвинулся ближе и обнял меня со спины. От такой наглости у меня перехватило дыхание, внутренний голос кричал: «Не дай ему поставить тебе “мат”!». Любой бы другой получил от меня по первое число, но этот странный мальчишка был таким теплым, таким упорным… А я уже порядком подустал от ноющей боли в шраме и недостатка тепла. Ладно, пусть поработает грелкой, раз ему так хочется. Я глубоко вдохнул и прикрыл глаза. Тук-тук. Спиной я ощущал его сердце. Спустя некоторое время мне стало казаться, что мое бьется в такт с ним. И с каждым ударом и с все больше разливающимся теплом я чувствовал, что боль в шраме уходит… — Недзуми, — шепнул Сион, тихонько дунув мне в ухо, — я всегда буду рядом. Помни об этом. «Вот же чудик…». Мне остается только гадать, сорвалось ли это с моих губ во внешний мир или нет, но в затухающем от навалившейся дремы сознании мелькнуло: «Спасибо».