Богатства Ли Юэ

По ночам Тарталье снится Снежная, а днем он не может отвести глаз от золота листвы Ли Юэ. Ему действительно нравится этот город и его жители: живые, суетливые, все заняты такими мелкими, незначительными делами. Парень у городских ворот продает рыбу, актер выступает для маленькой кучки людей в забегаловке, старушка с воздушными змеями — Тарталья рассматривает их словно блестящие стеклышки у себя на руке, переворачивает, смотрит, как они переливаются на солнце. Все Предвестники Фатуи брезгливо относятся к жителям Тейвата, но Чайлд – наверное, от того, что молод и глуп — любит их по-своему, причем абсолютно искренне. Он предатель для всех и он не принадлежит ни одной стране. Когда он вернется в Снежную, сон поменяется с реальностью. Наяву он будет ступать по слепящему белому снегу, но во сне он будет возвращаться на бескрайние просторы Ли Юэ. Богатство города ослепляет, величие его — необъятно. Архонтом такого города мог быть только Моракс и никто другой. Он древнее скал в окрестности Ли Юэ, сильнее самых мощных зимних бурь Снежной; камни сотрутся в пыль, а Моракс будет жить и наводить ужас на своих врагов. И как же забавно смотреть на Чжун Ли, который настойчиво пытается сделать вид, что он обычный смертный. Могущественный Моракс обрастает привычками, вещами и слабостями — становится человеком. А если это так, то это значит, что и к Архонту можно найти подход. Просто надо постараться и подыскать что-то особое для него. Тарталье нравятся такие игры в поддавки. Купить его оказывается куда проще, чем кажется. Чжун Ли — это очередной блестящий камешек у него на ладони. Тарталья относится к нему особенно бережно, засматривается на его переливы, которые слепят глаза. Чжун Ли сам любит всякие побрякушки, хотя и отрицает это: золотая серьга в ухе, массивная позолоченная заколка, кольца, Тарталья. Одна безделица сверкает пуще прежней. Его Тарталья тоже любит и тоже как-то по-своему. Если Царица прикажет убить Чжун Ли, то Тарталья перегрызет ему глотку, упьется его кровью, но сделает это с исключительным обожанием. Он в целом не знает полумер: если выбирать характер, то только неуравновешенный; если отдаваться – то полностью; если спать с кем-то, то только с божеством — жестоким, но справедливым. Иметь бога даже сложнее, чем обычных людей. Пусть даже если бог павший. Ответственность вроде появляется. Чжун Ли гладит его по голове, ерошит огненные волосы: молодец, хорошо справляешься. Хотя Тарталье не нужно чужое поощрение, но он все равно улыбается в ответ. Им обоим известно, что он совершенно не такой, каким он сейчас выглядит. Каким кажется. Он такой нежный и колкий, невинный и продажный – лживый. — Они ненавидят меня все, — Тарталья мостится под боком у Чжун Ли. — И тебе есть до них дело? Они оба знают, что под "всеми" Тарталья имеет в виду действительно весь мир. — Нет, просто забавно. Через распахнутое окно видны огни Жемчужины Океана. Теплый ветер колышет тонкие занавески и приносит запах шелковицы. Все вокруг пышет спокойствием — Тарталье от этого совсем немного неуютно. Он укладывает голову на грудь Чжун Ли и слушает, как бьется его очеловеченное сердце. — Ты только скажи, если тебе начнут докучать. Тарталья улыбается в ответ, но совсем не потому, что ему приятна такая забота. Чжун Ли дорожит своими сверкающими богатствами и рьяно их оберегает: он не даст никому их обидеть. Но у самих побрякушек есть острые зубы и заточенные клинки. Никто и не посмеет покушаться. Тарталья все же самое дорогое из его сокровищ, потому что редкое и жжется холодом. Он страшнее остальных Предвестников Фатуи: те бесхитростны и идут по головам. Тарталья — само разрушение, которое прячется под маской доброго домашнего животного. У него нет плана, нет цели, а тем более – логики. Сегодня он ластится и дает себя гладить против шерстки, но однажды он осклабится, откроет пасть, и все увидят, что у него два ряда острых зубов. И тогда он откусит кому-то руку. Дорогие безделушки стоят жизни, но на этот раз Тарталья сделает скидку. Чжун Ли шагает сквозь века и оставляет за спиной тысячи жизней своих союзников и врагов. За Тартальей простилается кровавый след на сверкающем снегу. Им обоим не по пути. Но когда он вернется на родину, он определенно будет вспоминать отблески Ли Юэ.