Они растут так долго… Зачем я постригла их так коротко?
Сакура перебирала в голове воспоминания о былой длине своих волос, пока острое ощущение чужого взгляда на себе вдруг не потревожило ее. Розоволосая не сразу поняла, что на нее смотрел Хатаке, и от легкого удивления ей оставалось лишь гадать, о чем парень вообще мог думать. Этот странный сереброволосый парень впервые так пристально наблюдал за ней. Но не так, как обычно бывает в мелодрамах, а скорее как в передачах о животном мире, где хладнокровный хищник сверлит взглядом наивную добычу…
Ну и за что мне эти взгляды, черт возьми?
Нахмурившись от нервозности, она мысленно попыталась вернуться к своей проблеме. Сакура дотронулась до своей шеи с левой стороны и отросших на несколько сантиметров розовых волос и тяжело вздохнула. Все же они еще оставались недостаточно длинными, чтобы назвать длину ее прически даже средней.
Уже год прошел. А она все никак не могла перестать думать об этом.
«Почему парни не стригутся, когда расстаются с девушками? Почему только мы совершаем такие глупости?» — в очередной раз ее застал врасплох этот вопрос, прежде чем она мысленно мотнула головой.
Когда Харуно, наконец, слегка повернула голову влево к соседнему ряду парт и осторожно посмотрела на тревожащий ее источник наблюдения, кожа мгновенно покрылась мурашками, а по спине прошелся неприятный холодок — подперев одной рукой голову, ее обычно ничем не интересовавшийся одноклассник все еще продолжал наблюдать за ней. Вторая его рука смирно покоилась на одиночной парте, между указательным и средним пальцами расслабленно вертелся карандаш.
«Сколько можно пялиться на меня? Что ему нужно?» — теперь уже с откровенным недовольством думала про себя Сакура. Он никогда даже не смотрел в ее сторону, что вдруг на него нашло?
Взгляд девушки успел зацепиться за черную маску, вечно скрывавшую нижнюю половину его лица. Не сдержав короткий напряженный вздох, Сакура убрала руку с шеи и отвернулась от Хатаке, выпрямляя спину. Она уставилась на доску, перед которой маячил учитель, увлеченно пересказывающий очередной исторический факт, и постаралась прислушаться, но мысль о наблюдателе так и не дала ей отвлечься.
Парень, который перевелся в их школу, в их выпускной класс полгода назад, всегда смотрел только в свое обожаемое окно, либо сосредоточенно и напряженно читал что-то в странной книге с яркой обложкой, совершенно не относящейся к учебе, либо просто скучающе листал что-то на смартфоне. Если и говорил с кем-то, то только с Учихой Итачи, который перевелся в их академию вместе с ним. С остальными же он всегда ограничивался лишь парой сухих фраз. Больше его ничто не волновало, и потому ей приходилось буквально кричать на него в течение последнего месяца, чтобы он хотя бы делал вид, что слушает. Будучи старостой, она часто требовала участия одноклассников в различных проектах академии, но именно этот сереброволосый чудак был непреклонен.
Этот
Хатаке Какаши.
За окном была зима. Вопросы по поводу экзаменов и выпускного копились, подобно снежному кому, и это тоже, помимо всего прочего, сильно напрягало ее в последние дни.
Хатаке никогда не выглядел особо заинтересованным во время уроков, но каким-то невероятным образом ему удавалось отвечать на любой неожиданный вопрос, заданный преподавателем в попытке подловить и наказать за отсутствие внимания. Его письменные работы также оценивались наивысшими баллами, и каждый раз, когда рука преподавателя передавала проверенную работу ее ненавистному соседу по парте, Сакуре едва удавалось сдержаться от того, чтобы не фыркнуть при виде его оценки в верхнем углу бумаги.
Сакура не знала многого о нем, но за полгода совместного обучения она успела заметить одно: хотя парень казался скрытным, его гениальность была безусловной. То же самое относилось и к его другу Учихе. Они оба были эрудированными и обладали феноменальной памятью, однако часто игнорировали возможность блеснуть знаниями, что создавало впечатление, будто они знали гораздо больше, чем требовалось по школьной программе.
В этом году она так и не узнала, чем занимались парни во внеурочное время, несмотря на то, что как староста она должна была знать хотя бы общие черты их жизни. Также ее интересовало, почему таких талантливых учеников перевели в обычную академию в последний год, особенно учитывая их богатое происхождение. Она не знала точно о финансовом состоянии Хатаке, но предполагала по его вещам. Относительно Учих, многие задавались вопросом, почему сначала Саске, а затем Итачи, несмотря на свою громкую фамилию, учились в обычной академии. Самой Сакуре было любопытно узнать об этом однажды у Саске, когда Итачи еще не было, но он так и не ответил ей, сказав, что это слишком личное.
Игнорируя разные моменты, она отметила Итачи как человека, который был спокойным, проницательным и в большинстве случаев сговорчивым. Хатаке, наоборот, избегал общественных активностей и не вступал в контакт. Похоже, ее усилия, направленные на взаимодействие с ним, были напрасными. В начале зимы Какаши стал еще более изолированным, что обещало ей больше проблем. И позже она осознала, что лучше было вообще не вмешиваться в его жизнь и игнорировать его с самого начала.
В начале года он был безразличен ко всему, что она делала. Позже она стала замечать, что начинает его слегка нервировать, и его безразличие уже становилось менее заметным. Всякий раз, когда она преграждала ему путь, чтобы передать важное сообщение, перекрывала обзор в окно или махала руками перед его лицом, когда он читал свою странную книгу, название которой она все никак не могла рассмотреть, ей казалось, что еще чуть-чуть и что-то точно должно было произойти, но, к сожалению, он слишком быстро успокаивался и снова скрывал раздражение.
«Ну, он хотя бы начал реагировать...» — самодовольно думала тогда Сакура. Каждый раз, когда казалось, что его нервы натягивались до предела, она не могла подавить внутреннее ликование. Но Какаши так ни разу и не предоставил ей шанса насладиться результатами своих попыток.
Затем его поведение изменилось.
По его глазам стало видно, что он раздражается ее выходками и даже начал думать о том, как бы придушить ее после уроков. Его лицо стало более напряженным и мрачным, особенно, когда он смотрел на нее. Их отношения стали крайне напряженными в последние два месяца.
И в конце концов, на последнем этапе превращения из «никого не трогающего Какаши» в «мстительного Какаши», она добилась своего — теперь он полностью сконцентрировался на ней. И далеко не в хорошем смысле этого слова.
Поэтому тот факт, что он так пристально смотрел на нее, сильно настораживал. Но при этом она бы не сказала, что из-за этой обеспокоенности пропала вся ее злоба к нему, которая копилась последние два месяца, пока его негативная концентрация на ней достигала своего апогея.
Этот парень с безумно торчащими в разные стороны серебряными волосами, с такой же непонятной челкой, ниспадающей на его темные мрачные глаза, начал искать любой повод позлить ее. После озвучивания результатов зимних экзаменов Харуно впервые с ужасом обнаружила себя не на первом, а на втором месте в рейтинге, отстав от Какаши всего на балл. Раньше ему было плевать на то, что его показатели были равны ее. Был также момент, когда он с надменной ухмылкой — она могла поклясться, что впервые увидела ее по очертаниям маски — выслушивал подведенные преподавателями итоги о своих учебных дополнительных достижениях после новогодних каникул, затмевая всю репутацию и славу одноклассницы. Тогда девушка еле сдержалась от того, чтобы со злости не начать скрести ножом проклятия на своей одиночной парте, только чтобы перестать это слушать. Он ведь ненавидел дополнительную работу! Какаши бы никогда не сделал ничего подобного, если бы на ее месте был кто-то другой.
Было еще много похожих вещей. В итоге, вспомнив обо всем этом вновь, она только пуще разозлилась, крепко сжав в руках свой карандаш и напрягшись всем телом, чтобы немного наклониться над партой и убрать фигуру пепельноволосого парня из бокового зрения.
Шаннаро, этот Хатаке… Ненавижу.
Сакура бы соврала, если бы сказала, что никогда не хотела взглянуть на его, наверняка, злобное и некрасивое лицо, присущее такому мстительному и надменному человеку. Просто чтобы удостовериться в том, что его характер был не единственным недостатком. Ведь было же очевидно, что человек, скрывающий лицо под маской и к тому же обладающий таким скверным характером, имел какие-то неприятные черты лица! Она бы точно язвительно прокомментировала их, предоставь он возможность, чтобы позлить его. Среди учащихся ходили слухи о том, что под маской располагался уродливый шрам, крупные зубы или какой-то другой страшный дефект. Возможно, что-то из этого и было правдой.
Ей было очень тяжело признать это, но было кое-что в этом парне, что могло бы ее даже привлечь, не будь он таким странным и мрачным, и если бы она не была так зациклена на его наверняка страшном лице под маской. Сакура не могла не отметить, что Хатаке имел красивое, подтянутое тело — возможно, до перевода юноша регулярно посещал какие-то спортивные секции. Иногда из-за формы это было не так уж и заметно, однако девушке однажды представился случай увидеть парня в неучебной обстановке во время обычной пробежки по городу, чтобы теперь знать наверняка. Немудрено было предположить, что Какаши и Итачи обучали в каких-то определенных условиях, и, вероятно, второй тоже был в очень даже хорошей форме. Помимо этого, Учиха Итачи обладал такой же благородной красотой лица, как и Саске, от них просто невозможно было оторвать глаз, и почти вся женская половина школы разделяла это мнение.
Признаться, помешательства на этих трех парнях некоторых девушек иногда доходили до откровенного безумия, чего парни ловко и умело избегали. Сакура была крайне удивлена сдержанным и терпеливым поведением Какаши и Итачи, к которым было приковано большое женское внимание. Мальчики из их академии на их месте давно бы воспользовались возможностью и сделали бы то, о чем девочки жалели бы еще очень долго.
Ее мысли вдруг резко переключились на Саске, когда взгляд случайно зацепился за его спину где-то впереди.
Она вспомнила сегодняшнее утро, когда шла по коридору со стопкой журналов и различных тетрадей в учительскую. Тогда Сакура с ужасом поняла, что не успеет увернуться от бегущих на нее, казалось, со скоростью света, детей из младших классов. И естественно, ситуация оказалась намного хуже, поэтому перед своим фееричным падением она даже не заметила фигуру Саске.
Нет, он не поймал ее в последний перед падением момент, сжимая в объятиях и спасая от ушиба коленки. Учиха просто остановился рядом, держа руки в карманах темных брюк, и смотрел сверху вниз на ругающуюся под нос девушку, что дрожащими от гнева руками пыталась собрать все бумаги с пола. Едва заметно вздохнув, Саске сделал шаг вперед, и она с нескрываемым удивлением и волнением замерла, заметив носок мужской обуви. Саске присел на одно колено, чтобы помочь ей собрать все остальное.
Он не смотрел на нее, складывая макулатуру в одну стопку, а она, мешкая, растерянно наблюдала в тот момент за его движениями, игнорируя легкую боль в коленке.
— Саске… — едва слышно произнесла Сакура тогда, подняв глаза и позволив себе вблизи рассмотреть благородные, возмужавшие черты лица Учихи. «Он стал еще красивее…» — сразу подумала она. Темная отросшая челка скрывала угольно-черные глаза, пока Сакура завороженно рассматривала его лицо. Когда Саске закончил, то посмотрел прямо на девушку, отчего у нее мигом перехватило дыхание.
— Ушиблась? — наконец произнес он, заставив что-то вдруг заполыхать в ее груди от нахлынувших воспоминаний.
— Н-нет, все хорошо, — моргнув пару раз и опустив взгляд, заставила себя сказать Сакура, чувствуя, как неистово краснеет все лицо.
— Помочь? — сказал он, протянув руку ладонью вверх и, как показалось девушке, только указав ей на идеально сформированную стопку бумаг, которую она вдруг решительно схватила в обе руки. Возможно, он хотел подать ей руку, чтобы помочь встать, но Сакура не была полностью уверена в этом, поэтому поспешила подняться с места. Парень ведь прекрасно знал, как девушка не любила выглядеть беспомощной.
— Я… я справлюсь сама, спасибо, — мило улыбнувшись, ответила Сакура, после чего слегка склонилась перед ним в знак благодарности, но, выпрямившись, все равно не подняла взгляд, уставившись прямо на тетради в стопке, будто чувствуя вину за что-то.
Но с какой стати она должна была чувствовать нечто подобное?
Несмотря на крохотное возмущение внутреннего голоса, она все еще ощущала, как пылают ее щеки от осознания, что человек, с которым она встречалась почти два года, стоявший сейчас прямо перед ней и возвышавшийся почти на голову, уже был немного другим. Но не менее привлекательным… После летних каникул внешне он очень сильно изменился, что стало поводом для возникновения желания снова быть с ним рядом. Остывшие чувства к красоте юноши воспылали уже с большей силой, стоило ей увидеть его на первом учебном занятии в начале этой осени.
Сакура ничего не могла поделать с собой, ее сердце отбивало бешеный ритм, а кровь буквально стучала в ушах, поэтому от волнения она слегка закусила губу, даже не зная, что сказать ему. Саске же, словно задумавшись, пару секунд изучающе смотрел на ее розовую макушку.
— Ладно, — неожиданно прервал он неловкое молчание, повернув голову в сторону и слегка поджав губы, словно остановив себя от лишних слов.
Еще мгновение, и она взяла бы себя в руки, предложила бы ему все-таки помочь ей, но как только она подняла взгляд на Саске, он уже отвернулся и на прощание приподнял руку, чтобы потом сунуть ее обратно в карман и молчаливо двинуться дальше по коридору, оставив девушку одну.
И все же. Саске-кун впервые заговорил с ней после расставания, которое произошло год назад…
— Сакура, — вдруг шепотом позвал ее Хатаке, неожиданно вырвав девушку из собственных воспоминаний.
Она была уверена, что ни Итачи, сидящий слева от Хатаке и прилежно записывавший все, о чем вещал Ирука-сенсей, ни Ино, что сидела за своей партой справа от нее и незаметно залипала в телефоне, не могли бы услышать этого.
Харуно решительно проигнорировала парня, опустив взгляд с белой рубашки Учихи. Она сделала вид, что ничего не услышала, продолжив писать свой конспект.
— Са-ку-ра… — повторил он по слогам, что только заставило девушку сверкнуть ярко-зелеными глазами. Поймав все тот же пронзительный взгляд, она подняла брови в немом вопросе. Своими странными несвойственными ему действиями Хатаке нервировал ее.
— Что, Ка-ка-ши? — так же по слогам прошептала розоволосая девушка, стараясь сохранять внешнее спокойствие.
Она заметила, что на Хатаке сейчас была черная водолазка и брюки униформы академии, пиджак же покоился на плечиках стула, как и у всех остальных парней в кабинете ввиду усиленного отопления в зимний период. На первый взгляд ничего особенного в его внешнем виде, но все же… Хатаке очень шла эта проклятая водолазка.
Даже если она сейчас и поймала себя на внезапной предательской мысли о привлекательности Хатаке еще и в строгой академической униформе, больше всего Сакуру все-таки волновал изменившийся после лета Учиха Саске, переступивший порог кабинета в начале учебного года. В тот день весь мир для девушки на секунду остановился и вдруг снова, как с ее пятнадцати и до семнадцати лет, стал вращаться вокруг темноволосого парня.
Большую часть ее мыслей, по крайней мере, до этих сумасшедших двух месяцев перепалок с Хатаке, все же занимал Саске… Сейчас он сидел относительно далеко от ее парты, отчего приходилось лицезреть только его затылок и спину, обтянутую белоснежной рубашкой.
Какаши еще мгновение смотрел на девушку, после чего убрал руку от щеки. Он вдруг опустил взгляд на ее черный тонкий пиджак, висящий на спинке стула, побуждая проследить за его взглядом. В его глазах точно заплясал нездоровый огонек, когда он снова мельком взглянул на нее, после чего отвернулся и достал темно-синий смартфон.
Сегодня Какаши вел себя немного… иначе. Заметив это, Сакура не смогла противиться своему любопытству. Взгляд против воли опустился вниз, и девушка с удивлением обнаружила над кармашком своего пиджака униформы белый уголочек бумаги. От осознания ее сердце вдруг пропустило удар.
Записка?
Сакура почему-то метнула взгляд вперед на обладателя иссиня-черной копны волос, и все тело вдруг задрожало. В сознании всплыло воспоминание о сегодняшнем событии, приведшее девушку в блаженный восторг — Учиха Саске, с которым она познакомилась где-то в пятнадцать лет, начала встречаться и с которым затем рассталась, когда им обоим исполнилось по семнадцать лет, сегодня впервые за целый год снова обратил на нее внимание и даже заговорил с ней. Конечно же, легкая боль в коленке от падения в коридоре по пути в учительскую уже дала о себе знать.
Какаши увидел, как Саске подложил мне эту записку в карман и решил мне так сообщить об этом? Не хватало еще, чтобы он что-то узнал о нас. Звучит так нелепо…
Тонкая рука все-таки скользнула к карману пиджака, и в груди поселилась надежда. Харуно аккуратно взялась за угол записки, потянула и аккуратно в предвкушении раскрыла ее перед собой.
«Саске… он правда написал мне?» — начала было думать Сакура, чувствуя, как от радости и смущения приливает кровь к щекам.
Записка состояла из одной лишь строчки:
«Думала, это Саске-кун?»
Ощутив укол внезапного страха в груди, Сакура уставилась на знакомые неровные иероглифы, некоторые скошенные линии которых были сильно вытянуты, и это с первого взгляда дало ей понять, кому принадлежала записка. Ее брови сразу же изогнулись от гнева, глаза зажмурились. Она старалась подавить рвущийся наружу сокрушительный поток проклятий. Она резко сжала листочек в своем кулаке и бросила его в невыносимого одноклассника, прицелившись в голову. Успев увернуться, Какаши сразу же покосился на девушку. Итачи, в ногу которого попал комочек бумаги, вдруг вопросительно взглянул на ребят справа от себя.
— Сакура! — раздался громкий недовольный голос Ируки-сенсея. Она замерла, и все ее конечности заледенели. — Что за суета? В чем дело? Мне что, выгнать вас на пару с Хатаке, чтобы вы продолжили свои очередные разборки вне кабинета?
— Прошу прощения, Ирука-сенсей! Такого больше не повторится, — тут же вскочив с места и низко поклонившись, уже заученной фразой произнесла Сакура со все еще красным от злости и уже стыда лицом. Ирука-сенсей посмотрел на Какаши и как всегда промолчал.
— Хотелось бы надеяться, — неслышно пробурчал Ирука себе под нос, отворачиваясь к доске.
«Какого черта?! Почему он написал о нем?! Какое ему вообще дело?! Он знает обо мне и Саске? Неужели это… Итачи сказал ему?» — сокрушалась девушка.
Учиха Итачи продолжал с любопытством смотреть на Какаши, уже немного наклонившись вперед. Он заметил, что его друг начал что-то печатать в телефоне, открыв диалог с Сакурой, и решил, что Хатаке определенно вел себя странно.
И все началось с приходом зимы, после события, которое повлияло на него психологически. Итачи знал Хатаке как замкнутого и спокойного человека, но после той миссии, что-то начало вызывать в нем приступы неконтролируемой агрессии, сменяющиеся периодами апатии. Это заставило Хатаке действовать импульсивно в некоторых заданиях от «Анбу», что приводило к проблемам, таким как утеря важной информации и разбирательства из-за несогласованных нанесений тяжких травм подозреваемым. В академии же — раздражение по отношению к слишком шумной старосте класса началось с полного игнорирования и позже перешло в издевательства.
Однако сейчас что-то было не так: взгляд темно-серых глаз останавливался на Сакуре и держался чуть дольше, чем нужно, пока никто, по мнению Какаши, не видел. В целом, он стал проявлять к девушке повышенное внимание…
Возможно, парень просто не заметил, как его нелюбовь к девушке начала перерастать во что-то иное.
Итачи предположил, что это было знаком заинтересованности, поскольку таким взглядом Какаши еще никогда и ни на кого не смотрел. Особенно озадачила реакция Хатаке, когда Итачи невзначай упомянул Саске и Сакуру в разговоре. Брюнету лишь хотелось поделиться с другом переживаниями о том, что у этих двоих так ничего и не сложилось, но он заметил, как нижняя челюсть друга слегка напряглась после его слов, а взгляд стал совсем непроницаемым.
«Кажется, он чего-то хочет от Харуно… Но сам пока не понимает, чего именно», — увидев, как Хатаке отправляет сообщение, настороженно подумал Итачи. Он знал, что Какаши не мог правильно проанализировать и выразить то чувство, которое, возможно, зарождалось в нем. Хатаке и не стал бы проявлять внимание к девушке, если бы та действительно не интересовала его.
Ирука-сенсей тяжело вздохнул, будто пожалев, что повысил голос на любимую ученицу, устало повернулся лицом к классу и дал девушке сесть.
Сев, пригладив юбку вспотевшими ладонями и зажмурив на секунду глаза, чтобы совладать с собой, Сакура заправила коротко стриженные волосы за уши и подняла карандаш для письма. Не успела она коснуться бумаги, как дисплей ее телефона, что лежал на краю парты, вдруг засветился, отобразив скрытое оповещение о новом сообщении. Нехотя взяв в руки телефон, предварительно с настороженностью взглянув на учителя, она нажала на оповещение для открытия и тут же застыла в немом отвращении и ужасе.
Придурок Какаши: Ты для Саске так же нагибалась, а, Харуно?
После этого Сакура мало что помнила. Лишь отрывками: вот она яростно вбивает телефон в парту, вскакивает, вот замахивается на Хатаке и, яростно выкрикивая «ШАННАРО!», врезается кулаком в парня.
***
Сакура сидела в кабинете директора прямо напротив стола Цунаде Сенджу вместе с Хатаке, что спокойно расположился на соседнем стуле. Ее голова слегка кружилась от адреналина — неужели, она-таки ударила его?
Она искоса посмотрела в его сторону. Парень держал голубой термоконтейнер со льдом, прижимая его к щеке.
«Там определенно останется след…» — триумфально подумала Сакура, криво усмехнувшись от первой настоящей победы над Хатаке Какаши. Однако же ее онемевшая правая рука, к которой тоже был приложен лед, все еще ныла от боли.
Хатаке не смотрел в ее сторону, будто бы девушки и вовсе не было рядом. Парень смотрел на стол директора, разглядывая канцелярские принадлежности и школьную атрибутику.
— Постоянно — Сакура и Какаши. Опять жалобы на вас… У вас вечно какие-то конфликты! Это уже не в первый раз за этот месяц! — громко начала отчитывать их Цунаде, усаживаясь за свой большой дубовый стол. — Я уже устала разбираться, кто из вас был виноват в этот раз! Неужели так сложно найти общий язык?
Какаши и глазом не моргнул после слов Цунаде, тогда как Сакура потупила взгляд и нервозно закусила губу, стараясь уменьшиться в размерах и исчезнуть из поля зрения грозной женщины.
Теперь она не могла сказать, что в этот раз виноват был только Хатаке. Она не собиралась этого делать, даже потому что это выглядело бы, по крайней мере, смешно и по-детски с ее стороны, а это, в свою очередь, могло дать Хатаке только очередной повод поглумиться.
«Найти общий язык? С этим придурком? Ну уж нет», — отчаянно подумала Сакура, грубо нажимая пальцами левой руки на эластичный пузырь со льдом и с отвращением вспоминая недавнее сообщение.
Конечно, она понимала, что вся школа знала о ее влечении к Саске, ведь они встречались целых два года. Но никто никогда не осмеливался сказать что-то плохое в ее адрес по этому поводу, никто никогда не издевался над ней, даже если только потому, что знали, что у Харуно Сакуры очень хорошо поставлен удар. Многие просто боялись ее гнева и поэтому не лезли на рожон. Но она заметила, что ее сердце сжалось от осознания, что ее вновь обострившееся чувство к Учихе стало известно новичку в школе, которого она не могла терпеть. То, как он представил ей этот факт, заставило что-то внутри сжаться в тугой неприятный узел. Она была оскорблена не только потому, что это было мерзко, но и потому, что это был Хатаке! Как он мог задать ей такой вопрос в такой уничижительной форме?! Он ее ни во что не ставил! Какое он имел право написать ей такое?!
— Вы лучшие ученики академии, на вас пытаются равняться, а вы ведете себя не лучше десятилеток, — раздался строгий голос Сенджу. Она резко потянулась к красной тонкой папке, лежащей на углу стола. Женщина открыла папку и глубоко вздохнула, словно вступая в битву. Одной рукой она уперла два пальца в висок, а другой начала листать содержимое.
— Видимо, придется это сделать… — тихо и задумчиво проговорила Сенджу. Ее слова заставили виновных в драке посмотреть сначала на папку, а затем с непониманием на саму директрису. Тотчас женщина взялась за ручку и написала что-то на одном из листов, после захлопнула папку и отложила ее на свое место. — Назначаю Хатаке Какаши еще одним старостой старших классов, Сакура. Он будет работать с тобой каждый день до самого закрытия школы.
Глаза Харуно расширились от шока, все ее тело напряглось, будто перед прыжком. Какаши же угрюмо нахмурился и сжал контейнер, чтобы опустить его на колено.
— Нет, ни за что на свете! — в отличие от парня отреагировав не так сдержанно, Сакура выронила из рук пузырь со льдом, который тут же скатился вниз и упал под ноги, и схватилась за подлокотники. Боль в правой кисти дала о себе знать, но девушка, пребывая в ужасе от услышанного, даже не обратила на это внимание. — В чем смысл назначать еще одного старосту?! — запротестовала было Харуно, пока ее не прервала Сенджу, смерив суровым взглядом.
— Думаю, ты понимаешь, в чем смысл! Я научу вас общаться друг с другом, хочешь ты этого или нет, — громко пояснила женщина, заставив ту стушеваться.
— Цунаде-сама, вы же прекрасно знаете, что я не могу оставаться после занятий, — мельком взглянув на Сакуру, вклинился Хатаке.
— Еще я знаю, что в последнее время твои решения не соответствуют уставному поведению на заданиях, поэтому я даю тебе уникальную возможность переосмыслить некоторые вещи, — с напором продолжала Сенджу.
Сакура была ошарашена.
«Что? На каких еще… заданиях?» — ее взгляд сначала устремился на директора, затем, в искреннем замешательстве, на Какаши.
Сенджу говорила с ним, как начальник, и еще так, будто знала его очень давно. Но о чем они говорили? И что все-таки значили ее последние слова?
— Я не могу сидеть сложа руки, пока Тензо и Итачи…
— Довольно! — будто, наконец, вспомнив о Сакуре после короткого взгляда на девушку и встав с кресла, в командном тоне выкрикнула Цунаде. — На этом мы закончим, а сейчас оба живо возвращайтесь к занятиям, — с этими словами Сенджу резво направилась к дверям кабинета и открыла дверь для застывших на своих стульях Сакуры и Какаши. — Не заставляйте меня повторять.
Не проявив и капли раздражения или злобы после явно высказанного недовольства в адрес всей этой затеи, Хатаке аккуратно отложил термоконтейнер на край стола Цунаде, а затем встал, опираясь руками о колени, и направился к дверям. Вскоре озадаченная этим коротким и непонятным диалогом Сакура со смущением потянулась за своим упавшим пузырем со льдом, чтобы так же положить на стол. Цунаде холодно взглянула на девушку, будто хотела сказать ей в наказание что-то еще, но ничего не произошло, и Харуно мысленно дала себе подзатыльник за свою вспыльчивость.
Цунаде-сама права. Я ведь тоже приложила руку, чтобы меня наказали…
После Харуно тоже поднялась с места и направилась к дверям, предусмотрительно сохранив дистанцию между собой и Хатаке.
Невольно приковав взгляд к натренированным покатым плечам, у Сакуры создалось ощущение, что у Какаши действительно были какие-то особые причины перевестись в эту школу.
