Полет над грозой

— Я сотый раз тебе говорю, — прошипел Джонсон, стараясь не привлекать внимание водителя. — Это секретный объект! Меня туда в жизни не пропустят! Заметь, я даже молчу о том, что по чьей-то милости из меня сделали дезертира, который третий день не является на место службы! — О службе не беспокойся, — ответил Майкл, невнимательно следя за дорогой. — Это мы проясним потом. А пока возьми мой кейс. Когда меня спросят, кто ты такой, я скажу, что у тебя мои бумаги. — Которые ты не можешь нести сам? — Именно. — Мне смеяться или плакать? Ты думаешь, кто-нибудь поверит в эту чушь? — Все получится, вот увидишь. Усиленная охрана подъездных путей заставила Джонсона помрачнеть. Майкла она только развеселила. Он тут же придумал несколько способов обойти кордоны и пробраться на базу незамеченным. Все способы были совершенно реалистичны. Военный офицер сурового вида, встретивший их на проходной, долго сверял фотографию Майкла с самим Майклом. Видимо, в его душу закрались сомнения насчет того, может ли этот молодой человек носить такие внушительные погоны. Майкл терпеливо наблюдал за ним, для пользы дела продолжая улыбаться. — Генерал О’Хара? — переспросил офицер. — Он самый, — ответил Майкл. Лицо дежурного погрустнело. Майкла часто спрашивали о его возрасте; отвечал он наугад, добавляя себе лет пятнадцать сверх положенного, и в шутку интересовался, нужно ли уточнить столетие. Если любопытство не утихало, Майкл рассказывал собеседнику о новых прорывах в пластической хирургии. — Неплохо выгляжу в свои пятьдесят, — усмехнулся Майкл, прибегнув к любимому ходу. — Вот что могут в ваше... в наше время квалифицированные хирурги. Лицо офицера стало совсем несчастным. Вернув Майклу пропуск, он тут же вцепился в Джонсона. — Майор со мной, — скучающе заметил Майкл. — Простите, сэр, но у майора нет пропуска. — Майор забыл его дома. После сквозного ранения в голову его часто подводит память. — Но, сэр! — устало взбунтовался дежурный. — Министр на базе, охрана усилена, и мне строго приказали без специального пропуска никого не... — Да, я слышал, — перебил его Майкл. — Но у майора бумаги, которые очень нужны министру. Думаю, он не обрадуется, если они останутся на проходной. Офицер с подозрением покосился на кейс. — Кейс? — спросил он. Майкл кивнул. — Простите, сэр, но не могли бы вы... — Будь я в состоянии нести его сам, воля министра была бы в точности исполнена! К сожалению, сделать это я не могу. Травма позвоночника: парализовало обе руки после того, как у меня не раскрылся парашют. — Проезжайте, — сдался офицер. Майкл ответил ему копией улыбочки Эксмана и с преспокойным видом отвернулся. — Ну вы даете, сэр... — выдохнул Джонсон, когда они въехали на территорию базы. — Будь я на месте того бедняги, и сразу бы арестовал тебя как диверсанта. Сложно представить более откровенное вранье. — Я же говорил, что все получится, — подмигнул Майкл. — Полковник Хьюз таким же способом умудрился пробраться на закрытый министерский банкет. — Кто такой этот Хьюз? — Незаурядный человек. А вот и наша остановка... Несмотря на разгар лета, в воздухе стояла отвратительная сырость. Гнетущую атмосферу дополнял унылый пейзаж, запечатлевший однообразные серые ангары. Липкий туман отступал за линию горизонта; запястье Майкла, пострадавшее при катастрофе, откликнулось на погоду слабым, но неприятным ощущением. Экспериментальный самолет нового поколения «Шторм» замер на взлетной полосе. В нем, наконец, нашла воплощение навязчивая идея экономии: конструкторы умудрились втиснуть в одну модель возможности обычного и палубного истребителя. Испытания сверхновой машины протекали болезненно и скандально. ВВС требовали от новой модели одно, ВМС — другое, горели споры, таяло финансирование... Майкла любезно пригласили на очередной показательный полет, который отличался от прочих лишь тем, что за ним наблюдал сам министр, решительно ничего не смысливший в авиации. Взглянув на часы, Майкл понял, что заговорился с офицером, и ускорил шаг. Джонсон держался позади него, сохраняя мрачное молчание. Впрочем, прибыть первыми им так и не удалось: Майкл замер, как вкопанный, увидев по правую руку министра до боли знакомую фигуру. — Не может быть... — прошептал он. — Стил?! Как... что он здесь делает? Голос Джонсона казался взволнованным и удивленным. Майкл не предполагал, что майор знает Стила, но даже и не думал его расспрашивать: ему вполне хватало собственных впечатлений от этого человека. — Вы опоздали на три с половиной минуты, — буркнул министр. Клетчатая рубашка, темные очки и напыщенный вид делали его похожим на ковбоя в летах. — Простите, сэр. Нас с майором Джонсоном немного задержали при въезде. — Разберемся, — бросил министр, всем своим видом давая понять, каким важным он занят делом. Майкл невольно улыбнулся, подумав, с каким упорством тот пытается доказать, что разбирается во всем на свете, включая экспериментальные модели истребителей. Пока высокое начальство наслаждалось показательным полетом в исполнении Хокинса, взгляд Майкла то и дело останавливался на Стиле. Кто-то из коллег очень метко описал его как кость в горле, которую не вытравит и кислота. Среди высших армейских чинов генерал Стил слыл чуть ли не самой загадочной персоной. Никто толком не знал, чем именно он занимается при Министерстве и почему он так часто оказывается замешанным в делах, далеких от его прямых обязанностей. Прошлое генерала было окутано не меньшей тайной, порождавшей нескончаемые легенды. Высокий, худощавый, с хищными линиями скул, он казался воплощением железной воли и непреложной твердости, принесших ему не одну победу. Но больше всего впечатляли его глаза, цвета стали, холодные и абсолютно бесстрастные. Их взгляд мгновенно создавал невидимую стену между Стилом и собеседником, преодолеть которую было сродни невозможному. — А где же генерал Эксман? — вдруг поинтересовался министр. Майкл вздохнул. — Дела, дела... Ситуация с Мэдли накалилась, нужны решительные действия... — Вообще-то с Мэдли разбирается Рутвелл. — ...жаль, конечно, что генерал Эксман не имел возможности и времени на него повлиять. Но если вспомнить, какие споры идут вокруг нашего присутствия в заливе... — Мистер Эксман, — послышался ледяной голос Стила, — не может присутствовать на этих чрезвычайно важных испытаниях, потому что любой человек, которому дорого его время, здесь бы не появился. — Это в каком же смысле? — вспылил министр, обернувшись к генералу. — В буквальном, сэр, — ответил Стил, одарив его одним из своих коронных взглядов, молниеносных, словно разряд тока. — Я говорил, и буду говорить, что этот «Шторм» — полнейшая... — ...неудача конструкторов, — вмешался Майкл, закончив фразу в более вежливом ключе. Стил был ужасным собеседником: замкнутость, усугубленная высокомерием, приводила к тому, что говорил он мало, зато обладал отвратительной привычкой быть предельно честным и прямым, что раздражало еще больше. — Спасибо, Майкл, — скучающе произнес Стил. — Вы так точно выразили мои мысли, что я даже задумался: а не читаете ли вы их? По спине Майкла пробежал знакомый холодок, но здравый смысл унял боязнь разоблачения. Не унимался лишь министр. Ему, как лицу начальствующему, очень нравились споры — главным образом, потому, что мало кто решался ему возражать. — При всем уважении, Стил, — недовольно заметил министр, — вы не пилот и знать всего не можете. Вот скажите мне: вы когда-нибудь летали? — Нет. Зато я часто падал, — с убийственным сарказмом ответил Стил. Майкл отвернулся, чувствуя, что его улыбка перешла грань дозволенного. — О чем он говорит, Майкл? — раздраженно спросил министр. — По-видимому, генерал Стил считает очень неудачной идею с новым истребителем. — Стил! — выдохнул министр, так пафосно, будто разоблачил шпиона. Закончить фразу ему помешал вид зажигалки, которую Стил поднес к сигарете. Министр не выносил табачного дыма; это знал каждый, кому не посчастливилось закурить в его присутствии. Выхватив зажигалку из рук генерала, он поднял палец кверху и приготовился произнести новую обличительную речь. Стил одарил его снисходительным взглядом, засунул руку в левый карман и достал оттуда спички. — Прошу заметить, генерал, что я очень ценю вашу заботу о безопасности страны, но — в отличие от вас — прекрасно знаю, что сенаторы не выделят ни цента на многолетнюю доработку «Шторма»! Стране нужны новые истребители — и не через двадцать лет, а именно сейчас! И если уж вам недостаточно того, что Хокинс успешно... да когда же вы бросите эту отвратительную привычку, Стил?! — Прошу прощения, сэр, — отозвался генерал прежним скучающим тоном. — У каждого... человека есть свои маленькие слабости.