Новый хозяин.

Рах закрыл глаза. Теплый, душащий воздух забивал глотку. Птицы на другом берегу реки громко кричали. Рахкель запустил пальцы в волосы. - Жарко, – его смуглое тело, покрытое пряным потом, блестело под оранжевыми лучами. Остальные рабы промолчали. Тихо фырча, насквозь прогретые юноши, спускались к реке. Первый за последний сезон выходной прошел на редкость удачно. Неприлично худые, смуглые мальчишки заполонили пляжи Нила, словно живой ковер. Под жестоко палящим солнцем они разминали натруженные мышцы, полировали и без того искрящуюся гладкую кожу крупным песком, заплетали друг другу косички, вплетая в жесткие волосы ароматные травы. Сегодня песчаный берег полностью принадлежал рабам. Сотни прекрасных шоколадных мальчиков с блестящими черными глазами и упругими задницами, привлекали туристов жаждущих попробовать восточных сладостей. К сожалению, в этот день им было позволено только смотреть и пускать слюни. Рабам строжайше запрещено без хозяина соглашаться на что-либо. Высокий бледный мужчина медленно шел мимо полуобнаженных юношей, пристально вглядываясь в черты их тонких лиц. Рахкель заметил его еще вдалеке. Слишком уж тот выделялся на фоне толпы в ярких рубашках. Своими слишком длинными и даже не вид хрупкими руками, черной одеждой и холодным цепким взглядом, словно сканирующим толпу. Мужчина, очевидно, искал кого-то необычного, поэтому Рах не удивился услышав. - Где твой хозяин? Взглянув, было с наглой ухмылкой на обращающегося к нему человека, он замер. Взгляд словно током пригвоздил его к пляжу, мешая вздохнуть и ответить. В ответ на это молчание, мужчина улыбнулся. - Веди. Кого-либо другого Рах, скорее всего не послушался бы, огрызнувшись и послав куда подальше. Но властный голос, эхом звучащий в ушах и ледяные глаза, пробиравшие до печенок, так его испугали, что Рахкель, словно кролик зачарованный змеей, не мог не повиноваться. Хозяином Раха был необъятный араб с лысеющей черепушкой, шибко плодовитой женой и десятью детьми. Мать Рахкеля, как и он сам, были рождены в этом доме и по статусу были выше других рабов. Ему не давали слишком тяжелой работы, а из-за его чарующей красоты его часто использовали для успешного исхода деловых переговоров. Хару редко покидал свою лавку, огромные формы мешали ему лавировать по узким улочкам. Мешки со специями, стойки с браслетами и восточными сладостями были очень хрупки и падали от одного его тягостного дыхания, что жутко злило торговцев. Поэтому найти его было не сложно. Огромная туша сидела под навесом. Молодой раб Кирус, еще не имевший права на выходной, разгонял мух большим опахалом. - Что случилось, Рах? – гулкий, жирный голос араба заставил Раха сморщиться. – Ты решил вернуться в лавку пораньше? - Господин... - купить этого раба, – не дал ему заговорить мужчина. – Сколько? - Этот раб не продается. Бери любого другого, они все прекрасны. Это было не удивительно, родовые рабы никогда не выставляются на продажу, поэтому Рах был уверен, что ему не придется даже волноваться. - Я дам 500 золотых, – это было что-то новенькое, обычный раб стоил в пределах 50.. самые дорогие, конечно, бывало, заходили за тысячу, но чтобы вот так сразу. - Не продается! – взвизгнул Хару. - Тысяча, - мужчина потянулся за кошельком. - Ты что, глух?! - Две, – прозвучало как окончательный приговор. Такие деньги никто не предлагает даже за самого красивого раба.. Рахкель обреченно вздохнул. -Забирай. Рах поднялся по длинной лестнице в свою комнату, собрал немногочисленные вещи, принял душ и натерся сладким маслом. Он решил одеться, как турист, в яркую рубашку и немаркие шорты. И вышел в зал. Мужчина как раз смотрел на часы. - Быстрее, мы не можем опоздать. Поймав повозку, они за грабительскую цену в 50 золотых, как заметил Рах, тот привык сорить деньгами, приехали в порт. Окинув взглядом огромный корабль, Рах решил подать голос. - Куда мы едем? - В Уэльс, - небрежно через плечо. - Можно оставить весть друзьям? Они меня потеряют... - У тебя есть друзья? – саркастичное удивление исказило красивое лицо. - Да, есть. – глаза Раха заледенели. - Допустим. Оставь. Я в каюте 600, через 15 минут отправление. - Спасибо, Хозяин! Мужчина холодно усмехнулся. Скользя меж снующих, похожих одно на другое, лиц Рахкель высматривал знакомые. Таким лицом стал Марк, раб с винодельни. Его ступни и руки были легкого синеватого оттенка, от миллионов выжатых виноградин. Марк пах сладчайшим вином, а его пот был чистой эссенцией винограда, немного кислым и нещадно пьянил. Коротко остриженные волосы больше не росли, а глаза с алкогольной поволокой смотрели на мир без интереса. - Марк! – Рахкель тяжело дышал. – Бумага есть? - Обижаешь.. .– тот писал, короткие стишки и считал себя самим Бальмонтом. - Дай сюда, - быстро начеркав «Меня продали в Англию» на трех языках, он отдал ее Марку. – Передай всем нашим, я уплываю! И рванул через галдящую толпу к уже гудящему пароходу. Мужчина курил, когда Рах тяжело дыша, влетел в каюту. - Сядь, - голос глубокий и властный звенел по всей палате. Рах нервно сглотнул и опустился на тахту. - Как тебя зовут? - Рахкель или Рах. - Хорошо… - мужчина затянулся. - А вас? Ровная струя горького дыма разбилась о лицо Раха. - Можешь называть меня – сэр Ноэл.