Тупиковая улица

Это воспоминание приходит из детства. Пустынная улица. Угол дома. Ключи от углового подъезда в левой руке, и брелочек-пикачу («Лампочка не работает?») с давно севшей батарейкой. Узенькие побитые тротуары. Детская площадка с синей пластиковой горкой. Большая лужа у подъезда покрыта переливающейся пленкой бензина от стоящей неподалеку черной машины с тонированными стеклами. Уже несколько лет я не могу покинуть это место. Я буду бродить там. Заходить в пустые квартиры, бегать по лестницам, грохотать распахнутыми дверцами почтовых ящиков. На лестничной площадке четвертого этажа я обязательно задену ногой детский велосипед («Откуда ты вообще взялся?!») и упаду, расцарапав ладони об осколки старой белой плитки на полу. Я буду прятаться. Под горкой, прижавшись к издевательски синему пластику. За качелями, завывающими от легкого ветерка («Перестаньте скрипеть, - шепчу я им. – Меня же найдут»). В редких кустах у тротуара и в крошечном садике под одним из балконов, закрывшись ветвями порядком ободранной сирени и перебив свой запах вонью жухленьких цветочков и мертвой белой собаки, лежащей на этом месте до меня. И я буду бояться. Ведь оборачиваясь, я никого не увижу, но буду чувствовать чье-то присутствие за спиной. Чьи-то внимательные взгляды. («Я знаю, что там кто-то есть»). («Кто-то»). Но в один момент я решу вновь зайти в странный («Он пугает меня») дом. Эхо превратит тихую поступь в бесконечную какофонию, и с каждым пролетом лестницы я буду ускорять шаг, в конце концов сорвавшись на бег. На последнем, девятом этаже придется остановиться, отдышаться, а отзвуки («Здесь кто-то есть?») будут изображать топот целой толпы, заставив меня поспешно скрыться в ближайшей квартире, несомненно, пустующей, и идти вперед, не оглядываясь. Проходные комнаты, идентичные друг другу, следуют цепочкой, обрываясь местом, где вместо пола – огромная кровать, и стены обиты чем-то мягким. А справа – будет узкая дверь, к которой я и направлюсь, путаясь в складках большого одеяла («Что б его, заразу»). Голые бетонные плиты скошены под углом в тридцать градусов, это я знаю неожиданно точно, а в углу из углубления в стене пробивается тоненькая березка. Перил нет. («Это что, балкон?.. Черт!») Скольжение вниз. А потом, через несколько минут, я закрою глаза и разожму уставшие пальцы. Ведь подтягиваться я не умею, да и выступов, чтобы зацепиться и подняться, не было. - Засыпай, - почудится в свисте ветра, и я ударюсь спиной о крышу черной машины внизу. Но, противореча приказу – проснусь, долго буду смотреть на трещинки в потолке, складывающиеся в причудливые лабиринты. Это воспоминание приходит из детства, не меняясь. И всякий раз, засыпая, я оказываюсь в том же месте. У подъезда с побитой временем дверью, стоя одной ногой в покрытой бензином луже, я буду перебирать пальцами ключи с забавным брелочком, когда-то потерянным, и бездумно рассматривать полустершуюся синюю табличку на голой стене. «ул. Тупик, д. 26».