Сегодня не твой день

Вспышка света ударила в сонное, уставшее лицо Моны, заставив её сморщиться и тут же дрогнуть от боли под правым ребром. Она хотела осторожно приложить ладонь к месту, где невыносимо горела кожа, но осознав, что её руки вновь в стальных наручниках, медленно открыла глаза, проморгавшись. Астрологу понадобились две минуты, чтобы осознать, куда же её снова перетащили. В этот раз Мона очнулась в крытой повозке, пытаясь как можно быстрее сфокусировать взгляд, дабы осмотреться. Она лежала, почти не двигаясь, облокотившись на какой-то мягкий мешок головой. — Ну наконец-то, я-то думал, что ты уже умерла. — Вдруг донёсся недовольный, до боли знакомый голос. — Ты спала с того момента, как тебя перенесли на диван в моём доме. Хоть и прошло два дня, ты, должно быть, потеряла много крови. Мона медленно повернула голову в сторону предвестника, заметив его в своём обычном одеянии, но без головного убора, сидящего напротив с книгой в руках. Он даже не смотрел на неё. — Куда мы едем? — В пол голоса спросила Мегистус, приложив обе ладони на место, откуда два дня назад торчал огромный кусок стекла. — В Инадзуму. Со мной тебя пропустят, но вот это, — Он осторожно вытащил из кармана блестящий, синий камешек с гидро символом. — останется теперь у меня. Будешь выделываться, я сломаю это дерьмо и выброшу, поняла? — Холодные глаза Скарамуччи, сумевшие оторваться от страниц книги, запросто смогли убедить Мону не оспаривать его решение. — Сколько нам ещё ехать? — Задала встречный вопрос, посчитав, что молчание прекрасно впишется за согласие. — Мы уже подъезжаем, так что ты проснулась в идеальное время. Есть ещё минутка поговорить, мне нужно обсудить кое-что с тобой. Когда мы доедем до Инадзумы, далее с нашей повозкой нас не пустят, только пешком до самого дома, где мы остановимся. Мы будем идти через город, так что давай договоримся, — Сказитель медленно поднялся, и подошёл к астрологу, присев напротив её лица. — чтоб я от тебя не слышал ни единого писка. Я сниму с тебя наручники в городе, но ты будешь рядом, вот здесь, — Быстро показал указательным пальцем рядом с собой. — не отходишь ни на шаг. Каждый раз, если кто-то будет подходить и спрашивать что-либо, даже не вздумай галдеть за похищение. На месте прикончу. Мегистус заткнулась, невольно сглотнув набравшуюся слюну. Через минуту Скарамучча и Мона стояли у входа в Инадзуму. Огромное царство, откуда веяло весной, тёплый ветер здесь казался намного слаще, чем в Монде, а розовые лепестки кружились вокруг да около, медленно приземляясь на землю. Словно за день изменили сезон, вспоминая суровый климат Снежной. Разобравшись с документами и охраной, Сказителя и спутницу спокойно пустили в город, но Мона долго ещё чувствовала на собственной спине чужие взгляды сторожей. Сердце сероглазой быстро забилось, когда она увидела в большом городе множество людей. По улицам бегали дети, взрослые ходили компаниями и что-то с интересом друг другу рассказывали, прикрываясь веерами. У всех интересные, для прибывшей из совсем другого царства, новые виды, которые хотелось рассматривать, раскрыв широко глаза. Наручники больше не тёрлись о болезненные мозоли на запястьях, хотелось расправить руки в стороны, размять их наконец, ведь такой шанс выпадает так редко. Но больше всего её сердце молило кричать о помощи, бежать куда глаза глядят и вопить во всю глотку, чтобы её защитили от этого монстра. Но пока предвестник держался чуть ли не вплотную, даже отойти на лишний шаг будет тяжело. Тишина давила, а шаги Скарамуччи ускорялись. Нет, нет, нет, ей не хотелось снова напяливать эти железки и упускать такой отличный шанс, чтобы попросить о подмоге. Астролог стала быстро кидать взгляды от одного человека к другому, а после и осматривать по дороге рестораны, ювелирные, даже небольшие торговые палатки. Не долго думая, девушка резко остановилась на месте, чувствуя, как слабым электричеством защекотало в области запястий. — Ты чего встала? — Прошипел Сказитель сквозь зубы, стараясь не сильно выделяться. Как вдруг, Мона хватает Скарамуччу за руку и тащит парня к десяткам торговых лавок, выстроенных вдоль дороги, замечая в его взгляде озадаченность. Он ожидал, что девушка могла рвануть к кому-нибудь за помощью сама, но зачем ей было брать его с собой? Что она выдумала? — Что ты делаешь? — Сжал быстро пальцами локоть Мегистус, пытаясь остановить невменяемую, но она вскоре сама замедлила ход, хватаясь за рукава изящного, яркого кимоно, в красивых, голубых цветах с вышитыми, золотыми нитями, изображениями волн, что было надето на мягкий манекен. — Мне нравится этот крой! Ах, а какая ткань. Давненько я не видела столь хорошего материала. — Мона медленно повернула голову к предвестнику, ядовито улыбаясь. — Ты давненько обещал для меня новый наряд, — Девушка вдруг запнулась на его имени, стараясь не ошибиться в произношении, и это подметил Сказитель, чуть нахмурившись. — Скарамучча. Можно было только представить, как сильно свело от злости скулы синеглазого, что его левый глаз легонько дёрнулся, а руки с трясущимися пальцами, впились в кошелёк на поясе. Он чувствовал на себе взгляды. Смотрели как продавцы данного прилавка, так и любопытные окружающие, проходящие рядом, впервые видя такую бурную реакцию на такую обыденную вещь, как кимоно. — Хорошо, Мона. Я куплю тебе обещанное кимоно, и тогда, мы пойдём домой, ладно? — По глазам уже можно было понять, как же сильно ей влетит от этого необдуманного поступка, когда они будут скрыты от лишних глаз, но раз Мегистус взялась за такую авантюру, отступать было поздно. — Ты обещал устроить мне день развлечений и показать этот город. У нас всё равно дел больше не осталось, давай немного развеемся. — Удивительно, но даже с небольшой дрожью, голос астролога звучал убедительно и очень правдоподобно. «Притворяется милой девушкой, чтобы потянуть время и ускользнуть в удобный момент? Хитрая сука.» — Хорошо. Я устрою тебе…день развлечений. Не сводя взгляда с девушки, которой выдавали новенькое, мягкое кимоно, он расплатился крупной суммой и схватив ту за руку, дерзко сжал её, уводя от торговой палатки. — Что ты задумала? Ты считаешь, что сможешь меня как-то обмануть, просто затащив в пару заведений города? Я предупреждал тебя о твоих выходках, и ты всё равно меня не слушаешь, ты правда хочешь, чтобы вместо работы, ты получила по лицу, а после оказалась закопанной под землёй, в деревянной коробке? — И когда Сказитель обернулся, дабы взглянуть на Мегистус и её выражение лица, он резко остановился, чуть подняв брови. Мона держала его за ладонь одной рукой, а другую положила на место, в области зашитой раны. Ей больно? — Что с тобой? Сильно тяну? Чего тогда ты молчишь? Сказала бы, что больно, я тут твои швы зашивать заново не собираюсь, в этом Дотторе специалист, а не я. — Недовольно выдал предвестник, подойдя на шаг ближе и опустив голову, дабы осмотреть место на наличие крови, но вместо этого, Мона вдруг подняла руки и опрокинула их на плечи предвестника, неплотно обнимая его за шею. Притворялась? — Я не ела два дня. В день развлечений должен входить ресторан. — Её голос не отдавал страхом и дрожью, как раньше. Появился эгоизм и пылкость, а так же этот лишний, высокий тон, привлекающий всех, как на представлении. Что случилось? В окружении людей, она подумала, что уже спасена? Не рановато ли? — Я заметил, ты страх потеряла, Мегистус. Быстро слезла с меня. — Так как они были в позе «объятий», Скарамучча мог говорить тихо, чтобы только девушка могла его услышать, но такой расклад её не устроил и решив показать свою наглость на полную катушку, Мона недовольно замычала, как избалованный ребёнок, повиснув на шее предвестника. — Ты обещал, ты обещал сводить! Не будь занудой, Скарамучча! — У Сказителя побежали мурашки от спины и до самого таза, он ещё никогда не вляпывался в подобные ситуации, шокировано глядя на мага. Желудок неприятно скрутило лишь от мысли о том, что бы сказали его коллеги предвестники при таком отношении жертвы к похитителю. — Ладно, только закрой свой рот, чёрт возьми! — Выругался, силой отцепив девушку от себя, чтобы отвести в ресторан с национальной едой Инадзумы. — Чёртова сука, возомнила о себе… По пути в ресторан все так и смотрели то на Мону, то на Скарамуччу. Они знали только второго, с опаской относясь к фатуи, но никак не ожидали увидеть туманного, агрессивного и своенравного предвестника с девушкой под ручку. Мона выглядела совсем иначе, была не похожа на местных барышень, её длинные волосы бились о спину при быстрой ходьбе, привлекая всеобщее обозрение, а наряд, приобретённый из Снежной, отличался от нарядов совсем иной культуры. Скарамучча далеко не в первый день планировал приобрести ей что-то из местных одеяний. Когда так называемая «пара» оказалась уже в ресторане, их проводили к свободному, столику на двоих, и оставили меню. Мегистус не хотела оставаться с предвестником долго наедине, пряча голову за тонким разворотом и пытаясь найти что-нибудь, чтобы начать исполнять план побега. Подошли бы обычные ручка с листком, дабы написать записку с просьбой о помощи. — Я не понимаю, почему ты такая энергичная? Ты правда надеешься на то, что сможешь отсюда уйти? Это закрытое царство, Мегистус, тебя без моего сопровождения заподозрят и тут же поймают. Тем более, здесь повсюду много моих союзников, ты никуда не денешься. — То, что я нахожусь здесь не как твой компаньон, уже нарушает поставленные правила. Вряд ли бы тебе сюда разрешили приводить пленную, дабы делать то, что вздумается. Я в это не поверю. Это не Снежная, здесь люди отзывчивее. — Тут же протараторила Мона, выглянув из-за меню. Сказитель хотел ответить ей пару ласковых, но его остановил пришедший официант. Моне тяжело было разобраться с местными блюдами, ведь никогда ранее не пробовала подобного. Рис, завёрнутый в сушёные водоросли и с начинкой в виде рыбы, или овощей внутри? Лапша, острые супы, непонятные и неизвестные ей соусы, которые она видела впервые в жизни. Это всё вводило её в ступор, а Скарамучча над этим либо насмехался, либо вовсе игнорировал. Когда пришло время выбирать блюдо, официант помог с выбором, но вот когда еду принесли, возникли новые проблемы. Палочки. Она так же никогда не пробовала есть палочками, пользуясь обычными приборами, как в Монде. И как бы она не пыталась повторить за Скарой, у неё ничего не получалось. Агрессивно вздохнув, предвестник вдруг встал с места и передвинул стул к ней, садясь рядом. — Положи уже эти палочки на место и не касайся их больше, иначе ты меня с ума сведёшь этим идиотизмом. — Протянув руку к тарелке Моны, он осторожно набрал полупрозрачную лапшу своими палочками, мастерски удерживая и не упуская их из хватки, и преподнёс к губам астролога. — Вот так надо. Просто взяла с боку и крепко держишь вот этими пальцами, а не всеми подряд, и ешь. Неужели это так сложно? — Взяв салфетку со стола, Сказитель помогал ей полностью съесть всю набранную за раз лапшу, стирая капли бульона, попавшие на щёки. Он кормил девушку со своих палочек, в течение процесса показывая как ими правильно пользоваться. Мона чувствовала себя неловко, возмущаясь глубоко в душе, но стараясь не выкидывать свои претензии один на один с парнем. Она слушалась предвестника, делая всё, что он говорил, но в голове никак не могли умяться мысли, что пора уже действовать и бежать прочь. Нужно уйти, убежать, скрыться, позвать кого-нибудь, сделать уже хоть что-то, что поможет вернуться домой. После неловких трапез и подобного вида кормления, словно ребёнка с ложки, фатуи за всё расплатился и они вышли из помещения. — Мы сидели там больше часа и ты всё равно не научилась пользоваться палочками. Я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях. Неужели всё так плохо? Не получилось позвать официанта, даже намекнуть о помощи. Этот пронзительный и страшный взгляд Скарамуччи прожигал в ней дыру. Куда не иди — встретишься с ним взглядом, куда не посмотри, всё равно чувствуешь, как он смотрит и впитывает все твои мысли, как губка. Всё же, она решила, что лучше сбежать или звать на помощь будет на более открытом пространстве, внутри может случиться намного больше плохих вещей, особенно в закрытых четырёх стенах здания, где даже окна размером с форточку. — Хватит с меня, Мона. Тебе хватит хорошей еды и одежды, уже вечер, пора идти в дом. Мало тебе не покажется, начиная с траты денег, и заканчивая своим мерзким поведением попрошайки. И снова Мегистус начало бросать то в жар, то в холод, ведь его слова с каждым разом звучали всё страшнее, а думать о том, что он может сотворить с ней в доме, ей не хотелось. Эти мысли давили, они жгли и кричали, чтобы девушка немедленно бежала оттуда, её нутро предсказывало ужасные вещи, которые могут с ней произойти, если она сейчас же не соберёт мысли в кучку и не унесёт ноги. А кто заподозрит? Со стороны же они милая парочка, и девушка, вполне, могла просто играть с ним, убегая и смеясь от нелепой, романтической шутки. К вечеру, в том месте, где находился ресторан, людей набралось приличное количество, и сделав всего несколько шагов, в этой толпе можно было с лёгкостью раствориться. Чуть продвинувшись вперёд, Мона развернулась к нему лицом, и улыбнувшись так, словно она только что удачно пошутила, тут же засмеялась и стала бежать в сторону людей. Но стоящий на месте Скара, который даже бровью не повёл на такой рывок, сжал крепко пальцы в кулаки, случайно впиваясь ногтями в собственные ладони. Электричество медленно прошлось по всем позвонкам Сказителя, а синие глаза-огоньки вспыхнули в нарастающей темноте. Мона почувствовала неладное, ноги покосились. Ток прошёлся полосой по земле, и быстро достиг ног бежавшей, вспышкой порвав все заросшие раны, полученные в тот день, когда её в заснеженных холмах силой забрали далеко от дома. Сначала Мегистус парализовало, она дрогнула и уже через мгновение громко завопила, падая на землю, проезжаясь телом по земле. Люди рядом заохали, оборачиваясь на упавшую бедняжку, но как только какой-то мужчина хотел нагнуться и спросить, всё ли у неё в порядке, Скарамучча появился рядом так же неожиданно, как и ток добрался до ног пленницы. — Не переживайте, сэр, она просто вымоталась за весь день и не удержалась на ногах. Моя бедняжка… — Мону трясло от боли, шока и от такого наглого вранья. Люди верили в его ложь, а он, белый и пушистый, вешал им лапшу на уши, пока люди ни о чём не подозревают. — Пойдём домой, Мона. Я обработаю тебе раны. — И Скара поднял девушку на руки, быстро уходя с места происшествия, даже не отреагировав на повторный вопрос из толпы о помощи. Девушку трясло как в лихорадке, ноги разодраны в кровь, а раны пульсировали и жгли, словно к ним прислонили раскалённую железку. — Б…больно! Помогите! — Она еле как сумела на его руках повернуться в сторону людей, вытягивая ладонь вперёд, как тут же предвестник садил её на место, добавляя порцию электричества, а за ними и болезненные крики, выворачивающей себя наизнанку Мегистус. — Хватит, хватит! Эти муки продолжались до тех пор, пока он не подошёл к одному из двухэтажных домов. Провернув ключ три раза и открыв двери, Сказитель выкинул Мону на пол, обратно запираясь. — Всё. Считай, ты доигралась, сука. — Он тут же взял астролога за волосы и потащил её вверх по лестнице, в их спальню. Ноги бились о деревянную основу лестницы, оставляя новые ушибы, а Мегистус держалась руками за ладонь Скарамуччи, чтобы тот не оторвал клок волос с корнем. Её нутро говорило ей прямым текстом о том, что сейчас произойдёт, но Мона не хотела верить, она отталкивалась от правды, крича и брыкаясь, чтобы выбраться из болезненной схватки. Схватив вдруг девушку одной рукой за горло, а другой за руку, предвестник поднял её и откинул на кровать. Мона моментально стала пятиться, но тут же завыла от боли, когда ноги коснулись одеяла и наволочек, шпаря ободранные, глубокие раны хуже кипятка. Скара стоял напротив, холодно глядя на виновницу. Его скулы сводило, пальцы трясло, чтобы просто не задушить мага здесь и сейчас. Он снял шляпу, откидывая её на пол, а за ней и весь свой верх, оставляя только шорты. — Ты достала меня. — Произнёс парень в темноте, где был виден лишь его силуэт от уличных фонарей, не сводя с Мегистус взгляда. — Ты хотела день развлечений, м? Посчитала нас парой? Я твой парень, ты моя девушка, так? Этого же ты хотела, Мона? — Предвестник осторожно встал на коленях, на кровати, прямо на против зажатой в углу девушки, сжимая взятые из сумки наручники. — Раздевайся. Сердце вот-вот выпрыгнет. Её затошнило. Образ кормящего её с палочек Скарамуччи тошнотворно мелькал перед глазами. Странно, что она запомнила именно этот момент. — Я сказал, раздевайся! — На последнем слове, он закричал и искры электричества прошлись по всей кровати сподвигнув Мону очнуться от мыслей. — Пожалуйста, — Начала она жалобно, сжимая крепко в ладонях одеяло под собой. — не надо, пожалуйста. Я не могу! Я не хочу… Но один взмах его руки, одаривший Мегистус ноющей пощёчиной, заставил изменить её неокончательное решение и астролог тут же принялась дрожащими пальцами спускать с себя порванную одежду, медленно складывая всё рядом. Её тонкое, хрупкое тело, покрытое побоями и ранениями смотрелось в глазах Скарамуччи идеальным. Мягкая грудь, размером с два больших, весенних яблока, торчащие ключицы, худые бока и тонкие руки, закрывающие от глаз предвестника уровень тела, показать который ей было стыдно и страшно одновременно. — Поворачивайся. — Теперь его голос казался ещё более властвующим. Мона стиснула зубы и медленно повернулась к нему спиной, мельком поглядывая за действиями предвестника. Нежно прислонившись к спине мага, Сказитель вдруг просунул руки под её подмышечными впадинами и тёплыми ладонями сжал груди Мегистус до боли, заставив соски затвердеть. На это действие Мона вздрогнула, вскрикнув. — Ну пожалуйста, д…давай остановимся. Я поняла свою ошибку. Я больше так не- Но не успев договорить, одна из его ладоней медленно скатилась вниз, по животу и достигла того самого, закрытого уровня. Двумя пальцами Сказитель стал поглаживать промежность пленницы, губами прислонившись к шее. — А теперь давай сюда руки. Пора вернуть их в надлежащий вид. — Без лишних слов, Скарамучча помог ей закинуть руки за спину и заковать их одной рукой в наручники, другую вдруг убрав от низа Моны, приподняв к её рту и резко просунув туда свои пальцы. — Я же твой парень, Мона…почему ты боишься меня? Твои ляжки и руки трясутся, неужели, ты испугалась своего любимого парня? — Вытащив пальцы, предвестник медленно разъединил их, показывая перед лицом Мегистус дорожку из её слюней. — Мне интересно, Мона, я твой первый парень, а? — Голос был наполнен ядом, он насмехался, даже стебался над этой ситуацией, не меняя спокойного, улыбчивого выражения лица. — Просто если это так, то… — Он вдруг закинул голову на плечо астролога, тазом прислоняясь к её ягодицам. — ты такая жалкая, отдавая первый раз своему насильнику, меня самого от тебя тошнит. Мона завопила в слезах, дрожа и стискивая пальцы в кулаки. — Ничего страшного. Я сделаю тебе одолжение и постараюсь завершить это быстро, ладно? — Его ладони медленно прошлись по вискам девушки, собирая все распавшиеся локоны волос в один пучок, наматывая его себе на руку. — Но будет немного больно. — Склизкие в слюнях пальцы в один момент оказались у низа Мегистус. Сначала он плавным движением смог просунуть один палец, затем другой, медленно шевеля ими внутри, растягивая пленницу перед началом «шоу». Мона чувствовала, как в её животе порхают бабочки. Она широко открыла глаза, глядя вниз, видя лишь тень от его руки, управляющей пальцами. Странное, необычное чувство, которое она никогда не испытывала. «Что со мной такое?» Через пару секунд, Скарамучча молча стянул нижнюю одежду до колен, и Мона вдруг резко вдохнула, ощутив между ног твёрдый, горячий орган. Он пульсировал, она ощущала это каждой точкой промежности. — Ты не извинилась передо мной. — Головка органа уткнулась в начало влагалища. Ещё немного и это произойдёт. Последняя секунда. Она отдаст свой первый раз тому, чей силуэт с палочками и накрученной на них лапшой мелькал по сей час, тому, кто ласково касался её волос, вплетая туда белые цветы, и тому, кто кровожадно лишил её возможности на счастливую, дальнейшую жизнь, порабощая и пытаясь выяснить, что в ней такого особенного, благодаря чему она знала всё за звёзды и тёмное, как чернила небо. Мона вот-вот хотела сорваться в извинениях, с большими слезами на глазах, как Сказитель с первого раза оказался полностью внутри ошеломлённой девушки, открывшей рот в потрясении. Резкая боль ударила по низу, соски защипало от лёгких вспышек током. Её яркие, серые глаза опустились вниз, дабы посмотреть и убедиться, что произошло это всё взаправду и сейчас ей просто не снится кошмар, как вдруг её голову откидывает назад, так как Скарамучча не стал бы просто так приматывать густые волосы к своей руке. — Не смотри туда. — Тихо произнёс Сказитель, и медленно отстранив таз назад, рывком отдался вперёд, пройдя глубоко внутрь девственных стенок Моны, заставив её крику вырываться наружу, прорвав ком слёз. Сначала предвестник двигал тазом медленно, дабы Мегистус хотя бы немного привыкла к такой боли, а после, парень резко нагнул мага вперёд, выставляя беднягу раком. Он держал её за волосы, не давая обернуться, и выполнял резкие толчки, глядя полу закрытыми глазами на дрожащие руки Моны, скромно лежащие на спине, и на еле виднеющиеся глаза астролога, которые девушка то щурила, то широко раскрывала, закатывая глаза за веки, резко моргая при каждом толчке. И только через несколько длительных минут подобных игр, когда под ними уже было всё мокрым от пота и биологической смазки, астролог немного сжалась, ощутив странную вибрацию. Его орган пульсировал, едва ли готов кончить. — С…стой! — Вырвалось вдруг из горла зажатой Моны, которая всеми силами старалась приподняться и взглянуть на Скарамуччу. — В-высунь, нельзя дальше! — Ааа, я понял тебя, — На лице предвестника исказилась ухмылка. — боишься, что случайно обрюхачу? — Он нагнулся, и горячей, потной ладонью провёл по её плоскому животу, вызвав мурашки по коже. — До этого надо ещё дожить, моя дорогая девушка. — И после последнего толчка, Сказитель резко вытащил орган и обильно кончил на спину и руки беспомощной, заливая запястья бело-прозрачной жидкостью. По телам прошлись мелкие электрические разряды. Мона лежала в той же позе, не двигаясь, лишь быстро ведя отдышку. Она была вся мокрой, особенно между ног, в процессе сумев испытать свой первый оргазм, что прилично удивило Скарамуччу. Отдыхали они недолго. Напялив на себя, для удобства, своё нижнее бельё и шорты, он поднял измученную, мокрую Мону на руки и отнёс в ванную комнату. Никто друг с другом не разговаривал, он лишь вымывал всё её тело различными гелями и ароматными добавками для кожи, а она лежала головой на его ладони, стараясь не уснуть под потоком горячей воды. Когда Скарамучча вытирал Мегистус полотенцами, усадив девушку на стенку ванны, он остановился у лица, заглянув в уставшие, сонные, серые глаза. Молча сыграв с ней в «гляделки» с минуту, он прислонился губами к губам Моны всего на пару секунд, после выпрямился и быстро надев на неё банный халат, перенёс на руках до кровати. Мона уснула сразу же, как ощутила мягкую поверхность тёплой подушки, а вот предвестник ещё долго не спал, молча глядя в потолок. Он лежал рядом с ней, задумываясь о всём том, что было. Было много вопросов, много предположений, но это всё так забивало его уставшую голову, что Скара вскоре просто молча повернулся к заснувшей, и прислонившись лбом ко лбу Моны, довольно быстро провалился в сон, немного щурясь от электрических покалываний в теле.