Словно тень, я иду за тобой по пятам.

      Свинцовое небо затягивалось грозовыми тучами, не предвещая ничего хорошего. Резкие порывы холодного ветра становились все сильнее, заставляя экипаж напряженно наблюдать за стихией. Их волнение было вполне оправдано, надвигается шторм, хотя они до последнего не хотели в это верить. Данное природное явление было совсем не безобидным, и кому как не Инеж Гафе об этом знать.       За время своих морских путешествий она пережила лишь два шторма, последствия которых сложно описать словами. Сейчас девушка стояла за штурвалом, уверенно управляя «Призраком», стараясь не выдавать свое напряжение. Получалось это как всегда хорошо, за последний год она научилась хорошо лгать.       Корабль начало немного раскачивать, давая понять, что от стихии на этот раз уйти не удастся, это уже просто невозможно. Ветер усиливался, а волны все сильнее бились об корму корабля. С неба пошёл холодный дождь. Шутки закончились, они никак не смогут избежать этой беды.       Начался шторм.И почему она думала, что возвращение в Кеттердам дастся ей легко?       Следующие сутки прошли для нее как во сне. В очень страшном сне. На протяжении многих часов, она на автомате отдавала команды экипажу и всеми силами старалась не потопить корабль вместе со всеми присутствующими. Крики людей, которые не могли заглушить шум ветра и гром, молитвы к сулийским святым, кровь и животный страх, что любой промах может их всех убить. Самой страшной частью является качка. Нет, это не лёгкое покачивание корабля на протяжении 20 минут. Качка в море — это зарывание «носом» корабля в волны, перекатывание по палубе десятков тонн морской воды, это дикая тряска судна.       Морально и физически вымотанная, она сидела в своей маленькой каюте, прислонившись к стене. Шторм задержал ее прибытие в Кеттердам на вполне приличное время. Впервые она радуется этому. Прошло пять лет с момента их удачной миссии в Ледовом дворе, и два года со смерти Каза Бреккера. Воспоминание о парне отозвалось жгучей болью в сердце, а глаза наполнились слезами. Она никак не может смириться с мыслью, что его больше нет в живых. Что некогда строгий парень, человек, которого всегда неизменно сопровождали трость и чёрные перчатки, сейчас лежит в гробу.       «Ни траура. Ни похорон» — фраза, которая была нерушима и применялась ко всем Отбросам, и Бреккер не был исключением. У него не было шикарных похорон и множества людей, которые оплакивали его. Практически никто не знает, где находится его могила, даже Инеж. Она не хотела этого знать, иначе бы не сдержалась, приходила туда и, сидя возле холодной плиты, рассказывала очередные сулийские пословицы, зная, что в ответ уже никогда ничего не услышит.       Ей было проще оставаться в неведении, думая, что Каз всегда будет рядом. Даже после смерти.       Каждый раз, оставаясь наедине с собой, её мысли неизменно возвращались к темноволосому парню, который за столь короткое время стал для нее родным. Иногда он приходил к ней во снах и просил прощения за то, что оставил её и не пережил ту ночь. Чаще всего он стоял напротив неё, а на лице играла та редкая улыбка, которую она видела лишь несколько раз. И каждый раз, просыпаясь, она оказывалась в полном одиночестве, а перед её глазами стоял лишь его облик.       Ни один член экипажа не знал, что их капитан каждую ночь мучается от кошмаров, что на нижней полке единственной тумбочки, хранит письмо, написанное корявым почерком и с пятнами на бумаге от пролитых слез. И это к лучшему, им не нужно этого знать. Через несколько дней «Призрак» прибьется к двадцать второму причалу, а она к этому совершенно не была готова.       Наверное, Инеж бы так и не осмелилась вернуться в город, если бы не письмо от Уайлена. Тогда, находясь в одному из портов, она минут двадцать вертела в руках белый конверт, на котором аккуратным почерком Джеспера было выведено имя отправителя. Девушка хотела встретить старых друзей, поздравить близкого ей человека с праздником и после многих лет увидеть Нину Зеник, которая смогла вернуться даже после смерти Матиаса.       Вот только, Инеж было страшно. Она боялась возвращаться в город, который был пропитан им. Город, в котором каждый помнит ублюдка из Бочки, а некогда известный Клуб Воронов потерял былую славу, да и дохода особо не приносил.       Кеттердам — вечно шумный торговый город, где она провела самые счастливые годы своей жизни и где познала утрату близкого человека. Вечно серый, дождливый и мрачный, теперь полностью соответствовал её ментальному состоянию. В тот вечер она так и просидела несколько часов у стены, держа в руках черные кожаные перчатки — последнюю вещь, которая от него осталась.       Тяжёлые мысли преследовали девушку всю дорогу, которая была намного короче, чем ей хотелось. И лишь покинув корабль, а следом и порт, она смогла наконец-то отвлечься от ненужных мыслей. Как она и ожидала ни Джаспер, ни Уайлен не встретили её, за что она была им безмерно благодарна. Ей нужно было немного времени, чтобы привыкнуть, осознать, что она смогла. Сумела вернуться туда, где навсегда было похоронено её сердце.       Капитан Гафа шла к особняку Ван Экка медленно, желая растянуть этот момент. Но оказавшись перед дверьми, поняла, что отступать некуда. Она уже не та шестнадцатилетняя девочка, которая была оптимистом, несмотря на детские травмы, которые преследовали её. Она не та, кто будет рассказывать друзьям разные сулийские пословицы и смеяться над их едкими комментариями по этому поводу. Она не та, кто верит в счастливый конец для всех, иначе он был бы сейчас жив.       Очередной поток мыслей прервали возгласы, что доносились с внутренней части дома. Особняк до сих пор не вызывал у нее радостных эмоций, но она спокойно могла находиться в нем приличное количество времени, при этом не впадая в апатию. А потом в поле ее зрения появился Джаспер Фахи. Стрелок, игрок, шутник и лучший друг. На лице парня была счастливая улыбка, которая, на удивление, вызвала у нее прилив радости. Как же давно она его не видела.       Кинувшись к нему навстречу, она была рада оказаться в его крепких объятьях, почувствовать себя не одинокой и в безопасности. В дверном проёме, прислонившись к косяку, стоял Уайлен и приветливо улыбался, глядя на подругу и возлюбленного.       — С возвращением, Инеж, — спокойно сказал купчик и жестом руки махнул в сторону одной из дверей, приглашая девушку вглубь дома.       — Привет, — тихим, слегка дрогнувшим голосом сказала Инеж, а на глаза выступили предательские слезы. «Ты стала слишком эмоциональной, Призрак».       На губах девушки появилась печальная улыбка из-за очередной волны ностальгии. Пять лет назад она жила в этом доме и жаловалась на то, что совсем разленилась, а потом увидела записку от Каза и с тех пор все изменилось. Сейчас же, стоя здесь девушка испытывала противоречивые чувства относительно того, что сейчас происходит. Она не должна быть здесь, не после того, через что она прошла, не в такой обстановке и не одна.       — Я жду полноценный рассказ о великих путешествиях юного капитана Гафы, которую боятся даже работорговцы, — весело проговорил Джаспер, продолжая обнимать подругу, а потом немного отстранился и окинул внимательным и придирчивым взглядом. — Джель, как ты повзрослела и похудела, — ещё один взгляд и следующая фраза. — Но ничего, откормим. Уайлен нанял прекрасного повара.       Инеж весело рассмеялась. Почему-то в компании этих парней, ей становилось намного легче, и пусть на недолгий период, но она забывала о своем личном горе, которое сопровождала ее уже очень долго. Которое, она не могла и не хотела отпускать.       — Наверно, именно поэтому ты на протяжении трёх недель требовал его уволить и угрожал ему мучительной расправой, — меланхолично ответил юный господин Ван Эк.       На это его возлюбленный лишь закатил глаза и подтолкнул девушку в сторону одной из нескольких абсолютно одинаковых дверей.       В уютную гостиную Инеж шла с опаской. Она знала, кто именно её там ждёт и это ещё больше выбивало из колеи. Так она думала, до тех пор пока не встретилась с взглядом зелёных глаз. Нина Зеник была облаченная в красный кафтан, а коричневые волосы были собраны в тугой хвост. В её глазах больше не было прежнего веселья, которое она видела очень давно. Девушка была спокойная, собранная и повзрослевшая. Инеж помнит ее юной, семнадцатилетней и влюбленной девушкой, которая больше жизни любила вафли и Матиаса. Сердцебитка прошла через многое, но не забыла того, что произошло с ней в Кеттердаме пять лет назад. Этот город многое дал им обеим, но и немало отобрал. За все те немногочисленные моменты счастья, ради которых приходилось переступать через себя, они заплатили слишком высокую цену.       Увидев её, Нина поднялась с дивана и быстрым шагом направилась к сулийке. Долгие объятия и совместные слезы были для них не в новинку, но почему то сейчас это ощущалось ярче, чем всегда.       — Я до последнего не верила, что ты приедешь, — призналась сердцебитка и виновато опустила глаза в пол, чем вызвала смешок у Инеж.       — Я тоже не верила, что смогу вернуться, — спокойно ответила девушка, и подхватив подругу под руку, потянула в сторону дивана. Ей срочно нужно было присесть.       Кинув взгляд в сторону, Инеж увидела на стоящем у стены столе, тарелку с вафлями. Она не смогла подавить улыбку, есть вещи, которые не меняются. Несколько минут они провели в полной тишине, давая друг другу возможность собраться с мыслями. Джеспер и Уайлен оставили их здесь одних, но взяли обещание не превращать прекрасный вечер в совместную истерику и не пугать местный персонал. Девушки кивнули, соглашаясь, но при этом ни одна из них не была уверенна, что сможет выполнить данное обещание.       — Я уже знаю, что вы с Казом были вместе, — тишину в гостиной нарушил голос Нины, вырывая Инеж из приятных мыслей и заставляя с головой окунуться в водоворот воспоминаний. — И знаю… Знаю чем это закончилось.       На последних словах ее голос дрогнул, а во взгляде зеленных глаз можно было увидеть вину. Она честно не хотела поднимать эту тему вот так, ворошить события недалекого прошлого и тревожить незажившие душевные раны подруги. Но почему-то гриша была уверенна, что если сулийка все расскажет, то ей же станет легче. Со временем боль затупляется, оставляя после себя множество воспоминаний, как хороших, так и плохих. Инеж должна когда-то отпустить Бреккера, иначе по-другому не сможет продолжить жизнь.       Вот только её собеседница думала иначе. Вспоминая холодного и местами жестокого парня, она вновь и вновь окуналась в те прекрасные моменты своей жизни, которые больше не повторяться. Он — её слабость, которой она готова уступить.       Словно тень, он следует за ней по пятам, приглядывая, боясь оставлять одну. Она никогда не останется в полном одиночестве, он будет с ней в виде призрака, фантома, да черт возьми кого угодно, но не оставит. По крайней мере до того момента, пока Инеж не найдет кого-то лучше. Того, кто сможет ей заменить его. В чьих руках она будет чувствовать себя в безопасности и кого сможет вновь полюбить, закрывая душевные раны, новыми, более приятными воспоминаниями. Его маленькая сулийская идеалистка заслуживает чего-то хорошего в своей жизни, и она это получит.       — Да, мы были… вместе, — эту фразу она никогда не говорила, так как в этом не было смысла, да и длительное время она сама не знала, в каких они отношениях. — Это началось спустя какое-то время после того, как ты уехала из Кеттердама. Я жила здесь вместе с Уайленом и Джаспером, а потом нашла у себя на прикроватной тумбочке записку, — её голос дрожал, а глаза наполнились слезами, но при этом она улыбалась. — Когда мы встретились, он подарил мне корабль и дал возможность увидеться с родителями, он дал мне шанс начать все сначала.       Нина внимательно вслушивалась в рассказ подруги. Голос Инеж постоянно срывался, а фразы периодически прерывались всхлипами. Ей было тяжело вести этот рассказ, но она продолжала:       — Потом мы стали чаще проводить время вместе, а в итоге и вовсе съехались. Жили вместе на чердаке Клепки в маленькой спальне и спали на узкой кровати, боясь прикоснуться друг к другу, — девушка немного откинулась на спинку дивана, прикрыла глаза и продолжила уже более спокойным, мечтательным голосом. — Мы были вместе 3 года, и это время было лучшим в моей жизни. Пусть у нас не было ни одного свидания, а Каз не дарил мне цветы, не говорил о чувствах и не обещал любви до гробовой доски. Вместо этого было много заботы и доверия, мимолетных касаний и взглядов, сказок на ночь и опасных миссий.       После этой продолжительной тирады, Инеж замолчала, а её взгляд бессмысленно блуждал по комнате, отмечая какие-то мелкие и незначительные детали.       — Я любила его, пусть и ни разу не сказала об этом.       Сердцебитка никогда не сможет понять их отношений, для нее многие вещи навсегда останутся чужды, но она знает какого это, терять любимого человека.       Этот вечер они провели, поедая вафли и рассказывая разные истории из своей жизни, делились воспоминаниями и переживаниями. Девушки соскучились друг за другом, и были рады провести время вот так. Без спешки и лишних ненужных мыслей, что стали их постоянными спутниками на протяжении нескольких лет.       Инеж уже не могла вспомнить, когда так отдыхала в компании близкого человека и не думала о работе или членах экипажа. За эти два года она смогла спасти множество людей из рук работорговцев и подарить им свободу. Глядя на их счастливые и благодарные лица, на губах сурового капитана против воли появлялась милая улыбка, а глаза сияли радостью. Инеж Гафа смогла исполнить свою мечту, но теперь все казалось не таким радужным, как она изначально представляла.       Часто, сидя на подоконнике Клепки, она увлечённо строила теории и различные представления о море и будущей работе, под взгляд пронзительных глаз, в которых читалось уважение. Каз дал ей возможность освободится от борделя и некую свободу, познать крепкую дружбу и потерю одного из друзей, найти свое призвание и осуществить мечту.       Он никогда не был принцем на белом коне, но сулийка всегда могла на него рассчитывать. Бреккер дал ей всё, что только смог, но при этом, так и не исполнил ту небольшую мечту, которой поделился с ней за несколько дней до смерти.       Самый опасный человек Кеттердама, преступник, бандит и вор, хотел завести собаку. Услышав это она сначала не поверила, но увидев с каким блеском в глазах он рассказывает о своей детской мечте, полностью уничтожила в прах свое недоверие. В сравнении с её желаниями, желания Бреккера казались такими незначительными, но при этом более живыми.       Он никогда не строил из себя кого-то хорошего или пытался казаться лучше чем он есть, Каз оставался собой, даже если ситуация требует обратного. Никакого лицемерия перед ней, а лишь истина и правда, которые могли принести множество боли. Это были те качества, которые она редко находила в людях, те за которые она его любила.       Спустя какое-то время, блуждая по улицам Бочки, её мысли не раз возвращались к одному из здешних зданий. Она никогда не забудет местоположение Клепки даже через 20 лет, и вполне сможет найти к ней дорогу с закрытыми глазами. Это здание всегда вызывало некий трепет, именно его она считала домом. Здесь она провела много ночей, сидя на подоконнике чердака, кормила воронов, смотрела на то, как Джаспер с лёгкостью орудует револьверами и как Каз полностью погруженный в какие-то записи, хмурится.       Только спустя несколько минут размышлений, она осознала, что направляется к Клепке. В Кеттердаме она не сможет остаться надолго, после дня рождения Уайлена она покинет город и вернётся в него лишь через несколько лет. Но все равно вернётся, здесь ее дом и именно тут покоится частичка ее изрядно потрепанного жизнью, сердца.       Пробраться в убежище Отбросов было не трудно, особенно для человека, который занимался проникновением в любое место, на протяжении долгих лет работы на Пера Хаскеля и Бреккера. На удивление, здесь было тихо и пусто, хотя раньше, с наступлением сумерек, отовсюду доносился шум и крики членов банды. Время идёт и всё меняется, оставляя за собой множество вещей, как хороших так и плохих.       Если идти по таким знакомым коридорам было легко, но стоять перед дверьми, ведущими на чердак, было морально тяжело. Она знала, что там внутри, расположение мебели и что в шкафу до сих пор хранятся рубашки и шляпы Каза.       Комната встретила ее тишиной. На импровизированном столе пылились записи с доходами по Пятой гавани, а в углу комнаты весела картина Де Каппеля. Единственным изменением были наглухо закрытые окна, которые раньше практически не закрывались. Она любила сидеть на подоконнике и чувствовать, как длинные распущенные волосы обдувал ветер, да и проникать на чердак было таким образом намного легче. Взгляд девушки ещё раз внимательно прошёлся по комнате и остановился на двери, ведущей в небольшую спальню.       В горле появился комок, а грудь резко сдавило от непрошеной боли. Как и в тот день, она вытянула один из кинжалов и направилась туда. Застывшая кровь была первым, что попало в поле ее зрения. Множество эмоций, скопившихся переживаний и ненужных воспоминаний одним ударом выбили почву под ногами. И пусть она уже давно научилась с этим справляться, её ноги все равно подкосились, и Инеж застыла, сидя на коленях в темной маленькой комнате, заливаясь горькими слезами. 2 года назад. Клепка, 12:52.       Инеж быстрым шагом шла к Клепке, желая поделится с парнем радостной новостью. Ему точно понравится. Погода в Кеттердаме в этот день была просто прекрасной, а солнечные лучи вызывали у девушки улыбку. Утром Каз пустил несколько раздраженных реплик по этому поводу, и в этом был весь он. Всегда строгий, серьёзный, мрачный и полностью ее.       Прошло три года с того момента, как он подарил ей корабль «Призрак», но она так и ни разу не выходила на нем в море. «Неужели эта инвестиция была неудачной?», спросил Каз её однажды, вызывая этой фразу некую ностальгию, не так давно он и сулийку так называл. На самом деле она ещё не была готова покинуть Кеттердам, его, друзей.       Инеж соврет, если скажет, что эти несколько лет прошли для нее легко. Это было отнюдь не так. Шаг за шагом, они с Казом пытались побороть свои личные травмы, при этом, не всегда для них это заканчивалось хорошо. Он — захлебывался солёной водой, а она во снах видела своих бывших клиентов и то, что с ней делали в «Зверинце».       Проходили месяца, но легче не становилось, хотя они определенно достигли некоторых результатов. Бреккер уже мог ходить по городу без перчаток, но с прикосновениями проблема не исчезла. Такие травмы так быстро не проходят. Зато он стал чаще улыбаться. Впервые увидев его улыбку, она слегка растерялась, Инеж не думала, что доживёт до этого момента и станет его свидетелем.       Теперь, мчась по городу, она думала об его реакции. Он удивится или обрадуется? Дойдя до Клепки она немного остановилась, чтобы восстановить дыхание. Как-никак, девушка преодолела достаточно большое расстояние за минимальное время, небольшая передышка сейчас точно не помешает. Последний раз глубоко втянув воздух, Инеж возобновила движение. Несколько лестничных пролетов, множество ступенек и вот она перед дверьми на родной чердак.       Открыв двери, сулийка немного удивилась оглушающей тишине. Он должен был до обеда перебирать документы по Пятой гавани, но за столом парня не наблюдалось. Первой мыслей было то, что появились срочные дела, а потом она услышала из спальни сдавленный стон. Вытащив один из любимых ножей, она тихими, бесшумными шагами направилась в соседнюю комнату, двери в которую, были приоткрыты. Повсюду лежало разбитое стекло, разбросанные вещи и кровь, повернув голову в сторону стены, она не смогла подавить рвущий наружу всхлип.       Каз лежал в луже собственной крови, но он был ещё живой. Это было понятно по груди, что тяжело вздымалась. Глаза его прикрыты, а в правой руке он сжимал клочок белой бумаги, так же измазанный кровью. Недолго думая, Инеж подбежала к парню, и сразу упала возле него на колени. Хаотичными движениями она водила руками по его телу и шептала «Каз, очнись». Но он молчал. Ей нужно срочно найти целителя, но стоило ей дернутся в сторону, как холодные ладони схватили ее за запястье, останавливая. Глаза парня распахнулись, а из горла вырвался очередной стон.       — Инеж, — его голос тихий, почти неслышный. — Тебе не стоит водить дружбу с воронами…       Тело парня покрывали глубокие раны, повсюду была кровь. Много крови. Смерть нависла над ним, готова в этот раз забрать его. Каз Бреккер уже не сможет вырваться из ее цепких рук, как бы ему этого не хотелось.       — Прости, — эти слова последнее, что она от него услышала.       А дальше было много слез, отчаянных криков и молитв к сулийским святым, которые в этот раз не смогли ей помочь. Все происходящие потом было в сплошном тумане, из-за плотной пелены слез, а на холодном полу, мертвым лежал уже Каз Ритвельд. В его руках лежал клочок бумаги с одной фразой: «У каждого действия есть эхо». Наше время.       Сейчас, спустя два года она вновь и вновь возвращалась в тот день и осознавала всю свою беспомощность.       — Я люблю тебя Каз, — тишину нарушил дрожащий тихий голос. — И даже после многих лет, ты останешься самым ярким воспоминанием моей жизни.       Она пробыла там до рассвета, обнимая руками колени и тихо плача, вспоминая все то, что они прошли вместе за тот такой короткий отрезок времени. Пройдет неделя, и «Призрак» покинет Кеттердам, а спустя три года вновь попадет в шторм, который станет для девушки последним. И все это время он будет следовать за ней по пятам, словно тень или фантом, защищая и присматривая за сулийкой. И даже после смерти Каз Бреккер не оставит ее одну.