Я берёг нас, как мог
Девушка ждала Себа, и нервно поглядывала на стрелки часов, которые двигались, как ей казалось слишком медленно. Практически целый день с момента отъезда по своим делам он не отвечал на звонки и сообщения. Они должны были пойти в кино, посмотреть какой-то глупый фильм, а потом, возможно, просто прогуляться, погода располагала. Актёр специально выкроил целый вечер перед предстоящим отлетом. Каждая встреча со Стэном пробуждала в актрисе новые чувства, трепет, желание, этот сбивающийся пульс от его прикосновений, перехватывало дыхание. Она была так рада, что всё снова встало на свои места, исчезла эта всепоглощающая боль и ненависть. Это был их путь, который нужно было пройти. Ники думала, что счастливее она уже не может быть. На подъездной дорожке послышалось шуршание резины, а она закусила губу и пристально смотрела в окно, видя, как Стэн выходит из машины и разглядывает какие-то бумаги. Девушка нахмурилась, когда увидела его встревоженное лицо, она сразу подбежала к двери и открыла её. – Милый, всё в порядке? — мужчина будто не слышал девушку и на негнущихся ногах прошел внутрь дома, беспокойство всё больше закрадывалось под кожу, — Себ, что случилось? — встревоженно спросила актриса, догоняя супруга. Он повернулся к ней и вручил стопку бумаг, Веронике не потребовалось много времени, чтобы понять, что именно она держит в руках. – Ники, что это? — девушка нервно сглотнула, и опустила виноватый взгляд, сердце забилось быстрее, — Я спрашиваю, что это? — она вздрогнула от повысившегося голоса Себастиана. – Это документы на развод, — пробормотала Вероника. – Долго ты еще собиралась ебаться со мной и делать вид, что всё в порядке? — Себастиан не был зол, он был глубоко разочарован и поражен. В очередной раз Ники обыграла его, это был нож в спину, а точнее тысяча ножей от любимого и родного человека, которым Ники перестала быть секундально. – Себ, это было давно. До того, как мы помирились, — начала оправдываться Вероника. – Я тебе не верю, — презрительно ответил Стэн, смотря на неё потухшим взглядом, на лице была гримаса боли и унижения, а морщинка между бровями будто стала ещё глубже. – Себ, родной, это правда так. Я попросила Кейт подготовить эти документы, когда мы улетали во Францию, — актриса всё не унималась, пытаясь доказать свою невиновность. – Не верю ни единому слову, ты просто конченная стерва, которая продолжает играть со мной, — с отвращением крикнул мужчина. – Родной, — промурлыкала актриса. – Нет, Вероника, не смей меня так называть. Я хочу развода, я так больше не могу. Ты продолжаешь испытывать меня. Видимо, так будет лучше для всех. Забирай всё имущество, все деньги, мне ничего этого не нужно. Начну сначала, — как на духу выпалил Себас, а девушка не могла поверить своим ушам. – Нет, Себ, — умоляюще захныкала девушка. – Что, блять, нет? Я не собачка, которой можно отдавать приказы. Я живой человек с расшатанной, благодаря тебе, психикой. Это не жизнь. Это ад, который ты самолично устроила, — очередной приступ злобы охватил его, руки крепко были сжаты в кулаки и Себастиан еле сдерживал себя от дурных поступков, которые мог совершить. – Так я теперь во всём виновата?! — завелась Вероника, крича ему в ответ, — Забыл, что изменил мне? Забыл, как врал мне... – Мы оба хороши, ты ведь не можешь жить спокойно, зная, что мы просто разведемся. Нет, тебе надо было держать меня рядом, на крючке. Чтобы я мучился каждый день, пытаясь предугадать, чего мне ожидать сегодня. Что же еще выкинет ополоумевшая от своей ненависти, моя жена? – Себастиан..., – мужчина отрицательно покачал головой, давая понять всем своим видом, что не желает ничего слышать. В глазах сейчас была заполоняющая чернота, а выражение лица передавало всю боль. – Нет, не перебивай меня. Я слишком долго молчал. Говорила, что ненавидишь меня? Я тебя тоже ненавижу. Всё было хорошо, ты сама дала надежду. Мы сколько были вместе? Месяц, другой? Какой же я уебан! — истерически рассмеялся актёр, – Поверил тебе, лицемерной дряни, что всё может стать, как прежде. Я берёг нас, как мог, – выдавил он, – Спасибо, Ники, мне теперь ясно, что все мои усилия ничего не стоят. Надо было изначально всё сделать самому. Пропади ты пропадом, Вероника, с этого момента больше не Стэн. Мы разводимся, — эта фраза прозвучала как гром среди ясного неба, Вероника подняла на него глаза, в которых стояли слёзы, — Варись сама в своей ненависти ко мне. Мои адвокаты свяжутся с тобой, всего тебе не хорошего, милая, — язвительно завершил он. – Себ, Себ, — кричала в истерике Ники, но тот уже громко хлопнул дверью и испарился из зоны видимости, сквозь свои всхлипы Вероника услышала звуки ревущего мотоцикла. – Ну почему? — задыхаясь от собственных слез кричала девушка в пустоту. Актриса сжалась в клубок на диване, обхватывая себя руками. Девушка тряслась от громких рыданий, было ощущение, что её убили, но она по какой-то неведомой причине осталась жива. Каждая клеточка тела испытывала боль, моральную, физическую. Горло уже начало хрипеть от громких всхлипов. «Ну почему сейчас?» задавалась вопросом Ники. Неужели она заслужила столько страданий, неужели это конец? «Нет», — решительно подумала Ники и делая жалкие попытки сползти с дивана, девушка двинулась в сторону припаркованного около дома автомобиля. – Я не отпущу тебя, Стэн, — сказала актриса, смахивая слёзы с покрасневшего лица, уже сидя в машине и заводя её. Ники вылетела на дорогу, абсолютно игнорируя все правила дорожного движения. Девушка бросила взгляд на часы, она потратила полчаса в сожалениях о своей нелегкой участи, тешась и возвышая свою боль. А как было больно Себастиану? Почему она не подумала об этом? Вдавив педаль газа почти до пола, черный автомобиль летел по дороге, превышая, почти, скорость ветра, проехав милю Ники увидела небольшую пробку. Стояли несколько машин: полиция, две машины скорой помощи, участок дороги огородили. Что-то предательски подсказало Ники остановиться и выйти из машины. Зевак собралось не так много и она смогла пробраться сквозь толпу. Когда она увидела, как бездыханное тело мужа на носилках грузили в автомобиль скорой, из груди вырвался истошный крик, рядом она увидела покореженный мотоцикл, который явно столкнулся с деревом. – Неет, — кричала Ники, пробираясь сквозь толпу людей. – Кто вы? — девушка ощутила, как на плечо легла сильная рука, сдерживающая её от того, чтобы бежать дальше к Себу. – Я его жена, пустите меня, – гневно сказала Ники, запрыгивая в машину, где был Стэн. Она посмотрела на него, все руки в глубоких ранах, джинсы порваны, на лице множество ссадин. – Он не дышит! — крикнула миссис Стэн врачу, что пребывал в недоумении от возникшей из ниоткуда девушки. – Мисс, он без сознания, мы делаем всё, что можем. – Так делайте больше! — гаркнула Вероника. – Себ, Себ, — осторожно позвала его девушка, – Родной, вернись ко мне. Умоляю, — она положила руки на его грудь, и уткнулась лицом. Машина тронулась, зазвучали пронзительные мигалки, время шло на минуты. Самым большим отчаянием Вероники было то, что это она виновата во всём. Что может сравниться с болью от потери родного человека? Тебе просто вырывают часть души, а может и всю душу. Ты перестаешь жить и начинаешь просто существовать, пытаясь хоть немного оправдать себя. Эта боль не сравнима ни с чем, начиная от простого ушиба и заканчивая скальпелем, режущим без наркоза. Эта боль высасывает из тебя всё, поглощает всё живое, доброе, светлое, чистое. Эту боль не заглушить ничем, она только может немного утихнуть, но забыть её невозможно. В тебе просто проделывают дыру размером с Канаду и живи теперь как хочешь. Именно такую боль сейчас испытывала Вероника Стэн.***
– Нет, Себ, прошу тебя. Не покидай меня, я люблю тебя, — вторила Вероника, когда мужа увозили в операционную уже в больнице. – Вам туда нельзя, мисс! — придерживая девушку за плечи говорил какой-то молодой врач. – Он мой муж! — гаркнула девушка, скидывая чужие руки с себя. – Мисс, вам нужно успокоиться, я принесу воды. – Он мой муж, — как в бреду повторила Ники, рухнув на мягкий диван. Врач вернулся со стаканом воды, так быстро, как мог, а девушка как-то не слишком благодарно кивнула ему. — Что я могу сделать? – Вы можете заполнить документы, чтобы мы могли связаться с ближайшими родственниками. – Я его ближайший родственник, — нервно отвечала миссис Стэн, смахивая с лица слёзы. – Хорошо, тогда просто заполните бумаги для установления личности, — просидев в трансе около двадцати минут и прокручивая в голове все результаты исхода ситуации, Ники взяла себя в руки и отправилась к информационной стойке, попутно написав Кейт и Ричарду. После заполнения документов, Ники каждую секунду безустанно поглядывала на дверь, при этом кусая то губы до крови, то отрывая кутикулу от ногтей, чувствуя во рту тошнотворный металлический вкус. В дверях показались Кейт и Ричард. Увидев знакомые лица девушка почувствовала мимолётное облегчение. – Ники, — подруга поспешила заключить актрису в свои объятия, Рич тоже присоединился. – Как это произошло? Что случилось? – Мы, мы..., — слова давались с таким трудом, а подступающая волна слёз снова настигла Веронику, – Мы сильно поругались, он нашел документы на развод, и уехал на этом мотоцикле, я поехала за ним. А сейчас… Сейчас он в операционной, и… Кейт, Рич, вдруг… Вдруг это я его убила? — дрожащим голосом говорила Вероника, агент снова крепко обняла подругу. – Всё будет хорошо, милая, не думай об этом. В этот момент вышел врач из операционной и все трое сразу моментально оказались рядом, с надеждой заглядывая в глаза. – Миссис Стэн, с вашим мужем всё будет в порядке, — Ники выдохнула с облегчением, – Но ему нужно время прийти в себя. Мы провели небольшую операцию, зашили несколько рваных ран, у него сотрясение мозга, сломана шея, несколько ребёр, – пояснял доктор. – Господи, — Ники закрыла руками лицо. – Он родился в рубашке, могло быть куда хуже. Воблинг — это смертельно-опасная вещь, его спас только шлем и Господь Бог. – Простите, воблинг, док? — переспросил Ричард. – Да, нам сообщили, что несколько очевидцев заметили, как сильно трясся руль мотоцикла перед столкновением с деревом. Мало кто выживает после такого явления. Миссис Стэн, вам лучше отдохнуть и пойти домой, вряд ли он очнется раньше завтрашнего дня. – Нет, я остаюсь, — решительно сказала Вероника, буравя взглядом врача. – Миссис Стэн, — мягко начал говорить мужчина, но Ники перебила его. -Да, я – миссис Стэн, он мой муж, именно поэтому я остаюсь, — отчеканила девушка, от чего доктор глубоко вздохнул. – Док, давайте отойдем, — сказал Кейт, беря доктора под руку и уводя в сторону. – Ники, ты слышала, с ним всё будет хорошо, — ложно-радостным голосом говорил Ричард. – Рич, это я виновата, — шептала Ники. – Ты ни в чем не виновата. Так бывает. – Нам нужно понять, что делать дальше... Нужно, и можно ли, перевозить его в частную клинику? Чем мы можем помочь? — Ричард послушно закивал и достал телефон, — Рич, нужно определить его в самую лучшую палату, пока он здесь, и договориться о второй кровати, я буду с ним до момента его выписки или транспортировки. – Вероника, я сомневаюсь, что это возможно. В таких клиниках жесткие правила…, – девушка оборвала парня на полуслове. – Рич, мне плевать на местные правила, – сейчас в девушке вновь проснулся холодный рассудок, она не могла позволить себе дать слабину, — Мне нужна койка рядом с ним, даже если мне придется продать душу дьяволу, и станцевать босиком на битом стекле, я всё равно останусь здесь, в одной палате со своим, блять, мужем! –процедила сквозь зубы Вероника, — Выполняй работу, за которую тебе платят, сейчас я твой босс. – Да, мэм, — ответил явно недовольный агент, удаляясь в сторону с телефоном в руках. Ричарду и Кей удалось договориться о дополнительном месте для миссис Стэн, но его сложно было таковым назвать, скорее это было раскладное кресло-кровать явно потрепанное временем. Впрочем, возмущаться никто не стал, и подложив еще пару подушек Ники хотя бы могла прилечь. Кейт и Ричард довольно поздно покинули больницу, а Ники осталась в пустой палате совершенно одна. От всех испытанных эмоциональных потрясений и усталости, девушка погрузилась в тревожный сон, то просыпаясь, то засыпая обратно. В конечном итоге её прервал шум, издающийся в коридоре. В палату вошли несколько человек из медперсонала, и закатили кровать с Себастианом и пикающими аппаратами на своё место. – Доктор Эйр? — девушка устало потерла глаза, пытаясь сфокусироваться, была глубокая ночь, палату освещал лишь тусклый торшер, который только раздражал взгляд. – Миссис Стэн, состояние вашего мужа стабильно, мы решили перевести его в обычную палату из реанимации, как и было оговорено, вы можете оставаться здесь, сколько угодно. Скоро вам выделят нормальную койку, ванная комната также находится в этой палате. – Спасибо, док. Когда он очнется? – переводя тревожный взгляд то на врача, то на супруга, тихо спросила Вероника. – Не раньше завтрашнего обеда, но всё зависит от индивидуальных особенностей организма, — девушка благодарна кивнула врачу и все посторонние поспешили удалиться. Ники присела рядом с Себастианом, ощущая свою глубочайшую вину за всё произошедшее, как бы Кейт и Ричард не старались убедить её в том, что это просто несчастный случай, актриса всё равно корила себя за случившееся. Все её мучения подпитывал внешний вид спящего Себа, огромная лонгетка на шее, практически все руки перебинтованы, несколько медицинских лейкопластырей на лице и эти, раздражающие слух, медицинские пищалки, сообщающие о жизненных показателях мужа. Она осторожно взяла в руки его ладонь и не сильно сжала, поглаживая пальцами пораненную кожу. – Прости, Себ, — виновато сказала девушка, приникая губами к тыльной стороне его руки. Из глаз потекли слёзы, которые сейчас даже не хотелось смахивать. Ники просто сидела и тихо плакала около больничной койки, держа в своих руках ладонь Себастиана.***
– Ники, — тихим голосом сказал Себас, –Ники, — девушка моментально вырвалась из призрачного сна, и подбежала к Себастиану, забывая про ноющую боль в спине. – Себ, тише, тише, — она аккуратно провела рукой по его лбу, — Попей воды, — Вероника держала стакан с трубочкой около его рта и мужчина жадно сделал несколько глотков прохладной жидкости. Ники понимала, что каждое движение отзывается дикой болью у него в теле, он жалобно поморщился, а актриса продолжала поглаживать его лоб, убирая отросшие прилипшие пряди. – Что ты здесь делаешь? — хрипло спросил Себас, переводя всё ещё затуманенный взгляд на жену. – Я приехала с тобой, ты попал в аварию, не справился с управлением, тебе сделали операцию, у тебя сотрясение мозга, сломана шея, ребра, — с болью говорила Ники, стараясь не расплакаться от собственной никчемности. – Зачем ты здесь? — этот вопрос больно ранил Веронику, и теперь она уже не сдерживала слёз, еле моргая, — Уходи, Ники, — прохрипел Себастиан. – Не гони меня, — попросила Вероника. – Я не хочу тебя видеть. Ты редкая мразь, Вероника. Это из-за тебя я здесь. Ты причиняешь мне боль, теперь уже не только моральную, но и физическую, — Ники смотрела на него отсутствующим взглядом, пытаясь найти хотя бы толику сомнения в его словах, – Не удивлюсь, если ты всё это подстроила с мотоциклом. – Себ, ты не в себе, — прошептала девушка, не веря словам, что она сейчас услышала. – Нет, сейчас я прозрел, и осознаю всё, как никогда четко. Убирайся, Ники. Убирайся из моей жизни. – Я позову врача, — пробормотала девушка, выходя из палаты. Ники так и не вернулась тем вечером, и следующим, и даже через неделю. Стэну с каждым днём было всё отчетливее понятно, что он наговорил лишнего, был еще под действием наркоза, сильно злился из-за тех документов на развод, что получил. Он однажды пытался дозвониться Веронике, но её телефон был на автоответчике. К нему много кто захаживал из друзей, коллег, даже мама порывалась приехать из Европы, но Себастиан запретил ей это делать, чтобы женщина лишний раз не переживала, заверив, что на данный момент его здоровью ничего не угрожает. Больше всего времени с ним проводили Тоби и Ричард, хотя последний скорее по долгу службы, нежели по собственной прихоти. В очередной такой вечер, когда Себ долго ждал Хемингуэя, чтобы посмотреть бейсбольный матч и поесть бургеров с колой, мужчина зашел мрачнее тучи. Стэн сразу почувствовал неладное. – Что, блять, еще произошло, Тоби? На тебе лица нет, — агрессивно говорил мужчина, а друг лишь опустил сочувствующий взгляд. – Я был у вас дома, Себас. Кроме Марисы там никого не было, — лицо Стэна секундально поменялось, он напряг желваки, – Вероника собрала вещи и ушла, мне жаль, брат. – Сука! — в сердцах крикнул мужчина, — Сама напросилась.