Между прошлым и будущим

— Я точно отдал тебе кольца? — в сотый раз спрашивал я у Гастона, нервно заламывая руки. — Абсолютно точно, — возвел мой лучший друг глаза к небу. — А если ты еще раз задашь мне этот вопрос, я засуну их тебе… — Ладно-ладно, — отмахнулся я. — Молчу. Прости. Но ты ведь понимаешь, свадьба бывает раз в жизни. Мы с Гастоном стояли у алтаря в нашем саду, где и должно было проходить торжество. Гости уже расселись на стульях неподалеку, а двери, украшенные по такому случаю цветами, должны были открыться с минуты на минуту. За этими дверями, наверняка, уже стояла Амбар, которую вел мой отец. Хоть это и было необычно, других кандидатов на эту роль не нашлось. Мы вернулись в Рим около двух недель назад. Я наотрез отказался уезжать из Буэнос-Айреса до тех пор, пока врачи не разрешат Гастону осуществить столь долгий перелет. Впрочем, спорил со мной теперь, разве что, сам приятель. Невеста, после всего произошедшего, и в самом деле, стала относиться к нашей дружбе гораздо терпимее, поэтому лишь поддерживала меня. Гастону и Амбар удалось наладить отношения до такой степени, что девушка иногда в шутку называла моего лучшего друга братом. Мне это нравилось, и я только посмеивался над такими обращениями. Наверное, другой, на моем месте, начал бы ревновать возлюбленную к приятелю. Но только не я. Мое доверие к Гастону не знало границ, да и в Амбар я не сомневался. За последнюю неделю в Буэнос-Айресе мы успели познакомиться с дядей и тетей Хим, которые, и впрямь, оказались совершенно очаровательными людьми. Мне, также, довелось помочь сестре и ее парню переехать в новую квартиру. Она была просторной, светлой, да и располагалась в одном из самых спокойных районов города. Хим и Нико сами провожали нас троих в аэропорт, а после возвращения в Рим мы часто с ними созванивались. Также, вернувшись домой, я первым делом отвез Амбар в клинику, чтобы проверить беременность. К счастью, она подтвердилась, и никаких нарушений врач не выявил. Моя невеста уже стала на учет, и мы обрадовали близких. Все отреагировали хорошо. Мой отец — так и вовсе буквально до потолка прыгал. Честно говоря, я видел его таким счастливым впервые со дня гибели мамы, что очень радовало. Соль Бенсон, к нашему общему облегчению, исчезла из поля зрения, как и ее отец. А вчера, когда Хим, Нико, Педро и Дельфи приехали на свадьбу, они, держась за бока от хохота, рассказали, что Берни, похоже, выполнил свою угрозу насчет обеспечения дочери. Во всяком случае, теперь она передвигалась без машины, после занятий подрабатывала официанткой в ресторане, а после работы ее в прямом смысле за руку вели домой. Понятно, что теперь ни о каких клубах не могло быть и речи, так что друзья Соль быстренько потеряли к ней интерес и даже стали посмеиваться над тем, как она отправлялась на работу после учебы. Впрочем, я уже совсем не вспоминал о бывшей подруге детства. Она сама выбрала свой путь и вполне заслужила то, что получила. Я моргнул, возвращаясь в настоящее, когда услышал торжественную музыку. Сердце затрепетало в ожидании, а дыхание сбилось. Двери распахнулись, и передо мною, наконец, предстала моя обожаемая невеста. Моя потрясающая и самая любимая на свете Амбар. Ее платье сияло ослепительной белизной, отражая лучи утреннего солнца, но, по-моему, глаза самой девушки сияли во стократ ярче. А может, дело было в том, что она не сводила их с меня. Нервы отступили. Я просто стоял и терпеливо ждал, пока отец по традиции передаст мне руку моей без пяти минут жены. Мы с ней не смотрели ни на кого, кроме друг друга, поэтому сами не заметили, как оказались рядом. Когда священник заговорил, мы даже не вздрогнули, растворившись друг в друге. Клятвы произносились даже не по памяти, а просто от сердца. Мы, действительно, понимали, на что шли, и были готовы пройти свой жизненный путь вместе. Когда произошел обмен кольцами, я понял, что это украшение никогда не покинет моего пальца. Церемониальный поцелуй показался очень коротким. Мне хотелось крепко прижать свою… жену к себе и не отпускать до следующей недели. Но только после этого поцелуя я все же сумел оторвать взгляд от любимого лица и посмотреть на гостей. Многие женщины плакали от умиления, в том числе, и Хим, которая вместе с Флор и Дельфи была подружкой невесты. Мой отец поглаживал свою новообретенную дочь по плечу. Жест был несколько скованным, но я был рад уже тому, что эти двое хоть как-то контактировали. Когда же священник, наконец, подпустил к нам гостей, именно моя сестра первой бросилась обнимать Амбар. Отец хотел, было, шагнуть ко мне, но Гастон его опередил, закинув руку мне на плечи и весело поинтересовавшись: — Интересно, во что мы влипаем на этот раз? — Сам в шоке, — улыбнулся я. — Но зато совершенно точно знаю, что никогда не пожалею о произошедшем. Никогда в жизни. — Я знаю, — тихо заметил мой лучший друг. Тут Хим составила ему компанию, повиснув у меня на шее. И вот, тогда я понял, что оказался в тесном кругу самых дорогих людей — Амбар, Гастона и своей сестренки. Отчего-то в голове пронеслось имя Соль, но я решительно с отвращением отогнал его. Месяц назад судьба поставила передо мной выбор между прошлым и будущим. И я выбрал будущее. Будущее рядом с людьми, ради которых я без колебаний бросился бы в адское пекло. До поездки в Аргентину я даже не осознавал, насколько жизненно необходимо мне было сделать этот выбор. Как будто все эти годы я жил на границе между прошлым и будущим, лишенный возможности сделать шаг в одну или другую сторону. Эта поездка помогла мне обрести сестру, обрести долгожданный душевный покой и, наконец, стать счастливым. Ну, разве это не было самым важным?