Хаотичная методичность

Проведя достаточно времени бок о бок с Зейном Флинтом, ну или чаще позади, Моуз понимает, что тот готов куражиться в независимости от численности противника. Кибернетический глаз замечает мающихся пандорской балдой фанатиков задолго до низенькой Моуз, и Зейн со стремительной элегантностью выставляет правое предплечье, чтобы запустить маленького, но смертоносного СТР4Жа. Щебеча по-цифровому тот рассекает воздух полупрозрачными декоративными клинками и едва обгоняет своего бегущего рядом владельца со взведённым револьвером.       Проходит всего пара секунд, прежде чем с верхних этажей брошенной постройки DAHL валится со сдавленными хрипами первый стрелок.       Флинт ставит рекорды постоянно, Моуз пора заканчивать удивляться. С тем же постоянством он поднимает на уши каждый встреченный лагерь, вынуждая занимать удобное укрытие и сверяться с показателями готовности к бою Железного Медведя по ЭХО.       К сожалению, после недавней обороны Могилы Роланда, он всё ещё был в распоряжении механиков Элли на Убежище-3, оставляя, а лучше сказать позволяя, самостоятельно метко отстреливать разъярённых выродков одного за одним. Моуз отскакивает от вагонетки и снимает с верхних этажей парочку фанатиков, но сразу же получает порцию стихийных пуль оружия Maliwan, их дорогих союзников, и — собственного производства. Они хотя и не умели стрелять толком, однако компенсировали этот недостаток намертво зажатым спусковым крючком и соответственно площадью поражения. Любой противник с оружием опасен, а если он безумен, то — вдвойне.       Моуз со стонами заползает обратно с сигнализирующим об истощении щитом и досадно мычит, пока в её поле зрения не появляется напарник с привлекательнейшим оскалом.       Зейн Флинт хаотичен, но методичен: благодаря длинным грациозным ногам он разгоняется так, что стихийные снаряды не успевают за ним, взмывает вверх, падая с приготовленным клинком на мускулистую ругающуюся детину, и наносит смертельный удар в шею. В эти секунды промедления стрелки на средней дистанции (на дальней уже устранены стараниями обоих) сосредотачивают на нём буквально огонь, а Зейн нисколечко этим не обеспокоенный суёт руку под куртку и вынимает цифроприбор, помещая рядом свою бирюзовую копию. Её поле не только поглощает все отправленные снаряды, но и находит ответный аргумент в виде собственной копии револьвера Зейна, оказывающейся для стрелков весомым.       Настоящий Зейн с хохотом перекатывается и встаёт, кружась на месте и указывая вытянутой рукой неутомимому, как и он сам, дрону следующую цель; уворачивается от летящего пилотопора и меняется с положением цифроклона, разрешающего за него все возникающие проблемы. Сам Зейн, кажется, не произвёл ни единого выстрела! Он только кружится с развевающейся курткой, прыгает и бегает по иссохшей земле с редкими игольниками, словно участвует в спортивном соревновании, а не в перестрелке.       Он родился на Пандоре и знает много здешних затхлых, похожих один на другой клочков земли, населённых хищной живностью, в том числе людьми, и этим возможно объясняется его невосприимчивость к опасности. Но позвольте, разве можно постоянно с улыбкой смотреть в лицо смерти и дожить до… — базиллиарда?! — до Зейновых лет?! Нет, у него есть какая-то тайна, не имеющая отношение к его технологическим примочкам. И щиту. В частности, её — отличался большим объёмом, и то она не имела привычку рисковать, как он.       Моуз следит за каждым его движением и не понимает, раздражена она или очарована. Не давая ей времени определиться, Зейн оказывается рядом, чтобы обеспокоиться самочувствием напарницы.       — Я вот в порядке, а ты — нет. Ты танцуешь вместо того, чтобы драться! Здесь кровопролитная схватка, чёрт тебя дери, вот и веди себя как боец!       — Девчуль, поверь, немног погодя ты поймёшь, что за страшными «кровопролитными схватками» кроется шанс проявить ся и свой опыт. А ещё немног погодя, что ся и опыт можно проявить… стильно!       Сжатые губы Моуз расслабляются, она приоткрывает рот, став выглядеть намного милее.       — Д`вай покажу.       Он протягивает руку, а опешившая Моуз медленно тянет в ответ, встретив наконец теплейшую сильную ладонь. Он поднимает недоверчивую напарницу с пятой точки одновременно быстро и нежно, уводя кружиться в странном танце, где рядом с их головами свистят пули и шипят и шкворчат снаряды. Но ведёт свободно, словно десятки раз такое проворачивал, и с осторожностью, избегая прямых попаданий и опуская параллельно земле скорее из чувства ритма, нежели из намерений обезопасить.       Перед неизбежным головокружением она замечает, как неподалёку цифроклон перестреливается с огрызающейся за укрытием фанатичкой, ещё поодаль СТР4Ж слепит вспышками электричества её пищащих друзей-коротышей. Если из построек появляется кто-то новый, он падает с огнестрельным ранением в голову от дымящегося ствола Jacobs в руках меткого и сосредоточенного на многом Флинта.       Моуз приходит к пониманию, что она всё же очарована, не рассержена.       Но всё ещё слегка окаменевшая и с гусиной кожей на спине. Ей неловко, ведь так близко с Флинтом ей держаться не приходилось, пусть они вместе и прошли кучу не то сражений, не то танцевальных конкурсов. Он не сводит с неё голубую радужку и при этом прекрасно видит всё вокруг благодаря кибернетическому глазу. Моуз начинает казаться, что только ради таких финтов Зейн Флинт завёл столько игрушек-погремушек, потому что в каждой схватке выходить победителем он умеет либо ни разу самостоятельно не выстрелив, либо — пару раз! Моуз также кажется, что и она хочет так попробовать, увидев рядом застывшего на месте безумца. Он сигнализирует языком всего тела, как ошарашен их выходкой: кривой осанкой, выставленным вперёд лицом, почёсыванием подбородка свободной от пилотопора рукой будучи в маске…       — Зейн, можно я…       — Безусловно! — разрешает он и ведёт танцевальными движениями к её будущей цели.       Проведя достаточно времени бок о бок с Зейном Флинтом, ну, или лицом к лицу, Моуз понимает, что готова куражиться с ним в независимости от численности противника.