Win+B — Переход в область уведомлений
***
Юкимура молчала. Она едва вздернула темную бровь, усмехнувшись. Отстранить от дела? Это с какого черта они её отстраняют? Она, черт бы их всех побрал, переехала обратно в столицу только из-за этого дела. Из-за шанса наконец покинуть эти давящие стены, забыть все, как многолетний сон, напоминающий ужастик. Выпрямилась, хрустнув шейными позвонками. Киберы молчали, настороженно глядя на начальницу. Дейдара, почуяв, как воздух в кабинете становится разряженным, неуютно заёрзал в кресле. Юкимура взглянула на него, едва заметно сощурившись. — И на кой черт ты мне об этом говоришь? — Спросила она, не контролируя грубые нотки в голосе, от которых даже меланхоличный Шикамару вздрогнул. Тсукури дернул плечом, уже жалея о том, что он пришел сюда. Чуть нахмурился. — Какая тебе выгода, Тсукури? Ты же меня ненавидишь? — Электронные часы пискнули, оповещая всех присутствующих, что пробил шестой час, но все остались сидеть на месте. — В моих интересах, чтобы ты отсюда ушла как можно быстрее, ун! — Грубо ответил мужчина, скривив лицо. Юкимура кивнула. Он говорил правду. — Ты меня бесишь. Итачи упомянул, что тебя отпустят, если ты доберешься до истины, мол, у тебя какой-то договор с Сенджу Хаширамой, ун. Я просто поразмыслил, что без тебя здесь будет гораздо лучше, а если тебя снимут с дела, то ты еще на несколько лет застрянешь в качестве Кибера. — Hic mortui vivunt, hic muti loquuntur. — Кивнула Юкимура, переведя взгляд на своих ребят. — Я так понимаю, ты подслушал диалог Тобирамы и… — Мадары. — Юкимура устало прикрыла глаза. Дейдара сжал губы в тонкую полоску. — Ты реально сделала гораздо больше для этого дела, чем мы, ун. — Признал он, на что Юкимура, снимая с себя плащ, выставила руку вперед, прерывая мужчину. — А на этом моменте заткнулся. Восхищаться мной можно только по четным неделям, во время солнечного затмения. Во все остальные дни — это больше похоже на попытку проклясть меня. Спасибо, что сообщил. — Проговорила она, достав новую упаковку сигарет. Дейдара молча вышел из отдела, едва не споткнувшись. Сай перестал изображать работу, повернувшись к Оотори. — Что будешь делать? — Мама говорила мне и брату в детстве, что бить людей — это самое последнее, что можно сделать. Всегда можно вывести человека на диалог. Я не всегда с ней согласна, в данный момент я желаю закопать Тобираму за чертой префектуры, чтобы его раскопали спустя года волки и поимели в глазницы. — Нара хохотнул, представив это. Сай лишь удивленно приподнял брови, вежливо улыбаясь. — И что в итоге? — Не хочу в тюрьму, у меня ребенок. — Сквозь зубы проговорила Юкимура, потушив сигарету. — Буду говорить. — Она круто развернулась, вновь направляясь к выходу. — Прощаюсь со всеми! — Потом домой? — Лениво протянул Нара, получив удовлетворительный ответ, после чего потянулся, вставая с кресла. — Я тоже домой поеду. Так устал за сегодня. — Произнес Шикамару, заметив чуть удивленный взгляд Джуго. — Что? — Да ты за сегодня вообще ничего не сделал! Ты даже не вставал поссать, потому что ссал в бутылки. — У Джуго дернулось нижнее веко. Шикамару лишь пожал плечами, перекидывая через торс сумку на длинной лямке. Взял со стола плащ, в котором вернулась Юкимура, надевая тот на себя, поверх растянутой черной кофты. На нем, истинном владельце, он смотрелся не таким огромным, как Оотори, в её дорогом костюме. — Бутылки выкинь. — Только и произнес Джуго, устало выдыхая.***
Юкимура стукнула костяшками по деревянной двери, сразу же открывая ту и оглядывая кабинет. Взгляд обсидиановых глаз зацепился за уставшего Тобираму, который стоял возле одного из шкафов с документами. Он даже не поднял голову, продолжая изучение. — Тобирама-сама. — Мм? — Промычал Сенджу, уловив, как девушка закрыла за собой дверь. — Может вы объяснитесь? — Ровно, сохраняя крупицы спокойствия, поинтересовалась девушка, садясь в кресло для посетителей. Тобирама мазнул по ней взглядом красных глаз, вновь вернувшись к просмотру документов. — Я знаю о ваших намерениях отстранить меня от дела. — Тобирама поднял голову, посмотрев на шкаф. — Как быстро распространяются слухи. — Могу узнать причину? — Можешь. — Тобирама медленно развернулся, держа перед собой документы. Он положил их на стол, садясь в кресло напротив. Юкимура выглядела выжатой, но во взгляде он заметил ту самую ярость. — Когда я составлял группу, я не учитывал, что ты можешь опять вляпаться в неприятности. — Он перешел на неформальный диалог. — Я тебя потому и отправил в Саппоро, чтобы ты была подальше от всего этого и от… — Тебя? — Она саркастично улыбнулась, приподняв бровь. Тобирама неопределенно кивнул. Не хотел возвращаться к этой теме. Их отношения были ошибкой. Ей он приглянулся из-за холодности и закрытости. Тобирама же, как он говорил брату, когда тот был в стельку пьян и точно не запомнил бы ничего, повелся на женские чары. Юкимура была молодой, дерзкой, нахальной и это его притягивало. Полная противоположность. Он так и не познакомился с её сыном — она никогда не приводила его в свою квартиру. Он, честно признаться, не высказывал такого желания сам, но, если бы Юкимура решилась — он бы принял её, её сына и это тяжелое прошлое. Об этих отношениях, об их сексе прямо на этом столе, о походах в рестораны, никто не должен был об этом знать. Даже Хаширама, его старший брат, который улавливал любые изменения, не знал. Только брат девушки, кажется, Мицуки, который тогда жил в её квартире и приглядывал за племянником, но он, как военный, не привык разбрасываться словами. Юкимура положила ногу на ногу, хмыкнув. — И во что я вляпалась? — В Нефрита. Опять. — Читал письмо? — Лениво спросила она, но Сенджу отрицательно хмыкнул. — Нет, но вряд ли тебе прислали из Фучу пожелания долгих лет и счастливой жизни. — Может у меня там бабушка живет? — Она чуть склонила голову, спокойно глядя на мужчину. Уже не испытывала тех чувств, которые душили её в самом начале. А ведь она почти решилась на то, чтобы познакомить его со своим сыном, но нет же, Тобирама не был бы Тобирамой, если бы не устроил этот цирк с переводом. Уже имея на руках лист с приказом и его строгой росписью, она знала — все кончено. Это было самое запоминающиеся расставание — даже по телефону было не так оскорбительно. — Твоя бабушка живет непосредственно в тюрьме? Юкимура, ты абсолютно не умеешь врать. На конверте стояла тюремная печать. Что тебе написал Нефрит? — Юкимура молчала. — Он дал подсказку? — Попросил о встрече. — Зачем? — Туфли ему жмут, попросил привезти каталоги. — Юкимура хмыкнула. — Не отстраняй меня. Я здесь сдохну. — Тобирама сглотнул ком в горле. Если этот Кибер что-то не рассказывает — будет молчать до последнего. — Я даю тебе два месяца. Если ты не сумеешь вычислить маньяка… — Их два. — Хоть десять. — Сенджу вперил в неё свой суровый взгляд, но Оотори только устало взяла в руки одну из своих чернильных прядей, играя кончиком. — Два месяца, Юкимура. Если все будет продолжать стоять в мертвой точке — ты отстраняешься и дело продолжается без тебя. Ты поняла? — Конечно. — Она вежливо и холодно улыбнулась, встав с кресла. Тобирама встал следом, невольно опуская голову, чтобы не потерять девушку из виду и отмечая, что её рост нисколько не изменился. Забавно. Она надеялась вырасти еще хоть на пару сантиметров до двадцати пяти. Один из их общих секретов. — Кстати. — Произнес он, когда Юкимура дошла до двери, уже опустив руку на ручку. Девушка обернулась, равнодушно глядя на Сенджу. — С прошедшим. — Она не ответила, бесшумно открывая дверь и так же тихо закрывая её за собой.***
— Я дома! — Выдохнула Юкимура, поставив сумку с продуктами на порог. Мадара выглянул с кухни, забирая пакеты. — Что я пропустила? — Ребята показали уроки, так как Индра подражает твоему сыну, я ничего не понял, поэтому посчитал, что они их сделали. Сейчас пытаются сделать из двух приставок одну. Ты поздно. — Оотори разулась, проходя на кухню вслед за Учиха. — Занималась исконной традицией енотов — полосканием. — Бросила Юкимура, стягивая с себя пиджак. Она отметила, что Мадара даже в этом красном фартуке смотрится угрожающе серьезным и мрачным. Учиха непонимающе покосился на девушку. — Мозг Тобирамы полоскала, чтобы он меня не выкидывал из команды. — Скажу в свое оправдание, что я был против. Угрожала? — Он даже не удивился тому, что Юкимура уже знала об их разговоре. — Нет, просто предупредила его, что буду приезжать к его дому каждый день и смотреть в его окна из машины. А когда надоест — протараню входную дверь. — Протянула Юкимура, заглядывая в сковороду, в которой шипели морепродукты. Она действительно намекнула ему об этом, но уже на парковке, просигналив несколько раз. — И какую отсрочку он тебе дал? — Два месяца. — Ей не требовалось слышать — она прекрасно видела, как губы Мадары прошептали отчетливое «блядь». — Что по зеленоволосому каннибалу? — Позже. — Только успел сказать Учиха, прежде чем на кухню прокрались дети, изображая из себя великих ниндзя. Джи-джи встал в стойку, вытянув руки и подняв одну ногу. Индра смущенно кивнул, когда Юкимура приветливо махнула рукой. Ей было паршиво от самой себя, но дети не должны были этого знать. — Надоело мучать приставки? — Мальчики кивнули, встав нормально. — Ужин через полчаса. — Тебе помочь? — Спросила Оотори, но Учиха только мотнул головой, указав длинным ножом в сторону выхода из кухни. Она пожала плечами, увлекая за собой детей. — Тогда показывайте уроки! — Но папа Индры уже посмотрел! — Воскликнул Джи-джи, увидев согласный кивок матери. — И ничего не понял. Я только посмотрю и не буду ничего исправлять. — Индра, она нагло врет! Не пускай её в комнату! — Воинственно закричал Рьюджи из коридора. Мадара усмехнулся, покачав головой.***
Оотори чувствовала прохладу, невольно ежась и только сильнее кутаясь в домашнюю толстовку. Учиха отвлекся от чтения, слегка сощурившись. — Включить обогреватель? — Спросил он, наблюдая за тем, как Оотори, подобно ребенку поджимает колени к груди, продолжая смотреть на свой ноутбук. Юкимура медленно перевела взгляд на Мадару, ощущая, как начинает дергаться нижнее веко. — А он выключен? — Тихо спросила она, начиная смеяться. Учиха усмехнулся в ответ, откладывая книгу и встал с кровати, включая небольшой белый обогреватель. — Ты не просила. — Он сел обратно на кровать, возвращаясь к чтению. Глядя на Юкимуру краем глаз, ему казалось, что она живет в его доме не несколько дней, а несколько лет. Впервые он мог назвать гробовую тишину во всем доме идиллией, поскольку теперь, ему казалось, что все нереально правильно. Он прислушался. Дети уже спали. — На катке не нашли никакой информации на этого мужчину. — Оотори заинтересованно обернулась. Мадара, отложив книгу, продолжил. — Камеры главного хода не засекли его. На входе для сотрудников камеры не установлены. — Ты хочешь сказать, что он пришел на каток со своими коньками, пробравшись через черный ход? — Это еще не все. На парковке был обнаружен автомобиль, который был засечен на видеозаписи. Тот самый автомобиль, Юкимура. — Он наблюдал за тем, как девушка выпрямляется, напряженно хмурясь. — Это не похоже на совпадение. Он что-то хотел. — Может, Тобирама поэтому так хотел, чтобы тебя отстранили от дела. — Рассуждал Учиха, наблюдая, как девушка проводит по лицу умывательным движением. — Завтра меня не будет. — Выдохнула она в ладони, резко убрав руки от лица. Она вперилась взглядом в стену, сощурившись. — И где ты будешь? — Юкимура взглянула на Учиха, чуть сощурившись. Она напоминала затаившегося хищника, готового к прыжку. — В Фучу. Сегодня я узнала слишком много информации и, полагаю, только один человек в этой стране способен дать мне внятный ответ. — Расскажешь? — Когда смогу сформулировать. — Мадара согласно кивнул, продолжая смотреть на девушку. Волосы после душа почти высохли, а потому практически не липли к коже. От неё пахло его гелем для душа, но возмущаться по этому поводу как-то не хотелось. Он устало улыбнулся. — Иди сюда. — Тихо произнес, позволяя Оотори лечь ему на грудь головой. Приобнял её, устало выдыхая. — Тебе не кажется, что мы как-то неправильно живем? — Спросила Юкимура, слушая сердцебиение в грудной клетке. Такое спокойное и ровное. Мадара вопросительно промычал, прекрасно понимая, что она имела в виду. — Я просто предложила тебе переспать, но у нас был только один поцелуй, и я с сыном переехала к тебе. Это странно, тебе не кажется? — Спросила, млея от горячих рук. — Так хочется секса? — Он тихо хохотнул, почувствовав, как тонкие пальцы щипают его сквозь футболку. — Юкимура, жизнь не бывает нормальной. Пусть уж лучше так. Давай ближе к выходным решим наши проблемы с неудовлетворенностью? — Секс график. Да ты романтик, Учиха. — Мадара ущипнул девушку через толстовку, на что теперь смеялась она. Юкимура уснула практически моментально, даже не проснувшись, когда Учиха потянулся, чтобы выключить свет. Он слушал её ровное дыхание, чувствуя, как засыпает сам.***
— Имя. — Оотори Юкимура. — Саннин Мицуки. — Цель посещения? — Юкимура достала из кармана свернутый листок, на котором было напечатано разрешение на посещение тюрьмы, для продвижения расследования. Солдат пробежался по срокам, удовлетворённо кивнув. Перевел взгляд на старшего брата Оотори. — Вы тоже? — Лог кивнул. Солдат указал рукой на раму, через которую они должны были пройти. Первой зашла Юкимура, чувствуя себя так, будто она погружалась под воду. Уши заложило и теперь она выполняла все требования лишь по инерции. Её отвели в плохо освещенную комнату, голые стены которой состояли из бетона. Она села на стул, замерев в ожидании. Лог стоял в другой комнате, за дверью позади неё и наблюдал за допросной через зеркало Гезелла, недовольно щурясь. Была бы его воля — младшая сестра никогда не пошла бы в ту комнату, но девчонка уже давно выросла, и он не мог ей запрещать что-либо. Юкимура вскинула голову, услышав скрип второй двери. Она наблюдала за тем, как зашедший заключенный садится напротив неё, не переставая смотреть на неё своими темными зелеными глазами, вокруг которых были лопнувшие капилляры, окрашивающие белок глаза в красный цвет. Темные губы расплылись в довольной усмешке, обнажая верхний ряд зубов — удивительно белых. Один из работников тюрьмы пристегнул заключенного к столу и, бросив короткий взгляд на кибера, скрылся за другой дверью, так же наблюдая за всем происходящим через стекло. Оотори разглядывала убийцу, не замечая на нем тех лет, оставленных тюрьмой. Все такие же длинные волосы, теперь уже доходящие до лопаток. Под черным тюремным комбинезоном скрывались татуировки, похожие на шрамы. Она знала, что на его спине изображены татуировки в виде масок, от которых шли шрамы, скрытые тонкими темными татуировками, напоминающими швы. Он продолжал довольно улыбаться, оглядывая агента. — Ты нисколько не изменилась. — Начал он первый, наблюдая за тем, как девушка скрещивает руки на груди — оборонительная позиция. — Не бойся. Я теперь ничего не могу сделать. Ты ведь знаешь это чувство, когда руки прикованы к подобным столам? — Какузу говорил басисто, чуть нараспев. Оотори молчала, ожидая, что рано или поздно это словесное изливание души завершится. — Знаешь, я думал, ты приедешь навестить старика раньше. — Тебе до старика как до Китая раком. — Анимиру хрипло рассмеялся, тепло посмотрев на девушку. — Знаешь, чем ты мне понравилась? — Даже знать не хочу. — Юкимура помотала головой, вновь вызвав у убийцы приступ смеха. — Похожа на собаку. С виду, ты такая нежная, такая мирная, но если вцепишься в глотку, то уже посмертно. — Все равно произнес он, заметив, как поморщилась Оотори. — Правда не должна нравиться, малышка. — Он наклонился вперед, опираясь руками на стол, насколько ему позволяли наручники. — Ты отправил письмо в Саппоро, задолго до того, как была создана группа? — Проигнорировала она, встретившись с ним взглядом. Какузу пожал плечами. — Нет, я думал, что тебя поставили на удаленную работу. — Откуда ты знаешь о создании группы? — У меня есть свои источники. Как поживает Сакон? Малыш, наверное, счастлив, что я не на свободе? — Сколько у тебя таких как Сакон? — Убери грубость из голоса, я же тебе ничего не сделал, малышка. Даже помочь хочу, а ты задаешь не те вопросы. — У меня нет времени на игры, Анимиру. — Но у меня его предостаточно. — Басисто расхохотался Какузу, откинувшись на жесткую спинку металлического стула. Юкимура спокойно ждала, пока мужчина успокоится. Он перестал смеяться, вновь посмотрев на неё. Ему нравилась эта игра в гляделки. Юкимура дернула плечом — он знал, что это значит. У неё заканчивается терпение. — Я помню, как ты в меня выстрелила. У тебя был точно такой же взгляд. Помнишь этот день. Тогда ты увидела меня впервые, но я — нет. Знаешь, наблюдать за тобой было неким удовольствием. Ты так решительно отметала версии, настаивая на своем. Такая молодая и амбициозная, заложница собственного положения. Я уже тогда прекрасно понимал, что в моей коллекции не хватает именно такого алмаза. Не огранённого, но уже находящегося в украшении. — У тебя были ученики. Последователи. — Напомнила Оотори. Какузу пожал плечами. — Ты решил поиздеваться, Какузу? Этим письмом. — Я хотел помочь. — Протянул он, вновь растянув тонкие губы в улыбке. — Если бы хотел помочь — то сказал бы имя. — Помочь не значит сдать. Тогда игра не будет стоить свеч, не находишь? — Тогда зачем весь этот цирк? — Вновь довольная усмешка. — Хотел посмотреть, подходишь ли ты ему. — Юкимура насторожилась. — Он любит нечто неординарное. Не подходящее под рамки стандарта. — Каннибал из твоей коллекции? — Она запомнила эти слова, но задала следующий вопрос. — Мне не по вкусу человеческое мясо. Возможно, он нашел себе друга по интересам. Ладно, за то, что ты приехала, я дам тебе две подсказки. Он носит мой подарок. Носит его постоянно, потому что не может с ним расстаться. — А вторая? — Какузу посмотрел на зеркало Гезелла, кивнув. Свидание было закончено. — Раскрой глаза. — Он усмехнулся, в момент, когда открылась дверь. Тюремщик отстегнул заключённого от стола, позволяя тому встать, разминая шею. Уже уходя, он обернулся, игнорируя попытки солдата, что был ниже убийцы на голову, произнеся. — И будь осторожней. Дверь захлопнулась, но Оотори осталась сидеть на месте, опустив голову. Она думала над его словами. Пазл все так же не складывался, лишь возникло ощущение, что ей подкинули пару деталей. Незначительных. — Поехали куда-нибудь. Я хочу есть. — Проговорила она брату, выходя из допросной. Ей требовалось сбросить напряжение. Тренажерный зал АНБУ подходил лучше всего.***
Инузука Киба устало кивнул, когда в его больничную палату зашел Учиха Мадара в компании Обито. Парень на койке выглядел вымотано — будто его измучила сама больница, а не последние несколько месяцев. Он потрепал немытые волосы цвета ореха, откладывая блокнот, в котором что-то писал. Мадара догадывался, что скорее всего Конан уже провела с ним беседу, посоветовав все записать. — Мне сказали, мелкая тоже жива. — Прохрипел вместо приветствия Киба, уставившись темными глазами на Учиха. Обито кивнул в подтверждение его слов. — Сакура в этой больнице. — Инузука кивнул, поморщившись от чужого голоса. — Я не знаю, как помочь вам в расследовании. — Честно произнес он. Мадара никак не отреагировал — лишь сел напротив его кровати, скрещивая руки на груди. — Просто рассказывай. — Инузука замолчал. — Мне начали писать и звонить с неизвестных номеров. Первые дни казались какой-то шуткой, но остальные… Я боялся включать телефон. Потом на почту пришло письмо, где мне настоятельно советовали, включить его обратно. Я перестал выходить из дома. На шестой день кто-то приклеил к моей двери записку в конверте. Там было только два слова. Уже скоро. Я решил, что больше так продолжаться не может и на следующий день пошел в полицию. Выйдя в подъезд, я просто ощутил укол в шею, а когда очнулся был уже…там. — Имена Узумаки Наруто и Сарутоби Асума вам о чем-то говорят? — Киба помрачнел, отвернувшись. — Наруто появился после меня. Он был шумным парнем — выводил из себя криком, веру в справедливость, о том, что он не сдастся и что выберется оттуда, а потому ему часто что-то подмешивали в воду. Один из них говорил, что мы не должны сдохнуть раньше времени. Он говорил, что мы были выбраны, я тогда не понимал, о чем он. — Опиши то место, где вас держали. — Это было что-то вроде камеры, но решетка была только с двух сторон. Скамейки. Спали на полу. Один появлялся чаще. — Ты их видел? — Только одного и то — мельком. Высокий мужчина с зелеными волосами. Кажется, они были зелеными, там отвратительное освещение. В туалет он нас выводил по очереди, руки всегда были связаны за спиной. — У него были какие-то отличительные черты? Может, татуировка? — Не знаю. Он не показывал лицо, носил маску, а за капюшоном лицо и волосы не разглядишь. — Перестраховался, сученок. — Прошипел Обито. Ему чертовски сильно хотелось курить, но он только раздраженно откинулся на спинку больничного стула. Учиха кивнул, прося Кибу продолжить. — Как ты выбрался? — Инузука усмехнулся, уставившись в белое одеяло, на котором держал свои руки. — Я и не выбирался. Пришел второй, сказал что-то про кость для псов. Потом первый опять что-то вколол мне в шею и единственное, что я помню, это как меня тащат до машины. После я отключился и пришел в себя уже в больнице. — Как благородно. — Выплюнул Обито, нашаривая в кармане пиджака сигареты. Инузука замолчал, тем самым подтверждая, что рассказал, все, что знал. Мадара чуть наклонил голову вбок. — Как происходило убийство? — Инузука внутренне сжался. — Первый выпускал одного, которого просил второй, а потом начиналась игра. На подобии: беги и прячься. Эти люди, которых выпускали — больше не возвращались. — Инузука замолчал ненадолго. — У первого было какое-то расстройство личности. Он говорил разными голосами. Иногда казалось, что их трое. Но когда он говорил нараспев, даже как-то по-доброму, мне казалось, что он нас вот-вот выпустит, но потом голос грубел. Он часто ругался сам с собой. — Инузука вновь замолчал на несколько минут, но резко скинул голову, явно что-то вспомнив. — Там есть комната, в которую входит только второй. Они как-то говорили при нас, эта комната предназначается для кого-то особого. Кого еще не поймали. — Учиха переглянулись. Киба продолжил, хмурясь в попытках вспомнить. — Он говорит, что там будет тот, кто ему принадлежит. — Не понимаю. — Произнес Мадара, чуть сощурившись. — Он говорил о женщине, да, точно, это женщина, которая должна быть с ним, потому что так было предначертано. — Вот как. Благодарим за сотрудничество, Инузука-сан. Поправляйтесь. После недолгого молчания Учиха встали, поклонившись и поблагодарив за сотрудничество. Им это ничерта не помогло.***
Конан приветливо улыбнулась Юкимуре, заметив ту в женской раздевалке. Юкимура, стянув волосы в тугой хвост, наматывала кумпур на руку, сосредоточенно наблюдая за процессом. — Здравствуй, Юкимура-чан. — Привет, Конан. — Кивнула девушка, не отвлекаясь от своего занятия. — Решила позаниматься? — Да, не хочу терять форму. Уже размялась и попросила Итачи о спарринге. Ему полезно проветриться от работы. — Хаюми понимающе улыбнулась. — Я тоже решила пробежаться, пока выдалась минутка. — Юкимура согласно кивнула, надевая поверх бинтов перчатки. Конан присела рядом, расстегивая блузку. Она оглядела девушку. На той была майка и обтягивающие шорты, не сковывающие движения. На ногах простые кроссовки. Взгляд зацепился за длинный тонкий шрам на бедре, что начинался чуть ниже едва заметных растяжек. — Как у тебя дела на личном? — Даже не спрашивай. — Усмехнулась девушка, потягиваясь. Конан чуть улыбнулась. — Советую найти пару до Рождественского бала. — Оотори хрипло рассмеялась. Она уже и забыла, что подобные мероприятия в Токио обязательны. — Я пойду со своей свитой. — Произнесла Юкимура, решившись воспользоваться своими привилегиями. — Только не в джинсовом комбинезоне, как тогда. — Рассмеялась Хаюми. — Давай как-нибудь прошвырнемся по магазинам? Как тебя компания в лице меня и Ино? — Дочь Иноичи? — Хаюми кивнула. Пожалуй, это была единственная девушка во всем агентстве, которая не смотрела на киберов с презрением, несмотря на то, что порой они были невыносимы. — Хорошо. — Согласилась Оотори, встав со скамейки. — Ладно, удачной пробежки. Пойду устрою мортал комбат в реальной жизни. — Не покалечься! — Рассмеялась Конан, переодеваясь. Зал для тренировок был чрезмерно большим, занимая целый верхний этаж. Здесь нечасто можно было встретить агентов в разгар рабочего дня, но раз уж Юкимура приехала, она не могла отказать себе в тренировке. И так несколько недель ограничивалась простыми упражнениями дома. Итачи сидел на одном из спортивных татами, ожидая кибера. На руках были такие же перчатки. Он оглядел Оотори, вставая с мата и, без предупреждения, стал нападать. Юкимура блокировала его выпады, усмехаясь. Конан, выйдя из раздевалки в просторной футболке и спортивных леггинсах, лишь обреченно выдохнула, направляясь к беговым дорожкам. Юкимура перешла в нападения, вынуждая, теперь уже Итачи, ставить блоки. Он отскочил, пропустив удар. Едва заметно усмехнулся, но в следующий момент посмотрел за спину девушки. Лицо вмиг стало непроницаемым. Юкимура обернулась, выпрямившись. Мацураси, выйдя из раздевалки, лениво двигался в их сторону, медленно аплодируя. — Браво. — Оскалился он, поправив резинку тренировочных штанов, после проведя рукой по оголенному торсу, будто демонстрируя всем раскачанный корпус и выступающие кубики пресса. — Играете, детишки? Пустите взрослого дядю в свою песочницу? — Пара молчала, наблюдая за Мацураси. Он усмехнулся, прилизав волосы. — Да ладно вам, детишки, мы же команда. — Иди отсюда, Хидан. — Итачи наблюдал за Юкимурой. Девушка нервно дернула плечом. — Заступаешься за подружку? Как мило. Сейчас блевану от этой милоты. — Протянул Хидан, скалясь. Он оценивающе оглядел девушку. — Милые ножки. Ими ты машешь только в бою или же в постели ты такая же прыткая? — Оотори переглянулась с Итачи, кивнув на Мацураси. — Ушатаем взрослого дядю? — Два на одного? Вы что-то слышали о вежливости, пидорасы малолетние? — Пара встала в боевые стойки. Хидан прищурился, отмечая, что стиль у этих двоих совершенно разный. — Ну ебашьте. Хотя, не, я хочу мотивацию. — Оскалился, наблюдая, как они переглядываются. — Не интересно убивать ради убийства, точно так же, как не интересно пиздить двух доходяг ради того, чтобы отпиздить их. — Юкимура поморщилась. — И что ты хочешь? — Озвучил их мысль Итачи, продолжая находиться в стойке. Хидан показательно задумался, посмотрев на белоснежный потолок. Усмехнулся. — Кофе. — Ладно, я выпью с тобой кофе. — Согласился Итачи, отчего Юкимура едва сдержалась, чтобы не засмеяться. — Нахуй ты мне сдался, Учиха? — Скривился Хидан. — Пусть она со мной кофе выпьет, раз уж потрахаться мне не светит в ближайшее никогда. — Это ты верно заметил, Хидан. — Грубо отозвалась Юкимура, занося ногу для удара. Итачи атаковал с другой стороны, не давая возможности мужчине поставить блок. Отвлекшись на одного противника, Мацуараси однозначно бы пропустил удар другого, но, поставив блок рукой, Хидан оскалился, уходя от удара Учиха. — Резвые детишки. — Усмешка вновь расползлась по его лицу безумным оскалом. Конан, сойдя с беговой дорожки, устало покачала головой. Добром это не могло кончиться. Женщина была права, ведь спустя несколько минут Хидан, отправив Итачи лежать на татами без сознания, сумел заломить руку Оотори, вынуждая ту сесть на колени. Мацураси удивленно приподнял брови, глядя на девушку и не теряя из виду тело Учиха — тот уже начал приходить в себя. — Нэ-нэ, я ожидал большего. — Юкимура прикрыла глаза, ровно выдыхая. Она не корила себя за то, что пропустила удар — нет. — Кофе покупаешь ты, то дерьмо из автоматов я не перевариваю. — Только бросила она, поднимаясь с татами и приближаясь к Итачи. Хидан хмыкнул, смотря на то, как девушка помогает Учиха подняться и проверяет его реакцию. — В глазах не двоится? Голова не болит? — Юкимура-сан, вы же могли… — Я не буду использовать эти приемы на спаррингах, ты же знаешь, Итачи-кун, я обещала. — Итачи понимающе кивнул, когда Юкимура встала с колен, помогая ему подняться. — К тому же… Я знала, что мы не справимся. — Она легко улыбнулась. Итачи не видел такую улыбку с момента её перевода. Так она улыбалась только своему сыну. — Знала? — Итачи-кун, этот бугай крупнее меня в два раза, чтобы его уложить, мне нужен или пистолет, или дубина. — Протянула она, поправив хвост. — Это не наша весовая группа. — Тогда почему ты вообще согласилась? — Юкимура пожала плечами. — Тут есть кофейня недалеко. Цены там завышены, но кофе просто волшебный. К тому же, я лелею надежду, что этот качок отвяжется от меня, проведя со мной хотя бы полчаса. — Легко бросила она, махнув рукой. Хидан, направившийся к тренажерам, усмехнулся. — А кто сказал, что я мы будем пить кофе сегодня, крошка? — Крошка у тебя в трусах. — На автомате бросила Юкимура, разворачиваясь к раздевалкам. Теперь можно было ехать домой.***
Рьюжди затащил Индру в туалет для мальчиков, бросая на кафель свой черный портфель. Он зацепился руками за светлые пряди своих волос, начиная кричать. Учиха-младший не на шутку испугался, поглядывая на дверь. Он уже думал бежать за Амари-сенсей, когда Оотори резко успокоился, выдыхая. Мальчик сел на корточки, разглядывая темную ткань своих школьных брюк. — Ты…чего? — Спросил Индра, садясь рядом на корточки. Он успокаивающе провел ладонью по спине друга. — Это из-за Амари-сенсей? Из-за того, что она опять ругалась? — Она пришла с короткими волосами. Зачем она их обрезала? — Протянул Джи-джи, посмотрев на Индру. Тот удивленно приподнял брови. — Ты кричал из-за новой прически Кёко-чан? — Их одноклассница Кёко пришла сегодня в школу с короткими волосами, отчего целый день получала похвалу и комплименты всего класса, смущенно поправляя очки в пластиковой оправе. — Не знал, что ты так реагируешь на новые девчачьи стрижки. Или… Тебе нравится Кёко? — Рьюджи кивнул, не смотря на своего друга. — Ты ей признаешься? Джи-джи? Оотори молчал, раскачиваясь на месте. Глупые девчонки, думал он, глупые девчонки и их стрижки. Индра тепло улыбнулся, обнимая друга за плечи. — Я помогу тебе ей признаться! Я читал, как нужно делать это правильно! — Оотори с недоверием взглянул на друга, но все же кивнул, ожидая дальнейших слов. — Её нужно игнорировать. — С умным видом произнес мальчик. Наступила тишина. Джи-джи дернул несколько раз плечами, чувствуя, как смех вырывается из его грудной клетки. Он был ребенком, он тоже читал про отношения, но он был уверен на все сто процентов, что такой вариант ему не подойдет. А еще нужно поговорить с Учиха, чтобы не читал такие глупости.