Внезапный дождик

      Хорошая погода и сегодняшний день — это антонимы, по крайней мере по мнению Тото. Нет, правда, сплошные тучи и занавески из сотни и тысяч капель дождя стояли перед глазами слишком отчëтливо, чтобы сказать, что этот день не просто являлся хорошим, но и, к тому же, выходным — по крайней мере для Ишшики точно. Он думал провести его сходив куда-нибудь на прогулку, скорее всего взяв при этом с собой Рона, а затем сходив в ближайшее кафе, чтобы без суеты выпить чашечку горячего латте или капучино, пока Камонохаши добавляет в заказанный им перекус сироп из коричневого сахара.       Однако, природа внесла в его планы свои изменения, поэтому вместо нормальной прогулки им была обеспечена пробежка под дождëм, с кучей пакетов и без единого зонта, от магазина до дома Рона. Это было чертовски непросто, ведь дождь застал их где-то на середине пути, что, собственно, придало этим двоим сил бежать со всех ног домой, в сокровенное место тепла и сухости. Когда они пришли туда, из их одежды буквально можно было выжимать столько воды, что хватило бы на две большие кастрюльки не очень вкусного, но всë же супа, что не придавало должного оптимизма Ишшики, однако вызвало весëлую улыбку на лице у Рона.       Вскоре после этого они разложили по местам купленные вещи, а, если быть точнее, неплохой такой запас еды и много кошачьего корма для бедного животного, на которого брюнет постоянно случайно наступает. — Хэй, Рон, нужно принять ванну, а то так и заболеть недолго, — вскоре после этого сказал офицер, снимая с себя мокрую толстовку и выжимая еë в раковину. «Да, не толстовка получается, а тряпка,» — подумал он, а затем чихнул, будто в подтверждение своим мыслям. — Ага. Я уже еë налил, так что прекращай копаться с одеждой и пошли отогреваться, — спокойно подойдя к нему произнëс тот и, взяв его за запястье, повëл в ванную, пока тот не пришëл в себя после этих слов.       Горячая вода была будто бы Божьим благословением, обволакивающим тело и согревающим каждую частичку бытия. Тото бы с большим удовольствием наслаждался этой горячей ванной, однако был один слишком сильно вгоняющий в краску для него момент — он сидел в ней не один, а вместе с повернувшимся к нему спиной Роном. Да, они, по сути, официально начали встречаться, — почти официально, если быть точным, — когда Тото не выдержал и при одном из их разговоров в наглую крикнул «А МОЖЕТ ТЫ МНЕ НРАВИШЬСЯ НЕ КАК ДРУГ!», после чего его на минуту застала неловкая пауза, а потом он мгновенно был повален на диван и тут же утянут в сладкий от коричневого сахара поцелуй, а затем искусан в области шеи — дальше Рон заходить не стал — однако, честно говоря, Ишшики ожидал от него другого, но и при том был очень рад этим действиям со стороны; но это всë не мешает ему краснеть от любого действия, хоть как-то переходящего рамки обычного невинного поцелуя, — да, даже при поцелуе в губы он краснеет как не знаю кто, что, к слову, очень нравится наглому детективу.       Мысли о том, как он признавался заставили его покраснеть больше, ровно до того времени, пока Камонохаши не повернулся к нему — явно магическим образом, так как места в ванне было не так-то и много — и не тронул сначала влажные волосы, а потом и кожу на шее, столь чувствительную, что Тото невольно тихо застонал, а затем, опешив, прикрыл рот рукой. Став похожим уже на помидорку, он обернулся, посмотрев на Рона. Тот, конечно, ожидал чего-то подобного, всё же во время первого помечивания шеи он заметил какую-то необычную реакцию с его стороны, когда он трогал там нежную кожу, но тëмноволосый не мог предположить, что реакция будет настолько приятной его слуху; а красное личико Тотомару при этом просто сейчас сносило у него крышу. Чёрт, он слишком милый, когда краснеет, но его стоны от прикосновений.Это было немного выше его сил. Прикоснуться. Он очень хотел к нему прикоснуться, но понимал, что это может повести за собой кое-какие последствия, однако, ему не пришлось делать это самому, так как уже отвернувший своë личико в другую сторону Тото сам пододвинулся к нему ближе, положив свою лохматую голову тому на грудь «Провокатор,» — подумал Рон и приобнял того за талию, понимая, что, кажется, сейчас сорвëтся. Чужие волосы начали щекотать ему лицо, невольно заставив улыбнуться и, уткнувшись в них носом, вдохнул влажный запах ванили и кофе, в последнее время ставший ему очень родным.       Всë это, несомненно, было просто непередаваемо хорошо, однако Тото при этом сидел так, будто если он пошевелится хоть на миллиметр — его тут же убьют, чего, если подумать, вообще не могло произойти, но попробуйте сказать это ему. От черноволосого это никак не могло ускользнуть, поэтому он немного ослабил свою хватку и как ни в чём не бывало наклонился к шее, тихо спросив: — Ты боишься?       Ишшики при этом вопросе почувствовал, как неизвестная до этого волна прошлась по его телу, оставляя приятное послевкусие. Не то чтобы он боялся, просто для него, человека, что только недавно смог найти себе хоть кого-то, поцелуи-то были очень интимной вещью, а тут.Он не знал, что ответить. — Если ты боишься, я не буду ничего делать, — всё также в шею произнёс этот наглый детектив, от чего новая волна прошлась по телу офицера, заодно вместе с собой вызывая мурашки. Рон правда сдержит слова, которые сказал и не будет ничего делать с ним, если тот не захочет, но при этом что-то где-то подсознательно кричало, чтобы тот согласился, потому что, как не странно, держать себя в узде в такой ситуации было чертовски сложно. Чертовски. — Я… Я не боюсь… Просто это было немного неожиданно, — со смущением произнёс Тото, а потом поднял голову и, посмотрев на Камонохаши, тепло ему улыбнулся, от чего тот был готов завыть. Да, на самом деле он давно заметил этот странный лучик солнца в его жизни, однако либо держал подальше от себя, либо давал такие бирки как «приятель», «напарник» или «друг», но, будем честны, он не дурак, чтобы не думать о том, что это лишь отговорки и тот для него является большим. К примеру, кем-то вроде части его души или того, кто понимает, пусть и не все, но его хаотичные мысли с первого раза. Была ли это любовь, когда он впервые начал об этом рассуждать? Он сам не знает, так как это неизвестное для него чувство, но то, что он никому не отдаст этого солнечного идиота Рон может сказать абсолютно уверенно. — Если… Если ты хочешь, мы можем попробовать, — вновь заговорил Тото, а затем, вновь опустил голову, как Камо понял, от ещё больше накрывшего его смущения, видного теперь даже на кончиках ушей. — Только если ты не против, — на ушко прошептал ему тот, улыбнувшись в ответ на слова своей принцессы. Чëрт, он такой прекрасно-невинный. — Я не против, — практически тут же ответил брюнет, повернувшись к нему телом и каким-то неизвестным образом повиснув у того на шее, а затем поцеловав того в губы, нежно, искренне, как может только он. «Чëртов провокатор,» — подумал Рон, придерживая одной рукой того за талию, а второй копошась в копне мокрых волос, не перестающих быть всë такими же мягкими.       Спустя несколько секунд детектив углубил поцелуй, заставляя Тото задыхаться, одноврéменно ëрзать на его ноге, так некстати — или может кстати — расположившейся между его ног и постанывать от новых ощущений. Они продолжили бы, если бы человеческие лëгкие имели больший объëм, хотя не только он помешал им, но ещë и мысли Рона по поводу того, что вода — не самое лучшее место для этого, хотя, может потом они и попробуют в ней, но не в первый раз, нет. Именно поэтому, когда Ишшики потянулся за новым поцелуем, Камо решил слегка растянуть момент прикосновения их губ и, пока Тото не понял, взять его на руки, при этом максимально аккуратно выйдя из ванной. Фокус не совсем удался, так как Тотомару был не настолько глуп, чтобы не почувствовать внезапную прохладу, но Рон не дал никак ему возмутиться, взяв инициативу на себя, проводя занятой рукой по одному боку, а второй беря в руки лежащее неподалëку полотенце (орëл мужчина, что сказать). Брюнет был явно уже не против такого, поэтому, слегка отстранившись от чужих губ, сначала поцеловал, а затем и легонько укусил место рядом с чужим шрамом, затем зализывая его, словно там появилась рана. Когда же Рон уже тщательно вытер их, настала его очередь кусать и целовать чужую шею, только уже не в душной ванной комнате, где сливалась горячая вода, а в просторной спальне, куда, к слову, они добрались слишком быстро.       Как только они оказались рядом с кроватью, черноволосый тут же положил на неë своего Тото и начал везде целовать его, оставляя сотни багровых засосов рядом с ключицами и шеей, от чего брюнет начал пошло постанывать, а затем переходя на светло-розовые горошины сосков, играя с каждым из них по очереди, что вызывало настолько бурную реакцию у офицера, что Рон буквально был готов войти в него без подготовки. В это же время его длинные изящные пальцы вовсю разрабатывали одно чужое местечко, что было очень узким и тугим до этого, а сейчас уже могло принять два, а то и почти три пальца.       Решив, что можно ввести ещë один, Камонохаши переходит немного ниже, очерчивая языком рëбра, затем переходя на еле-заметный пресс, а потом вводя третий палец, от которого Тотомару стало по-настоящему некомфортно, что можно было заметить по сползающей с него пелене возбуждения. Понимая, что не может дать ему потерять настрой, Рон слегка согнул фаланги и двинул пальцами вперëд, на что в ответ получил возбуждëнный несдержанный стон, заставивший его двинуться в том же направлении и посмотреть на этот раз уже на покрасневшее личико, которое, к слову, выглядело так соблазнительно и чертовски сексуально, что посмотрев на него половину минуты, двигая при этом пальцами внутри, детектив не выдержал и, вынув пальцы, приставил ко входу изнывающую головку, спустя пару секунд вошедшую лишь наполовину. Долго ждать не хотелось, но и причинить ему боль тоже, поэтому входил Камонохаши аккуратно, медленно, стараясь отвлечь и расслабить Тото, целуя его в губы и поглаживая кистью живот, будто разглаживая его мышцы. Это помогало, так как вскоре он смог войти полностью и даже сразу же коснуться простаты, что вызвало немедленную ответную реакцию, от которой Тотомару схватился руками за чужую спину и начал еë царапать, а Рон же в свою очередь попрощался с самообладанием и, толкнувшись вперëд, начал двигаться внутри него, каждый раз задевая всë то же место и получая в ответ сладкие и сводящие с ума стоны, сносившие итак снесëнную крышу.       Множество криков начали заполнять комнату, стоны будто бы бойким ручьëм потекли из чужих уст, а царапины на бедной спине Рона всë прибавлялись и прибавлялись. Наконец, когда они оба были на пике удовольствий, Ишшики поцеловал детектива и тут же кончил себе на живот, лишь затем чувствуя, что что-то тëплое и немного липкое начало растекаться и внутри него. После этого Камонохаши рухнул рядом с ним, тут же прижимая его к себе и накрывая их одеялом. Да, было немного липко после всего этого, но их сейчас это не волновало. Не волновало и не будет. — Люблю тебя, -тихо шепчет Тото, на мгновение развеивая находящую на него дрëму. — Хех, я тебя тоже, — с небольшим смехом в голосе говорит Рон, а затем они оба засыпают, обняв друг друга.