velvet captivity

Лютик стоял напротив зеркала и уже выученным движением рисовал стрелки на глаза. Позади стоял Геральт и поправлял галстук. Смотрелись они вдвоем действительно эффектно, хотя обычно рядом с такими мужчинами бывают стройные, голубоглазые барышни. А Лютик пусть и был стройным, но хрупким его уж точно нельзя было назвать. Они прожили вдвоем четыре дня, и за эти четыре дня Лютик убедился, что мужчина держит свое слово. Он не лез и не приставал, даже засыпая не опускал руку ниже талии. Говорил, что если опустит ниже, то сорвется. Рядом с Геральтом было не по себе, было тоскливо от мысли, что он с этим человеком не по своей воле, но в то же время рядом с ним было не страшно. Он всем своим видом показывал, что Лютику рядом с ним не о чем беспокоиться. Он действительно как волк выхаживал рядом, кидая ревностные взгляды, если парень чему-то улыбался в телефоне. Тихо рычал, если вдруг они целовались, а после Лютик мягко отстранялся. Между ними все еще искрило, но уже не с той силой. Юлиан все еще не мог расслабиться, хотя в душе все равно дрочил, думая только о Геральте. — Что это за встреча такая? — спросил снова Юлиан, поправляя волосы парика. — Обычная деловая встреча, — произнес Геральт и встал позади, приобнимая Лютика и прижимая к себе, — мне нужно, чтобы мой партнер видел и знал, что наши договоренности выходят за пределы общения тет-а-тет. В конце концов, мисс Блэквуд еще не нашла на твое место нового человека. — Блэквуд? У Йеннифер же другая фамилия, — удивился Юлиан. Стоять вот так рядом с Геральтом, прижатым к его груди, было очень приятно. Ощущать запах его парфюма, его крепкую хватку и не бояться, что рассекретят. От удовольствия Лютик даже прикрыл глаза. — Йеннифер уволена, — хмыкнул мужчина, наклонился и поцеловал Лютика в шею, — не забудь чокер с брошью. — Брошь обязательна? — Более, чем, — ответил Геральт и отстранился. Лютик был не в восторге из-за того, что ему нужно снова выбираться в люди в образе Джулии Панкрац. Он даже умудрился с утра устроить Геральту скандал из-за этого, но тот рявкнул так, что Лютику стало действительно страшно. Он заперся в душе и не выходил оттуда целый час, пытаясь успокоиться. Все-таки его нервная система была еще слишком неустойчива, и все что угодно могло вывести его из равновесия. Геральт потом долго просил прощения, целовал руки, прижимал к себе и говорил, что в следующий раз Лютик может его ударить, если вдруг Геральт повысит голос. Так или иначе, Лютик успокоился, но все же одежду Джулии надевал с явным неудовольствием. — Котик, я тоже не в восторге, что кто-то кроме меня увидит, каким красивым ты можешь быть, — произнес Геральт, когда Лютик нервно надевал пальто, — но все знают, что моя помощница — это мисс Панкрац. А Юлиана Леттенхофа, ты и сам понимаешь, много кто знает. — Ты мог бы попросить ту же миссис Дэвис присутствовать вместе с тобой, — ответил Юлиан и кинул недовольный взгляд, — в конце концов, она уже тысячу лет с тобой работает. Геральт подошел вплотную и взял Лютика за руки, глядя в его глаза. — Кошечка, там должна быть ты, слышишь? — он говорил негромко, но от этого голоса было еще более жутко, чем от рявканья. Лютик послушно затих. — Нам еще нужно кое-куда заехать, — произнес мужчина, — я же тебе говорил, что тебя выдают руки. Нужно купить кольца. — Но это же всего одна встреча… — пробормотал Юлиан, когда машина остановилась у ювелирного магазина. Геральт с интересом посмотрел на Лютика. — Я все еще надеюсь, — прошептал он на ушко Юлиану, — что иногда ты будешь таким для меня. Тем более, я хочу тебе купить не обычное кольцо. Тебе понравится. «Обручальное мне еще купи», — фыркнул про себя Лютик. В машину он вернулся действительно с красивым помолвочным кольцом на безымянном пальце. В магазине, когда продавец выкладывал перед ним кольца, на которые указывал Геральт, Лютик краснел так, что на помидор был похож. В итоге выбрал не очень броское кольцо из белого золота с бриллиантом и изящной резьбой. — Не рановато ли предложение делаешь? — хмыкнул Лютик, разглядывая колечко. — Честно, я думал, что ты устроишь в магазине скандал по этому поводу, — усмехнулся Ривенс, — но должен заметить, у тебя хороший вкус. — Решил не портить твою репутацию, — отметил недовольно Лютик. А ведь и правда, в какой-то момент он даже вовлекся в процесс выбора кольца и даже не видел в этом ничего плохого. «Это чтобы лишний раз не нарываться», — убедил он сам себя и поспешил отогнать от себя дурные мысли. Машина остановилась у недавно отстроенного бизнес-центра. Лютик отчего-то занервничал, чувствуя неладное. Он внимательно следил за Геральтом, за его мимикой, жестами, но тот был хладнокровно спокоен, и Юлиан не мог разобрать ничего в его поведении. В какой-то момент мужчина остановился на крыльце, не дойдя до двери, кинул взгляд куда-то в сторону и усмехнулся. — Мисс Панкрац, — произнес он, развернув Лютика к себе лицом, — а вы не хотите тоже мне что-нибудь подарить? — Эм. Что? В каком смысле? — растерялся Лютик, глядя на Геральта. В его глазах не было ничего, кроме тепла, и это успокаивало. — Я заслужил хотя бы поцелуй? — спросил мужчина, склонив голову набок, и Юлиан улыбнулся. Может, все не так плохо сложилось? Может, забить на все принципы и убеждения и просто расслабиться. Принять то, что он действительно что-то чувствует к Геральту, принять его любовь и заботу. Позволить себе давать Геральту любовь, хотя бы попытаться. Броситься в этот омут с головой и не думать ни о чем. Он сделал шаг вперед и обвил руками шею Геральта. — Думаю, да, — произнес негромко Лютик с улыбкой и подался вперед, накрывая своими губами губы Геральта. Это было слишком хорошо. Стоять среди кучи людей и просто целоваться, ощущая, как крепкие руки прижимают к себе ближе. Юлиан забывал обо всем и просто позволял себе наслаждаться моментом. Наслаждаться мягкими губами Геральта. Его присутствием. — Пойдем, иначе опоздаем, — шепнул мужчина, отстранившись. Лютик никогда не видел его настолько довольным. Пока они поднимались на лифте, пока искали нужный офис, Лютик думал только о своих ощущениях, пытался понять, чего он хочет и как ему нравится все происходящее. Но он не успел прийти к какому-либо выводу. В фойе они с Геральтом оставили верхнюю одежду, и Юлиан успел заметить, как переменилось выражение лица Геральта — из расслабленно-довольного оно стало серьезным, сосредоточенным. — Идем, — коротко произнес он и кивнул на дверь в переговорную комнату. Через опущенные жалюзи Лютик успел заметить, что там уже кто-то есть, и снова сердце екнуло. Чуйка подсказывала, что ничего хорошего его не ждет. Они вошли в переговорную, и Лютик замер. У окна к ним спиной стоял Ламберт. Услышав шум, он повернулся и удивленно уставился на Лютика. — Прошу извинить за опоздание, — проговорил Геральт и подтолкнул Лютика к столу. Тот на негнущихся ногах сел за стул рядом с Геральтом, на автомате достал из сумочки ежедневник с ручкой и уставился на него, боясь поднять глаза. Было погано и унизительно оттого, что Ламберт видит его в таком виде, видит его положение. В женских шмотках, с волчьей брошью на ошейнике, разве что поводка не хватало. Еще больше обидно было на Геральта — он же специально привел сюда Лютика в этом образе. Чтобы доказать свое превосходство. Показать, что он победил. — Я переживу, времени дохуя, — отозвался Ламберт. Лютик ощущал на себе его прожигающий взгляд. — Так что, я надеюсь, я узнаю, почему мой личный сейф вызвал такой интерес у тебя? — голос Геральта был мягкий, спокойный, но Лютик эти интонации успел выучить. Вообще, проще было бы рассказать о сигналах в тоне и поведении Геральта, которые предвещают что-то хорошее, чем запомнить предупредительные знаки. — Геральт, ты хочешь, чтобы я сейчас раскаялся и признал поражение? — хмыкнул Ламберт, — доказать ты все равно ничего не сможешь. Даже если твоя личная соска обо всем расскажет. Лютика больно резануло это слово. Он заметил, как крепко сжался кулак Геральта. Юлиан и сам был готов как следует врезать Ламберту за такие слова. — Поосторожнее со словами, — мягко сказал Геральт, — так вот. Разговор между нами троими. Дальше этих стен он, надеюсь не выйдет. Я могу на это рассчитывать? — Валяй. Геральт хмыкнул. — Я много чего могу доказать. И думаю, ты прекрасно помнишь истории с покушениями, которые мы решили замять. Истории с фальшивыми договорами, которые тоже мы не стали выносить в свет, — Геральт говорил очень медленно. А Лютик от стресса рисовал ручкой в блокноте закорючки, пытаясь отвлечься. Он все еще чувствовал себя униженным. Словно его, как игрушку или трофей, принесли сюда. И ведь так и есть — что бы Геральт ни говорил, Лютик и есть его игрушка. — Мое предложение простое: ты забываешь про свои амбиции. Ламберт, серьезно, силы не равны. Как минимум потому, что опыта у меня побольше и дерьма я повидал побольше твоего. Любого другого Юлиан бы обвел вокруг пальца за пару дней. Я уже отдал должное его работе. Просто вы не учли один момент… — Что он окажется шлюхой и захочет раздвинуть перед тобой ноги? — фыркнул Ламберт. Юлиан тихо рыкнул и поднял полный ненависти взгляд на Ламберта. Он даже успел привстать, чтобы как следует заехать по этой самодовольной роже, но Геральт опустил руку ему на плечо, призывая сесть. Юлиан снова уткнулся в блокнот. — Что меня уже тысячи раз пытались наебать, — ответил резко Геральт, — когда-то даже успешно, не буду врать. Но благодаря этому я замечаю то, на что никто не обратит внимание. Разве что только какой-нибудь опытный следователь. — Ох ебать, ты прям какой-то сверхчеловек, получается? В фильмах про супергероев сниматься не планируешь? — Так вот, — проигнорировал этот выпад Геральт, — я молчу и вообще никак не заикаюсь о произошедшем. На СМИ-то тебе похер, я знаю. А вот если кто-то из окружения узнает… Доверия не будет уже. Не хочется же доверие терять? — А я тебе свою компанию отдаю? Совладельцем тебя делаю? Или что тебе нужно? — Нет. Выплачиваешь Юлиану обещанный гонорар и не лезешь к нему. Я же вижу, у тебя руки чешутся. Но я не советую тебе даже пытаться причинить ему вред, — ответил Геральт. — Охрану к нему приставишь? — Надо будет — приставлю, — произнес Геральт. Повисла напряженная тишина. Юлиан чувствовал себя как никогда уязвимым. Он ненавидел ощущать себя слабым, зависимым. Привык всегда решать свои проблемы сам. Но сейчас он не мог решить ничего, и это уничтожало его. Его сердце билось так громко, что он боялся, что это услышит кто-то кроме него. — По рукам, — вдруг произнес Ламберт, — я деньги пришлю чеком. Переведу на твой счет. Купишь Лютику… Или как там… Джулии цацки. Пусть сиськи себе хоть сделает нормальные к свадьбе. Лютик спрятал руку с кольцом на пальце и поднял на Ламберта полные обиды и злости глаза, не обращая внимания, что в них уже стояли слезы. Было больно все это слышать от человека, с которым они не один год работали вместе, которому Юлиан помогал не один раз. Он прекрасно понимал, насколько тот зол, но все же Юлиан не заслужил такого отношения к себе. Ни со стороны Ламберта, ни со стороны Геральта. Ламберт встал из-за стола и покинул переговорную. Лютик все еще сидел на своем месте, словно окаменевший. По щекам стекали слезы от боли, обиды и унижения. Геральт повернулся к нему и хотел приобнять, но тот оттолкнул его плечом. — Самоутвердился? — произнес он дрожащим голосом, — легче стало? Показал, кто здесь крутой парень? Лютик посмотрел в глаза Геральту. Хотелось бы увидеть в них сожаление, но нет. Только серость и лед. Геральт не считал, что сделал что-то не то. — Так было нужно, — произнес мужчина, глядя на Юлиана. — Тебе нужно, — ответил тот, — а мне-то, на самом деле, плевать. Теперь уже точно. Хоть пристрели, хоть еще что-то. Думаешь, я в розовых облаках витаю? Ты ведешь себя так, словно мы с тобой в добровольных, романтических отношениях. Но я же знаю, что это не так. Я у тебя в плену, я просто игрушка, которую ты решил оставить себе. Трофей от очередной битвы с конкурентом. Думаешь, я не понимаю этого? — Ты ошибаешься, — произнес мужчина. Лютик только нервно усмехнулся и покачал головой. — Нет, Геральт, это ты ошибаешься, — сказал Лютик и встал из-за стола. Он, игнорируя мужчину, прошел в фойе и наспех надел свое пальто. — Я в уборную. Подойду к лифту, — произнес Лютик, не глядя даже на Геральта. Не хотелось снова увидеть в его глазах лед и пустоту. — Только не перепутай двери, — услышал он вслед. В уборной Лютика прорвало. Он даже в день, когда все вскрылось, не рыдал. А сейчас было паршиво настолько, что все эмоции вырвались наружу. Все, что копилось все эти дни. Плевать, что вся косметика размажется. Плевать, что потом нужно будет ее приводить в порядок, чтобы просто не спалить маскулинные черты лица. Плевать. Он рыдал в голос, спрятавшись в кабинке, и никак не мог успокоиться. Было ощущение, что все его предали, что весь мир от него отвернулся. Фортуна, сопровождавшая Лютика каждый его день, решила повернуться к нему жопой, при этом еще и докинув череду позорных неудач. Теперь же все, с кем Лютик общался, все из его окружения узнают, что он, блять, прогнулся под Геральта Ривенса, раздвигает перед ним ноги. Разве это действительно лучше смерти? Юлиан Леттенхоф, до безобразия талантливый вор, имевший особый статус в узких кругах, стал обычной подстилкой богатого дяди с властью в руках. И что бы там Геральт ни говорил — это остается фактом. И даже если между ним и Геральтом совсем другие отношения, кто же будет вдаваться в подробности? Кое-как успокоившись, Лютик вышел в раковинам и зеркалу и влажной салфеткой стер черные дорожки под глазами и на щеках. Замазал кожу тональным кремом и уже каким-то автоматическим жестом нанес сверху пудру. — Я вижу, ты слишком вжился в роль, — услышал он голос за спиной. Резко развернувшись, Лютик увидел перед собой Ламберта. Тот не был зол, не злорадствовал. Но был очень недоволен. — Вот от тебя я такого точно не ожидал, — произнес мужчина, — крошка, сколько же он тебе предложил? Или он настолько хорошо трахает тебя, что ты решился положить на нас всех болт остаться с ним? Лютик даже не знал, что сказать. Ламберт подошел еще ближе и провел пальцем по скуле Лютика. — Очень обидно, если честно. Еще больше обидно, крошка, что ты слишком много всего знаешь. Слишком много, — палец скользил от скулы к подбородку и поднялся к губам, — думаешь, я так просто это оставлю? Не надейся. — Я никого не предавал. И я не собираюсь рассказывать кому-то о том, что знаю, — произнес Юлиан и рукой убрал настырную руку Ламберта. — Потому что сложно что-то говорить, когда рот занят чужим хером, да? — фыркнул тот презрительно. Юлиан шумно задышал от гнева, руки сжались в кулаки. Он был уже готов как следует ударить, как Ламберт вдруг достал нож и приставил его к горлу Лютика. Тот замер и испуганно уставился на мужчину. — Будь осторожней, хорошо? А то мало ли, — произнес он и, недобро сверкнув глазами, вышел из уборной. Лютика трясло. Он не знал, что ему думать. Теперь ему казалось, что вернись он с повинной к Ламберту, все было бы намного лучше. Ну да, вероятно, его бы как следует избили — Ламберт никогда не отличался милосердием и состраданием. Но зато он сохранил бы какую-никакую репутацию. Его не считали бы предателем. Ему не пришлось бы сейчас стоять здесь в женских шмотках и думать о том, что завтра ему скажет делать Геральт. «Лютик, Геральт не отпустил бы тебя, даже если бы ты выбрал смерть», — напомнил он сам себе и грустно усмехнулся. Унять дрожь так и не получилось. Как в тумане Юлиан вышел к лифту к нервно нарезающему рядом с ним круги Геральту. — Все в порядке? — спросил тот, подойдя к Лютику, — вижу, что нет. Ламберт? Лютик кивнул. Обсуждать ничего не хотелось, тем более вдаваться в подробности неприятного разговора. Геральт подошел ближе и прижал к себе Юлиана. Тому снова пришлось приложить усилия, чтобы не разрыдаться. — Он может плеваться ядом, сколько угодно. Он сейчас слишком уязвлен. Но я обещаю тебе — он не причинит тебе вреда, — прошептал мужчина, целуя Лютика в висок, — иначе я от него мокрого места не оставлю. И даже позволю последнюю пулю пустить в него лично. — Он мне ничего не сделал, — глухо произнес Лютик, неосознанно прижимаясь ближе, — просто сказал правду, все как есть. Для всех, кто был мне близок, я сейчас крыса и предатель. И… и подстилка, увы. — Не верь, — произнес Геральт, — пусть говорят, что им вздумается. Ты им не верь. — Легко тебе говорить, — усмехнулся Лютик тоскливо, — но ты же сам меня сюда притащил, подчеркнул мой статус. Знаешь, Геральт, может все выглядело бы иначе, приди я на эту встречу без этого маскарада. — Юлиан, так было нужно. Лютик не стал ничего отвечать. Он молча отстранился и подошел к лифту, намекая, что уже хочет домой. Точнее, в здание, которое ему придется теперь считать своим домом. По пути он уснул незаметно для себя, разморенный теплом салона автомобиля и шелестящим звуком дождя, и проснулся только когда Геральт пытался осторожно на руках вытащить его из машины. — Мог бы и разбудить, — сонно фыркнул Юлиан, выходя из машины. — Ты спал слишком сладко, не хотелось тебя будить, — пожал плечами Геральт. — Я не беспомощная девочка, за которой нужно ухаживать и носить на ручках, Геральт, — холодно произнес Лютик, кинув недовольный взгляд на Ривенса. — Я забочусь о тебе не потому, что считаю тебя беспомощной девочкой, — хмуро ответил Геральт. Вечер прошел в молчании, пока Геральт не вытащил из винотеки бутылку сухого белого. — Не хочешь? — произнес он, демонстрируя бутылку Юлиану. — Немного. Один бокал, — откликнулся тот. Немного расслабиться ему бы сейчас точно не помешало. Уже после третьего бокала они вдвоем сидели близко друг к другу на диване. Лютик прижимался к Геральту, хватался пальцами за его спину, сминая его домашнюю футболку, а тот впивался горячими губами в открытую шею, оставляя на ней засосы и укусы. — Черт, Геральт, — простонал Лютик, когда мужчина прошелся языком по его уху. — Может, в спальню? — шепнул мужчина, продолжая вылизывать чувствительное ухо, от чего Лютик буквально сходил с ума. — Нет, давай тут, — ответил Юлиан и потянул футболку Геральта, стягивая ее. Тот помог Лютику стянуть с себя одежду и повалил его на диван, нависая сверху. — Не знаю, отчего я пьян больше — от вина или от тебя, — нервно усмехнулся Геральт и снова приник к мягким губам парня. Тот охотно отвечал на этот поцелуй. Его вело от этой близости, ему хотелось больше. Словно он, измученный, истощенный, наконец-то добрался до воды и никак не мог напиться. Его руки хаотично шарили по телу Геральта, то проходясь по спине, то зарываясь в светлые волосы. — Котик, мне… нужно взять кое-что. Подождешь? — спросил хрипло мужчина, оторвавшись от Лютика. Тот кивнул и отпустил Геральта. Пока мужчина искал смазку и презервативы в ванной, Лютик успел стянуть с себя футболку, шорты и носки и подошел к столу. К тому, где в злополучный вечер Геральт так жарко шептал ему на ухо всякие пошлости, а Лютик умирал от желания. — Мне кажется, мы в прошлый раз на чем-то остановились, — улыбнулся Лютик, забираясь на стол, когда Геральт вошел в гостиную. — Да, что-то такое припоминаю, — довольно произнес мужчина, подходя ближе. Он кинул на стол чуть подальше Лютика смазку и резинки, раздвинул ноги Лютика, сидящего на столешнице и встал меж них, притягивая парня к себе. — Ты мне так и не ответил, — прошептал мужчина, поглаживая бока и спину Юлиана, — как тебе больше нравится. — Боюсь, я не смогу тебе ответить, — прошептал Юлиан, заглядывая в глаза Геральту и кусая губы, — у меня не было возможности узнать. — Тогда я буду сегодня с тобой нежным, — мужчина прикусил губу парня, чуть оттягивая ее. Тот прикрыл глаза, ощущая, как от этого укуса расходятся уколы электрического тока по всему телу, концентрируясь где-то ниже живота. — Только сегодня? — усмехнулся Лютик, млея от тяжелого дыхания у своих губ. — Боюсь, ты первый попросишь отбросить телячьи нежности, — усмехнулся Геральт. Он мягко стянул Лютика со стола и развернул спиной к себе. Парень замер, только сейчас ощущая, как на самом деле он волнуется. Когда он горел от возбуждения, ему казалось, что все на самом деле гораздо проще. Он кинул взгляд на полупрозрачный флакончик, который быстро убрала рука Геральта, увидел начатую упаковку презервативов, и невольно поежился. Геральт мягко целовал его шею и плечи, гладил бока, опускался к бедрам, все еще не трогая белья. — Если что, я не вавилонская девственница, — произнес Лютик, — можно быть и порешительней. — Ну я вижу, как тебя чуть ли не озноб бьет, — усмехнулся где-то у уха Геральт, — котик, расслабься. Тебе понравится. — Надеюсь, — нервно хмыкнул Лютик. Геральт надавил ладонью на его спину между лопаток, чтобы тот нагнулся пониже и коленом раздвинул его ноги в стороны. Кажется, вино уже успело выветриться из организма, потому что Лютику было совсем неловко стоять в такой открытой позе перед Геральтом: упершись локтями в столешницу, с расставленными ногами, стоящим членом под тканью трусов. Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться только на своих ощущениях. Геральт был даже слишком нежен. Его зубы еле ощутимо смыкались на бледной коже плеч и загривка. Рука скользила по линии торса, опускаясь ниже и подцепляя резинку трусов, стягивая их вниз. Лютик покраснел и попытался сдвинуть ноги, но Геральт снова рукой резко расставил их еще шире. — Будь послушным котиком, хорошо? — шепнул он и укусил ушко. — Хорошо, — шепнул Лютик в ответ и шумно выдохнул. — Умница. Юлиан услышал, как за его спиной открылся флакон со смазкой, слышал каждый звук, когда Геральт наносил его на пальцы и напряженно замер, умирая от смущения, любопытства и желания. Чужие пальцы с еле теплым лубрикантом на них коснулись его меж ягодиц, и Лютик, зажмурившись, спрятал лицо в руках. Несмотря на то, что он сам этого хотел, ему все же было до ужаса неловко, что кто-то видит его в такой позе и касается его настолько интимно. Геральт продолжал держать руку на спине Лютика, еле ощутимо надавливая, не давая тому выпрямиться. Иногда сжимал пальцы, хватая за загривок. Иногда рукой запутывался в волосы и оттягивал их, заставляя Лютика нервно выдыхать и покрываться мурашками. Его палец скользил меж ягодиц, все сильнее надавливая на сжатое кольцо мышц. — Расслабься, — снова шепнул Геральт и протолкнул палец внутрь на одну фалангу. Лютик напрягся — ощущения для него были новые, незнакомые и не самые приятные. Но Геральт так жарко и успокаивающе целовал, что Юлиан постепенно расслаблялся, пока мужчина проникал пальцем все глубже: неторопливо, двигая им назад вперед, постепенно растягивая Лютика и давая ему привыкнуть. Когда Юлиан совсем расслабился, Геральт вставил второй палец — теперь уже сразу, резко, не растягивая дискомфорт. Лютик болезненно застонал и подался вперед, пытаясь соскользнуть с пальцев, но Геральт держал его хоть и мягко, но крепко. — Тише, котик, — шептал он, зацеловывая чувствительную кожу за ухом, — тише… Сейчас тебе будет хорошо. — Не уверен уже, — прохрипел Лютик, стараясь расслабиться. Геральт тихо рассмеялся, а потом немного согнул пальцы и, нащупав простату, начал медленно, нудно массировать ее, довольно слушая, как недовольное кряхтение Лютика сменяется тяжелым дыханием и тихими стонами. — Так лучше? — усмехнулся он, надавливая сильнее. — Да… — Лютик даже двинул бедрами в такт ласкающим его пальцам. — Умница, — Геральт начал разводить пальцы ножницами, отчего Лютик снова заерзал. К двум пальцам добавился третий, и Юлиан снова попытался отстраниться, но Геральт не дал ему это сделать. — Ты такой тугой, — шептал мужчина, растягивая Лютика под себя, — такой узкий и такой горячий… У меня крышу рвет этого, от того, какой ты горячий и послушный. Мой сладкий, послушный котик. Геральт прикусил кожу на загривке, оставив еще один след среди темнеющих укусов и засосов. Искусанная кожа ныла, но Лютика все еще заводили зубы, вгрызающиеся в него. Ему нравилось ощущать и осознавать, что Геральт метит его, нравилось слушать его горячий шепот, слушаться его. Поэтому он послушно стоял с раздвинутыми ногами, пока тот трахал его уже тремя пальцами. Дискомфорт совсем ушел, а Геральт каждый раз попадал пальцами по простате, выбивая из Лютика хриплые стоны. Наконец Геральт отстранился, и Лютик услышал шуршание ткани за спиной. Он снова напрягся, когда рука Геральта сгребла со стола упаковку с презервативами. Тяжелая ладонь несильно ударила по ягодице, заставив Юлиана покраснеть от смущения и очередной волны возбуждения. Он внимательно слушал, как за спиной шуршит пластик, как учащается дыхание Геральта, ему показалось, он даже слышал, как тот раскатывает резинку по члену. Было снова неловко, но когда мужчина навалился сверху, обжигая своим телом, смущение отошло на второй план. — Как же я давно хотел этого, — шептал мужчина, скользя членом меж скользких от смазки ягодиц, — эта такая пытка — каждый день видеть тебя и знать, что все, на что я могу рассчитывать — это редкие поцелуи. Головка члена плавно скользнула внутрь и Лютик, охнув, задрожал. — Целовать тебя, бояться коснуться и при этом помнить, какая у тебя горячая, нежная кожа, какой ты бываешь, когда у тебя рвет крышу от возбуждения, — он толкнулся, проникая сразу на всю длину. Лютик сдавленно застонал, но послушно терпел, сходя с ума от чужого горячего шепота. — Видеть тебя в офисе и думать только том, как бы нагнуть тебя за твоим же столом, стянуть с тебя все эти тряпки и как следует отшлепать, — осторожно двигаясь, Геральт несильно ударил Лютика ладонью по ягодице, — потому что тебе это нравится. Нравится же? Ладонь снова с силой опустилась на розовеющую ягодицу. — Да, — выдохнул Лютик, привыкая к размерам члена Геральта. Это было ощутимо больше трех пальцев. — Нравится быть послушным котиком, да? Как же тебя вело, когда я был чуть настойчивее, — продолжал сводить с ума Геральт, наращивая темп, — у тебя сразу менялся взгляд, а у меня рвало крышу. От одних только мыслей. Я думал, что могу кончить прям там, в твоем кабинете лишь представив, как охуительно ты будешь выглядеть с моим членом в твоем ротике с блядской, красной помадой. Лютик шумно задышал, еле сдерживая стоны. Геральт двигался все быстрее, заставляя стол негромко скрипеть. — Скажи, а ты же думал об этом, м? — он с силой толкнулся, впечатываясь пахом в бледные ягодицы, — думал о том, как я буду брать тебя, котик? — Да… — простонал Лютик, кусая губы. Геральт теперь двигался размашисто, грубо впечатываясь в зад Лютика и выходя почти на всю длину члену. — Расскажи мне о своих фантазиях, — прошептал Геральт. — Геральт, не… не сейчас… — ответил смущенно Лютик и снова протяжно застонал, когда головка члена проехалась по простате. Мужчина же протянул правую руку и вставил палец в рот Лютика. Тот послушно обхватил его губами. — Сладкая, покорная сучка, — шептал мужчина, снова наращивая темп. Эти слова только сильнее заводили Лютика, заставляя все больше прогибаться в пояснице и подставлять себя под член мужчины, — и только моя, слышишь? — Твоя, — выстонал в ответ Юлиан, заводясь от этого сильнее. Член был напряжен до предела, и Лютик просунул руку под живот, обхватывая напряженный ствол. — Убери ручки, котик, — мягко шепнул Геральт, и Лютик, к его большому удивлению, действительно убрал руку, — и вытяни их перед собой. Хочу видеть, что не трогаешь себя без разрешения. — Я хочу кончить, — заскулил Лютик, подмахивая задом в ритм, — пожалуйста… — Еще рано, — ответил мужчина и выпрямился, оставляя парня без этого обжигающего жара кожи, дыхания и шепота. Геральт был уже мокрый. Он втрахивал Юлиана в стол, заводясь еще больше от его стонов. Проводил пальцами по его спине, впиваясь ими в бледную кожу и оставляя светло-красные широкие полосы. По его вискам и лбу стекал пот, капли которого падали на спину Лютика. Геральт ударил парня по заду один раз, затем снова. Лютик не отстранялся, только задушено стонал, демонстрируя, насколько ему это нравится. В комнате стоял запах пота и секса, стоны и шлепки кожи о кожу наполнили весь дом. Геральту хотелось приручить Юлиана, сделать его своим. Оставить эти метки навсегда. Надеть на эту шейку ошейник с именной биркой. Чтобы все знали, чей он и даже смотреть на него не смели. Хищный собственник внутри него ревел от удовольствия и желал большего. Геральт снова обжигающе-хлестко ударил Юлиана по заду и наклонился, чтобы обхватить его член рукой. — Ты будешь кончать только подо мной, только для меня и только когда я разрешу, понял? — прорычал мужчина. У Лютика по позвоночнику прошел холодок. — Да, — прошептал он, теряясь в ощущениях. Его словно разрывало на части от удовольствия: от члена внутри, попадающего по чувствительной простате, от руки на собственном члене, двигающейся в том же ритме, от властного шепота Геральта. — Умница, — мужчина поцеловал Лютика в шею. — Геральт, пожалуйста, — снова заскулил Лютик, видимо, сдерживаясь из последних сил, — пожалуйста. Он весь задрожал, сжался, еще сильнее сдавливая член Геральта. Геральту хотелось бы еще поиграть, помучить Юлиана, чтобы он после с ума сходил от оргазма, но пришлось поступиться своими хотелками. Рано. Он ускорил темп. — Кончай, руки держи пред собой, — властно произнес он и, выпрямившись, снова наотмашь ударил Лютика по заду. Он с удовольствием смотрел, как ладони Юлиана то сжимаются крепко-крепко в кулаки, то резко разжимаются, пытаясь ухватиться за воздух. Когда Лютик мелко-мелко задрожал, мужчина убрал свою руку. Юлиан кончил в ту же секунду, с хриплым, протяжным стоном изливаясь на пол. Он так охерительно-хорошо сжимался вокруг члена Геральта, что тот сам не выдержал и скоро кончил. Тяжело дыша, Геральт отошел от обмякшего на столе Юлиана и снял с члена презерватив. Завязывая его, он любовался растраханным задом парня, его розовым от ударов задом, его еще дрожащими ногами. — Как ты? — спросил мужчина, когда Юлиан, придя в себя, выпрямился. — Голова кружится, но в целом неплохо, — ответил он и посмотрел на Геральта затуманенным взглядом, — и зад теперь болит, если честно. — Пройдет, — хмыкнул Геральт. — По личному опыту знаешь? — фыркнул Юлиан. — Не без этого. Мне же нужно было для себя понять, что активная роль мне нравится намного больше, — ответил мужчина, — до душа доберешься или помочь? Лютик же, пока они разговаривали, во всю разглядывал Геральта. Раньше ему не доводилось видеть мужчину полностью обнаженным. И, стоило признать, без одежды он был еще красивее, чем в одежде. Пара светлых шрамов на боку и груди, мышцы, перекатывающиеся под кожей, темные соски, влажные и блестящие от пота грудь и пресс... В момент, когда он это признал, Юлиан окончательно поставил крест на своей гетеросексуальности. Сейчас он смотрел на Геральта и думал только о том, что ему бы хотелось еще много чего попробовать с этим мужчиной, и, пожалуй, ни одну девушку он так не желал, как Геральта все эти дни. Дьявол. — Потереть спинку? — улыбнулся Юлиан, — давай я все-таки сам. Моя задница не переживет еще одного покушения. Геральт подошел к нему ближе и взял его за подбородок. — Как скажешь. Тогда иди в ванную, которая на втором этаже. Я здесь уберу все и приду к тебе, хорошо? — В ванную? — Я рассчитываю, что ты к тому времени будешь уже в спальне. — Это приказ? Геральт улыбнулся, в его глазах снова загорелись огоньки заинтересованности. — Да, котик. Сейчас ты идешь в ванную, а после ложишься под одеяло и ждешь меня. Без одежды, — произнес мужчина, кайфуя от того, как розовеют щеки Лютика и расширяются его зрачки. — Я постараюсь, — ответил Лютик и, облизнувшись, ушел наверх. Геральт выдохнул и прикрыл глаза, расслабляясь. На губах играла улыбка. Юлиан, однако, превзошел все его ожидания. Был каким-то слишком идеальным и подходящим, но это не настораживало и не пугало, а вызывало тягучее, томное чувство удовлетворения. Геральт допил вино из бокалов, убрал презервативы и выкинул грязный в мусорную корзину. Принял наспех душ в ванной на первом этаже и поднялся к Лютику. Тот действительно уже лежал под одеялом, уткнувшись в телефон. — Что-то интересное? — промурчал Геральт на ухо, забираясь на кровать к Юлиану. — Читаю, как быстро заживает зад после того, как его порвали, — буркнул Лютик. — Когда успел порвать? В душе? — Это ты мне его порвал. — Не правда. Я был с тобой крайне нежен и аккуратен. — Что-то не заметил, — фыркнул Лютик. — Если тебе так интересно, могу действительно порвать тебя, — хмыкнул мужчина, рукой под одеялом проверяя, действительно ли Лютик без одежды. Сам же Геральт оставался в боксерах. Еще один элемент игры, который безумно ему нравился, — сразу заберешь свои слова обратно, что я не был осторожен. Лютик убрал телефон и развернулся лицом к Геральту. — Ты вообще обещал нежный секс, но что-то у тебя не получилось, — произнес Лютик с усмешкой, разглядывая Геральта. Тот в удивлении выгнул бровь. — Котик, я сегодня был предельно мягок с тобой, — произнес он с улыбкой, —я думаю, такое бы даже в прайм-тайм разрешили показывать, будь это фильмом. Лютик шумно сглотнул. — Интригуешь, — произнес он. — Это я могу. Они еще какое-то время лежали, просто глядя на друг на друга. Лютик привыкал к этому странному для него ощущению: засыпать рядом с мужчиной, с которым у него только что был восхитительный секс. Который по уши влюблен в Юлиана. И рядом с которым ты все еще не по собственной воле. — Пора спать, я очень устал, — наконец произнес Лютик, почувствовав снова знакомую горечь от своего положения здесь. А ведь, казалось, он парой минут ранее чувствовал что-то похожее на удовлетворение от своей жизни. — Доброй ночи, — произнес Геральт и подался вперед, чтобы поцеловать Юлиана, — спасибо тебе за этот вечер. — Я все еще не люблю тебя, — зачем-то вырвалось у Лютика, когда Геральт был уже совсем рядом с его губами. — Я помню, — произнес мужчина и, поджав губы, отстранился. Юлиан сам не понял, для чего он это сказал. Как будто боялся этого поцелуя, хотя на самом деле он кайфовал каждый раз, когда Геральт целовал его. Потому что этот мужчина действительно умел целоваться и делал это так, что крышу рвало. Выждав еще какое-то время, когда Геральт уже начал засыпать или притворяться, что засыпает, Юлиан со своего края кровати подобрался к нему поближе и наконец уснул, устроив свою голову на его груди.