***
Первым делом Геральт дошел до магазина — купил две банки пива, понимая, что одной будет мало, а трех — много. Напиваться он не хотел, но хотя бы немного расслабиться было нужно. Принять мысль, что это действительно конец, он никак не мог. Оттого в нем бурлила злость, обида, тоска и желание снова сделать что угодно, лишь бы Юлиан остался здесь. Хоть к батарее привязать. Но нет, нужно себя держать в руках. Ты проиграл, Геральт. Действовал импульсивно, не думая, не просчитывая риски. Вот и получил то, что хотел. Он все еще думал о словах Лютика, что все могло бы быть иначе, будь он честнее. Но Геральт не умел любить, не умел говорить о своих чувствах. Он, видимо, умел только все портить. Он пришел в парк, что находился как раз недалеко от дома, и сел на скамейку. Достал из кармана куртки одну бутылку пива и открыл ее. Было пусто, тихо. Мужчина не мог понять, хорошо это или плохо. Когда он допил банку почти до половины, к нему подошел кто-то, чье лицо было сложно разглядеть в темноте. — Не будет сигаретки? — спросил чей-то низкий голос. — Да, конечно, — произнес Геральт и достал пачку из внутреннего кармана куртки, — зажигалка тоже нужна? — Было бы неплохо, — откликнулся незнакомец. Геральт так же на автомате достал и зажигалку. — Слушай, я, наверное, не в свое дело лезу, но у тебя случилось что-то? — мужчина вдруг сел рядом. А Геральт был даже и не против. Он сделал еще глоток — и ему показалось, что он мог бы поделиться всем, что творилось сейчас в его душе. — Ага, — кивнул мужчина, — сегодня я потерял то, что стало смыслом моей жизни. — Ого, — присвистнул мужчина, — расскажешь? Меня, кстати, Эскель зовут. — Геральт, — они пожали друг другу руки, — ты вообще как, толерантен? — Ну как сказать… Я тут смэтчился в приложении с одним красивым до безобразия парнем, и если он мне ответит, то я планирую провести с ним ночь. Я ответил на твой вопрос? Эскель рассмеялся, а Геральт понял, что тот тоже пьян. Оно и к лучшему. Он рассказал все, как есть. Практически ничего не скрывая, разве что не упоминая имен. Даже обо всех своих косяках рассказал — а к чему врать? Вдруг случится чудо, и это Эскель расскажет, как выбраться из этой жопы. — Приятель, — наконец произнес Эскель, потушив сигарету, — паршивое дело. Я бы мог тебе наврать, что он передумает, что нужно быть просто настойчивее, но… Я бы тебе порекомендовал к психотерапевту обратиться, серьезно. У тебя точно проблемы, а сейчас их только добавится. И вот что еще я тебе скажу — не ищи способа его вернуть. Приведи себя в порядок. А там, может, и он вернется. Я почти, блять, уверен, что он действительно тебя любит, но ты бы сам остался с человеком, который вел себя, как кусок эгоистичного дерьма? — Возможно, ты и прав, — произнес сухо Геральт. Правда звучала для него неприятно, но ее нужно было услышать. В конце концов, может, и правда обратиться к специалисту? У Эскеля завибрировал телефон. Тот глянул в экран и расплылся в широченной плотоядной улыбке. — Ответил все-таки? — грустно хмыкнул Геральт. — Ага, — Эскель начал что-то печатать, — кстати, ты бы тоже попробовал с кем-то познакомиться. Отвлечься. — Как-то не верю я, что там можно найти кого-то интересного, уж прости, — фыркнул мужчина и открыл вторую банку пива. — Ну не скажи. Вот в этом красавчиков дохрена. — Покажешь? Эскель, видимо, только и ждал момента, чтобы похвастаться своим «уловом». — Вот с этим на прошлой неделе виделись, кстати, — он показал фотку смазливого блондина. Таких Геральт на дух не переносил — ровно так же, как и кукольных девушек. Такие у него были максимум на одну ночь. Хотя, черт возьми, он же и ищет на одну ночь. — А вот с ним договорились на завтра. Написал, что прошляпил сообщение и не ответил вовремя, а сейчас уже спать собирается, — Эскель снова что-то начал печатать, а потом повернул телефон экраном к Геральту. Чудом банка с пивом осталась в руках мужчины, потому что с экрана на него смотрел Юлиан. Эскель листал фотки, а Геральту становилось все хуже и хуже. Он прекрасно знал, что это за фото — их Лютик отправлял мужчине, пока тот был на работе, чтобы подразнить. А теперь отправлял другим мужикам. Здорово. — Хорош? — немного хвастливо произнес Эскель, а Геральт слышал его словно через вату. — Не то слово, — наконец взяв себя в руки, ответил он. Что ж, это точно конец. Лютик больше не его, не с ним. Лютик теперь совсем чужой, и черта с два Геральту удастся что-то изменить. Но даже эти мысли с ложным смирением не лишали его желания как следует врезать Эскелю и разбить его телефон. С большим трудом мужчина держал себя в руках. — Он про one night stand мне тут все пишет, а я бы, честно, просто с ним куда-то сходил. В ресторан там. Представляешь, он сам песни пишет и на трех инструментах играет. На гитаре, фортепиано и этих… как их… — Ударных, — глухо ответил Геральт, вспоминая, как испортил несколько документов из-за того, что в соседней комнате Лютик упражнялся в игре на барабанах, забив на то, что звукоизоляцию никто еще не установил. — Точно! Ты знаешь его, что ли? — Нет, просто угадал, — улыбнулся криво Геральт, — так и своди его в ресторан. Покажи ему, что ты не только трахнуть его хочешь. — Ага… Так и сделаю, — пробормотал Эскель, — слушай, а ты не знаешь какое-нибудь неплохое место? Чтобы прям не заоблачные цены, конечно, но прилично, красиво. — Знаю, — Геральт вспомнил место, куда хотел прийти с Лютиком и отдать ему кольцо. Недорогой, но уютный ресторан в здании хорошего отеля. Геральт хотел там снять номер для них двоих. Он продиктовал Эскелю название и адрес. Затем выкинул в урну недопитое пиво и встал со скамейки. — Пойду я, — произнес он, понимая, что больше находиться здесь не может, — а то работа сама себя не сделает завтра. — Рад был познакомиться! — откликнулся мужчина, — а ты про психотерапевта-то подумай, я тебе прям от всей души советую. Геральт кивнул, пожал руку Эскелю и ушел. Ноги были ватные, а в голове творилось черти что. Все же он был горд собой, что не сорвался там и не начистил Эскелю рожу. В конце концов, тот не виноват, что ему так повезло. А знакомство с Юлианом Геральт считал самым настоящим подарком судьбы для любого человека. А сам он этот подарок бездарно проебал. Дома было темно и тихо. Лютик действительно спал. Геральт поднялся в свой кабинет и первым делом позвонил своему юристу — тот хоть и обматерил Геральта за ночной звонок, но насчет встречи завтра днем согласился. Душ немного привел мужчину в чувство, только вот тоска все еще сжирала его. Он привык спать рядом с Юлианом и прижимать его к себе, а сейчас, видимо, придется спать внизу на диване. Или в гостевой комнате. Но все равно мужчина вошел в спальню — и так и остался там. Лютик спал, развалившись на кровати. Обычно он закидывал ноги на Геральта и смешно шипел во сне, когда мужчина скидывал с себя его ноги. И лицо у Лютика во сне было забавное — от него невозможно было оторвать взгляд. Мужчина сел в дверном проеме, оперевшись спиной о закрытую дверь, пообещав себе, что совсем немного посидит тут и уйдет на диван.***
Благодаря виски Юлиан спал крепко. А проснувшись, первым делом увидел спящего сидя на полу Геральта. Наверное, если бы голова не побаливала с похмелья, Юлиан бы снова разрыдался от внезапного порыва усесться на пол рядом с мужчиной и устроить свою голову на его плече. Но вместо этого он просто поднялся с кровати, нарочно шумно, чтобы Геральт успел проснуться и уйти. Сработало — пока он стоял спиной к двери, тот, судя по звукам, действительно поднялся и ушел, хлопнув дверью. Парень тут же прошмыгнул в душ, а после снова вернулся в свою комнату. Его уже ждали сообщения от нового знакомого — допивая виски он успел договориться с Эскелем из дейтингового приложения о встрече на ночь. А тот предлагал встретиться пораньше вечером и сходить в ресторан, а там уже как пойдет. На самом деле Лютик уже и идти никуда не хотел, а трахаться так тем более. Но все равно ответил согласием. Правда, непонятно, кому этим согласием он сделает хуже — себе или Геральту. День прошел в напряжении. Они не разговаривали. Геральт старался обходить Юлиана стороной, лишь иногда бросая на него ревностные взгляды. А Юлиан боролся с желанием послать этого Эскеля к черту и свалить к Цири. Совсем все плохо стало к вечеру. Геральт сидел на диване с ноутбуком, наверное, работал. Лютик приводил себя в порядок: поправлял пальто, чистил ботинки, укладывал волосы. И то и дело он ловил в зеркале взгляд Геральта. Только теперь в нем не было ревности и злости. Наверное, до Геральта наконец дошло, что происходит и куда уходит Лютик, и что завтра, скорее всего, он придет, чтобы просто забрать свои вещи. Если придет вообще. Лютик видел его взгляд — он был наполнен болью и тоской, от которой разрывалось сердце на кусочки. Взгляд верного пса, который не может понять, почему его вдруг выгнали на улицу. Юлиану казалось, что он специально медленно собирается, как будто ждет, что Геральт его остановит. Но тот не останавливал. Поэтому парень вызвал такси и ушел, всей душой своей не желая никуда ехать. Но зачем-то все равно сел в машину, назвал адрес и пытался отвлечь себя мыслями, как же пройдет этот вечер. В конце концов, еще есть надежда, что Эскель окажется действительно классным, и с ним можно будет забыться. Но Эскель не оказался классным. Обычный мужчина — самый обычный. Определенно хороший, умный, интересный, с чувством юмора. Но не то. В нем как будто чего-то не хватало. Или наоборот — в нем хватало всего, что от этого было слишком приторно. Он был внимателен, осторожен в обращениях, постоянно что-то рассказывал, заметив, что Юлиан не очень разговорчив сегодня. — Не хочешь постоять, покурить? — предложил он, кивая на дверь. — Да, давай, — пожал плечами парень и улыбнулся. Ни к чему своим кислым лицом портить вечер другому человеку. Они стояли чуть поодаль от крыльца ресторана, курили. Эскель снова что-то рассказывал. Потушив сигарету, он сделал шаг ближе к Юлиану, и тот замер, облизнув губы. От Эскеля приятно пахло табаком, немного выпитым вином и выделанной кожей. — Ты чертовски красив, Юлиан, — произнес мужчина и, наклонившись, поцеловал парня. Тот охотно ответил на этот поцелуй в надежде, что если Эскель сам по себе хороший, то и целоваться он должен хорошо. Но не то. Ни страсти, ни чувств. Эскель определенно умел целоваться, его язык исследовал рот Юлиана уверенно и умело, но от этого не туманилось сознание, не дрожал колени. Юлиан осторожно отстранился. — Не думаю, что люди вокруг готовы к такой картине, — усмехнулся парень, — даже несмотря на то, что в этом штате вроде как разрешены однополые браки. — Тоже верно, — хмыкнул Эскель. Юлиан выдохнул и повернул голову. И замер — у здания напротив припарковалась машина Геральта. Юлиан резко встал за Эскеля, развернув того спиной к дороге. Чтобы Геральт их не увидел. Мало ли, как его может переклинить. — Что такое? — нахмурился Эскель. — Да так, — Лютик улыбнулся и сам потянулся, чтобы поцеловать Эскеля. А сам, пока тот прижимал к себе парня, скосив глаза, наблюдал, как Геральт вышел из машины и вошел в офис какой-то юридической компании. Отлегло — значит, всего лишь совпадение. Они вернулись в ресторан за свой столик. Заказали еще вина, только Лютик уже не мог собраться. Он снова мысленно возвращался к Геральту — и жалел, что согласился на это свидание, а не остался рядом с Ривенсом. Похоже, правду говорят, что волки моногамны. Только бы еще любить умели, а не пытались присвоить себе объект любви. Кое-как, но Юлиану удалось расслабиться — не то вино, не то разговоры сделали свое дело. Он уже искренне улыбался Эскелю и даже не был против того, что тот касается его ноги под столом. Казалось даже, что все идет так, как и должно быть. И когда Юлиан почти поверил в это, когда Эскель уже взял его руку в свою, он услышал за спиной, как шумно открылась дверь и вскрикнула какая-то девушка, увидел недоумение и испуг на лице Эскеля, услышал выстрел и резко обернулся. Он застыл на месте, а во рту мгновенно пересохло. Потому что напротив него стоял Геральт с пистолетом в вытянутой руке. — Я полицию вызову! — завизжала официантка. Юлиан не понимал, почему нет охраны, но, чуть переведя взгляд, увидел лежащего в луже крови человека. Видимо, это и был охранник. Время как будто остановилось. На деле прошло несколько секунд — никто ничего не успел сообразить, как Геральт нажал на курок и снова раздался выстрел. Юлиан зажмурился, готовый к боли и смерти, но вместо этого он услышал страшные вопли мужчин и женщин, которые повставали со своих мест, в панике покидающие заведение. — Вызывайте полицию, — услышал Юлиан и открыл глаза. Геральт сидел на стуле рядом со столиком напротив. Курил. Смотрел куда-то перед собой. Повернуться обратно парень боялся, зная, что там его ждет неприятное зрелище. Его начало страшно тошнить, и в итоге вырвало на пол рядом с собой. Голова закружилась. Но он все еще смотрел на Геральта, который, кажется, не замечал ничего вокруг себя. Просто пустым взглядом смотрел вдаль, машинально вдыхая дым. — Иди домой, — наконец произнес он устало, все еще не поворачивая головы к Юлиану. — Зачем ты… — прошептал парень, шокированно глядя на Геральта. — Иди домой, — уже более резко произнес мужчина, но Юлиан остался здесь, пока не приехала полиция и его силой не выставили из ресторана. Но уже уезжая от ресторана на такси, он увидел, как Геральт совершенно не сопротивляясь садится в полицейскую машину. Эта картина не укладывалась в голове, но крутилась не переставая перед глазами, смешиваясь со стоящим в ушах воем сирены. Он написал смс Цири с просьбой приехать к нему, потому что оставаться один на один с пережитым он уже не мог. Ему было страшно и потому, что он совсем не думал об убитых людях, не думал о себе. Он снова и снова думал о Геральте, пытаясь понять, зачем он это сделал. Но все, что приходило в его голову, умещалось в одно слово — «сдался». Даже не «сломался» или «свихнулся». Геральт сдался, не смог смириться, но и не смог позволить себе портить жизнь Юлиану. А на своей решил поставить крест таким странным образом. Юлиану удавалось держать себя в руках. Он ходил по дому, и он казался ему сейчас каким-то чужим и пустым без Геральта. Юлиан бродил по комнатам, как будто искал в них что-то. Он вошел в кабинет, в который обычно никогда не заглядывал — Геральт всегда закрывал его на ключ, а Лютик даже не думал вскрыть его отмычкой. Не было необходимости. Кабинет был буквально отражением Геральта. Все в темных тонах, сдержанное, немного грубоватое, но в то же время изящно сочетающееся между собой. Здесь стояли растения, оживляющие кабинет, здесь были какие-то яркие картины, не дающие кабинету погрузиться во тьму. К глазам подступали слёзы. — Какого хрена, Геральт, — прошептал Юлиан, снова злясь на мужчину за то, что тот совершенно не умеет разговаривать ни с кем. Может, в вопросах бизнеса и прочих делах ему нет равных, но в обычной жизни он круглый идиот. Юлиан подошел к столу: здесь были разбросаны какие-то бумаги, ручки, маркеры. Лютик аккуратно убрал их в сторону и совершенно случайно заметил под одним из листов две фотографии. И его прорвало. Его скручивало от одной мысли, что творилось внутри Геральта и насколько тот все-таки умудрился влюбиться. Лютика так не любил никто и никогда, да и Юлиан никогда сам так не привязывался ни к кому. Он прекрасно помнил контекст этих фотографий. На одной из них — Джулия. Геральт украдкой сфотал его, когда они выходили из бизнес центра в тот день, когда Юлиан разрешил Геральту подвезти его до дома. Глупый, совершенно глупый Геральт, ну что ему мешало сразу признаться в своих чувствах? На второй фотке Лютик серьезен, сосредоточен — рассматривал сам себя в зеркале, сомневаясь, подходит ли ему галстук, который пришел из интернет-магазина. Геральт тогда наблюдал за этим с усмешкой, сообщив, что с таким лицом люди стоят на ковровой дорожке в Голливуде. Очень болезненно тепло разливалось в груди, когда Юлиан обнаружил, что Геральт, этот серьезный мужчина, которого боятся очень многие, сам писал эти трогательные надписи на фотографиях, сам приделывал эти слова, вырезанные из газеты. Глупый, глупый Геральт. Когда приехала Цири, Юлиан был уже совершенно пуст. Не было сил ни рыдать, ни истерить. Все, на что его хватило — это обнять девушку и сидеть так, пытаясь пережить рвущую сердце боль.***
Просто так взять и уехать из города не получилось. Сначала Юлиана пытались таскать везде, как свидетеля, но быстро отстали, потому что и расследовать-то было нечего. Потом он таскался по юристам и оформлял бумаги. Оказалось, что Ривенс в тот самый день оформил свой дом и кое-что из имущества на Юлиана. А еще оформил долю своего бизнеса на Юлиана, тем самым передав ему свой пост. Только внезапно свалившееся богатство совсем парня не радовало. Ему вообще не нужно было ничего из этого — он бы лучше собрал свои вещи и сбежал из этого проклятого города куда подальше. — Лютик, сегодня суд… Ты пойдешь? — Цири осторожно коснулась плеча Юлиана, сидящего за столом с чашкой кофе в руках. Тот, погруженный в свои мысли, вздрогнул. — Нет, — ответил он, подняв глаза. Цири уже была собрана, и она все еще надеялась, что Юлиан передумает. Ощущения победы над вроде как врагом не было — было только безумно паршиво на душе и безумно хотелось хоть как-то помочь Юлиану, которого тоска, кажется, сжирала с каждым днем все больше и больше. — Уверен? — Да. Расскажешь потом, как все… как все пройдет? — А я тебе сейчас могу сказать, — хмыкнула девушка, — это пожизненное, Лютик. Если бы он хотел откупиться — он бы сделал это в самом начале. Он бы смог это сделать. Но я так думаю, что это в том числе была его цель. Она подошла к парню ближе и села перед ним на корточки, взяла его лицо в свои руки, наклоняя к себе. — Юлиан, это не конец твоей жизни. Вспомни, сколько дерьма он тебе сделал. Другим людям он сделал не меньше плохого. Он сам выбрал такой путь, но зато тебе дал возможность жить полноценной жизнью. Хоть что-то хорошее. Прошу тебя, не грызи себя, и не пей сегодня, хорошо? У тебя все впереди, — она улыбнулась мягко и очень тепло, так что Лютику и правда как будто стало легче. Цири ушла и вернулась только поздно вечером. — Ну… Все, — она поджала губы и нервно улыбнулась, — не пожизненное, я не угадала. Но 25 лет, что почти то же самое. — Двадцать пять лет… — одними губами проговорил Юлиан. — Никогда не думала, что мне будет его действительно жаль, но… Он, кажется, ждал тебя. Весь процесс искал кого-то глазами в зале. А когда увидел меня… меня одну, сразу сник и все. В одну точку до самого конца. Юлиан почувствовал, как снова слезы подступают к глазам. — Цири, мне не нужно было туда идти, — произнес он, справившись с эмоциями все-таки, — иначе я бы сорвался там, решил бы, что он — последнее, что осталось у меня. Ходил бы на свидания, искал бы адвокатов. Я не хочу этого. Ты права, нужно как-то привыкать к новой жизни. У меня вон теперь целая махина в руках теперь. — Да уж, — улыбнулась Цири, расслабляясь, — почему-то уверена, что Ламберт снова попытается оттяпать кусок. — Пусть только попробует, — хмыкнул Юлиан, — глотку перегрызу. Становилось действительно легче. Как будто все плохое осталось там, в зале суда и ушло за решетку вместе с Геральтом. А предвкушение чего-то нового захватывало с головой, постепенно поглощая мрачные мысли. — Ты же поможешь мне? — обратился он к Цири, — мне очень будет не хватать в помощь кого-то цепкого и с характером. — Спрашиваешь, — улыбнулась девушка, — Лютик, я горжусь тобой. — Спасибо, — парень поджал губы и смущенно улыбнулся, — отметим, так сказать, наши новые руководящие посты? — Только если соком. — Идет.