Однажды в один из этих прекрасных солнечных дней!

На самом деле Хуа Чэна могли бы отпустить спать с Се Лянем в одну комнату. В конце концов, Фэн Синь и Му Цин ручались за свое чадо, которому они проводили лекцию о том, что ему надо вести себя сдержанно в присутствии других омег и не кидаться на них, когда даже очень сильно будет хотеться. Плюсом здесь служила хорошая ситуация с Вэй Усянем, когда даже несмотря на то, что у парня началась преждевременная течка, их сын сдержал себя и вместо того, чтобы напасть на Вэй Ина и завалить, альфа думал лишь о том, как можно защитить того от других обезумевших от запаха течной омеги подростков. И так же Фэн Синь и Му Цин прекрасно видели то, как Хуа Чэн относится к Се Ляню, как он его называет, как ведет себя с ним в той или иной ситуации. Они даже представить бы не могли себе такой ситуации, что их парень сорвется и изнасилует омегу. Однако… Хуа Чэн очень сильно проштрафился буквально на днях.  Это произошло не так давно. В обычный вечер альфа торчал у себя в комнате и залипал в экран своего смартфона. В разъем снизу были воткнуты наушники, поэтому нельзя было понять, что именно он сейчас слушает. Выражение его лица передавало небольшую скуку, поэтому, когда Фэн Синь вошел к нему в комнату и спросил, что тот будет брать завтра с собой на обед в школу, то Хуа Чэн ему показался обычным ребенком, который сидит и залипает на картинки в интернете в любой социальной сети, попутно с этим слушая обычную музыку. Сань Лан даже потянулся слегка, вытягивая руки вверх. Он кинул телефон экраном вниз себе на грудь и, немного подумав, остановился на курице с рисом. Как только его родитель получил ответ, он уже решил было уйти, как вдруг заметил, что Хуа Чэн вновь утыкает в телефон, и на этот раз его взгляд становится каким-то слишком серьезным. Как будто там вместо очередной фотографии с милым котиком ему показали таблицу Менделеева и попросили перечислить все ее элементы.  Фэн Синь прыснул себе под нос и решил подойти, и посмотреть, чем парень занимается на ночь глядя. Когда он стал сокращать между ними расстояние, Хуа Чэн даже не шелохнулся. Он увидел, что отец подходит к нему, вытащил один наушник из уха, на случай, если его о чем-то спросят, и даже повернул экран телефона так, чтобы Фэн Синь смог получше разглядеть и понять, что там собственно происходит. И когда Фэн Синь увидел что, он едва ли не поперхнулся собственной слюной.  Альфа опешил и замер в ступоре, глядя большими глазами на то, как его сын смотрит натуральную порнуху. Хуа Чэн и глазом не повел на такую реакцию родителя. Вместо этого он немного поудобнее поерзал на месте, приподнялся на подушках и провел пальцем по скроллингу, регулируя скорость перемотки. Как только он остановился на середине видео, где вместо ласк все происходящее сменилось уже настоящей и жесткой еблей, лицо подростка стало лишь на немного оживленней, чем было до этого. Фэн Синь диву дался. Как будто Хуа Чэн сейчас не на двух парней кувыркающихся смотрит, а книгу с кулинарией листает и думает, какой бы лучше опробовать рецепт. Мужчина не выдержал и кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание: – Ты… Ты зачем это смотришь?  – М-мм? – промычал Хуа Чэн, задирая голову вверх и хлопая глазами.  Альфа немного помолчал, а потом пожал плечами и ответил настолько спокойно, как будто это было очевидно с самого начала: – Смотрю, как правильно этим заниматься, и как доставить партнеру удовольствие. А что?  – Ты… О, господи… – прохрипел Фэн Синь и приземлился на край кровати, проводя ладонью по лицу. – Хуа Чэн, какого черта? Ты как вообще получил доступ на этот сайт? Он же заблокирован по всей стране.  – А ты откуда знаешь?  – Не твое дело, я задал вопрос.  Хуа Чэн усмехнулся, но под строгим взглядом родителя, отложил телефон и тихо цокнул языком, готовясь к тому, что, видимо, придется отвечать за свои действия.  – Просто скачал приложение, которое может поменять мой айпи-адрес. И с помощью другого домена смог сделать так, чтобы правительство или те, кто за мной следят, думали, что точка доступа находится в Америке. А там этот сайт вполне себе легален. К тому же… на нем лучшие видео, они сняты с домашних парочек, поэтому это более приближено к реальности.  – Охренеть… Мой сын порно-хакер.  – Это не совсем хакерство.  – На кой черт ты смотрел это с таким серьезным лицом? – удивляется мужчина. – Я понимаю еще, чтобы там давление снять, это можно включить и уединиться с собой в душе, но… Ты же… Ты как будто видео-обучение тут проходишь.  – Так я с этой целью и включил, – хмурит брови парень. – Зачем мне еще, по-твоему, это смотреть?  – Чтобы подрочить, дурень.  – М-ммм… – Сань Лан немного замялся, а потом отвел взгляд в сторону окна и расплывчато промямлил. – Для этого у меня есть фантазия...  – Вот оно как… – вздохнул альфа и усмехнулся.  Фэн Синь оперся на согнутые руки, которые были расположены на его коленках, и таким образом его корпус наклонился вперед. Он немного посидел, жуя губы, а потом сказал: – Ты бы лучше вместо того, чтобы интересоваться самим процессом, погуглил в интернете средства защиты и всегда помнил, чем надо пользоваться, если вдруг тебе очень сильно приспичит кого-нибудь зажать.  – Кого-нибудь?  – Хочешь, чтобы я назвал тебе имя?  – Не хочу.  – О чем и разговор, – улыбнулся альфа и подмигнул.  Хуа Чэн фыркнул и слегка покраснел, вновь отворачиваясь в сторону окна и скашивая глаза на дерево, которое росло перед ним и заслоняло собой соседний дворик с типичным коттеджем. Фэн Синь посмеялся с такой реакции, но Сань Лан внезапно выпалил: – Я знаю про средства предохранения, я же не глупый. Мне просто… Надо не ударить в грязь лицом.  – У тебя полно времени до нужного момента. Или что? – поиграл бровями мужчина. – Собираешься уже с завтрашнего дня брать быка за рога?  – До этого далеко.  – Ну, тогда не переживай и не загоняйся.  – А у тебя в первый раз вышло супер?  Фэн Синь задумался, припоминая, каким именно был его первый опыт, а потом слегка сморщился в лице и удрученно покачал головой. Он потер рукой шею и честно признался: – Я бы так не сказал. Вообще… В тот момент у нас у обоих это было в первый раз, мы были еще достаточно глупыми. Нам было лет... по шестнадцать? Может, чуть больше, и поэтому я не думаю, что мы особо даже поняли, что делали. Просто следовали инструкциям, которые слышали от сверстников, которые в свою очередь уже занимались такими штучками. Она сказала, что ей понравилось, но если посмотреть на дело сейчас… М-мм, думаю, нам было далеко до идеала.  – С женщиной лучше?  – Кому как.  – А тебе?  – Им сложнее угодить, если говорить откровенно, – усмехнулся мужчина. – Не сказать, что у меня было их очень много, но… Достаточно для того, чтобы я знал, о чем говорю. Когда ты сам мужчина, ты более интуитивно понимаешь, что нравится другому мужчине, кто рядом с тобой. А когда ты общаешься с девушкой тут немного сложнее. Она противоположный пол, разумеется это может заводить не на шутку, к тому же, что и отрицать, но многие девушки довольно милые создания, и все же… По части удовлетворения в постели нужно приложить действительно много усилий, чтобы у вас все вышло хорошо, и чтобы получили удовольствие и ты, и она.  – И кто лучше? Они или отец?  – А на кого я кольцо надел?  Хуа Чэн улыбнулся. Фэн Синь хмыкнул и протянул руку, потрепав парня по голове. Его волосы разлетелись в разные стороны и пришли в небольшой беспорядок на макушке, а потом парень все-таки отмахнулся от родителя. В тот раз Фэн Синь не стал слишком долго сидеть в его комнате, оставляя сына одного с тем, чем он там занимался, но когда он закрыл дверь и спустился на кухню, он прокрутил ситуацию в голове еще раз. А потом нашептал на ушко Му Цину, что, ради всех святых, нужно держать от него Се Ляня максимально подальше, чтобы он чего-нибудь с ним не сделал. Не то, чтобы Се Лянь не мог за себя постоять, но они же видели, что омега довольно податливо ведет себя с альфой, поэтому не стоило пренебрегать любыми методами безопасности. Они помнили свое детство, знали, как это бывает, поэтому… Иногда все-таки лучше уберегать детей от ошибок, которые в свою очередь допустили взрослые, даже если дети считают, что им самим надо набить на этом шишки.  Хуа Чэн расстилает себе диван, а потом идет наверх, чтобы переодеться в пижаму. Когда он стягивает с себя одежду и остается в одном нижнем белье, парень поднимает и достает из шкафа свою красную футболку. Она довольно большая и растянутая, а еще она очень удобная. В ней хорошо спать и всегда не слишком жарко. Его родители не спят в подобных вещах, предпочитая завалиться под одеяло в одних трусах, и Хуа Чэн, на самом деле, тоже пробовал так спать. Он читал и слышал, что засыпать нагишом достаточно полезно для организма, но спустя одну ночь, а потом и другую, и третью, он понял, что это немного не для него. Парню было жутко некомфортно и прохладно. Он натягивал на себя одеяло и закутывался в него по самую шею, пытаясь хоть как-то согреться, хотя в доме было тепло. Когда он выходил из душа, он не жаловался на понижение температуры, но когда пришла пора спать в таком виде – все обернулось крахом. Может быть, к нему придет это с годами, но пока он ограничивался хотя бы нижним бельем и футболкой.  Се Лянь зашел в комнату спустя несколько минут. На нем была та же одежда, которую ему одолжил альфа, чтобы он ходил в ней дома. Не оставаться же до сна в школьной форме. Хуа Чэн протянул ему несколько новых своих вещей, которые бы смогли подойти омеге для сна на его рост. Шорты, которые сидели на альфе и были ему в самую пору, на старшем парне немного висели и доставали до коленок, а футболка, которая идеально подходила Хуа Чэну в плечах, сейчас практически оголила Се Ляню все правое предплечье. Омега сразу же попытался ее потянуть, но все равно выглядело достаточно открыто. Его щеки от такого слегка окрасились розовым, и Се Лянь быстро закрылся волосами и отвернулся, пытаясь это скрыть. Он подошел к своей сумке и стал перебирать ее внутренности с поисках зарядки для телефона, и когда омега ее нашел и плюхнулся на кровать, он увидел, что Хуа Чэн присел на стул, а не к нему, и, по всей видимости, ложиться даже не собирался. Се Лянь удивленно моргнул несколько раз и спросил: – В чем дело?  – Ты о чем?  – Мы же хотели ложиться спать.  – А-ааа… Тут такое дело… – начал альфа. Хуа Чэн не успел договорить начатое, так как дверь в комнату открылась, и Му Цин зыркнул в его сторону, качая головой в сторону.  – Пожелай ему спокойной ночи и на выход.  – Да иду я, иду. Я просто переодевался и давал ему сменную одежду.  Му Цин посмотрел на сидевшего в больших вещах для своего роста Се Ляня и сдержал в себе стон умиления, просто выдавливая небольшую улыбку.  – Очаровательно.  – Дядя Цин… – протянул Се Лянь.  – Пап.  – Чего?  – Иди уже к себе, – возмущенно пробубнил Хуа Чэн.  Му Цин посмеялся с такой грозной и недовольной мордочки сына и поиграл бровями, тихо шепча, чтобы Се Лянь его не услышал: – Уже ревнуешь? Своего старика? И не стыдно?  – Отвали.  – На выход.  Пришлось подчиниться. Вообще-то Хуа Чэн солгал бы, если бы сказал, что он не продумал свой дальнейший ход действий. Он ждал того момента, когда Му Цин придет за ним. Так бы в любом случае произошло. Не важно даже какой именно родитель это бы сделал. Поэтому парень спокойно и под все еще немного растерянный взгляд омеги стал двигаться в сторону выхода. Он думал о том, что сейчас ему следует дождаться того момента, когда его родители уснут, а потом попытаться воспользоваться самым простым способом – это подняться наверх, открыть дверь и очень бесшумно проскользнуть в свою комнату. Если это не сработает, и Му Цин будет его караулить или вообще запрет дверь на замок, тогда уже Сань Лан решится применить следующую тактику, но пока… Стоит остановиться на этом. Он практически сократил расстояние между собой и отцом и вышел за дверной проем, когда Се Лянь приподнялся с кровати и, вместо того, чтобы молча наблюдать за тем, как Хуа Чэн уходит, тихо спросил: – Куда?..  – М-мм?  Му Цин выгнул одну бровь.  – В смысле… Разве мы не спим здесь вместе?  – О, ты ему не сказал?  – Ты пришел очень вовремя.  – Ну, извините, – фыркнул мужчина. – Се Лянь, не расстраивайся. Утром увидитесь. Он поспит на диване.  – Но… Как-то это… Я же всего лишь гость. Может быть, я тогда займу диван?  – Вот еще, – возмутился Сань Лан. – Гэгэ, спи здесь. Моя кровать удобная, а диван жесткий.  – Но тогда тебе будет жестко.  – Великая трагедия, – посмеялся Му Цин и получил шлепок по плечу от сына. – Больно, между прочим.  – Хватит ржать надо мной.  – Это единственное, что прибавляет красок в мою унылую взрослую жизнь, – усмехнулся мужчина. – О-ооой… Се Лянь, да не переживай ты. Он не хрупкий. Перекантуется как-нибудь одну ночь. Это ведь он тебя позвал, и ты не напрашивался, поэтому спи здесь. Его кровать действительно намного удобней дивана.  Се Лянь поджал нижнюю губу, а потом медленно кивнул головой, соглашаясь со взрослым. Как только Му Цин ушел от них и побрел по проходу к себе в спальню, где уже разбирал постель его муж, Хуа Чэн последовал его примеру и спустился на первый этаж. Он спокойно махнул омеге рукой и улыбнулся напоследок. Альфа закрыл дверь, прошел по коридору до лестницы и по ступенькам дошел до низа, заходя в гостиную. Он выключил свет, откинул одеяло и поудобнее устроился на подушках, которых здесь было большое количество. Как только на втором этаже стало относительно тихо, он и сам закрыл глаза, принимаясь ждать. Когда Хуа Чэн пролежал в такой позе, не двигаясь, около пятнадцати минут, в спальне родителей все-таки хлопнула дверь, и альфа недовольно цокнул языком.  – Ну, что еще… – прошипел он.  Он услышал, что кто-то из мужчин спускается вниз, и решил сделать вид, что он уже спит. Наверняка они решили прийти сюда, чтобы дойти до кухни и выпить стакан с водой или еще раз убедиться, что плита выключена. Они иногда так делали. Но вот чего Хуа Чэн не ожидал, так это того, что шаги постепенно начнут приближаться именно к нему. А до того, как он успел сообразить, что с ним пытаются сделать, он уже оказался прикован наручниками к ручке тумбочки, которая стояла рядом с той стороной дивана, с которой он и расположился. Сань Лан моментально открыл оба глаза и подскочил, начиная тянуть руку на себя. Му Цин на это лишь довольно усмехнулся и отошел на шаг назад.  – Какого… Что ты… Пап! Зачем ты это сделал?!  – Ха-ха-ха, – улыбнулся взрослый. – Приятель, неужели ты думаешь, что я, как твой отец, тебя не знаю? Я живу с тобой все эти годы и могу по одному твоему взгляду определить, что именно ты замыслил.  Сань Лан недовольно нахмурил брови и зашипел.  – Вот так просто согласился с нами и не стал спорить? – протянул альфа. – А потом еще и так спокойно вышел из спальни и самолично спустился вниз? Ведя себя, как послушный ребенок, ты наводишь еще больше подозрений.  – Да ты… Почему наручники?!  – Потому что, если не приковаться тебя цепью, ты убежишь к нему. Караулить тебя ночью возле двери я не собираюсь, ты можешь пролезть через окно. Решетки на него я сейчас ставить не буду, еще снимать их потом морока. К тому же… не факт, что и это для тебя будет таким уж большим препятствием. Так что… Считай, это для твоего же блага.  – Какого еще блага? – возмущенно прорычал парень. – Приковать ребенка наручниками к кровати. Ты метишь на премию «отец года»? – А вот грубить – нехорошо. Я как лучше хочу.  – Как лучше?! Тогда просто расстегни меня!  – Ага, держи карман шире, – улыбнулся мужчина и оттянул парня за щеку, отпуская ее и похлопывая по ней несколько раз.  Хуа Чэн от него предсказуемо дернулся и стал еще более сердитым. Он попробовал выкрутить руку и выгнуть запястье с пальцами так, чтобы он смог высвободить ладонь, и она проскользнула, но наручник сидел крепко. Мало того, он еще и был повязан какой-то тряпкой, очевидно для того, чтобы Сань Лан себе во сне запястье в кровь не стер, когда будет ворочаться. Спасибо, папа, ты такой добрый и заботливый. Хуа Чэн шумно выдохнул и попытался успокоиться. Му Цин видел, насколько парень бесится, потому что он явно не ожидал, что его вот так одурачат. Еще бы! У Хуа Чэна ведь был гениальный план! Какого черта все пошло псу под хвост буквально в первые минуты?!  – Откуда у тебя вообще наручники?  – Я же следователь, забыл? Мы ездим на задержания.  – Черт… Хм-мм, а не боишься, что я достану шпильку и смогу взломать замок?  – Валяй. Я тебе даже лично могу и шпильку, и булавку и ножик притащить, – посмеялся взрослый, отходя от дивана. – Ты думаешь, эти наручники какая-то игрушка? Вот еще. Они специальные и очень качественные. Будь уверен, их ничем нельзя открыть, кроме того ключа, который лежит у меня в тумбочке, а ее я уже успел закрыть на другой ключ, поэтому даже если Се Лянь посреди ночи захочет попить воды, он все равно не сможет тебя вызволить. Ты явно недооцениваешь нас с твоим папой.  – Вот уж точно… – вздохнул подросток и упал головой обратно в подушки. – Дяде Хэ до вас еще учиться и учиться.  – Лестно, лестно.  – Так раз я такой хороший, может быть, откроешь?  – Ключи в тумбочке.  – Сходи за ними?  Хуа Чэн поднял голову и похлопал глазками, пытаясь состроить свое самое милое выражение лица. Му Цин на такое только фыркнул и скрестил руки на груди.  – Не прокатит. Для Се Ляня такие мордочки строй, вот ему это зайдет.  – Проклятье… Да чтоб вас всех! – Не выражайся, – протянул альфа. – Лучше спи. Завтра в шесть утра тебя приду и отстегну.  – Да, да, да, да… – И не передразнивай меня!  – И не передлазнивай миня, – пробубнил Хуа Чэн себе под нос.  Му Цин это услышал и прищурил глаза, но поскольку больше от парня никаких звуков не последовало, он решил закончить на этом их разговор и поспешил вернуться обратно к ним в спальню, чтобы окончательно приготовиться ко сну. Му Цин принял душ, почистил зубы, умылся еще раз и устроился поудобней на своей половине кровати. Спустя несколько минут рядом с ним оказался Фэн Синь, и, чмокнув мужа к щеку, они благополучно смогли заснуть.  Стрелки часов медленно перемещались по циферблату, а Сань Лан так и не прекращал придумывать разные планы в голове. Самым очевидным было то, что он может просто поднять эту тумбочку и протащить наверх с собой, но для этого ее придется оторвать от дивана или тащить вместе с диваном. Такой груз он не поднимет. Еще был вариант просто отломать саму ручку, к которой он был прикован, но деревяшка попалась действительно крепкая, поэтому как бы парень не шумел и не старался – у него ничего не получалось. Он упал лицом в подушку, подогнул под себя ноги и, свернувшись в клубок, принялся изо всех сил думать, что ему делать. Неужели его родители действительно все предусмотрели и настолько хорошо его знают? Наверняка Фэн Синь тоже приложил к этому свою руку. Он ведь не мог смолчать о том, что видел, какие именно видео смотрел его сын. Хуа Чэн уверен, что его старики просто-напросто сговорились против него, как и родители Се Ляня. И чего взрослые так заводятся из-за подобных пустяков? Это же просто сон вместе. Сань Лан вовсе не собирается что-то с омегой делать. Он же себя контролирует.  Он себя контролирует. Он себя контролирует. Он. Себя. Контролирует.  Альфа сонно зевает, и его глаза постепенно закрываются. В голове все еще проскальзывают нелепые идеи, каким еще образом можно высвободить руку и подняться наверх, но все это отходит на задний план, когда веки слипаются, и сон окончательно накрывает парня с головой. Хуа Чэн начинает дремать и тихо посапывает себе под нос. Поэтому, когда посреди ночи до его лица дотрагивается чужая рука, а потом плавно начинает гладить его по щеке, он думает, что ему это снится. Он хмурится и морщит носик, но, вдохнув посильнее запах и понимая, кто рядом с ним, альфа расслабляется и трется щекой об подставленную руку. Он понятия не имеет, почему вдруг ему решил присниться Се Лянь, да еще и который занимается такими странными вещами, но он не хочет просыпаться, потому что это все кажется очень реальным.  Омега сидит рядом с диваном на корточках и пытается немного растормошить альфу. Он проснулся около часа назад и все никак не мог заснуть. Парень проворочался несколько минут, он пытался улечься по всякому, но ему все еще было неудобно. Потом Се Лянь решил немного приоткрыть форточку, но даже свежий воздух и прохладный ветер, которые проникли в спальню, ему не помогли. Омега просто смотрел в потолок, потом в стенку, потом на шкаф и на всю остальную мебель, которая попадалась ему на глаза, мысленно считая овец. В определенный момент их стало слишком много. Се Лянь вздохнул и приподнялся на кровати, принимая сидячее положение. Он посмотрел по сторонам, провел рукой по лицу и прислушался к звукам, которые раздавались в доме. Омега точно мог сказать, что Хуа Чэн к нему не идет. Он не чувствует его запаха рядом, а еще не слышит ни намека на какие-либо посторонние копошения, которые бы издавал кто-то живой. На улице также было относительно тихо. Поэтому Се Лянь просто посидел, и, поняв, что ему становится одиноко, решил спуститься вниз и выпить стакан воды. Он медленно вышел из спальни, плотно закрывая за собой дверь, а потом очень осторожно последовал на первый этаж. Вот только до кухни он так и не дошел. Его взгляд сразу же зацепился за диван, и он решил проверить, действительно ли альфа еще там. Он в самом деле такой послушный со своей семьей, при этом полностью игнорирует запреты других взрослых?  Се Лянь сделал несколько шагов по темноте, потом обогнул диван с правой стороны, и как только его взгляд упал ниже, он ахнул. Его рука машинально взметнулась вверх и прикрыла собой губы. Омега поверить не мог, что видит это вживую. Он замер на месте и простоял так какое-то время, но потом страх и растерянность спали, а за место них пришла самая настоящая радость от того, насколько этот парень смешной и неуправляемый. Ей богу. Се Лянь должен потом рассказывать эту историю своим внукам, если они будут. Чтобы родители настолько отчаялись, что приковали сына наручниками к тумбочке, только бы он никуда не сбежал. Гениально, с этим не поспоришь. Теперь все встало на свои места. Понятно, почему Хуа Чэн к нему так и не пришел. Как бы он это сделал? Се Лянь вытянул руку вперед и присел на корточки, дергая железку на себя несколько раз. Рука альфы немного дернулась, а сам он шмыгнул носом, из-за чего Се Лянь испуганно отшатнулся назад. Он подумал, что смог разбудить своим присутствием парня, но нет. Хуа Чэн лишь немного поерзал и продолжил спать, как ни в чем не бывало. Тогда Се Лянь… Он просто…  Он просто подполз к дивану немного ближе и, склонив голову на бочок, посмотрел на спящее лицо. Сань Лан выглядел очень умиротворенно. Абсолютно беззащитный альфа, к которому в обычное время суток не так-то просто подступиться. По крайней мере, другим людям. Поэтому Се Лянь сам не замечает того, как на его лице растягивается мягкая улыбка, а рука сама по себе тянется к чужой щеке. Он опустил ладонь на гладкую и нежную, и пока еще не испорченную кожу, а его кончики пальцев начали ее гладить, тихонько водя вперед и назад. Сань Лан от таких прикосновений естественно долго в бессознательном состоянии оставаться не мог, поэтому логично было, что через какое-то время альфа сильнее заворочался. Его дыхание сбилось, грудная клетка начала подниматься выше и более рвано, а глаза сонно и заспано раскрылись. Хуа Чэн моргнул несколько раз, видя перед собой омегу.  Рука с его щеки пропала, и он подумал, что ему, похоже, это действительно приснилось. Но вот Се Лянь сейчас точно был настоящим. Сань Лан прищурился и вытянул вперед руку, тыкая указательным пальцем в чужое плечо. Омега от этого мягко посмеялся и тихо прошептал: – Не бойся, я настоящий.  – Гэгэ?.. – Ага, – кивнул Се Лянь.  – Почему… почему ты здесь, а не в комнате?  – Ох, эм-м… Прости, что разбудил тебя, я просто… Не мог заснуть и спустился, чтобы выпить немного воды, а потом подошел к тебе, чтобы посмотреть, почему же ты до сих пор не поднялся.  Хуа Чэн воспрял от последней части предложения. Его губы растянулись в усмешке, и альфа наклонился вперед, тихо выдыхая: – А гэгэ ждал меня?  – Разумеется ждал, – фыркнул омега, щелкая парня по носу. – А кто все разы во время ночевок у меня находил любые способы лишь бы пробраться ко мне в спальню, несмотря на все многочисленные запреты?  – Я, – довольно хихикнулся Хуа Чэн.  – Вот именно, – кивнул Се Лянь. – После такого начинаешь ждать… И спать уже как-то совсем не так… – Гэгэ хочет спать вдвоем?  – Ну-у… Я не совсем так сказал… Но… Кхм, мы могли бы, если ты- – Ложись ко мне.  – Что?  Хуа Чэн молча улыбнулся и кивнул головой себе за плечо, похлопывая рукой по одеялу.  – Залезай ко мне.  – Но дядя Цин сказал- – А когда меня это останавливало? Давай, гэгэ, вдвоем всегда уютнее, чем одному.  Се Лянь немного подумал, прикладывая указательный палец к своим губам, о том, какие именно на утро их могут ожидать последствия, но когда альфа заметил, что омега все еще сидит и не двигается, решил сам его подтолкнуть. Цепь наручников тихо звякнула, а потом Сань Лан вытянул свободную руку вместе со скованной. Он ухватил ими Се Ляня за запястья и потянул его на себя. Парень этого немного не ожидал, поэтому растерянно ойкнул и повалился на Хуа Чэна сверху. Следом за этим послышались возмущенные шепотки и смешки, и спустя еще несколько минут оба парня наконец улеглись по-нормальному. Поскольку Хуа Чэн все еще был прикован, ему было неудобно спать на боку так, чтобы он мог смотреть омеге в лицо. Они могли лежать либо так, что альфа устроится к нему спиной, либо сам ляжет на спину и позволит старшему парню пристроиться рядышком. И, не сговариваясь об этом, Се Лянь сам выбрал второй вариант. Он просто пододвинулся ближе и, прикрывая глаза, устроил свою голову у альфы на груди. Его рука опустилась поперек чужого тела, и, таким образом, они оказались плотно прижаты друг к другу и лежали в обнимку. У них было лишь одно одеяло, поэтому, в любом случае, пришлось бы тесновато. Но подобная поза была довольно удобной и устраивала обоих.  Глаза Сань Лана закрылись, как у Се Ляня, и на некоторое время воцарилась тишина, за которую никто из них не издавал лишних звуков. На первом этаже большого дома можно было расслышать только тихое завывание осеннего ветра сквозь щели и размеренное дыхание двоих молодых человек.  Се Лянь слегка повел плечом и шмыгнул носом, а Хуа Чэн приподнял ту руку, которой приобнимал его за плечо, и провел кончиками пальцев по распущенным волосам.  – Насморк?  – М-мм, может немного… – прошептал парень.  – Гэгэ должен внимательнее следить за тем, как он одевается.  – Я слежу.  – Ты надел летние сандали на прошлой неделе.  – Я просто опаздывал.  – А еще забыл зонтик несколько раз и собирался идти под дождем прямо так.  – Все бы обошлось.  – Гэгэ мог подхватить ангину.  Се Лянь усмехнулся и потерся носом о чужую грудь, тихо шепча: – Так много заботы в таком беззаботном человеке, как ты.  – Я хороший… – грустно пробормотал альфа.  – Да… Я знаю.  – Гэгэ?  – М-мм?  – Могу я кое-что спросить у тебя?  Се Лянь слегка приоткрыл один глаз и посмотрел им наверх, видя, что Хуа Чэн лежит с опущенными веками и практически дремлет.  – Конечно, что ты хотел узнать?  – Скажи, а… какой… какой у тебя типаж?  – М-мм?  – Я про… Ну, про того, кто мог бы тебе понравиться, – тихо протянул Сань Лан. – Тебе ведь скоро восемнадцать, а я ни разу не видел, чтобы ты был кем-то заинтересован. Мне стало интересно, почему так и… кто бы тебе мог понравится?  Се Лянь немного задумался над тем, что лучше на такое ответить, а потом просто повозился на месте и невозмутимо выдохнул: – Кто-то, кто не боится черепах.  – …гэгэ жестокий.  Омега улыбнулся и кивнул, возя щекой по чужой грудной клетке.  – Точно.  – Это… это все?  – Мне вполне хватит.  – А внешность?  – Разве она так уж важна? Вернее… Когда ты долгое время находишься с кем-то в близких отношениях, ты привыкаешь к тому, как человек выглядит, и внешность уходит на второй план. Но… м-мм, я не думаю, что у меня есть определенный типаж. Что-то гармоничное?  – Гармоничное… – протянул Хуа Чэн. – А характер?  – Сань Лан, ты задаешь очень трудные вопросы.  – И все-таки?  – М-мм… Наверное, просто, чтобы этот человек понимал меня. И принимал таким, какой я есть. И даже если бы у меня были недостатки, я бы хотел, чтобы он старался не замечать их, потому что… Мы же все неидеальные, правда?  – Мнм.  – А ты?  – Я?  – Кто бы мог понравится тебе?  – Кто-то, кто очень добрый, честный… Справедливый, кто смог бы на меня вовремя накричать и не побоялся бы сделать этого, кто-то, кто любит детей и животных и разрешит завести мне собаку. Не обязательно, чтобы он умел готовить, я бы смог сам стоять у плиты. А еще… Чтобы ниже меня ростом, чтобы омега, и чтобы глаза были кар- – Как много пунктов, – хихикнул Се Лянь. – Сань Лан очень серьезно нацелен на выбор идеальной пары?  – М-мм… Ты и неидеальный… Но меня это устраивает.  – Ч-что?  Се Лянь резко распахнул глаза и поднял голову вверх, видя то, что Хуа Чэн окончательно отключился после того, что сумел договорить. Омега поражено похлопал глазами, а потом тихо вздохнул и медленно улегся туда же, откуда вскочил. Он почувствовал, что рука на его плече ожила и переместилась на спину, делая плавные круговые движения и поглаживая ее. Се Лянь прикрыл глаза и попытался успокоиться. Его сердце слишком быстро билось, поэтому заснуть получилось не сразу. Но даже так… Спать вдвоем все-таки было действительно приятнее.