Однажды в один из этих прекрасных солнечных дней!

По всему дому зазвучал такой громкий и мощный грохот, что Мобэй Цзюнь, который сидел в своем кабинете и занимался тем, что просто пялился в окно и залипал на дождь, даже не понял, что прозвучало громче: раскаты грома на улице или то, что натворил Цинхуа. Он еще даже не представлял, что бета там успел учудить, но шум от него был очень сильный. Мобэй Цзюнь прикрыл окно и поднялся со своего кресла, чтобы выйти и посмотреть, что же все-таки успело произойти. Насколько он помнил, то Цинхуа сказал ему, что собирается пойти и приготовить что-то на ужин. Парень похвастался тем, что какая-то коллега с его работы ведет кулинарный блог с рецептами, которые она придумывает лично. И ее муж каждый раз себе пальчики облизывает от такой вкуснятины. Мобэй Цзюнь для Цинхуа пока, конечно, никаким мужем не являлся, но бета все равно был настроен на то, чтобы сделать этот жульен.  Именно поэтому он с самого утра встал, собрался, успел зайти к себе на квартиру и прибраться там, потом заскочил в магазин, а затем позвонил Мобэй Цзюню и сказал, что он вызовет такси, потому что продуктов вышло слишком много, и альфе нужно его встретить из машины, а на вопрос зачем Цинхуа купил не только ингредиенты, но заодно и сметал с полок все, что попадалось ему под руку, ну…  – Да у тебя же все равно в холодильнике мышь повесилась.  – Неправда. – Правда, ты когда туда в последний раз заглядывал?  – …вечером? – Вечером когда? Вечером неделю назад? Когда я к тебе приходил в последний раз? – усмехнулся Цинхуа на том конце трубки. – Стоит тебя оставить одного и вооружиться работой, как проходит пару дней, и ты начинаешь приходить с ночевками ко мне домой, а потом еще и подворовываешь все, что я успел приготовить для самого себя. Цзюнь, как ты вообще жил, пока меня не было?  Мобэй Цзюнь замолчал и задумался над этим, а потом просто пожал плечами. – Заказывал себе из забегаловок и иногда что-то готовил сам. Ты же видел меня в супермаркете. Я покупаю продукты. – И что ты можешь себе приготовить, чтобы не отравиться? Яичницу? – Между прочим, она тоже блюдо. – О, так я угадал?  – Не скажу. – Понятно, понятно, – хихикнул бета. – Ладно, я на кассе, и скоро будет моя очередь, выходи, как только я тебе позвоню. И, пожалуйста, оденься. – Я всегда одетый, если ты не заметил. – И слава богу, меня до сих пор иногда заставляет подпрыгивать тот факт, когда Хуа оказывается внутри без всяких предупреждений, просто потому что ему надо забрать книгу или спросить тебя о чем-нибудь.  – Теперь ты понимаешь, какого мне было, когда вы появлялись на пустом месте? – Я бы не сказал, что ты был сильно обеспокоен тем, что у тебя дома шастают какие-то люди. Когда я вызвал сантехника, и ты зашел на кухню и увидел левого мужика, ты даже не отреагировал на него. – Ну, а как мне надо было на это отреагировать? Подскочить на месте и заорать от страха? Шан Цинхуа прыснул себе в кулак и засмеялся, качая головой.  – Я бы посмотрел, – улыбнулся он. – Но… Нет, хотя бы спросить, кто это, и какого черта он тут забыл. – У него были инструменты, и он чинил нам засор, очевидно, что я понял, зачем он явился, и кто он такой. К тому же, я помню, что ты упоминал о проблеме со сливом, логично, что ты бы его вызвал в ближайшее время.  – Чего? Как это ты помнил? Я об этом не говорил. – Говорил, – выдохнул альфа, выпуская изо рта сигаретный дым и стряхивая пальцем пепел в пепельницу. – Где-то с неделю назад что-то бурчал себе под нос, пока стоял в ванной и мыл зеркало. Я тогда зашел, чтобы в туалет сходить.  – И ты… Ты это запомнил? – удивился Цинхуа, сжимая рукой трубку сильнее. – А? Ну, да. – Цзю-ю-юююнь, какой же ты м- – Скажешь это слово и пойдешь ночевать в подвал. – Кстати! – вспомнил бета. – Насчет подвала, спасибо, что напомнил. Там надо несколько вещей переставить. Лучше, если бы к моему приходу ты спустился туда и врубил свет. – Ты все еще думаешь, что там кто-то есть?  – Фильмы ужасов с пустого места не берутся, должно же было создателя первого фильма что-то вдохновить на такой сюжет.  – Ага, богатая фантазия. Никто и никогда не прячется в подвале, а если и прячется, то это розыгрыш тупых друзей, которые твои дурацкие фильмы ужасов и смотрели.  – Все сказал? Ты включишь свет или нет?  – Включу, включу, – протянул альфа.  – Отлично, все давай, я следующий. Девушка, а можно мне два пакета? – Ага. Мобэй Цзюнь сбросил вызов, слыша, как на том конце появились короткие гудки и отвел трубку от уха, кладя телефон обратно на стол. Мэй, который лежал рядом, немного потянулся и махнул хвостом из стороны в сторону. За последнее время котенок изрядно подрос и теперь был настоящим и полноценным толстеньким домашним котом, который занимался сутки напролет тем, что выклянчивал от своего хозяина малую долю его внимания. Даже прямо сейчас. Он заперся в кабинете исключительно за тем, чтобы начать орать и тереться об ноги, а когда Мобэй Цзюню это поведение надоело, и он перестал понимать, что он вообще пишет, мужчине пришлось подняться. Он вышел из комнаты и прошел на кухню, но, дойдя до мисок, увидел то, что они до краев полные. Котик побежал за ним по пятам, и когда они остановились по новой, он прилип к ногам хозяина и начал тыкаться в них головой. Стало очевидно, что ничего он не хочет, и ему просто скучно. Мобэй Цзюнь вернулся обратно и сел за свое кресло, но больше сосредоточиться не смог. Мэй запрыгнул к нему на стол и улегся на гладкую лакированную поверхность, занимая большую ее часть и чуть не скидывая несколько книжек своими лапками.  Альфа шумно выдохнул и посмотрел в глаза этой наглой морде, которая умудрялась не только выглядеть мило и невинно, но еще и мурлыкать, как паровоз. Пришлось его гладить. Когда Цинхуа вернулся из магазина, мужчина, как и было оговорено ранее, вышел и помог дотащить до холодильника пакеты с едой, а потом остался и посмотрел на то, как Цинхуа все распаковывает и расставляет. Он запоминал расположение продуктов, потому что каждый раз он понимал только то, что он ни черта не помнит, куда Цинхуа все распихал. Бета ему клеил стикеры по первому времени, если занимался расстановкой сам, но они не особо помогали. На некоторые кидался кот и срывал их, чтобы с ними поиграть. Пришлось работать головой. Мобэй Цзюнь постоял немного на кухне и после этого вернулся к себе, замечая, что за окном начал поливать ливень. На небе загремели раскаты грома, и прорезались вспышки. Несколько раз все осветилось так ярко, что можно было заметить большой столп света, который разрезал облака. Сверкала молния. Дождь усиливался и набирал обороты. И где-то спустя час от его начала, вместе с громом Мобэй и смог услышать грохот, который происходил в его собственном доме.  После того, как все случилось, Мобэй Цзюнь пошел удостовериться, что Цинхуа не опрокинул на себя книжный шкаф, но все оказалось проще. Зайдя в гостиную и выйдя в небольшой коридорчик, который соединял эту комнату с кухней, альфа узрел Шан Цинхуа во всей красе. Он сидел на полу и, схватившись за сердце, бешеными глазами смотрел на открытую дверь подвала. Внизу было темно, хотя Мобэй Цзюнь точно помнит, как спускался по лестнице и включал там свет. Наверное, лампочка перегорела или предохранители вышибло из-за грозы. В любом случае, видеть растрепанный и перепуганный комочек, который сидел у него на полу, было довольно забавно. Мужчина усмехнулся и подошел ближе, опуская руку на плечо парня. Он хлопнул по нему пару раз, и даже от этого легкого действия Цинхуа дернулся, выпучивая глаза.  – По десятибалльной шкале трусости ставлю тебе одиннадцать, – протянул альфа, помогая тому подняться.  Шан Цинхуа обиженно поджал нижнюю губу и шмыгнул носом.  – Ничего я не трус, но, извини… Там свет погас как раз в момент, когда громыхнуло. Тут любой бы поседел на моем месте.  – Я бы не поседел.  – Ты странный, я говорил о нормальных людях.  – Нарываешься. – Спустись со мной, а?  Мобэй Цзюнь недовольно цокнул языком и закатил глаза.  – Ну, пожалуйста, Цзюнь, что тебе стоит? Сам же сказал, что не боишься. А там теперь надо лампочку заменить.  – Преодолевай свой страх темноты и попробуй залезть туда сам. – Да не темноты я боюсь! А самого подвала, в котором темно! Сколько баек в мире ход- – Это просто выдумка. – А вот не надо! Вот не надо, – возмутился Шан Цинхуа и выставил указательный палец вверх. – Я только недавно попал на один канал в ютубе и слышал, как парень рассказывал кучу историй, которые очень жуткие, и которые произошли взаправду. Знаешь, например, почему лучше всегда смотреть, что под твоей кроватью? И откуда взялись все эти страхи монстров? – Откуда? От родителей, которые над детьми издеваются и говорят им, что там монстр, просто чтобы они посреди ночи никуда не уходили.  – Неверно, – ответил Цинхуа. – Да и… Какой родитель так скажет? Это же испорченная психика будет сразу.  – Мои мне говорили.  – Какой ужас… – прошептал Цинхуа.  – Ну и, что за история?  На улице громыхнуло в очередной раз, и бета сглотнул. – Вообще-то она жуткая… В такую погоду я не очень горю желанием ее вспоминать. – Ты уже начал, давай, договаривай, теперь мне интересно. – Ну… В общем, – начал парень. – Когда девушка вернулась домой на съемную квартиру, она немного удивилась, что ее замок разболтался, но в целом дверь была закрыта, и она не придала этому большого значения. В квартире было пусто, и все вещи лежали на своих местах, поэтому она просто стала заниматься своими делами. Разобрала сумку, взяла телефон и пошла на кухню. После того, как она поела, ей позвонил ее парень. Они начали разговаривать, и с трубкой у уха она прошла в спальню, где собиралась лечь на кровать. У самой кровати из ее руки телефон неожиданно выскользнул, и она опустилась вниз, чтобы поднять его. Вот только она не просто вытянула руку, а вместе с этим опустила еще и голову. Черт знает, почему ее дернуло достать телефон именно так, но когда она на долю секунды заглянула под кровать, то увидела там чужую спину голого мужчины. Быстро соображая, что за чертовщина тут происходит, она сказала парню, что собирается принять душ и лечь после этого спать. В ее доме в ванной было окно, поэтому как только она сбросила вызов, то сразу же рванула туда. Закрыла дверь и выпрыгнула со второго этажа. Она подвернула ногу, но в целом все обошлось, естественно она сразу же вызвала полицию и обрисовала им ситуацию, что и как произошло. И когда они действительно вывели из дома постороннего человека, к ней подошел сотрудник полиции и сказал, что когда они вломились в ее квартиру, то нашли его стоящим под дверью ванной комнаты с ножом в руке. Он ждал ее. Представляешь, какая жуть?! А ты еще заставляешь меня туда спуститься! У тебя же задняя дверь открыта двадцать четыре часа в сутки! А если там такой же сидит?! Мобэй Цзюнь кивнул головой и слабо зевнул. Цинхуа захотел его ударить.  – Шан, но это же байки. – Ничего это не байки. История основана на реальных событиях! Знаешь, что такое реальные события? Это то, что происходит на самом деле в обычной жизни таких же людей, как мы с тобой! – В таком случае, тебе надо бояться кроватей, а не подвала. – А я и про подвал успел послушать историю. Рассказать?  – Избавь от подробностей.  – Ха! Испугался все-таки? – довольно улыбнулся парень.  – Нет, просто боюсь, что если после нее потащу тебя туда, то ты в штаны себе наложишь. – Потащишь мен- Мобэй Цзюнь резко перехватил его за руку и сделал уверенный шаг по направлению темноты, уволакивая Цинхуа за собой.  – А-А-А-А-ААААА!!! НЕ ПОЙДУ! ПУСТИ! ОТПУСТИ! МОБЭЙ! СТОЙ! НУ, ПОЖАЛУЙСТА!  – Не ори. – КАК Я МОГУ НЕ ОРАТЬ В ТАКОЙ СИТУАЦИИ?! А-АААА! ТАМ ЧТО-ТО ЗАШУРШАЛО! – Придурок, это мы шуршим, мы же спускаемся.  Цинхуа это не порадовало, и как только они смогли дойти до подножия лестницы и оказались в самом низу, он сразу же зажмурил глаза и прилип к груди альфы, обхватывая того руками и крепко обнимая. Мобэй Цзюнь в таком положении больше не мог двигаться, поэтому пришлось оставаться на месте и ждать, пока эта истерика закончится. Но по истечению десяти минут, Цинхуа от него так и не отошел, да и сжимать стал только сильнее. Мужчина шумно выдохнул, заставляя перепуганного парня вздрогнуть даже от такого незначительного действия, и опустил обе ладони ему на плечи, осторожно массируя напряженные мышцы. – Не бойся… – мягко протянул альфа. – Я же с тобой. – Все равно страшно! А вдруг, вдруг, в-вдруг- – Нет тут никого. *бабах* – А-А-А-АААА! – Тш-ш-шш, – протянул Мобэй Цзюнь и погладил дрожащего парня по голове. – Это кот, он пришел вслед за нами. – Т-точно? Цинхуа был на грани, и, кажется, в любую минуту он мог начать реветь, поэтому, от греха подальше, мужчина быстро вытащил сотовый из кармана штанов и включил фонарик, показывая животное, которое сидело на полу и перекатывало небольшую баночку. Бета от этого немного успокоился.  – Ха-аа… Х-ах… Хах… – судорожно задышал он. – И правда кот… Котик… – Именно, – улыбнулся Мобэй Цзюнь. – Нечего бояться. – Все равно ты меня так за один сеанс не исцелишь.  – А что там говорят психологи? Кажется, нужно хорошее воспоминание за место плохого… Если мы здесь переспим, ты начнешь вспоминать это, когда окажешься в подвале один? – Переспи… Ты больной? – Нет. – Точно больной. Какой к черту секс?! У тебя может встать в подобной обстановке?! Ты что мазохист?!  Мобэй Цзюнь наклонился вниз и протянул хриплым голосом парню на ушко: – У меня может встать в любой ситуации, если ты будешь так сильно жаться ко мне… Шан Цинхуа слабо сглотнул и впервые за долгое время смог расслабить плечи. Он ослабил свою хватку и шлепнул альфу по плечу, пытаясь найти его лицо в темноте.  – Извращенец. – Можно подумать я такой один на свете.  – В моей жизни таких людей, кроме тебя, я не знаю.  – А сам-то? Кто ходил в платье?  – Это было один раз! И то, только потому что Фэн Синь попросил его примерить! Вспомнил, блин! – Ага, а я, между прочим, потратил деньги, потратил время и сам тебе купил похожее, и подарил на Рождество. И где, спрашивается, благодарность? Ты его даже не примерил.  – Еще бы. Сожгу его при любом удобном случае… – Я тебя потом сожгу.  Цинхуа прыснул со смеху и покачал головой.  – Тогда ты останешься без ужина. – Приготовишь ужин, а потом кинем тебя в костер.  – Какой же ты добрый.  – Именно.  – Эй, Цзюнь… – Чего?  – А мне в ногу упирается твой, ты… Погоди… У тебя что реально стоит?! 

***

Пока дождь и гроза продолжались и шли полным ходом, Цянжань начал нервничать. Яо видел это и никак не мог понять, что происходит с его сыном. Он был на кухне, и когда к нему подбежал омежка с уже полными глазами от слез, пришлось отвлечься от готовки окончательно. Он поднял мальчика на руки и погладил по голове, но Цянжань не прекращал хныкать. Малыш обхватил обеими руками мужчину за шею и прижимался к нему, пока за окном не раздался очередной раскат грома. Тогда Цянжань задрожал еще больше, и Яо удивленно моргнул.  – Что такое, солнце? Ты грозы боишься?  Цянжань покачал головой и отстранился от папы, смотря тому в глаза. Яо увидел на щеках невысохшие соленые дорожки и поспешил провести по ним подушечкой большого пальца, вытирая кожу насухо. Цянжань снова всхлипнул.  – Ну, ну… Не надо плакать. Она скоро пройдет. Ты же раньше не плакал, когда начинался дождик. – Папа… – М-мм?  – Папы нет… – Папы нет? – переспросил Яо. Цянжань ему кивнул, и мужчина нахмурился, думая над тем, что могло это значить. А когда омега понял, что именно имеет в виду его ребенок, и почему он в таком пошатанном состоянии, он мягко улыбнулся и притянул малыша обратно к себе. Он уложил его голову на плечо и принялся ходить по комнате, покачивая того на руках.  – Папа ушел в магазин, он скоро придет. Ты за него так переживаешь?  – А вдруг его ударит?  Яо посмеялся и покачал головой. – Нет, что ты. Молния его не достанет.  Как по команде эта самая молния прорезалась яркой вспышкой и появилась на небе, заставляя Цянжаня снова начать плакать. Яо шикнул и зажмурил глаза. Жалко, что погоде нельзя было приказать остановиться, он бы уже послал ее далеко и надолго. Яо быстро отошел подальше от окна и прошел в гостиную, сажая себе ребенка между ног. Мужчина попытался его отвлечь, включая телевизор, но Цянжань все не прекращал пускать слезы и прижиматься к нему.  – Не плачь, маленький… Хочешь, мы ему позвоним? Вот увидишь, он сразу же тебе ответит и скажет, что с ним все хорошо, – сказал Яо. – Ну же, Цянжань. Впервые вижу, что ты за него так волнуешься.  Цянжань поднял голову и усиленно ей закивал. Делать было нечего, омежка явно не планирует успокаиваться, пока не увидит Минцзюэ в целости и сохранности, поэтому пришлось доставать мобильный и вызванивать его. Проблема была в том, что он уехал на машине и уехал давно. Именно поэтому ребенок за него и начал беспокоиться. Как только за альфой закрылась дверь, Цянжань не подавал никаких признаков грусти. Он видел, что идет дождь и слышал, как на улице гремит, но сидел смирно и развлекался со своими игрушками. Яо оставил его одного, и вот спустя двадцать минут это вылилось в истерику. Минцзюэ мог сейчас ехать за рулем и, скорее всего, так и делал. Ему нужно было докупить не так много для дома, поэтому он должен был вот-вот прийти. Когда Яо набрал его номер, и они вместе с сыном стали ждать момента, когда родитель снимет трубку – ничего так и не произошло. Гудки продолжали идти, но на том конце голос не появился. Яо попробовал второй раз, потом третий, но Минцзюэ по-прежнему им не отвечал.  Омега мысленно выругался про себя, потому что от этого Цянжань, который понемногу начинал успокаиваться, снова зашелся слезами.  – Черт, Цянжань, тихо-тихо, не начинай реветь… Придет папа и скажет тебе, какая ты плакса. Разве так можно?  – А если папа не придет? – тихо и испуганно протянул ребенок.  – Да что ты, куда же он от нас денется? Не придет, так я его лично найду и за волосы сюда по всем этажам подниму.  – За волосы? – переспросил мальчик и потянулся к своим.  Яо улыбнулся и перехватил его ручку, поднося ее к губам. Он оставил несколько небольших поцелуев на пальчиках, и когда отстранился, послышался скрежет ключа в замке, а потом и скрип входной двери. Цянжань сразу же резко повернулся в ту сторону и прекратил плакать. Яо облегченно выдохнул, он поднялся вместе с сыном с дивана и начинал идти в прихожую.  Минцзюэ стоял на коврике и стряхивал с зонта всю воду. Тот ему похоже никак не помог, потому что мужчина вымок до нитки. Альфа чертыхался себе под нос, а когда услышал приближающиеся шаги, поднял голову. Цянжань потянул к нему ручки, но тот его остановил. – Хочешь ко мне? Погоди немного, я весь сырой, ты тоже промокнешь. Давай я переоденусь, и мы поиграем?  Цянжань заплакал.  – … – Молодец, – усмехнулся Яо и прижал сына к себе, начиная покачиваться из стороны в сторону и гладить его.  Минцзюэ виновато свел брови к переносице и сглотнул.  – Что я успел сделать не так?  – Между прочим, мог бы его и обнять, – тихо протянул омега. – Он за тебя волновался.  Альфа стал стягивать с себя курточку и параллельно снимать обувь, но замер, как только услышал последнее предложение.  – Волновался? За меня?  – Ага, – улыбнулся Яо. – Прибежал ко мне на кухню и начал плакать, подумал, что раз тебя так долго нет, то ты там пропал. Молния ударила, или еще что похуже. Я сказал, что все с тобой нормально, но он не поверил. Мы тебе звонили на сотовый, почему ты не взял?  – Звонили? Ох, черт… наверное, я его в машине оставил. Он разряжался, и я его подсоединил там, чтобы хоть немного процентов накапало.  – Понятно, – сказал Яо. – Я так и подумал. Давай мне пакеты, а сам бери его.  – Мне кажется, у меня и кофта промокла.  Яо отмахнулся от этого и спокойно пересадил сына альфе в руки.  – Забей, все равно домашнее. Промокнет, так промокнет. Постираем. Он так переживал за тебя, думаю, он заслужил небольшие утешительные обнимашки. Он же тебя любит.  Минцзюэ кивнул и посмотрел вслед мужу, который уже взял все сумки и спокойно прошел с ними в другую комнату. Цянжань теперь выглядел немного странно. Он был обижен, но поскольку все еще переживал за родителя, то продолжал тихо плакать. Выглядело это забавно: надутое лицо и слезы, которые стекали по щечкам. Минцзюэ тихо засмеялся от такой картины. Он повернул ребенка лицом к себе и вытер соленые дорожки, целуя мальчика в обе щеки. Поскольку у него на лице уже появлялась небольшая щетина, то Цянжань стал уворачиваться от него. Спустя пару минут таких игр и попыток, ребенок засмеялся и выставил обе руки вперед, закрывая ими родителю губы.  – Папа! Щекотно!  – Аха-ха, – улыбнулся альфа. – Точно, так что, ты в порядке? Больше не будешь плакать?  – Не буду, – уверенно заявил Цянжань и удобно устроился на родительской груди.  Минцзюэ прошел вместе с ним в спальню и начал вытаскивать одной рукой домашнюю одежду, пока другой придерживал сына, чтобы тот не свалился.  – Посидишь на кровати, пока я переоденусь?  – Папа не уходит?  – Никуда папа не уходит, разве что в ванную.  – Цянжань с тобой.  – Цянжань, – усмехнулся Минцзюэ, глядя на то, как малыш вцепился ему пальцами в кофту. – Ты меня теперь никуда не отпустишь?  – Хочу с тобой...  Мужчина мягко покачал головой и улыбнулся. Делать было нечего.  – Ладно, ладно. Пошли со мной, вдвоем ведь веселее?