Заколдованное мачете поблёскивало в редких, пробивающихся сквозь плотную шапку деревьев, лучиках солнца. Проводник — смуглый маг невысокого роста в зелёной мантии иного покроя, чем привыкли видеть Артемис и Таня в Хогвартсе — уверенно вёл подростков за собой, прорубая в сочной зелени джунглей тропу. Мошка и гнус вились тучей над тремя путешественниками.
Энтрерри, придерживая перед девушкой ветви деревьев и обрубки лиан, только удивлялся тому, как их проводнику не жарко в мантии прокладывать путь. Сам он чувствовал, как из-под шляпы стекают ручейки пота. Редкие лёгкие дуновения ветерка, приносящие влагу с берегов Амазонки, не облегчали путешествие, добавляя в воздух духоты. Идти по просеке было нелегко, Гермиона Грейнджер хоть и заколдовала кофр на увеличение внутреннего объёма и снижение массы, но сам размер она не изменила, и не срубленные ветви цеплялись со стороны грифа.
Впрочем, ни закалка самого мага или его заколдованная мантия, ни сложности в продвижении сквозь джунгли не сильно беспокоили гитариста. Даже не чувство лёгкого напряжения, вызванное той силой природы, сквозь которую они сейчас прорубались, или то, что джунгли могут кишеть хищниками, как магическими, так и вполне обычными. А то, что юный волшебник увидел, добравшись до указанной генералом Торменсом общины магов. Небогатое бытьё, помятый внешний вид чародеев Перу не впечатлили и не встревожили: Артемис видел поселения и беднее. Рассказы друзей про Африку были куда печальнее.
Удручало молодого мага только одно, но броское различие. В магической деревне в Перу больше половины домов были заброшены. Наполненный жизнью Хогсмид выглядел на фоне Бонеки Магики настоящим Лас Вегасом, ярким, шумным. И именно отсутствие магов бросилось в глаза Артемису Энтрерри. Он прокручивал в голове всё, что знал про магов Южной Америки, но нигде и никак не было упоминания, что их настолько мало. Мозг юноши усердно искал в увиденном несоответствия, нелогичности, ошибки, будто хотел найти указания, что маги просто спрятались, стараясь не попадаться на глаза чужакам.
Артемис хотел поймать себя на мысли, что хотя бы раз увидел, как за запылёнными окнами дёрнулись плотные шторы, но не мог. Вещи, брошенные на террасах домов, успели на солнце потерять цвет, а половые доски, как раз наоборот, цвет сохранили только там, куда попадали тени. Артемис знал, что на такое нужно много времени. Ни следов, ни резко прячущихся за углами теней, ни лишнего шевеления в кустах, ничего… Магическая деревня в Перу явно вымирала…
— ВАО! — вырвала его из мыслей Таня.
Артемис не заметил, как проводник вывел их к Кастелобрушу. Джунгли просто расступились, открывая взору путников величественную постройку. Позолоченный камень играл бликами солнца. Школа магии Южной Америки напоминала не столько куб из чистого золота, сколько усечённую пирамиду, как храм индейцев Майя. Юноше пришлось покрутить головой, чтобы осмотреть постройку от края до края. У прямоугольной арки входа в замок они увидели ещё одного мага в яркой зелёной мантии.
«Люди. Где люди?» — прострелила в голове гитариста мысль.
Ухватываясь за неё, Артемис ещё раз осмотрелся: джунгли, обрамлявшие школу, жили своей обычной жизнью, чуть шевелясь из-за дуновений ветра, но ни в них, ни на стенах Кастелобрушу, ни вокруг него не было людей. Так же, как и тихий шелест ветра не дополнялся голосами или звуками заклинаний. Храм магии, казалось, был так же пуст, как магическая деревня. И сюда пока никого не эвакуировали. Оставалась, конечно, тень надежды, что все жители Кастелобрушу просто отдыхают внутри, но она блёкла под воспоминаниями о заброшенной деревне.
Пройдя по протоптанной тропе, подёрнутой пучками травы, путники приблизились к входу. Волшебница, что встречала их, раскрыла руки для объятий и крепко обняла проводника.
— Estou feliz que você chegou lá sem incidentes! — Она развернулась к гостям и сложила руки в приветственном жесте. — Tenho o prazer de recebê-lo em Castelobrus!
И Артемис, и Таня больше по наитию, чем по знанию языка поняли, что произнесла на чистейшем португальском женщина.
— Спасибо! — ответил на испанском гитарист.
— Меня зовут Майра Дораду, я — директор Кастелобрушу, — легко переключилась на родное подросткам наречие женщина. — Рада приветствовать вас в стенах школы магии, — повторила она.
Она повела гостей за собой в тень широкой арки входа. Толщина стен Кастелобрушу поражала — арка перешла в тоннель метров в десять. Внутри перехода было освежающе прохладно. На выходе из тоннеля уже были видны пляшущие блики солнца. Артемис сощурился от перехода от темноты к свету и потянул на глаза шляпу. Внутренний двор школы магии Южной Америки поражал — вся территория представляла собой почти не тронутые джунгли. Среди буйства зелени били фонтаны, образуя небольшие озёра, между которыми извивались протоптанные тропинки, ограниченные рядами ровных позолоченных камней. Намётанный глаз гитариста улавливал движение животных.
Майра продолжила путь по одной из тропинок, ведя гостей к правой стороне замка. Ближе к стенам виднелись ухоженные ряды грядок, но вот на огороде было видно, что людей обработать всю сельскохозяйственную площадь не хватает. Больше половины огорода было подёрнуто сорняками.
— Наша школа является одним большим заповедником, — рассказывала директор гостям. — На территории без малого два квадратных километра выращивается большинство известных магам растений, здесь же живут и магические животные, сколько того позволяет площадь. Остальной заповедник — это вся область вокруг. Животные живут в естественном ареале. Сама же школа — это прямоугольное здание в семь этажей. Первый и последний — это так же теплицы для растений, привычных к другим условиям. Остальные этажи отведены под жилые помещения и переоборудованы под обитель магических существ.
Один из фонтанчиков выстрелил струёй прямо на тропинку, и женщина, замолчав, плавными движениями рук изменила направление воды, не дав гостям намокнуть. Повинуясь её жестам, струя отклонилась и, пуская короткие радуги и блики, разбилась на капли на листьях растений. Артемис отметил, с какой лёгкостью и привычкой было сотворено волшебство — для могучего гидроманта это была совсем простенькая задача, буквально сделанная мимоходом.
Они подошли под сень стены школы. Внутренняя сторона величественной постройки была из того же позолоченного камня, но с этой стороны ярче позолоты сверкали окна. Только стена первого этажа была выполнена целиком из стекла, за которым продолжалось то же буйство природы, что и за спинами подростков. Майра Дорадо открыла одну из стеклянных дверей и уверенно повела гостей уже по оранжереям. Внутри было куда душнее из-за высокой влаги. Вместо солнца весь свет давали магические светильники, зачастую не белые, а розово-фиолетовые.
Здесь Артемис также не почувствовал присутствия людей. У глухой стены, за которой, как догадывался Артемис, начинаются настоящие джунгли Амазонки, вверх уходили лестницы. Директор уверенно вела их на шестой этаж. Гладкие мраморные стены коридора так же были ярко освещены солнцем, пробивавшимся через окна высотой от пола до потолка. Окна выходили на середину школы, открывая чарующий вид на центральный сад, напротив окон шли ряды дверей в помещения. Только здесь Энтрерри, к собственному успокоению, увидел ещё обитателей Кастелобрушу.
Группу младшекурсников в зелёных мантиях вели им навстречу преподаватель, высокий смуглый мужчина, и девушка, вероятно, студентка-выпускница. За ними семенили одиннадцать детей.
— Diretor, — студентка низко поклонилась.
— Myra, vamos mostrar aos alunos de Colocolo, — мужчина пристально смотрел на гитариста, отводившего глаза. — Seus convidados? Quem são eles?
— Познакомьтесь, Дакоста Мурилу Калдейра Васкез, преподаватель магозоологии старших курсов и заместитель директора, — представила Майра мужчину полным именем, обращаясь к подросткам на понятном им языке. — А это гости из Колумбии, Артемис Энтрерри и Таня Торменс.
— Рад знакомству, — гитарист крепко пожал руку, оценив сильную хватку.
Таня с достоинством поклонилась. Дакоста так же с достоинством кивнул.
— Vou pedir à Irmã Britney para ser vigilante, — отпуская преподавателя, сказала Майра.
— Eu já perguntei a ela. Nos encontraremos no segundo andar, — последовал ответ.
Кивнув, директор продолжила вести гостей к себе в кабинет. Дверь отличалась от соседних только позолоченной табличкой «Майра Изадора Сильва Дорадо. Директор». Распахнув дверь, женщина пропустила гостей и кивком отпустила проводника. Внутри просторного тёмного помещения стояла прохлада. Все стены были увиты тёмно-зелёными лианами, на их фоне бросались в глаза красные с тыльной стороны листья винограда, а в углу плескался небольшой фонтанчик. Пройдя пару шагов, Артемис удивлённо посмотрел под ноги — он стоял на плотном ковре мха. Кресел и стульев в помещении не было — вместо них были специально выращенные по нужной форме кустарники.
Женщина прошла к небольшому рабочему столу и предложила гостям сесть. Сидеть на изогнутых стволах было на удивление удобно. Дерево чуть спружинило и коротко прошелестело листьями.
— Итак, вы видели, что произошло в Хогвартсе, — даже не спрашивала, а утверждала Майра.
— Именно так, — кивнула Таня и в нерешимости замерла, выбирая, то ли дополнить воспоминаниями, то ли ожидать следующего вопроса и не торопиться.
— Там правда была нежить?
— Правда, — подтвердил Артемис. — Не вампиры или дементоры… — он заметил, как у женщины испуганно затряслись руки. — А настоящие зомби. Даже были мёртвые драконы, поднятые чёрной магией. Среди них был и перуанский змеезуб.
Женщина молчала и переводила глаза с одного гостя на другого. Взгляд Майры выражал всю заботу женщины о подростках, сидящих перед ней. Энтрерри приходилось отводить глаза, изучая растущие вьюны. Тишина нарушалась умиротворяющим журчанием фонтанчика и шелестом листьев.
— Почему у вас так мало людей? — не удержался Артемис, когда молчание затянулось.
Голос заставил Майру вздрогнуть, но она быстро взяла себя в руки.
— На это есть несколько причин. Последние пятьдесят лет у нас идёт естественная убыль магов. Магические болезни здесь свирепствуют сильнее, чем на других континентах. Поэтому я и хотела спросить у вас, нет ли среди учеников Хогвартса, а в этом году там были не только они, желающих перебраться сюда на постоянное жительство. Вы были там, может быть, вы знаете, чем можно привлечь студентов для переселения.
«Вот оно что, — понял Артемис, — тут всё настолько плохо, что свежая кровь нужна чуть ли не в принудительном порядке. И мы должны рассказать, чем можно привлечь её сюда…»
— А почему Министерство не поднимает этот вопрос? — спросила Таня.
— Это не в их власти, да и с магами Аргентины, где расположилось Министерство магов Южной Америки, мы не в лучших отношениях. Так сложилось давно. Споры о зоне ответственности и направлении обучения учеников привели к тому, что при Министерстве была создана собственная, пусть и неофициальная школа. И политика, которую ведёт ММЮА, в том, что в Кастелобрушу поступает всё меньше магов, а к ним — всё больше… А нас превратили в «horta», — от обиды женщина даже перешла на родной ей португальский.
— И поэтому вам нужны были именно мы… — догадалась девушка.
— К сожалению, да. Мне нужна информация из самого сердца Хогвартса. Вот. Теперь давайте ближе к тому вопросу, по которому вы здесь. Да, Кастелобрушу готово предоставить убежище всем, кто его ищет. Переброска людей сюда обеспечится посредством каминной сети. Начинать можно хоть сейчас. Также в школе есть огромный потенциал выращивания растительной пищи…
«Опа! — удивился Артемис. — А вот об этом-то мы не подумали… Всю эту толпу беженцев надо кормить… и не день, и не два…»
— Какое количество людей вы можете принять?
— Несколько миллионов. Еды и места хватит. Плюс школа имеет огромный подвал, сделанный на основе субпространства. И когда потребуется, мы можем его расширить, — уверенно ответила Майра.
Делегаты Колумбии понимали, что директор подготовилась к разговору, и подсознательно чувствовали, что сейчас встанет вопрос о цене всего этого. Дорадо перевела взгляд в зеленеющее море за обрамлённым вьюнами окном.
— Я понимаю, что за то, что сейчас предложила, я в праве просить достойную цену… — Женщина явно перебарывала в себе это самое желание и вздохнула: — Но я предлагаю свою помощь без каких-либо разговоров об оплате. Людей не заставишь сюда ехать силком.
— Мы вас понимаем, — кивнула Таня, — спасибо.
Женщина слабо улыбнулась, переведя взгляд на дочь генерала. Она верила в будущее, верила, что их дело, умышленно представляемое аргентинской группой магов не ценным и бестолковым, покажет себя не словами или априорными договорённостями, а серьёзными поступками. И воздано будет не авансом, а по заслугам.
Таня, применив способности, полученные в Хогвартсе, посмотрела в глаза Артемису и улыбнулась — их миссия была выполнена быстро и чётко. Можно возвращаться в Колумбию — порадовать отца.
Артемис Энтрерри же понимал, что многое было не продумано и не подготовлено. Что жизнь в очередной раз показала, как всё в ней сложно и непросто. Вот сейчас им были готовы помочь люди, которых их соседи по континенту стараются задвинуть на второй план.
— Время сейчас критически дорого, и я не буду вас задерживать, но нам нужно обсудить детали, как организовать это со стороны не волшебников. Списки людей, отдельно хотелось бы обсудить защиту школы на постоянной основе. Ваш отец, госпожа Торменс, в сообщении говорил, что готов со своей стороны предоставить солдат. А будут ли готовы другие страны выделить нам магов для защиты?
— Всё не так просто, из-за магии не работает магловская техника, так что регулярные войска будут представлены только пехотой. Ничего мощнее крупнокалиберных пулемётов сюда перебросить пока не получится. Насчёт магов я ничего сказать не могу. В Колумбии, как оказалось, я — единственный маг, и то в первом поколении. И я не могу уверенно сказать, что буду делать завтра, — тут же ответила Таня. — От себя могу добавить, что сделаю всё возможное, чтобы колумбийцы не принесли вам проблем. И приложу все усилия, чтобы оказаться здесь при первой же необходимости.
— Хорошо. Это слова достойного представителя своего народа.
Три мага обсуждали возможности размещения беженцев из Колумбии в школе магии. Майра ни разу не заикнулась о каких-либо ответных услугах со стороны правительства.
Был уже вечер, когда подростки покинули кабинет директора и вышли на крышу школы Кастелобрушу. Артемис долго смотрел, как сумерки окутывают джунгли реки Амазонки. В темнеющей зелени всё чаще стали мигать огоньки. Скорее всего, кайпора, местные лешие, вышли на ночные бдения и закурили сигареты с едким диким табаком. Разговор с директором Кастелобрушу расставил многое на свои места.
— Думаешь, как всё это переварить? — Таня обняла его со спины и потёрлась лбом между лопаток.
— Нет, думаю я, что Дамблдор был не прав, когда говорил, что маги гуманнее и дружелюбнее маглов, — ответил Артемис. — И вижу тут я полностью обратное. Маги и так малочисленная компания, а тут успевают ещё между собой ругаться.
— Главное, что Майра готова помогать нам.
— Да, это сейчас главное. Утром поедем обратно. Из Колумбии мне надо будет в Мексику, поедешь со мной? — спросил Энтрерри.
— Ты ещё спрашиваешь, — Таня улыбнулась и прижалась к Артемису сильнее, — конечно, поеду.
***
Мотоцикл тихо работал на холостых оборотах и катился по тропе на опушке лесочка. Николас пару раз подтолкнул транспорт ногой ближе к дереву, заглушил двигатель, выдохнул и пару секунд слушал, как громко шумит листва на деревьях. Но быстро переключился на стучащую зубами от холода девочку, прижавшуюся к чёрному бензобаку.
— Слезайте, — кивнул Николас Д. Вульфус. — Здесь мы остановимся.
Он, недолго думая, вытащил из полы своего плаща пару небольших «Карателей» и расстелил его на земле. Женщина тут же прижала к себе дочь и села, облокотившись на ствол дерева. Девочка продолжала дрожать, крепче прижимаясь к матери. Вульфус снял пиджак и протянул попутчицам:
— Укутайтесь, сейчас костёр разведу.
Он быстро собирал все поломанные ветки с земли, накидывая небольшую кучку. Для того, чтобы продержаться до утра, её явно не хватало. Инквизитор поломал пару веток на совсем маленькие кусочки и чиркнул зажигалкой. Сухое дерево взялось огнём, и девочка протянула озябшие руки к живительному теплу. Вульфус же покопался в одном из кофров и выудил на свет костра консервную банку. Вскрыв жесть, он пристроил её к огню.
— Сейчас поедим и будем решать, что делать дальше, — обронил он.
— Спасибо вам… — начала женщина, но Николас оборвал её взмахом руки.
— Не стоит благодарности. Господь наш велел протянуть руку помощи страждущему, покуда в силах это наших.
Пламени костра хватило, чтобы прогреть бобы со свининой, испускавшие особенно чарующий аромат для изголодавшихся путников. Инквизитор наскоро перекрестил банку и пробормотал:
— Господь Всемогущий, благослови пищу и людей, которые разделят её.
Из кофра появился походный складной нож, в котором сочеталась и ложка, и вилка. Николас помешал бобы и зачерпнул немного, сунул в рот и тщательно прожевал. Проглотив, он осторожно придвинул банку женщинам и протянул ложку:
— Осторожнее, горячее.
— А вы… Я даже не знаю вашего имени…
— Николас. Николас Д. Вульфус, — представился инквизитор.
— Меня зовут Арабелла, а эту непоседу — Диана, — ответила женщина. — Так как же вы, тут немного, но делить надо на троих?
— Я уже перехватил. Остальное ваше. — Николас, наслаждаясь затухающим чувством тепла в желудке, стал быстро раскладывать на земле все четыре своих «Карателя» и разряжать стволы, проверяя, каким боекомплектом он обладает.
Пока мать с дочкой неспешно черпали из консервной банки аппетитную смесь, инквизитор возился с оружием. Снарядить толком удалось только один карманный «Каратель» и то не до конца. В какой-то момент он даже слегка пожалел, что в прошлый раз отказался от патронов, предложенных полицейским, но быстро одёрнул себя.
— Мы всё же оставили вам ещё немного, — осторожно произнесла Арабелла, смотря на их спасителя.
— Не стоит, — покачал головой Вульфус, — пусть ваша непоседа доест. А мы с вами должны решить, что делать дальше.
В глазах женщины тут же промелькнул страх, что инквизитор их бросит, но тот только развернул карту Франции и стал быстро водить пальцем по дорогам, что-то прикидывая.
— Вторая ночь. Если они выступили сегодня утром, то сейчас должны быть где-то здесь… Нам туда ехать часов шесть… Или сразу брать южнее? А здесь уже и разницы нет, надо сразу ехать в Шармбатон… — Николас перевёл взгляд на женщину. — Ещё часов пять-семь выдержите или будет лучше тут заночевать?
— Диана совсем продрогла, да и я, если честно, но если надо сейчас, а эти монстры могут нас выслеживать…
— Нет, им Нанта надолго хватит… Мы — слишком мелкая добыча, чтобы за нами охотиться, только если случайно набредут. — Николас поскрёб подбородок, где уже виднелась щетинка. — Тогда надо прийти в себя. С Аленом мы вряд ли пересечёмся, чтобы мне не делать круги. Так что доедем до французской школы магии. Там и останетесь. Там на текущий момент более-менее безопасно.
— Николас, я очень благодарна вам, — в глазах Арабеллы стояли слёзы.
— Не стоит благодарности, — повторил Николас. — Нам нужно найти ещё дров, чтобы продержать костёр до утра. И определиться, кто первый дежурит. — Он тут же стал искать хворост, недалеко отходя от огня.
— Я первая могу подежурить, я — сова, мне ещё долго сегодня не уснуть.
— Идёт, — раздалось из-за кустов.
Ночь быстро укрывала беглецов. Слабый костерок едва выхватывал прижавшиеся друг к другу фигуры и тёмный силуэт мотоцикла с двумя привязанными к нему большими крестами.
Едва забрезжил рассвет, всё, что напоминало о ночной стоянке беглецов — маленькое кострище и две пустые консервные банки. Николас Д. Вульфус, укутав девочку перед собой в пиджак, выжимал из мотоцикла всё, что мог, стремясь к Пиренеям, туда, где в горах располагалась академия магии Шармбатон.
***
Леккс Дизлеспи смотрел, как Рон Уизли спокойно бродит у берега озера. Чуть ближе к замку под пристальными взглядами учителей-маглов возились дети. Гомон долетал до гостиной Гриффиндора. Вейн Хопкинс сидел в кресле недалеко от окна и крутил в пальцах чашку с чаем.
— Что делать думаешь? — спросил он.
— Надо с ним поговорить, иначе его убьют, и, что гораздо хуже, не только его. — Леккс не обернулся к другу и продолжал следить за рыжим бойцом.
— А что ты ему сказать можешь? Человек в пограничном состоянии, чуть толкнёшь и упадёт.
Леккс и сам это хорошо понимал, он помнил, как было страшно там, на крыше поезда. Когда он видел, как вампир уже тянул клыки к горлу Великана, и как Барс чувствовал, что едва успевает, буквально в последний миг. Молчание затягивалось, потому как что сказать Рону, Леккс себе представлял слабо.
— Или говорить не с ним, а со Шрамом, и снимать Рона с боевых задач.
— Патовая ситуация. Это его добьёт так же, как и вампиры, — Хоуп потянулся и отпил чая.
— Так потери будут меньше, — жёстко отрезал Леккс. — И кто знает, что с ним произойдёт, если по его бесхребетности погибнет ещё кто-то.
— Барс, слушай, тут война идёт, это уже видно — нам просто пока чудовищно везёт, что против нас не бросают основные силы типа толп зомби. С одной стороны, любой человек на счету, с другой — из любого боя кто-нибудь может и не вернуться. И если хочешь знать моё мнение, то я бы предпочёл хотя бы призрачную надежду и ощущение, что рядом со мной стоит ещё хоть кто-то, чем стоять в гордом одиночестве. Потому что и сломаться может любой, и вампиры за мозги могут взять, но отказываться от хоть какой-то дополнительной надежды на поддержку тоже не стоит. Лучше хоть что-то, чем ничего.
Дизлеспи развернулся к Вейну и не торопился с ответом. Хопкинс видел, как в тёмных глазах Леккса проскальзывают эмоции и мысли. Лидеру группы не хотелось держать при себе недееспособного бойца, но с другой стороны, даже слабый боец — это боец.
— Если тебе самому не придётся за это что-то своей жизнью и заплатить, — парировал Леккс, приходя к какому-то соглашению с собой. — Ладно, пусть будет по-твоему. Я с ним поговорю и постараюсь не ставить на остриё атаки.
— Вот этот серьёзный разговор, — отсалютовал ему чашкой друг.
Кивнув, Барс направился к Рону. Спуститься по лестницам, на одной из которых он дрался со шпионкой Некроманта, не столько заняло много времени, сколько пробудило множестов воспоминаний и мыслей. Леккс умышленно прокручивал ситуации, где он дрался, и прикидывал, как бы поменялась ситуация, будь рядом с ним Рональд Уизли. В драке с девушкой, которую он знал под ненастоящим именем Элизабет Романо, особенно когда она обрушила на него витраж, Дизлеспи был бы рад любому человеку, который мог поставить хоть какое-то подобие щита. Наверняка исход того сражения был бы другим. С другой стороны, лидер прекрасно понимал разницу короткой стычки, где он старался измотать Элизабет и не дать ей сбежать, и достаточного крупного боя с обороной Хогвартс-экспресса. Перебирая в голове все идеи, что и как сказать Рону, Леккс вышел из ворот замка и направился к озеру.
Великан стоял чуть поодаль и неспешно потягивал сливочное пиво. Дизлеспи прошёл мимо Дина с Джинни. Юноша помогал раненой подруге, придерживая её во время прогулки.
— Дин, осторожнее, — девушка локтем отодвинула руку Томаса, только начавшую спускаться с её талии.
— Мадам Помфри просила за тобой приглядеть, Джинни, — парень явно вертел ситуацией, как мог.
— Присмотреть, а не лапать…
Голос девушки тоже выдавал некоторое недовольство происходящим, но не сильно. Леккс чуть улыбнулся настойчивости Пса. И не хотел загадывать, как дальше сложится общение. Его сейчас сильно заботило совершенно другое, и он продолжил идти, оставив за спиной недовольный голос Джинни и спокойные, будто запланированные ответы Дина.
— Здоров, — прошептал Рон, едва Дизлеспи остановился рядом.
— Привет. Великан, я хочу…
Тот перевёл пустой взгляд на лидера:
— Прогнать меня?
— Нет, предупредить. — Барс вздохнул. — Короче, Рон. Кончай жевать сопли. Слушай, у нас тут сам видишь, что творится. Каждый боец, каждый маг на счету. Как ты будешь себя чувствовать, если по твоей вине убьют кого-то, кто рассчитывает на твою поддержку? Кто рассчитывает на тебя? А ты его подведёшь?
— Хреново… — Рон почесал затылок.
— Вот в этом-то и вся беда. Я тебя понимаю, многое может в этой жизни идти не так, но есть же дело, и дело общее. Если ты на боевом вылете расклеишься и не сможешь на равных участвовать в защите поезда, то это зацепит остальных.
— И что тогда ты предлагаешь? Отказаться от участий в боевых действиях? Или так врагу сдаться? — Лекксу было бы куда легче, звучи в голосе Рона хоть какие-то эмоции.
— Великан, ну что тебе такое сказали вампиры, что тебя так понесло?
— Правду, Леккс. Что я даже для собственной жизни на вторых ролях. Что я просто неудачник и могу только смотреть, как меня несёт по течению.
— Это не так, Рон, это не так. Во-первых, всегда найдётся кто-то, кто сильнее, быстрее, удачливее, но это на сегодняшний день. Посмотри на ворота в крепостной стене. — Леккс указал у сторону, где в его памяти всё ещё висел проткнутый каменными столбами Ли Джордан. — Ты выжил в обороне Хогвартса, там, где погибли семикурсники, которые, как ты считаешь, были везучее тебя. Ты выжил. Они — нет.
— Мог ли я быть на их месте?
— Да, мог. Даже не сомневайся. Но не был. И на крыше экспресса ты мог пополнить их ряды.
— Вот тут согласен, я твой должник. — Великан совершенно серьёзно посмотрел в глаза старшому.
— Возьми себя в руки, и мы квиты. Мне нужен боец, Рон, хотя бы на вылете.
— А ты думаешь, это просто сделать? Ты не на моём месте, Леккс. Серьёзно. Я стараюсь, но, блин, как начинаю вспоминать всё это… так пиздец, — не сдержался Уизли.
— Понимаю, Рон. Я представляю, как могут пробирать неудачи. Я представляю, каково тебе, когда вдруг узнаёшь то, чего действительно не ожидаешь. У каждого свой путь, Рон. Нужно научиться не падать духом и продолжать идти вперёд. Посмотри на Луну — вот кто никогда не унывает. У неё мама на глазах погибла. А она даже когда видела точно такую же магию, как та, что отняла у неё маму, говорит «красиво». У тебя оба родителя живы и здоровы. Братья. Сестра. У тебя есть друзья, которые за тебя переживают. Ну да, бывает, что не сложилось так, как мечталось…
Леккс замер, переводя дыхание от монолога, и благодарственно кивнул другу, когда тот протянул ему бутылку. Промочив горло сливочным пивом, Леккс продолжил:
— Знаешь, все проходят через какую-то херню. Я помню, как я в Шармбатоне одной девчонке букет приносил, зимой её любимые красные апельсины раздобыл… И вроде всё должно складываться удачно, вот прямо чувствую. А она мне навстречу выходит с парнем под ручку, и букет покруче моего… — Леккс вспомнил, как первый раз переживал неудачу на фронте отношений с девочками. Что его больше обнадёжило — Рон кинул на него уже не пустой взгляд, а осмысленный и даже с интересом. — Ну вот удача отворачивается, и хоть стой, хоть падай. Не сложилось. А потом я встретил Шарлин… — Леккс глубоко вздохнул и замолчал.
— И там всё тоже пошло не так? — спросил Рон, не ведая, как простой вопрос выворачивает нутро собеседника.
Кадык на шее Дизлеспи несколько раз резко прошёлся вверх-вниз, пока юноша брал себя в руки.
— Убили её. Пожиратели. Год назад, — сухо, рублено ответил Леккс.
— Бля. Прости, — потупился в берег Рон.
— Пережил. Точнее… живу с этим. — Барс всё ещё старался взять себя в руки. — Каждое решение внутри нас оставит на душе след, — отрешённо сказал он. — Задача принять то, что случилось. И найти в себе силы жить дальше.
Теперь Рону пришлось молчать, он даже кусал губы, понимая, что нажал Лекксу на самое больное место. Уизли старался поставить себя на его место, не из праздного интереса, а чтобы понять, так ли огромны и неподъёмны собственные неприятности. Выходило, что не очень.
— Леккс, слушай, ещё раз прости, я не подумал, — Рон положил руку на плечо друга.
— Вот так. Теперь ты понимаешь, что пока жив, можно ещё хоть что-то делать, а не пытаться топиться в алкоголе или самобичевании?
— Да, понимаю, но ты тогда и сам должен понимать, что сил на то, чтобы держаться, тоже нужно до хрена. А чувство такое, что их не просто нет, а ещё и раздать должен. — Рон криво, печально улыбнулся.
— А никто и не говорил, что будет просто. Но тебе уже очень сильно везёт, что у тебя даже есть люди, готовые тебя выслушать и поддержать, но без личного усилия всё это будет впустую. — Дизлеспи посмотрел на друга. — Я знаю это ощущение, Рон, и знаю, что оно не отпустит так просто.
Он замолчал, прокручивая в голове раз за разом воспоминания о Шарлин, и смотрел, как чуть волнуется вода у берега. Рядом стоял Уизли, ушедший глубоко в свои мысли. Казалось, что они стали эпицентром всего напряжения. Напряжённые взгляды впивались в спокойную, чуть подёргиваемую рябью от ветра водную гладь. Побелевшие пальцы Рона сжимали горлышко бутылки, а за их спинами от того же лёгкого ветра тихо колышутся листья и трава. Грудь Леккса под натянутой рубашкой судорожно поднималась и опускалась. На небе размеренно плыли белые облака.
— В общем, Великан, — обронил Барс, — ты мне нужен. Как боец. А не как размазня. Принимай себя и свою жизнь. И стремись её привести к тому виду, который хочешь видеть. Я верю, что это противоположное от текущего состояния. Уверенно смотри в будущее и не зацикливайся на ошибках.
— А если мне понадобится совет, я смогу к тебе обратиться? — осторожно спросил Рон.
— Любой из твоих друзей будет рад тебя выслушать и помочь не только советом, но и делом! — Леккс в качестве подтверждения протянул ему руку.
Рон Уизли по прозвищу Великан чуть медлил, но когда его длинные пальцы ответно сжали длань лидера, в его глазах, кроме тоски и печали, была видна и хоть какая-то осмысленность и желание двигаться вперёд.
