Гарри Поттер и война Некроманта

      Сапог Джамала перебросил Беллатрису Лестрейндж к замку Салазара Слизерина. Рассветное солнце только пробивалось через листву деревьев. Присутствие нежити сказывалось на природе вокруг замка — зелень, несмотря на самый разгар лета, пожухла, повяла. В воздухе чувствовалась какая-то гнилость — после лёгкого бриза в Австралии она сильно била в нос. Запах зомби, разлагающегося, мёртвого мяса, движимого чёрной магией. С более привычным и знакомым ощущением, пробежавшим по нервам, Белла почувствовала оборотней. После полнолуния лес буквально был пропитан волчьими феромонами.       Женщина быстро направилась в замок — доложить о выполнении своей части плана. Первый этаж был переполнен: вампиры разных кланов, некоторых из них Беллатриса уже знала в лицо, оборотни, всё ещё вялые и отрешённые после полночного превращения, высшие зомби, бывшие ученики Гриндевальда, они больше всего напоминали древних человекоподобных големов. Такие лишённые эмоций лица, как маски, точные движения, и ведьме казалось, что они окружены каким-то потусторонним холодом.       Перед ней по лестнице вниз в подземелья проклацал сталью сочленений доспехов Лирамп Грасс. Вот от него, наоборот, исходила сильная и, что подозрительно, живая аура, так контрастно чувствовавшаяся на фоне нежити. Синий туман, в котором вспыхивали разряды пси-энергии, клубился в прорези забрала и создавал впечатление осмысленного заинтересованного взгляда. На плече пси-голем играючи нёс свою алебарду.       Лестрейндж же быстро поднималась вверх. Коридор пятого этажа был пуст. Кроме Лаенса, Белла не встретила никого. Вампир был мрачен, хоть и пытался это скрыть.       — Глава Клана, — почтительно склонилась Беллатриса.       — Миссис Лестрейндж, — дёргано кивнул тот, — всё ли успешно прошло с Антуаном?       — Более чем. Они ждут начала.       Лестрейндж подозревала, что Лаенс сам хотел участвовать в операции в Австралии. Но Некромант был против, указав на то, что там нужны не его навыки, а таланты Антуана по подчинению сознания. Глава восточного клана вампиров счёл это оскорблением. Он, может, и хотел сказать ещё что-то, но Белла со всем необходимым почтением извинилась за спешку и скрылась за дверьми комнаты Волдеморта.       — Мой Лорд. — Ведьма склонилась.       — Белла. Уже вернулась? — Тёмный Лорд задумчиво смотрел на женщину.       С тех пор, как некромантия вернула Волдеморту полностью человеческий внешний вид, женщина заглядывалась на своего повелителя. Рядом с небольшим креслом ползала Нагайна. Она погибла, когда уничтожались крестражи, и Тёмному Лорду пришлось поднять из неё зомби.       — У нас остались ещё дела, Белла. Ты просила дать тебе день, чтобы решить свои вопросы. Сегодня именно этот день. А завтра тебе и Рудольфусу придётся помочь мне в моих нерешённых спорах. — Колдун сложил вместе длинные пальцы. — Ты можешь идти.       — Вы думаете, мальчишка не умер? — смотря на змею, спросила Лестрейндж.       — Завтра мы это проверим, — недобро улыбнулся Волдеморт. — А сейчас поспеши. Только оставь сапог, если он тебе не нужен.       — И вы не спросите, как прошло в Австралии?       — Нет. Я это и так знаю. Антуан — второй по силе вампир после Бартимеуса. Он не то что паре мракоборцев сознание сломает, а нескольким десяткам. Видящий, пошедший с ним, я считаю, усилил эту группу до немыслимых пределов. Их двоих бы хватило, чтобы захватить наш плацдарм. Но, как ты понимаешь, Некромант хочет действовать наверняка и с демонстрацией обречённости живых перед нежитью. Раз ты считаешь, что твои дела не столь важны, чтобы сразу уйти, как я тебя отпустил, вот тебе задача. Присмотри-ка ты за Тиггой. Я думаю, что пора ему отойти от власти в стае. Он стал слишком нетерпелив. Руди уже нашёл ему хорошую замену. Более сговорчивую.       Белла улыбнулась. Тёмный Лорд хоть и полностью преобразился, как внешне, так и магически, но проблемы ненадёжности своих непосредственных подчинённых решал с проверенной годами жестокостью.       — Тиггу должны вызвать на схватку или?.. — уточнила она.       — Или, — отдал приказ Волдеморт. — Иди. Месть — это всё же святое.       Ведьма оставила артефакт на тумбе, без разрешения взяла оттуда пару колб с зельями и покинула покои. Она спешила, сбегая вниз по лестнице. Как и сказала её Лорд, у Беллатрисы Лестрейндж оставалась ещё пара дел. И первое из них — встреча с родной сестрой, женой предателя Люциуса.       Трансгрессировав к Малфой-мэнору, Белла замерла. Особняк стоял в живописном месте, идеальное зелёное поле переходило в лес, а точно на границе леса, оградившись от незваных гостей высоким забором с выкованными змеями, стояло величественное здание. Даже здесь, за забором, Лестрейндж чувствовала, что ей тут не рады — защитная магия уже несильно отталкивала её. Ведьма выпила первое зелье, обезболивающее. Она знала, что эту защиту она не сможет сломить. Собравшись, Лестрейндж побежала вперёд. Через несколько шагов на неё обрушились защитные чары, поставленные её младшей сестрой, даже в глазах ведьмы потемнело. Все внутренности тут же свело неистовым спазмом, настолько сильным, что женщину вырвало, но зелье уже было в крови и поддерживало ведьму на ногах. После первого спазма последовал второй, но более слабый — к действию зелья добавился ещё и адреналин.       Вторую ловушку Беллатриса пропустила — сказывался азарт и бег. Яркая вспышка на пороге дома резко ударила по глазам, и ведьме пришлось мгновенно кастовать защитное заклинание. Она отделалась малыми ранами — только ожогом на щеке, остальной жар принял на себя ледяной щит.       С очередным спазмом, согнувшим её, Беллатриса ворвалась внутрь. Шипя от боли, женщина огляделась, оборачиваясь и указывая палочкой в трясущихся руках на двери. Широкая прихожая была пуста, а двери предусмотрительно закрыты.       — ААП! — захлебнулась воздухом ведьма и указала на себя палочкой.       Она быстро накладывала на себя сильные, блокирующие разрушительную магию, заклятия. Полностью сейчас она порчу не снимет: Нарцисса Блэк, вопреки всем злым языкам, была ведьмой посильнее Люциуса Малфоя, да и Белле не всегда удавалось одолеть сестру. Просто Цисси выбрала немного другой жизненный путь.       — Сука… Доработала-таки это проклятие… — Лестрейндж явно не ожидала, что заготовленные ею противодействующие заклинания будут едва ощутимы.       Времени оставалось всё меньше. Спазмы выкручивали пальцы, а на голове забилась жила, больно отдавая в налившийся жидкостью волдырь на щеке. Заклинание за заклинанием, она прижимала палочку то к сердцу, то к печени. Когда очередной спазм пошёл на спад, она смогла облегчённо выдохнуть. Не сомневаясь в правильности решения, Белла выпила второе имеющееся у неё зелье, восстанавливая силы.       — Надо было ещё бодроперцовой настойки взять, — дыша сквозь стиснутые зубы, прошептала ведьма.       Женщина выпрямилась, насколько позволяли спазмы, и перехватила палочку. Нарцисса не будет нападать сама, да и время не на стороне Беллатриссы — порча продержится дольше, чем блокирующие заклинания. Лестрейндж нужно было спешить. Планировку Малфой-мэнора она знала. Как знала и сестру.       Ведьма уверенно толкнула дверь и улыбнулась, предчувствия её не обманули — в коридоре было ни единой свечи. Подождав непростительно долго, пока глаза начнут различать во тьме силуэты мебели и трёх стоящих доспехов, женщина осторожно ступила вперёд. Она продвигалась медленно, бесшумно, ориентируясь не столько по зрению, сколько по звукам. Воздух, казалось, становился гуще. Скрип туфель и шуршание ковра с каждым шагом становились громче, но как-то менее отчётливыми, добавляя протяжное эхо.       «Может, попробовать договориться? — пришла в голову необычная мысль. — Я же могу пойти на компромисс?»       В этот момент она поняла, что компромисса не получится. Заклинание, больно полоснув по лопаткам, толкнуло Лестрейндж на доспех. Женщине пришлось сгруппироваться и укрыть голову руками. Тяжёлая сталь обрушилась на ведьму, особенно сильный удар латным нарукавником пришёлся по почкам. Беллатрисса успела только выдохнуть, спланировать пару следующих действий и сгруппироваться для контратаки, когда доспехи стали греться.       — Сука! Диффиндо!       Раскидывая в стороны части доспеха, Белла отскочила, как она помнила, за угол, и наугад ударила парой заклинаний:       — Сектумсемпра! Авада Кедавра!       Зелёный луч растаял в темноте, успев осветить только портрет Люциуса Малфоя. Белла перевела дыхание. Стерпев новый спазм и неприятное ощущение стекавших по спине капель крови, она осторожно выглянула из-за угла и направилась в противоположную сторону. Она сделала не один десяток шагов, но так и не нащупала двери перед собой.       — Лю… — не смогла она закончить заклинание из-за спазма: — Люмос! — Со второго раза она смогла породить крошечный шарик света.       — Блядь! — Перед её лицом висел портрет Малфоя.       Беллатриса нервно ударила в картину адским пламенем, выжигая заодно и пространственную магию, задержавшую её. Пока горел холст, она успела добежать до двери и вернуться обратно в прихожую. Наугад она взорвала дверь в другой коридор, но там была всё та же знакомая темнота. Нарцисса избегала прямого противостояния.       Лестрейндж знала, что пространственная ловушка потребовала от сестры много сил, и Цисси сейчас должна выжидать, подготовив очередную ловушку. Вытерпев очередную скрутку всех органов внутри, ведьма шагнула в темноту — время хоть и было не на её стороне, но и бросаться в очередную атаку сломя голову не стоило. Коридор в этот раз был хоть и так же тёмен, но воздух в нём оказался свежее — значит, здесь Нарцисса поставила другую ловушку. Наколдовав ещё одно обезболивающее заклинание, приятным холодом прошедшееся по ране на спине, Беллатриса двинулась по коридору.       «Может, всё же попробовать договориться? Пока не поздно? А то не хотелось бы тут сдохнуть…» — понимая, что ситуация хоть и развивается медленно, но точно не в её пользу, думала Лестрейндж.       Спазмы от заблокированного проклятия всё равно скручивали всё тело, подпитывая ведьму необходимой ей в бою яростью. Хоть палочка и дрожала в руке, но шаги были всё так же осторожны, неторопливы и бесшумны. В темноте коридоров поместья Беллатриса Лестрейндж позвала свою сестру:       — Цисси, ответь мне! Ты не сможешь вечно прятаться от меня… Мы ещё можем договориться.       «Конечно, ты не дура, чтобы отвечать», — мысленно прокомментировала тишину ведьма.       Коридор впереди становился узким — половину занимала лестница на второй этаж. Очередные доспехи, уже показавшие свою опасность, стояли так, чтобы между ними можно было только протиснуться. Место выглядело специально зауженным, чтобы не увернуться от заклинания       «Ловушка, — поняла Лестрейндж. — Остаётся только решить, ку… хххааа… Как же это больно… куда она забралась для засады?» — Отступать женщина и не думала. И сделала шаг вперёд, готовясь к нападению.       — Авада Кедавра! — Краем глаза Белла уловила вспышку сзади и чуть левее.       Рывок вниз, с одновременным портированием доспехов между собой и лучом. С грохотом железо рассыпалось на пол, поглотив чёрную магию.       — Авада Кедавра! — полетело заклинание в ответ.       Заклинание точно попало в стену, с характерным звуком на пол попадали обломки кирпича.       — Зачем пришла? — решила всё же спросить Нарцисса Малфой.       — За всем! Ты же понимаешь, что Люциус обесчестил себя и тебя своей неверностью Лорду. — Беллатрисса подобралась и вжалась в ступени лестницы. — Твой сын вообще встал на защиту Хогвартса, знаешь?       — Знаю, — последовал холодный ответ.       Лестрейндж хищно прищурилась. Было в этом ответе что-то не то…       — Протего Максима!       — Сектумсемпра!       Заклинания грянули почти одновременно. Но чувства не подвели Беллу — Нарцисса оставила заклинание-чревовещатель, а сама пошла в обход через второй этаж. Щитовое заклинание Лестрейндж блокировало режущее Малфой, и, отскочив от ступеней, Беллатриса подорвала их:       — Бомбарда Максима!       Сама она успела укрыться за выступом, где изначально стоял доспех, закрывший её от смертоносного луча. Пока Нарцисса возвращалась тем же путём, каким и поднялась на второй этаж, Белла кинула себе в живот ещё пару заклинаний — рана на спине пока не доставляла сильного дискомфорта.       — Редукто! — колданула она в другой конец коридора.       Заклинание ещё сильнее разворотило стену, но ответного заклинания не последовало. Беллатрисе приходилось быстро выбирать из двух вариантов — не пошла ли Нарцисса на очередной манёвр и не окажется ли она опять за спиной, или выжидает, когда Белла перейдёт к нападению, вот и не отвечает.       — Бомбарда Максима! — решилась Лестрейндж.       Едва заклинание сорвалось с палочки, ведьма рванула в другую сторону. В полумраке светлым пятном виднелась широкая арка в огромный холл. Не останавливаясь, поверив в удачу, Белла поравнялась с деревянным обрамлением арки и на бегу колданула взрывным заклинанием в центр, в старинный диван. За спиной из арки вместе с грохотом обломков дерева и треском кожаной обивки раздался крик Нарциссы. Белла же побежала до конца коридора и, проломив плечом белую дверь кухни, тут же прижалась к косяку.       «Теперь я знаю, где ты. И откуда ты придёшь». Лестрейндж понимала, что и у неё есть только один путь — другого выхода с кухни не было.       — Акцио нож. — Не отрывая взгляда от коридора, где должна появиться сестра, Белла призвала огромный кухонник.       С ножом в одной руке и палочкой в другой Лестрейндж почувствовала себя увереннее и хищно улыбнулась. Следующий спазм даже не принёс женщине дискомфорта.       К огромному удивлению ведьмы, удар она получила в спину. Опрокинув женщину, на неё обрушился хрустальный набор. Одна из салатниц, звонко лопнув, оставила Белле ровный глубокий порез над бровью. В этот же момент Нарцисса пошла в атаку:       — Петрификус Тоталус!       Лестрейндж едва успела отскочить. Заклинание выбило щепки из светлого паркета. Один глаз Беллатрисы залило кровью. Размытый силуэт Малфой однозначно угадывался в дверях. Нарцисса успела перебинтовать повреждённую руку заклинанием и сейчас держала палочку в левой руке.       — Сектумсемпра! — Второе заклинание сложилось с броском ножа.       — Хозяйка!       Под ноги Нарциссы упало маленькое тельце домовика, пробитое насквозь кухонным ножом. По полу, заваленному осколками хрусталя, расползалась кровь. Гибель домовика шокировала и отвлекла Малфой, выкраивая её сопернице буквально мгновения.       — Секо! — выпалила Белла.       — Ава… — не успела Нарцисса.       Заклинание попало хоть и косо, но повредило шею женщине. Веер крови украсил зелёные обои, пока Нарцисса, потеряв все силы, зажимая забинтованной рукой рану, сползала по стене. Беллатриса Лестрейндж с трудом поднялась и схватилась за живот — заклинания спадали, и боль становилась невыносимой.       Шатаясь, она подошла к сестре. Та ещё была жива и отчаянно старалась зажать рану, с шевелящихся губ срывались струйки крови — женщина старалась что-то наколдовать.       — Нет. — Белла ногой отбросила палочку Нарциссы. — Единственное, что я тебе обещаю — ты не станешь зомби.       Беллатриса Лестрейндж указала палочкой в стену и, подпитывая себя яростью от боли в теле, зашептала заклинание. Из палочки на стену выстрелил неприятный сгусток. Едва он столкнулся с обоями, как начал расти, превращая всё вокруг в гниль и плесень.       Зная, что у неё немного времени, пока магия не уничтожит весь особняк, Белла, теперь спокойно светя себе палочкой, торопилась забрать артефакты из подвала. В полумраке подземелья колдунья в спешке налетела плечом на бочку с коньяком.       — Будь и ты после смерти проклят, алкоголик! — выругалась женщина, потирая ушибленное плечо.       Вскрыть тайник Люциуса не составило большого труда. Первый же артефакт — египетский крест — Беллатриса тут же активировала, ей необходимо было лечение. Она сразу почувствовала себя лучше, внутренности перестало сжимать — артефакт был куда сильнее порчи Цисси. Лестрейндж продолжила изучать нишу в стене. Артефакт, отгоняющий оборотней, неплохой артефакт, накладывающий длительное дезиллюминационное заклинание, серебряное кольцо с зелёным камнем… Лестрейндж рывком выбросила на пол стопку документов, туда же полетели и деньги: женщина искала еще одну вещь.       — Сука, продал его, что ли? — со злобой прошептала она.       На пол, мгновенно разъедая золото галеонов, упала первая капля, больше всего напоминающая болотную жижу. Она ещё быстрее завозилась в тайнике, рассовывая по карманам склянки, но необходимый артефакт так и не нашла.       — Вот ублюдок… Куда ты его деть-то смог? Я же ведь знаю, что ты не сумел бы продать. Даже Горбин у тебя эту дрянь не купил бы… Ладно, ни мне, так никому он не достанется. — Женщина поспешила на выход.       По первому этажу ей пришлось уже бежать. Один раз нога провалилась в разъеденную чёрной магией дыру. Белла рухнула, чувствуя, как жижа начинает разъедать кожу и жутко шипит на золотом кресте на шее, в ужасе и отвращении вскочила и, взорвав ближайшее окно, выпрыгнула наружу. Тут же она наколдовала на себя тугую струю воды, смывая чёрную магию. По спине ведьмы неприятно стегануло болью.       — Лишь бы в рану не попало. — Белла поздно поняла, что в пылу боя забыла забинтовать спину.       Проверив, что на ней не осталось ни капли жижи, Беллатриса Лестрейндж быстрым шагом направилась прочь от Малфой-мэнора. Уже у кованной вязи решёток забора женщина позволила себе улыбнуться. Взорвав забор, она вышла за территорию запрета трансгрессии. И остановилась. Подняв вверх палочку, она отчётливо произнесла:       — Морсмордре!       Увидев, как в небе зелёном дымом расползается зловещий знак Пожирателей Смерти, довольная содеянным Беллатриса Лестрейндж с характерным хлопком перенеслась в неизвестном направлении.

***

      Дафна Гринграсс размеренно накладывала бинты на ногу Драко. Малфой терпеливо ждал — это была последняя перевязка, сегодня он сможет оказаться дома.       — Леди Гринграсс, вы делаете большие успехи, — улыбнулся он, когда Дафна зафиксировала бинт.       — Спасибо, лорд Малфой, — сдержанно кивнула девушка. — Целитель Стефердсон уже сообщил приятную весть?       — Да, сейчас буду собираться.       — Мои искренние поздравления и самые лучшие пожелания леди Малфой. — Перед уходом из палаты Дафна изящно поклонилась.       Драко, не торопясь, чтобы не нагружать залеченные раны, переодевался. Завозился с правой штаниной брюк — тугая бинтовая повязка с трудом скользила по ткани. Серая шёлковая рубашка стала ему чуть великовата. Больничную пижаму он сунул в свою барсетку, где было создано субпространство. На жёлтом покрывале больничной койки остались только пачка сигарет и волшебная палочка. Забрав их, Малфой последний раз огляделся, проверяя, не забыл ли он чего-нибудь.       Накинув на плечи мантию, Драко вышел и направился на поиски Самсона Стефердсона. Целитель пожал руку пациенту и лично проводил на первый этаж, к месту, свободному для трансгрессии.       — Не болей! — ещё раз на прощание пожал руку Самсон.       — Спасибо, — кивнул Малфой и трансгрессировал к Малфой-мэнору.       В первый момент, ещё до того, как он удивился, что оказался на улице, а не в прихожей родных пенатов, Малфой почувствовал тухловатый запах, будто от болота. В следующую секунду до него дошло осознание, что магия родного дома отработала исправно — и он оказался у дома именно потому, что в доме опасно. В душе мага паникой забилось нехорошее предчувствие. Оно начало чуть душить Драко. Взгляд серых глаз пристально пробежался по саду перед домом. Растения были целые, и это только усиливало панику: были бы они поломанные — значит, к дому прорывались с боем.       Сердце рухнуло и пропустило не один удар — на небе последний из рода Малфоев увидел метку из зелёного дыма. Мир за это мгновение рухнул вокруг него. Он разучился двигаться, дышать и даже думать. Палочка безвольно выскользнула из пальцев и гулко упала на землю. Сознание тонуло в безудержной панике и сковывающем ужасе.       — НЕЕЕТ!!! — срывая горло, завыл он и, обессилев, рухнул на колени.       Шрамы на ноге тут же прострелили болью, хоть немного отрезвляя юношу. Подобрав палочку, он встал. Вдохнув, он потянулся за сигаретами, но замер. Переборов ужас, он, с трудом переставляя непослушные ноги, пошёл к дому. Выломанная дверь зияла на светлой стене чёрным пугающим прямоугольником.       Чтобы переступить через порог, Драко потребовалось ещё одно усилие над собой. Трясущиеся пальцы раз за разом искали пачку сигарет и раз за разом отдёргивались. В сумраке дома было душно от спёртого влажного воздуха.       — Люмос, — на выдохе пробормотал Малфой.       Слабый огонёк на конце палочки осветил коридор, куда уже добралась какая-то серовато-синяя плесень. Она играла матовыми отсветами магии Драко. Юноша осторожно продвигался вперёд, брезгливо морщась, когда лакированную кожу его туфель с тихим чавкающим звуком оплетала вонючая гнилостная жижа.       В гостиной он увидел следы короткого боя — взорванный диван. Щепки порвали картину на стене — семейство Малфоев в полном составе. Лоскуты свисали с рамы, а с них до пола тянулась знакомая юноше плесень. От вида разбитой гостиной слёзы наворачивались на глаза, а от смрада разложения из желудка рывками поднималась жёлчь.       — Дементором твою душу, — прошептал подросток, почувствовав, как под ногами ходят прогнившие половые доски, — что здесь произошло?       Он продвигался ещё осторожнее, когда вышел в коридор, ведущий к кухне. В полумраке Драко даже не сразу понял, что видит. И лишь сделав ещё два шага, он переменился в лице. Забыв про кислоту в горле, перестав чувствовать заплесневелое амбре, он упал на колени и размазывал грязными руками слёзы.       — Нет… нет… нет… Этого не может быть! — твердил он.       Сигарета легла на губы, и Драко глубоко затянулся. Недостача кислорода вкупе с дымом табака чуть оттенила ужас Малфоя. Рядом с телом Нарциссы что-то шевельнулось.       — Хозяин Драко, — громом в тишине раздался слабый голос домовика.       Не прошло и мгновения, как юноша смотрел на своего домового эльфа. Не нужно было быть целителем, чтобы понимать, что эльф ранен смертельно, да и плесень уже добралась до него, оставляя разъеденную до мяса кожу.       — Кто? Кто это был? — прошипел Малфой.       — Сестра хозяйки… — затряслись в агонии веки домовика.       — Сука! — выругался сквозь слёзы Драко.       Сзади со скрипом осело дерево взорванной и поеденной гнилью и плесенью лестницы. Левую ногу неприятно закололо — плесень разобралась с кожей ботинка и добралась до тела. Боль и паника отрезвляла, заставляя пусть и заторможенно, но двигаться.       «Так, что бы делал на моём месте Блейз? Оружие? Артефакты? Личные вещи?» — судорожно соображал Драко, прикидывая, куда бежать в первую очередь.       Стопу стало жечь. И начать Малфою пришлось с себя — смыть с ноги мерзостную слизь и восстановить ботинок. Кинув последний взгляд на мать, Драко наколдовал струю воды, насколько возможно расчищая себе путь, и спустился в подвал, где уже накопилось по щиколотку магической гнили. Тут водная стихия уже не могла справиться с проклятьем Беллатрисы. Магу пришлось накладывать на ноги заклинания защиты и быстро бежать в дальний конец подвала. Сделав несколько шагов, Драко споткнулся обо что-то и едва не свалился в опасную жижу, но налетел плечом на бочку с вином. Сигарета, оставив за собой шлейф, с коротким пшиком упала в гной. Зашипев от боли, Драко продолжил путь.       — Будь ты проклята, Беллатриса Лестрейндж. — Малфой увидел разворованный тайник отца.       Плесень разъедала даже золотые галеоны, а на жиже перед секретной нишей плавали листы долговых расписок, договоров, свидетельств и прочих бумаг, терявших в современном мире ценность. Драко всё же потратил ценное время и проверил, что артефактов, на которые он рассчитывал, не осталось.       — Сука, — ещё раз сквозь зубы прошептал он, — какая же ты сука… Акцио фляга! — призвал он, возвращаясь к бочке с коньяком.       Заполнив прилетевшую в руки ёмкость ценным напитком, Малфой тяжко вздохнул, простеньким заклинанием взорвал днище бочки и с сожалением смотрел, как коньяк выливается в чуть зашипевшую жижу под ногами. Не теряя времени, он заглянул в бочку и поискал там рукой. На свет мигавшего от изнурения мага люмоса появилась бутылка из тёмного стекла, закупоренная сургучом на всю длину горлышка.       — Сука ты, конечно, но отец всегда говорил, что прямолинейная сука, — оскалился Драко.       Заклинание защиты не выдержало и, чпокнув, испарилось, открывая плесени и гною доступ к ногам юноши. Возможности восстановить заклинание не было, шипя и матерясь от боли, Драко стал подниматься по опасно прогибающимся ступеням — дерево лестницы было уже изрядно разъедено. Одна из ступеней не выдержала веса юноши и с натужным скрипом и треском провалилась. Потеряв опору, Малфой налетел грудью на оставшиеся ступени в слепой надежде, что они выдержат. Грудь изнутри обожгло болью, а кожу на руках заколола плесень. Ему повезло, что он не выронил палочку и, рывком поднявшись, выпрыгнул на первый этаж. Струями воды он с трудом очистил небольшой пятачок пола и принялся быстро смывать с себя разъедающую жижу.       — Вот дерьмо! — Он посмотрел на повреждённые руки, на которых красными опухающими линиями проступали ожоги от наколдованной плесени.       Не тратя времени на новые защитные заклинания, Драко поспешил наверх, в свою комнату. Отбитые рёбра не давали толком вздохнуть, а на распухшую ногу уже было неприятно вставать. С трудом преодолев взорванные и поеденные магической гнилью ступени, Малфой ковылял к себе в комнату. Тут он быстро покидал свои вещи из шкафа в бездонную барсетку, понимая, что сюда уже не вернётся. Возможно, никогда. Старые слабые артефакты из тумбочки, больше как память о детстве, чем реальная помощь в деле. Монеты на первое время и альбом с колдофотографиями.       Подступившая к ногам по мягкому зелёному ковру плесень, уверенно расползавшаяся по второму этажу, подвела Драко к мысли, что больше в Малфой-мэноре он ничего сделать не успеет. Сжав в руках метлу, тот самый «Нимбус-2001», который ему подарил отец на втором курсе, Драко выбил окно и вылетел на улицу.       Приземлившись во дворе, он дал волю эмоциям. Слёзы бесконтрольно текли по щекам, а в душе бушевала чудовищная смесь из ужаса, боли и отчаяния. Пальцы прижали к губам очередную сигарету, давясь всхлипами, Драко смог зажечь огонёк и прикурить. Как назло, табак не успокаивал, только сдавливал и без того болевшие рёбра, заставляя давиться то всхлипами, то кашлем.       Когда лопнуло стекло на первом этаже и жуткая жижа стала капать на каменную отделку фундамента, Малфой понял, что есть всё же ещё что-то, что он может сделать. Перебарывая эмоции, Драко направил трясущимися руками палочку в окно. Адское пламя мгновенно осветило дом изнутри багрово-оранжевым светом, уничтожая всё на своём пути, включая чёрное колдовство Беллатрисы Лестрейндж. Юноша, не отрывая взгляда, смотрел, как сгорает Малфой-мэнор. Он прерывисто дышал, насколько позволяли всхлипы и боль в повреждённых рёбрах. Сигарета в губах мелко тряслась, а из серых глаз Драко, в которых играли отражения всполохов огня, текли злые слёзы.       Следующим взмахом последний из рода Малфоев уничтожил чёрную метку Пожирателей Смерти в воздухе. Вдохнув смесь табака и дыма, Драко трансгрессировал к единственному человеку, к которому он мог сейчас обратиться — Блейзу Забини.       Задний двор дома Забини выглядел менее презентабельно: запущенная лужайка с парой старых, покрытых грибком, сохнущих плодовых деревьев, ограниченная высоким забором. Малфой знал, что Блейз уже знает о гостях и, возможно, поторопится. А пока у Драко было время привести себя в порядок.       Сев на нагретые за день доски порога, он откинулся на опору крыши. Рёбра горели огнём, пальцы плохо гнулись из-за волдырей и воспаления — следов магической плесени, нога часто пульсировала. Опухла стопа настолько, что остатки ботинка Драко пришлось уже срезать.       — Чёрт, не взял зелья, — поздно сообразил он.       Покопавшись в барсетке, он выудил флягу и чуть отпил. Ему оставалось только ждать появления друга. Он снова закурил и закрыл глаза, стараясь пережить весь тот ад, что свалился на него за этот вечер. Тело уже чуть знобило, а необработанные раны стали нарывать, и Драко старался сконцентрироваться на этом, чтобы как-то отвлечься от воспоминаний.       Солнце уже коснулось горизонта, когда за спиной гостя скрипнула дверь.       — Выглядишь паршиво. Хоть обратно в Мунго отправляй.       — Привет, Блейз, — вымученно, сквозь боль, улыбнулся Драко и, не в силах встать, протянул руку: — Поможешь?       Забини затащил друга в дом, завалил его на диван в гостиной и призвал патронуса-пантеру:       — Леди Гринграсс, вы не могли бы оказать услугу?       Раненый Малфой выглядел совсем плохо: отёки и опухоли ещё увеличились, и было видно, как юношу колотит озноб. Патронус унёс сообщение, а Блейз призвал стакан с водой и помог Драко выпить. После нескольких глотков Малфой посмотрел на друга:       — Маму Беллатриса убила… Она какую-то плесень напустила на дом, пришлось его сжечь…       — Сочувствую, — успел прошептать Забини и повернулся ко входу в гостиную.       — Сэр Блейз! — тут же раздался стук во входную дверь.       — А теперь тебе помогут. — Блейз улыбнулся другу и направился открывать дверь Дафне Гринграсс.