Тебе никто не навредит

Гарри очутился в кромешной темноте. Он замер, прислушиваясь и не различая звуков, словно уши его внезапно заложило и отключились разом все органы чувств. По крайней мере обоняние было в порядке — пахло странно: пылью, чем-то гнилым и вонючим, кажется, пахло навозом — одним словом, очень захотелось очутиться отсюда как можно дальше. Где же отец? Медленно протянув руку, Гарри нащупал каменную кладку камина, и его передернуло: она была жирной, холодной и какой-то липкой... Осторожно переступив через решетку, он очутился на полу, засыпанном мусором, попытался сделать пару шагов и едва удержался на ногах, споткнувшись обо что-то. Так не пойдёт. Достать палочку и произнести "Люмос" было делом одной минуты. Огонёк послушно замерцал, разгоняя тьму, и Гарри смог оглядеться. Комната — захламлённая, заваленная старой мебелью — тонула во мраке. Под ногами противно поскрипывало. Гарри понял, что так будет искать отца до рассвета. Если он здесь. Если он жив. Не давая себе думать о плохом, мальчик решил рискнуть — тем более что магию он уже использовал, засветив Люмос — обернулся и решительно направил палочку в камин. — Инсендио! Камин вспыхнул, мгновенно разогнав тьму и сырость. Казалось, даже запахи отступили, и Гарри решительно направился к виднеющимся в глубине дверям. Он шёл мимо куч строительного мусора и неописуемого хлама. Если встречал камин, обязательно зажигал его, борясь с желанием отправить в огонь всё, что валялось на его пути, но не давал себе забыть, что ему срочно нужно увидеть отца. Почему-то он не хотел просто позвать его. Казалось, это будет неправильно, поэтому мальчик упрямо шёл, пока не очутился в зале, где камин уже горел. Он обошёл весь этаж, понял Гарри. Отца не было. Пытаясь вспомнить, где обычно устраивали ритуальные залы — в подвале или наверху — Гарри вынужден был признать, что он знает ничтожно мало. Сможет ли он помочь Снейпу, даже если найдёт его? Не даже, а когда найдёт, одёрнул себя Гарри. Упрямо переступая, он вскоре потерял счет времени. Если попадал в помещение, где уже был, сжимал зубы и шёл дальше. Он не думал прекратить поиски, он знал, что будет искать, пока не найдёт отца. Вытерев пот с лица, он отворил очередную дверь и вошёл в очередную комнату. Видимо, магия всё же не совсем покинула старое здание. Когда Гарри уже в третий раз решительно топал мимо одной из заклеенных ветхими ткаными обоями стен, он услышал тихий треск, и прямо у него на глазах часть стены отошла, открыв незаметный прежде проход. Мальчик оглянулся, схватил ножку от стула и вставил её как клин, не давая двери закрыться. Глупо, конечно, тут же понял он. Если магия захочет захлопнуть его здесь, она это сделает. За дверью его ожидала темнота. Сделав два шага, он привычно засветил Люмос и поднял палочку— едва не уронил, увидев перед собой обнажённое тело отца. Снейп лежал на каком-то невысоком каменном возвышении, почти полностью раздетый, неподвижный, безмолвный. Словно неживой. Гарри с трудом оторвался от созерцания и окинул помещение взглядом. Камина не было, но на стенах виднелись закрепленные в подставках факелы, напоминающие чёрные обрубки, в свете палочки бросающие по стенам зловещие тени. — Люмос! — крикнул мальчик, направляя палочку на ближайший факел, и когда ничего не произошло, крикнул ещё раз, зло и громко: — Люмос максима! Факелы зашипели — Гарри почудилось, что они недовольно перешептываются, — замерцали и неохотно зажглись. Гарри сурово смотрел на них, и под его взглядом свет разливался всё сильнее, и вот уже ритуальный зал осветился настолько, что Поттер перестал гипнотизировать светильники и подошёл наконец к отцу. Снейп бессильно обмяк на холодном камне. Грудь его едва заметно колыхалась, и Гарри едва не разрыдался, поняв, что отец ещё жив. Но как узнать, завершён ли ритуал? Хотя какая разница? Отца нужно срочно выносить отсюда. Снейп был высоким и тяжелым. Гарри не смог не только сдвинуть его — не получилось даже оторвать его руку от блестящей полированной поверхности родового камня. Мальчик даже рискнул применить заклинание левитации — оно работало, приподняв длинные ноги отца, которые на алтаре не поместились и касались пола. Дальше дело не шло. Гарри знал, что ему нужно делать — ритуальный нож лежал тут же, словно дожидаясь его. Какое слово нужно было сказать после того, как напитать алтарь своею кровью? Гарри внимательно разглядывал отца. Он был бледным до синевы, на запястье красовался широкий и длинный порез. Гарри передёрнуло. Из такой раны кровь должна была литься широкой струёй, но подсохшие следы крови были только на коже — чёрный камень под телом был чист и сиял жирным масляным блеском. Мальчик поднял нож, потрогал лезвие. Острый. Закатал рукав и встал над камнем, положив на него одну руку и занеся вторую с ножом. "Мне тринадцать лет, — думал Гарри. — Я не смогу. Я просто не смогу." Между тем Снейп дышал всё тише. Гарри с ужасом думал, что пока он тут колеблется, отец умирает у него на глазах, а он ничего не делает. Трус! Гарри показался себе таким крохотным, несчастным и ничтожным, что на глаза навернулись слёзы. За что? Он в ритуальном зале, маленький, слабый, так почему магия рода требует от него невозможного? Глаза подёрнулись злой влагой. Одна слезинка скользнула по щеке и беззвучно шлёпнулась на полированный камень. И зашипела, впитываясь и тут же исчезая. Гарри резко выпрямился. Он не готов отдать свою кровь. Но отца он спасёт. Через две минуты алтарь мягко осветился, словно раскалённый, и слегка завибрировал. Гарри увидел, как пальцы Снейпа, освобожденные от магического притяжения, соскользнули и бессильно шевельнулись. Отец будет жить! — Always. Произнесенное ломким детским голосом, слово отразилось от каменных стен и забилось, повторяясь ещё и ещё, пока не вырвалось в приотворённую дверь и не пронеслось по этажам, заглядывая в каждую залу, заставляя вспыхивать свечи, трепетать портьеры, пробуждая старый дом и спящую в нем силу. Он никогда и никому не расскажет, как пробудил родовой камень, осквернив его. *** Снейп вынырнул из небытия, когда его сухих губ коснулась мягкая ткань, пропитанная холодной водой. Он застонал от жажды, но голос не слушался его. Между тем кто-то подхватил его голову, приподнял, ко рту прижался скользкий фарфор, даря восхитительную влагу, и Снейп пил, упиваясь и чувствуя, как наполняется силой полумёртвое тело, отступает холод, возвращается чуть было не покинувшая его магия. Было невыносимо хорошо. Открыть глаза ему не удалось. Когда он понял, что на его лице повязка, попытался недовольно шевельнуться и был остановлен маленькими ладонями, сжавшими его плечи. — Не надо, пап. Не шевелись. Он узнал голос сына. Откуда в его спальне Гарри? По крайней мере, с ним всё в порядке. Память возвращалась урывками, и вот Снейп напрягся, рвано вдохнул и едва слышно застонал. — Всё хорошо, пап. Лежи спокойно. Ты всё вспомнил? Значит, тебе ничего не нужно объяснять. Когда ты не пришел домой, я волновался, а после пошёл тебя искать. Ну и всё, собственно. Снейп попытался прислушаться к себе. Странно. Он читал, что после принятия рода должен чувствовать себя иначе — единым целым с родовым камнем и алтарём, с этим замком, так, словно они продолжение его тела. Ничего такого не ощущалось, хотя он чувствовал некое умиротворение и покой. — Пап, ты только не волнуйся, — виновато прошептал Гарри ему в ухо. — Я тебя очень люблю, пап. Когда ты отдохнёшь, мы пойдём в Хогвартс. У тебя же уроки, верно? И у меня тоже. — Где я? — с трудом выдохнул Снейп. — Так в Принц-мэнор же, — удивился сын. — Ты что, не помнишь? — Помню. Что ты тут... — Я волновался. Снейп с трудом повернул голову, и Гарри убрал с его лица повязку. Небольшая комната, обставленная скромно, но со вкусом. Стены обиты узорчатым шёлком, окна закрыты зелёными, точно мох, гардинами. Балдахин такой же ткани мягкими складками спадал по сторонам кровати. Весело трещал камин, отражаясь в хрустальных лепестках изящной люстры. — Нравится? Я решил не зажигать свет. Камина вполне достаточно. Это точно Принц-мэнор? Снейп не был уверен. Гарри склонился к отцу, поправил ему подушку и несмело погладил по волосам. — Выздоравливай скорее, — попросил мальчик. — Ненавижу, когда ты болеешь. *** За порогом спальни старый дом по-прежнему был захламлён и разрушен. Снейп недоумённо озирался, удивляясь, откуда в такой разрухе взялась вполне приличная жилая комната. — А есть тут нечего, — сказал ему Гарри. — Воду я смог призвать, а еду пока не получается. — Это ничего, — Снейп никак не мог понять, принял он род или нет? — Ты не видел, есть здесь домовые эльфы? — Не видел. Может, ты позовёшь их? Эльфы, ау! — Эльфы Принц-мэнора! — повысил голос Снейп. Сперва ничего не происходило. Затем с тихим хлопком перед камином появился старый седой домовик, завёрнутый в обрывок какой-то серой тряпки. Он медленно поклонился, словно тело плохо слушалось его, и скрипуче произнес: — Хозяин...