Об огне и птицах

      Дрожащими руками Разумовский тянется к зажигалке, после так же неуверенно палит сигарету. Всего лишь пару затяжек, чтобы успокоиться, он ведь не курит. Дым серым маревом расползается по лёгким, казалось, что это невозможно - чувствовать себя ещё более грязным, но дурацкий «туман» словно пачкает все внутри. Когда-нибудь в этом мире останется лишь одна чертова грязь. И ему почти физически больно от таких картинок в голове. Слишком много мыслей. Много боли. Вот бы выжечь все это, выпалить дотла, а затем наблюдать за дивным новым миром, восставшим из пепла красивым огненным фениксом.       Сергей полюбил бы этот мир, хотя бы потому, что ему нравились птицы. Птицы могут летать в бледно-голубой поднебесной, вдыхая полной грудью чистоту окружающего воздуха. Птицы не несут хаос, им неизвестна корысть, лицемерие и зависть, они чисты. Птицы не приносят грязь.       Дрожь в руках только усиливается и напряжение никуда не уходит. Разумовскому катастрофически срочно нужно чем-то себя занять, иначе ДРУГОЙ снова вернётся. Он подходит к офисному столу, берет мятый блокнот, карандаш и пытается нарисовать что-то прекрасное. Он, черт возьми, находится в кабинете, наполненном шедеврами живописи, неужели даже сейчас не получиться изобразить что-то вечное, истинное, безупречное, белое...? Закончив чертить, Разумовский в страхе откидывает блокнот. Прямо со страниц проклятой бумажки на него смотрят чудовища. Пугающие уродцы с острыми, как бритвы, клювами и большими чёрными крыльями.       Они похожи на огромных воронов. Почему?       Когда-то, ещё во времена жизни в детдоме, белой вороной его окрестил Олег. А Сергей так и не понял за что. Конечно, это было приятнее, чем выродок или прокажённый, просто Разумовский совсем не считал себя достойным этих слов. Одинокий белый ворон среди чудовищного мира, словно борец за справедливость, добродушие и благородство - таким Сергей видел скорее Олега, чем самого себя. Птицы не несут хаос, им неизвестна корысть, лицемерие и зависть, они чисты. Олег не порождал грязь. Напротив, был для Разумовского единственным лучиком света в темном царстве, маяком на который стоит равняться, который обязательно приведёт домой.       Возможно ли, что он полюбил птиц только потому, что ему нравился Олег?       Сергей вздрагивает и снова обращает внимание на блокнот. Вороны все ещё там, высматривают, чью бы жизнь забрать на этот раз. Голодные и кровожадные. Нет, это не птицы, не могут быть ими... Птицы не любят жестокость, не ставят смерть в свои идолы. Не...       «Они - это мы, глупый. Когда ты уже наконец-то поймёшь, что не стоит бороться? Всего-то и нужно только принять себя. Они - лишь отражение нас»       Но ведь Олег считал иначе. Он бы не хотел, чтобы я...       «Олега здесь больше нет. И ты виновен в его гибели. Мы должны были помочь ему, должны были пойти с ним»       Сергей смотрит на чудовище и тихо молит: пожалуйста, ну пожалуйста, пусть оно уйдёт, исчезнет... пусть сгорит в огне. Пламя моментально охватывает тело монстра. Огромные чёрные перья плавятся под высоким градусом. Разумовского тошнит, всю комнату охватывает мерзкий чёрный пепел и отвратительный запах гнили. Но ОНО не мучается, смотрит на Сергея, не моргая, а когда догорает птичье лицо, клюв осыпается и из-под него выглядывает наглая ухмылка. Перед ним больше не птицеподобное чудище, а он сам, сумасшедше смеётся и прячется в мятый блокнот.       От себя не убежишь.       Сергей снова думает слишком много, пугающе много, настолько, что не совсем понимает, где реальность, а где нет, но с последних сил цепляется за настоящее. Кругом хаос: в голове, кабинете, за окном. Чёрная беспроглядная тьма, Разумовский слишком слаб, чтобы бороться с ней в одиночку.       «Ты никогда не был один. Просто прими нас»       Он делает вид, что не слышит. Что бы сказал Олег? Возможно что-то о том, что не бывает света без тьмы. Почему же ему досталось так мало света и так ненадолго? Все вокруг катастрофически неправильно. Иногда Разумовскому кажется, что ничего уже не исправить, а иногда, что неисправен он сам.       Лучше бы все закончилось. Сгорело. Перестало существовать.       «Неужели понял, что много лет ходил в адском тумане? Ты уже там, откуда не выбираются. Просто. Прими. Нас»       Что для тебя ад, Разумовский? Сергей видит четко, словно находится там прямо сейчас, как догорают тела солдат, попавших под вражеский снаряд. Видит тело Олега среди них. Что есть ад? Страдание о том, что нельзя уже более любить. Видение резко исчезает. Огромный чёрный ворон снова прямо напротив.       Сергей борется из последних сил. Выцарапывает оставшиеся обрывки воспоминаний из памяти. Ему до сих пор снится, как Олег ласково улыбается.       Сергей смотрит на ворона, но слышит лишь звонкий смех.       Ворон смотрит на Разумовского - и клювом по голове.