Ягодка среди цветочков.

Уже прошло больше месяца, как Шинни уехала на съемки, оставляя меня болтаться в прострации, без точки опоры и банальной определенности, и ни ответа, ни привета… Продолжая теряться в догадках, я мог думать только об одном: я еще нужен ей? Или я уже выполнил свою основную функцию «принца на белом коне», приехав и выручив принцессу, спасая от злого «дракона»?! И совсем не важно, что этот так называемый «дракон», был похож скорее на голодную дворняжку, выброшенную хозяином в дождливую полночь. Она-то его не видела после того, как сиганула мне на руки, видел только я, хотя и хотел бы забыть… На каком свете я нахожусь, и что она там уже решила в своей очаровательной головке? Не знаю, какими принципами всевышний одаривает количество серого вещества на одну личность, но с Шин он явно перестарался, мог бы и по жадничать, в этом вопросе я бы спорить с ним не стал, а сказал бы только «спасибо». Был бы я умнее, развернулся бы и ушел в тот вечер у больницы, оставив их самих распутывать клубок их отношений и основных понятий, что важнее: гордость или любовь? Но я упертый баран, который упорно идет к своей цели, даже если понимает, чего ему это будет стоить… Я ни у кого и никогда не просил о появлении Шин в моей жизни. Да я даже мечтать не смел, что смогу в этом «глазастом олененке» найти свою родственную душу. Но она пришла, тихонько, как на цыпочках, сначала войдя в мою жизнь, а после - и в мое сердце. Отказаться от нее? Пусть я баран, но не идиот же… Никогда не понимал людей, держащих все в себе. Накручивая и накручивая, живя как на пороховой бочке и ожидая, в какой момент рванет, и твоя зад…ца увидит звезды. Куда проще расслабится с помощью парочки бутылок, и высказать все, как на духу… Лучше бы я и дальше продолжал так думать. Время шло, количество выпитых бутылок увеличивалось, а на душе не легчало. Соскучился, я безумно соскучился по этой смешной девчонке. Иногда я ловлю себя на мысли что, вообще не представляю, как я жил без нее раньше. Вокруг меня всегда так много людей, и все чего-то хотят, и всем что-то от тебя надо. Кто-то сказал, что нет ничего страшнее, чем одиночество среди толпы. Я был не одинок - я был один, и разница между этими двумя понятиями огромная. Завидую тем, кто этого не знает… Первая наша совместная съемка: меня, как ударом молнии, поразили изменения, произошедшие в ней. Гадкий утенок превратился в лебедя, а я, занятый своим миром, даже этого не заметил. Я нес какую-то околесицу и не спускал с нее глаз, сжимая руки в кулаки до хруста в пальцах. Больше всего на свете в тот момент мне хотелось прикоснуться к ней. Я слышал выражение: «Руки чешутся от нетерпения», но никогда не понимал его смысла до того момента… Мягкая и упругая, она пахла чем-то родным и любимым, смесь ванили и корицы. Она пахла добротой и уютом, она пахла домом. Хотелось прижать ее к себе и с головой нырнуть в этот омут искушения, схватить в охапку и утащить в свою пещеру, оставив в личное пользование. Лично для себя я все решил еще тогда… Яркий румянец ее щечек, глаза, прикрытые от смущения и безумно сладкие губы. Я был благодарен тому идиоту, что постучал тогда в гримерку и отвлек меня, возвращая к реальности. Несмотря на мой статус «цветочного» мальчика, цветочками во мне даже не пахнет, и мне стоило дьявольски много силы воли, чтобы оторваться от нее тогда и не завершить начатое… Я все ждал, когда она, краснея и смущаясь, подойдет ко мне попросить мой телефон или, на крайний случай, хотя бы электронный адрес. Я даже уже продумал свою мимику и очередную подколку, в которой я пройдусь по ее стеснительности, когда буду писать нужное. Съемки закончились, все разошлись, а она даже не попрощалась, не говоря уже обо всем остальном. Маршируя к своему средству передвижения, я науськивал себя на чернейшую обиду. «Все подходят, все просят! А эта пигалица! Да кто она вообще такая?» - ну и что-то из того же репертуара обиженного «оппы». Я уже почти уехал, когда понял основное: «Мы все и всегда в своей жизни решаем сами, и если я сейчас уеду, впоследствии, мне некого будет винить, кроме как самого себя и свое чертово звездное эго!» Пройдет время, мы обязательно еще не раз встретимся, может быть, даже будем сниматься вместе, но нужный момент будет упущен навсегда! «Нужна? Бери и держи крепко! Нет? Садись на байк и сваливай к чертям собачьим!» Ту бешеную скорость, на которой я несся обратно к ее гримерке - до этого момента использовал только на футбольным поле, когда бегал за мячом. Бежал и молился, чтобы она еще не успела уйти… Мне нелегко было, хоть на немного, приручить к себе эту колючку. Она, как ежик, постоянно скручивалась в клубок и прятала от меня свои чувства, мысли, желания. Сколько нервов и терпения стоило мое поведение «хорошего мальчика»… Я постоянно был на взводе, сдерживаясь… Она такая маленькая, хрупкая и такая языкастая… А эти ее вечный «закидоны»… Но это все того стоило, никогда не жалел, и не собираюсь жалеть в будущем времени, обо всех приложенных усилиях. Она стоила этого всего, стоила каждую секунду потраченного времени и даже больше. Теперь я очень хорошо понимаю, почему в прошлом за невест брали выкуп. Боюсь себе даже представить, сколько бы она стоила по нынешним расценкам. И после всего: отдать ее кому-то другому?! Да не в жизнь!!! Мы столкнулись с ним на очередной презентации. Я наблюдал за ним со стороны, пытаясь понять для самого себя, что она в нем нашла?! Весь такой крутой и недоступный, отмороженный по полной программе, с маской полного пох..та, абсолютно довольного своей жизнью. Я молча усмехнулся про себя, стараясь не засмеяться этой показушности. Может быть, я бы тебе и поверил, парень, может быть, если бы не видел в тот вечер твои глаза побитой собаки… Подойдя к бару, я заказал еще одну порцию скотча, останавливаясь вблизи Сын Хена и пристально смотря на него, стараясь привлечь к себе внимание. Он несколько раз дернул плечом, словно тяжесть моего взгляда заставляла его нервничать, а потом - повернулся, глянув на меня. Взгляд из вопрошающего стал бешеным, когда он понял, кто перед ним. Да уж, такой не то, что здороваться - «спасибо», если в морду не плюнет, и с…ть он хотел с высокой колокольни, что я его «сомбэ». Он тут же развернулся, чтобы уйти, но так не сделал ни шагу, только услышав от меня вопрос о нашей пропаже. - Она тебе звонит? – он замер, стоя ко мне спиной, но, так и не решаясь уйти. - А тебе? – оставалось только удивляться детской непосредственности этого вопроса, что для тебя сейчас важнее: мой ответ или твой вопрос? - Нет, – у него, кажется, даже голос повеселел от услышанных новостей, рано радуешься парень, ох, рано… - Вот и мне - нет, – телефон зазвонил, и я тупо несколько минут просто пялился на окно экрана, не веря своим глазам, и тут же забывая: где я и с кем говорю. - Да, Шин! – Сын Хен дернулся всем телом, разворачиваясь ко мне с безумными глазами и, подходя ближе, стараясь расслышать разговор. Отвернувшись, я прошел немного вперед, отсекая себя и свою половинку, на том конце провода, от окружающего мира. - Да… Хорошо… Отличные новости… как скажешь, любимая… во сколько? Ну конечно, да, могла бы и не спрашивать. Я тебя тоже! – нажав клавишу «отбоя», я был готов сплясать на облаках от радости. Она приезжает, завтра! Могла бы и не уточнять, конечно, я ее жду! Конечно, встречу! Быстрее бы настало завтра, я даже зачем-то глянул на часы, словно только от одной силы моего желания, стрелки побегут быстрее. Виват, твою мать! Наконец-то все это закончится, и я смогу спать спокойно. Впервые за весь этот чертовски длинный месяц. Я уже успел забыть, что такое спокойный сон. А еще лучше будет, если получится уснуть вместе с Шин! Прижать ее к себе посильнее, зарыться лицом в облако из волос, пробежать пальцами по теплой коже… Stop! Не о том думаем, не о том …бабочки…цветочки… Развернувшись обратно к барной стойке, с улыбкой блаженного идиота, я перехватил взгляд T.O.P'а, и столько в его глазах было… жадности… жажды… тоски… Я не знаю, да и не хочу знать, что было между этими двумя в прошлом, прошлое меня не интересует, меня интересует только будущее. Мое будущее, мое и Шинни - наше, одно на двоих, извини, товарищ, но тебе там место явно не предусмотрено. То состояние «потеряшки», в котором была Шинни, когда я ее забирал из больницы и последующая бессонная ночь… Она постоянно отправляла меня домой, что это было: обычная вежливость или нечто большее? Нет, я не думаю, что она хотела избавиться от моего общества осознанно, да и не в том она была состоянии тогда, чтобы что-то решать. Она сидела на подоконнике, как котенок, поджав под себя ноги и грея руки об давно уже остывшую чашку чая, уставившись взглядом в одну точку, и односложно отвечая на вопросы. Только «да» или «нет»… - Тебе не холодно? - Нет. - Сделать еще чаю? - Да. Я очень многое могу, многое умею, я сумею защитить тебе от всего мира, если это понадобится, но как мне защитить тебя от тебя самой?! В тот вечер за нас двоих все решил я, просто взяв на руки и унеся ее в спальню, а там, закутав в плед, долго баюкая на коленях, боясь отпустить с рук… У любви много видов, много граней, множество оттенков. Я не могу быть кем-то другим, я не умею любить по-другому… Я не обещаю быть самым лучшим, я могу только обещать сделать тебя самой любимой, а будешь ли ты счастлива - решать только тебе… Что мне сказать тебе парень? Ты лох, а лох - это судьба. Воспитание не позволяло мне высказать все напрямую, все, что я думаю о твоем способе выражать свою любовь. Ну что ж, я даже благодарен тебе в чем-то, ты со свой стороны сделал все, чтобы кинуть ее в мои объятья. Что одним горе, то для других - радость… Наклонив голову в поклоне, я уже собирался уйти, когда меня остановил его тихий вопрос: - Ты ее любишь? – повернувшись, я посмотрел в его глаза и ответив честно, как на духу, даже не задумываясь… - Я ее больше, чем люблю, я дышать без нее не могу! Такой ответ тебя устроит?! – он крепко сжал зубы, заиграв желваками, и сдерживая свою ярость, а потом, не сказав больше ни слова, просто развернулся и ушел. А мне оставалось только пожелать ему удачи в спину, и понадеяться, что больше он не вернется… Следующий день не задался с самого утра, я носился, как угорелый, стараясь успеть везде и всюду, решить все проблемы и вырваться в аэропорт - встретить Шин. Самое «отстойное» в жизни известных людей заключается в их привязанности к общественному мнению, ни одного лишнего слова, ни одного лишнего движения, ты везде и всюду у всех на виду, на вечном переднем плане… Встретить внутри здания аэропорта я ее не мог, и поэтому, изнывая от нетерпения, остался сидеть в машине, поминутно кидая взгляд на часы. Больше всего на свете мне хотелось в тот момент выскочить из машины и, расталкивая толпу людей, наконец-то добраться до Шин, подхватить на руки, поцеловать в такие желанные губы. Она появилась внезапно, без сумок и багажа, в голубых джинсах, ярко зеленых кроссовках, с низко опущенной кепкой на голове, и сумкой через плечо. Такая свежая, отдохнувшая, такая красивая, мой котенок родной… Подскочив со своего места, я открыл дверь микроавтобуса, стараясь изо всех сил ускорить процесс ее продвижения. Но мой босс остановил ее на подходе, о чем-то тихо говоря и кидая заговорщицкие взгляды в мою сторону. Он сам настоял, на том, чтобы лично привезти меня. Видимо, видя моя состояние, и переживая, что я сорвусь и наделаю глупостей. Я очень хорошо его понимал, но лимит терпение на сегодня у меня уже был исчерпан. Выпрыгнув из машины, я схватил Шинни за руку и не отвечая на подколки Пэ Ён Чжуна, затянул ее вовнутрь, захлопнув за собой дверь. К черту назойливых папарацци, сам виноват, нужно было все делать быстрее… Она только засмеялась на мои действия и, усевшись на противоположное кресло от меня, стала приводить себя в порядок, снимая кепку, поправляя волосы, откладывая в сторону сумку. Шин занималась обыденными, рутинными делами, а я смотрел на нее глазами подростка, впервые встретившего свой идеал женщины, открыв рот, выпучив глаза и полностью лишившись дара речи. Какая же она красивая… Слегка прикусив губу, она искоса глянула на меня, словно не могла понять, что это со мной происходит, и отчего на меня напал ступор. Комок в горле мешал говорить, и поэтому я молча схватил ее за пальчики, перетянув к себе на колени. Обхватил руками лицо, я страстно целовал все, до чего мог дотянуться, круглые щечки, пухлые улыбающиеся губы, задорно вздернутый носик, весело блестящие глаза… Перекинув ноги по обе стороны от моих коленей, она села на меня полностью, сильнее прижимаясь ко мне всем своим телом и с жадностью отвечая на мои поцелуи. В хаосе движений наши губы встретились, и мы просто срослись друг с другом. Я зарылся одной рукой ей в волосы, а второй придвинул ее за попку теснее к себе, давая ей почувствовать всю степень моего возбуждения. Она только тихонько застонала, начиная тереться об меня и полностью лишая контроля… Не знаю, как далеко бы мы зашли в своей безумной жажде единения, если бы не покашливание моего менеджера, который пытался такими вот дедовскими методами вернуть нас с небес на землю и показать, что мы больше не одни в машине. То, что мы больше не одни, понял не только я, но и Шин, которая с тихим писком смущения пыталась спрятаться на моем плече, обдавая горячим дыханием мою шею. Я поцеловал ее в висок, сильнее обнимая руками, и гладя по растрепанным волосам. Отдышавшись, я обратился к уже покрасневшему от кашля мужчине: - Ты простыл Ён Чжун? Может, стоило тебе все-таки остаться сегодня дома и отлежаться?! – он развернулся ко мне всем корпусом, иронично сверкая глазами, и я продолжил: – Может, завезешь нас и поедешь отдыхать?! - Ты мне поговори еще! Никаких домой и отдыхать! Ты прекрасно знаешь, что у тебя сегодня по расписанию еще одно мероприятие, – я уже начал было возражать, когда он продолжил: - Да знаю я прекрасно, что никуда ты без нее сегодня не пойдешь, поэтому я все устроил, а Пак Шин Хе милостиво решила составить тебе компанию. Да, Шин? – моя девочка от стыда, видимо, потеряла дар речи, и поэтому только закивала головой, подтверждая. Мне оставалось только засмеяться счастливым смехом, который можно услышать только от маленьких детей и по уши влюбленных идиотов, наподобие меня. Дальше все понеслось со скоростью света: нас одевали, красили, фенили, утюжили, в общем, крутили нами, как куклами, а я еще, между делом, умудрялся сорвать у Шинни парочку вкуснейших поцелуев. Мы пришли на этот вечер вместе, и я впервые не смотрел по сторонам, выискивая очередную красотку. Твердо зная, что сегодня самая красивая девушка идет рядом со мной, немного соприкасаясь руками, и если сегодня удача будет на моей стороне, а я, со своей стороны, сделаю все возможное и невозможное, чтобы все было именно так, то заберу сегодня свою любимую к себе домой. Где-то к середине вечера я почувствовал, как напряглась Шин, она словно одеревенела, натянутая улыбка скованные движения. Проследив за ее взглядом, мне даже не пришлось спрашивать, в чем причина ее неадекватного поведения. Ну конечно, Чве Сын Хён, будь он неладен. Отойдя, якобы в бар за напитками, я стал пристально наблюдать за разворачивающимися перед моими глазами событиями. Сердце стучало в груди, как бешеное, гоняя по похолодевшим конечностям пузырьки адреналина. Мне было страшно до судорог, что сейчас может произойти что-то, что навсегда разделит мою жизнь на две половинки реальности: с ней и без нее… Сын Хён ходил кругами вокруг нее, как хищник, а она, все так же, продолжала вести светские беседы, только смех ее был все более нервным, а движения - все резче. Я смотрел, на все эти, так называемые, «скрытые» действия и чувствовал, что комок в горле мешает дышать, а глаза жгут от невыплаканных слез. Говорят, мужчины не плачут, пусть говорят, я на протяжении всей своей жизни не встречал еще ни одного представителя сильного пола, который никогда бы в своей жизни не рыдал, как малое дитя. Дай вам Бог, никогда не ощутить то, что заставляет нас плакать и проклинать свою судьбу… Больно-то как, рука непроизвольно потянулась коснуться сердца, словно это могло его спасти от разрушения… Но вот парень решился и, подойдя со спины к Шинни, он что-то шепнул ей на ушко, тут же удаляясь в сторону V.I.P. комнат. Она еще какое-то время стояла в компании друзей, а потом, пристроив бокал с шампанским на ближайший столик, неторопливо пошла за ним. Стакан в моей руке дрогнул, проливая золотистую жидкость, мозг отказывался воспринимать окружающую реальность, а на глаза упали шторы ревности. Вот тут меня и переклинило, весь мой самоконтроль рассыпался карточным домиком и, расталкивая толпу, я двинулся буром к желанной цели. Я заглядывал во все комнаты по очереди, пока не нашел ту единственную, где находилась моя Шин. Тихонько приоткрыв дверь, я собрал всю свою волю в кулак и заглянул вовнутрь. Она сидела на диване, крепко сцепив руки в замок, и смотрела застывшим взглядом куда-то в бок. Сын Хён стоял перед ней на коленях, жадно заглядывая в лицо и что-то говоря тихим голосом. Так же тихо закрыв дверь, я опустился на корточки, пытаясь отдышаться и заглушить, рвущийся из глубины души, крик отчаянья. Мне нужна передышка, дайте мне несколько минут прийти в себя и отдышаться… Сорвавшись с места, я понесся по длинным коридорам здания, выбросив свое тело на улицу и, подняв голову к небу, громко заорал, срывая голос и пугая окрестности… Можно было сейчас уйти, можно, и даже, может быть, где-то нужно. Нужно уметь оставлять и отрезать ненужное, лишнее, мешающее, но Шин… Шинни… Когда ты успела стать такой нужной для меня? Родной? Единственной? Незаменимой? Я могу сейчас плюнуть на все и сдаться, но не пожалею ли я об этом в будущем? Холодные тонкие пальчики робко коснулись моей руки, будто трогая сердце. Я повернул голову, боясь поверить своим глазам. Шин? Она стояла, немного ежась на холодном ветру и с беспокойством заглядывая в мое лицо. Схватив за руку, я потянул ее к ближайшему, закрытому от ветра, месту, зимнему саду, каменные стены которого возвышались, как крепость, среди буйной растительности парка. Прижав ее к стене, я вглядывался в такие любимые глаза, стараясь рассмотреть там ответ на самый важный для меня вопрос: «Кто я такой? Кто я для тебя? Любишь ли ты меня? Нужен ли я тебе? Пожалуйста, скажи, что ты меня любишь, что остаешься рядом со мной, моей единственной, и я переверну весь этот чертов мир, только ради одной твоей улыбки…» Встав на носочки и, обхватив мое лицо холодными руками, она смотрела в мои глаза, с нежной всепрощающей улыбкой, полностью и до остатка выпивая мою душу… - Шин… котенок… я так люблю тебя… - и солнечная улыбка была мне ответом…