поцелуй меня в висок в мой крик, мой стон если мы с тобой умрем — то только в унисон. я ношу твою куртку, чтобы пахнуть ядом я консервирую твои слова каждое третье из них отрава, но я давно уже отравлена. лютик — если мы с тобой умрём
Солнце медленно катится за тонкую линию горизонта, забирая с собой остатки дня. Небо из сливово-персикового становится серым, почти угольным. Пыль поднимается с земли в воздух, из-за чего дышать становится затруднительно. Глотку сушит. Джинсоль откашливается, снимая с головы шлем и поправляя тёмные волосы. Сегодня около клуба собралось не так много людей. Их даже можно сосчитать по пальцам, если захочется. Джинсоль кивает знакомой девушке с персиковыми волосами и направляет ко входу в клуб. Неоновая вывеска над головой мигает несколько раз. — Кого я вижу, — Джинсоль не успевает сделать и двух шагов внутрь клуба, как её замечает Суён. Суён была владелицей этого места и по совместительству лучшей подругой Джинсоль. Иногда Джинсоль удивлялась тому, что судьба связала их ещё в детстве и теперь, спустя многие годы, они всё ещё вместе. Их дружба удивительна, и если Джинсоль однажды попросят полностью рассказать их с Суён историю, то рассказ растянется минимум на день. Джинсоль не сможет утаить самые тупые истории, произошедшие с Суён. — И тебе привет, — Суён игнорирует чужие слова и втягивает Джинсоль в крепкие объятия. Чон бормочет в чужое плечо что-то отдалённо напоминающее «я задохнусь, если ты меня не отпустишь». — Я уже начала думать, что ты сдохла, — говорит Суён, отстраняется и треплет Джинсоль по волосам, на что девушка недовольно закатывает глаза. Суён знает, что Джинсоль ненавидит, когда её причёска портится, но всё равно не может упустить возможности поиздеваться над подругой. — Даже не надейся, — Суён протягивает Джинсоль бутылку тёмного пива, и темноволосая довольно улыбается, с характерным звуком открывая бутылку. — У меня ещё вся жизнь впереди. Джинсоль делает глоток и довольно мычит. — И что примечательно — ты собираешься провести её на пыльных дорогах Сеула, — говорит Суён, тоже делает глоток пива и жестом показывает Джинсоль идти за ней. — Не хочу бросать тебя прожигать молодость в одиночестве, — усмехается Джинсоль и следует за Суён через пьяные тела, некоторые из которых что-то спрашивали у Чон и получали в ответ односложный ответ. Суён приземляется на кожаный диван и закидывает руки на спинку. Джинсоль усаживается рядом и спокойно выдыхает, не чувствуя вокруг себя давления толпы. Суён хлопает подругу по бедру, чтобы та немного подвинулась. — Давай, рассказывай, где ты пропадала неделю, — говорит Суён, и Джинсоль рассказывает. Рассказывает про людей, с которыми успела познакомиться, про закусочные и вкусную еду в них, упоминает пару гонок, в которых она, конечно же, выиграла и неожиданно вспоминает про кое-что очень важное. Копошится в кармане кожанки и достаёт из него смятую бумажку. Говорит, что этим рецептом с ней любезно поделились в одном из клубов, но предупредили, что из-за большого количества фруктов и сиропа можно не почувствовать алкоголь и очень быстро опьянеть. Взгляд Суён внимательно скользит по строчкам, и Джинсоль ожидает чужую реакцию. Суён говорит, что пока что звучит это очень даже интересно, но для более правильной оценки ей стоит сделать напиток прямо сейчас. Суён покидает Джинсоль на несколько минут и возвращается с гордым выражением лица и двумя стаканами, заполненными пузырящейся зелёной жидкостью, на подносе. Джинсоль недоверчиво оглядывает напиток, улыбается и говорит, что это больше похоже на болотную воду. Суён цокает и шутливо бьёт Джинсоль в бок, из-за чего та чуть не опрокидывает стакан. При первом же глотке Джинсоль забирает раннее сказанные слова назад. Этот напиток оказался божественным. Будто миллионы ангелов работали над ним или что-то на подобии этого. Джинсоль не очень описательная, но для такого напитка одних слов недостаточно. Один стакан превращается в два, в три, а потом и в четыре. Джинсоль ловит себя на том, что выслушивает рассказы очень пьяной Суён (если Джинсоль выпила четыре стакана, то Суён около семи) о том, что жизнь несправедлива и лучше бы она родилась дочерью миллионера. Ну, или вообще не рождалась бы. Джинсоль кивает на каждое слово, не до конца разбирая чужие бормотания. Потом Суён рассказывает историю о том, как Хасыль пыталась забрать её к себе домой, но Суён отказалась, потому что у неё есть девушка. Джинсоль сдерживает смешок. Очень грустная история, если не брать во внимание то, что Хасыль — девушка Суён. Ну, перебрала немного. Не узнала свою девушку. С кем не бывает. Зато у Джинсоль появилась ещё одна шутка, из-за которой Суён будет краснеть, когда протрезвеет. — Я же правильно поступила? — Суён смотрит на Джинсоль с несвойственной неуверенностью. — Конечно, — Джинсоль успокаивающе гладит Суён по спине. — Твоей девушке повезло с тобой. Суён смотрит Джинсоль в глаза, потом опускает взгляд на колени и скромно улыбается. Джинсоль продолжает гладить Суён по спине и неожиданно замечает на себе взволнованный взгляд Хасыль. Джинсоль кидает взгляд на Суён и показывает Хасыль большой палец. Когда Суён начинает засыпать, Джинсоль осторожно относит её в машину Хасыль. Джинсоль возвращается в здание и направляется к барной стойке, за которой стоит Хасыль. Она замечает девушку издалека и торопится сказать, что она уложила Суён, но неожиданно Джинсоль чувствует на себе чужие взгляды. Она замирает на месте и уже собирается что-то спросить, но потом замечает блондинку, которая появляется из толпы. Выглядит она как-то чисто и безобидно, что выбивает её из толпы прокуренных байкеров-алкоголиков. Чтобы она тут не забыла, ей здесь не место. — Я хотела поговорить с Джинсоль — блондинка делает ещё несколько шагов, не убирая взгляда от Джинсоль. В баре повисает звенящая тишина — все взгляды направлены только к ним. — Мне сказали, что это ты. Джинсоль бросает взгляд на Хасыль, которая пожимает плечами и продолжает тереть бокал. Блондинка всё ещё ожидает ответа. — Я, — неохотно соглашается Джинсоль. Блондинка улыбается и подходит ближе. — Приятная встреча, — блондинка свешивает голову к плечу и смотрит на Джинсоль как-то даже высокомерно. Джинсоль сжимает руку в кулак. — Ты что-то хотела или просто заблудилась? Школа находится в другом направлении, если что, — Джинсоль очень даже интересно, во что перерастёт их разговор. Блондинка тихо прыскает и подходит ещё ближе, когда кажется, что границы личного пространства уже нарушены. (На самом деле, они были нарушены ещё тогда, когда девушка зашла в бар). — Я хочу устроить гонку с тобой, — резко выдаёт блондинка и наклоняется ближе к Джинсоль. Толпа вспыхивает громким смехом, который отражается от стен бара. Джинсоль смиряет присутствующих грозным взглядом, и все моментально замолкают. — Тебе не кажется, что немного нечестно, что ты знаешь моё имя, а я — нет? — Джинсоль улыбается и кидает взгляд на губы девушки. — Не люблю говорить своё имя незнакомкам, — блондинка повторяет действия Джинсоль и кидает взгляд на её губы. — Но тебе скажу, потому что ты очень красивая. Чонын. Кто-то в толпе хрипло усмехается, моментально замолкая. Джинсоль облизывает сухие губы. Очень интересно. — Я принимаю твоё предложение, — шепчет Джинсоль, протягивая руку и заправляя блондинистую прядь за чужое ухо, — потому что ты тоже очень красивая. Чонын рассматривает Джинсоль ещё некоторое время, прежде чем исчезнуть за дверями. Джинсоль не жалеет, что согласилась.+
Джинсоль вдыхает родной воздух полной грудью. Сегодня на стоянке собралось намного больше людей, чем обычно. Суён объясняет это тем, что слух о том, что девушка, которую до этого ни разу не видели на гонках, предложила устроить соревнования с Джинсоль (с самой Джинсоль!), заинтересовал многих. — Жаль конечно, что я не видела, как тебе предложила соревноваться какая-то блондиночка. Вспоминая то, что произошло между ними в тот день, Джинсоль рада, что Суён не видела, как ей «предложила соревноваться какая-то блондиночка». — Ну, не стоило напиваться до потери сознания, — Джинсоль хмыкает, натягивая кожаные перчатки на руки и сжимая-разжимая ладонь. Сегодняшняя ночь будет веселой. — Странная она на самом деле, — шепчет Суён. В её руках щёлкает зажигалка, и она делает затяжку. — Она самоубийца, если решила с тобой играть. Джинсоль опускает взгляд на экран телефона. До гонки семнадцать минут. — Или у неё просто есть козырь в рукаве, — Джинсоль шмыгает носом и засовывает телефон глубоко в карманы штанов. — Жульничество на наших играх запрещено, поэтому со своими козырями она быстро останется без шлема, — как-то даже гордо заявляет Суён, выдыхая серый дым. — Я не про жульничество, — говорит Джинсоль и замолкает. Суён шипит, когда едкое пламя обжигает тонкие пальцы рук. — Про что же? — интересуется, затаптывая окурок ботинком. Джинсоль, честно говоря, сама не знает, про что же она говорит. Чонын была чересчур уверенной в себе. Будто она знала, что выиграет. — Не знаю, — Джинсоль бережно смахивает частицы пыли с ручек мотоцикла. Суён задумчиво кивает и отходит к Хасыль, грустно стоящей в стороне. Через несколько секунд Джинсоль оказывается за гаражами, достаёт тонкую сигарету и делает затяжку. Давненько она не нервничала перед гонками. В последний раз нечто такое было перед очень важной гонкой с — на тот момент ещё — непобедимым байкером. Джинсоль настолько отвыкла чувствовать что-то подобное, что начинает сомневаться: сможет ли она контролировать себя на гонке? А если Чонын и правда собирается жульничать? А если Джинсоль перенервничает и… — Небо сегодня красивое, — знакомый голос раздаётся непозволительно близко. — Думаешь? — периферийным зрением Джинсоль замечает, как Чонын кивает. Джинсоль делает долгую затяжку и опирается на неровную кирпичную стену. Чонын повторяет. — Откуда ты? — спрашивает Джинсоль и тушит сигарету об стену, не докурив её даже до половины. — Это так важно? — блондинка переводит взгляд на ногти. — Просто интересно. Ты не наша, в этом я уверена: до этого ни разу тебя не видела, — Джинсоль осматривает Чонын со стороны. — Ты из северных? — Неа, — Чонын сдержанно улыбается. — Я никому не принадлежу. Я одна. — Это не страшно? — Неа. Я привыкла, — Чонын отлипает от стенки. — Удачи на гонке, Джинсоль-ши. — Тебе тоже.+
— Сегодня на стоянке собралось много людей! И это понятно, ведь ранее неизвестная Чонын решила соревноваться с Джинсоль! Удивительно, но нашлись люди, которые поддерживают эту таинственную девушку у и даже ставят деньги на её победу. Джинсоль надевает на голову шлем, совсем случайно замечая (нет, она совсем не следит за кое-кем), что Чонын общается с двумя неизвестными девушками. У одной волосы выкрашены в голубой цвет, а другая одета во всё чёрное и даже волосы её сливаются с темнотой ночи. Джинсоль отмечает, что Чонын отдаёт предпочтение японским компаниям. Оранжевый Кавасаки рядом с хрупкой Чонын смотрелся не эстетично, но стоило ей залезть на него в своей огромной белой футболке и такого же цвета штанах, как стало сразу понятно, чей это мотоцикл. — Нравится? — Чонын, заметив любопытный взгляд Джинсоль, улыбается. Чон поднимает взгляд с мотоцикла. — Я уважаю в байках скорость, а не красоту, — Джинсоль опускает ноги на горячий асфальт. — Правда думаешь, что у моей малышки из хорошего только красота? — Джинсоль пожимает плечами. Чонын выгибает бровь. Джинсоль негромко хмыкает и отвлекается на разговор с Суён. Чонын ещё несколько секунд прожигает взглядом её спину и отворачивается. — Будь осторожнее. Я беспокоюсь, — говорит Суён, хлопая Джинсоль по плечу. Девушка кивает, вжимаясь руками в ручки мотоцикла и ожидая начала отсчёта. — Думаю, что все готовы! — судья откашливается. — Дайте мне услышать вас! В один миг стоянка заполняется рычаньем мотоциклов и восторженным криками. Джинсоль делает глубокий вздох, чувствуя, как внутри расползается неприятное ощущение тревоги. Джинсоль дышит быстро и резко, и некоторые определённо замечают её беспокойство. — Раз. Чонын и Джинсоль переглядываются, выжимая газ на своих мотоциклах. Те отзываются громким животным воем. — Два. — Готовься глотать пыль, — Джинсоль слышит голос Чонын среди шума. — Три! В тот момент, когда их мотоциклы стартуют с места, Джинсоль понимает, что Чонын — опасный зверь. Она почти сразу вырывается вперёд, оставляя между ними несколько сантиметров расстояния. Джинсоль кусает губу и ещё сильнее вжимается руками в ручки мотоцикла.→ → →
По обе стороны от безграничной дороги стоят высокие ели, дорожные фонари, иногда даже встречаются другие автомобили. Снег валит без остановки. Чёрный Бугатти разрывает воздух, разгоняясь всё быстрее и быстрее. Мотор приятно рычит, и Чонын самодовольно лыбится, откидывая голову на спинку кресла. Джинсоль прикусывает нижнюю губу и поднимает взгляд на зеркало заднего вида. — Поднажми, — почти кричит Джинсоль, ведь из-за громкой музыки не слышно даже собственных мыслей. Напрягаясь, Чонын жмёт на педаль газа. Синий Ламборгини явно не собирается сдаваться, поэтому с каждой секундой расстояние между ними уменьшается. — Ты слишком рано расслабилась, — отмечает Джинсоль и снова бросает взгляд на зеркало заднего вида. Джинсоль чувствует мурашки, стремительно бегущие по спине, когда она не замечает автомобиля позади. — Блять, — доносится от Чонын, и Джинсоль видит машину, которая стремительно обгоняет их. Джинсоль матерится под нос и бросает взгляд на Чонын, которая определённо нервничает ещё больше. Она сильнее вдавливает педаль газа в пол, видя, как перед глазами мелькает линия финиша. Когда Чонын тормозит около стоящего Ламборгини, шины машины громко шумят. — Твою мать! — Чонын закрывает глаза и опускает голову на руль. Джинсоль ободряюще хлопает блондинку по плечу. Из Ламборгини выходит девушка в тёмной одежде, поправляя кожаную куртку на плечах. Следом за ней выходит более низкая девушка в светлой одежде и синими волосами. — Хеджу, — как-то даже обиженно говорит Чонын, выходя из машины, — ты обогнала меня. Хеджу делает удивлённое лицо, и Чэвон, стоящая рядом, тихо хихикает. — Это было потрясающе! — Джинсоль подходит к стоящей троице. — Хеджу, мне очень понравилось. Это было… очень неожиданно. Чонын чуть пол машины не пробила — так она давила на педаль. Чонын хмурится и толкает Джинсоль в бок. Хеджу смущённо улыбается и отводит взгляд на снег под ногами. — Думаю, нам стоит отпраздновать эту гонку хорошей едой! — Чэвон энергично говорит, жестикулируя руками. — Поехали к нам, а? По пути еду закажем. Джинсоль и Чонын переглядываются и улыбаются друг другу. — Мы не против, — скромно говорит Чонын. — Тогда чего мы ждём? — недовольно говорит Хеджу и путает ледяные руки в карманах куртки. — Поехали.. . .
Они едут так пол часа или около того. Чонын отбивает пальцем ритм на руле, не отвлекаясь от дороги. Джинсоль облокачивает голову на холодное стекло и рассматривает пейзажи. Мимо сначала проносятся одни деревья, потом появляются ветхие дома, потом магазины и многоэтажные здания. Джинсоль устало вздыхает и зевает, а потом замечает, что они заезжают в неизвестное место, скрытое от людских глаз и света. — Где… Джинсоль не успевает договорить, ведь её прерывает Чонын, неожиданно прижавшаяся своими губами к чужим. Джинсоль издает удивлённый звук в поцелуй, широко открыв глаза и зацепившись указательным пальцем за сгиб локтя Чонын. Губы Чонын почти не шевелятся. А потом она отстраняется. — Зачем? — Джинсоль хмурится. — Я соскучилась, — Чонын закатывает глаза и двигается, чтобы усесться на колени Джинсоль. — По мне или по моим губам? — Джинсоль тихо и хрипло смеётся, крепко сжимая талию Чонын. Чонын облизывает сухие губы и вместо ответа снова целует. У Джинсоль нет никакого выбора, кроме как поцеловать в ответ. И она ненавидит это.