«Совместное коллекционирование противоестественно. Обладать (и быть предметом обладания) можно лишь в одиночку» (с) Сьюзен Зонтаг
тень
Солнце разогрело утренний воздух до духоты. Прохлада, сошедшая с гор, растаяла в мареве к полудню. В глазах Итадори играли сверкающие изумруды летней зелени. Сидя на деревянных перекладинах, что служили импровизированной скамьей, он наблюдал за тренировкой друзей. Маги в иссиня-фиолетовых одеждах метались по заброшенной площадке пред старым храмом со щипцовой крышей и кипарисовыми колоннами в окружении тамагаки выцветшего красного цвета. Панда, Инумаки и Фушигуро отрабатывали крайне сложные атаки, которые (если их отточить) определенно нанесут значительный урон противнику. Это место они нашли недавно, когда бродили по территории предгорья неподалеку от магического колледжа. Здесь едва можно встретить человека, изредка – паломников, те ходили в горы и обратно. Храм был надежно упрятан меж деревьев и находился практически под навесом из гигантских валунов, покрытых столетним прохладным мхом, что вросли в закоренелое подножие горы. Фушигуро отпрыгнул от размашистого удара Панды и следом взобрался на загнутую крышу храма, нанося оттуда атаку при помощи теневой техники. Тигриные глаза из тени неумолимо следили за каждым движением мага. В траве и в деревьях кричали цикады: «цьви-цьви-цьви-и-и-и-и-цьви-цьви-цьви-и-и-и-и-». Всякое дуновение ветра застревало в душном дневном воздухе, словно в невидимой завесе. Раздавались хлопки и удары каждые три или пять минут. Итадори не считал, ведь в ушах одновременно с верещанием цикад доносился еще один звук, изливавшийся из недр его души, из ребер и хребта, из мозга. И имя этому призрачному звуку было – Сукуна. – «И о чем ты только думаешь, пацан?» – зарокотал Сукуна в голове Итадори. – «Тебя забыл спросить» – «Нравится быть наблюдателем, нежели участником?» – оскалился демон. Итадори помалкивал, наблюдая за тренировкой магов. Те будто бы и не устали в такую-то жару. – «Как думаешь, он догадывается о том, как именно ты на него смотришь?» – «Отвали, ты достал скрежетать в моей голове!» – «О, я чувствую стыд. Тебе и вправду совестно?» Сукуна чувствовал абсолютно все, что происходило у него в голове. Когда тот испытывал жажду или голод, он вкушал кошмары и наблюдал за мыслями Итадори. Он знал то, что по правилам, никто не должен знать, кроме хозяина тела и разума. Демон владел знанием о желании, что томилось под бьющимся сердцем. И Юджи понимал это, что у проклятого есть ключ к потаенному, закрытому и сокровенному. Проще говоря, все козырные карты в руках Сукуны, а он – последний проигравший в этой забаве. – «Ты уже видел его без рубашки? – зашипел Сукуна. – А хотел бы увидеть его голым?» – «Перестань сбивать меня с толку» – напрягся Юджи. – «Так интересно за вами наблюдать. Что сделаешь в следующий раз, когда поймешь, что он тебе и вправду дорог? Захочешь обладать им?» «Тебе не понять» – «Хах, пацан, я насквозь тебя вижу, я пожираю твои чувства и мысли, и точно могу сказать, что в этот момент ты думаешь о том, насколько Мегуми Фушигуро вспотел в этой одежде. И соленая ли его кожа» – «Пошел ты!» – шлепнув себя по лицу, Итадори охнул. – Эй, ты чего себя лупишь? – Панда отвлекся на первокурсника, бездельничавшего под пышной кроной дерева. – Насекомое какое-то, надоело жужжать под ухом. – Долго там торчать будешь? Время тренировки почти закончилось, – с каким-то недовольством произнес Мегуми, вытирая рукавом пот со лба, что хлестал градом. – Лосось. – А вы без меня не справитесь? – Только посмотрите, он зазнался, – сетовал Панда. – Ха-ха, нет, что ты. Просто трое на одного… кажется нелегким? – Юджи поднялся с перекладины, та тихо заскрипела. Он заглушил голос демона на какие-то минуты, концентрируясь на сокурсниках. – Может, двое на двое? – Лосось. – Ребят, а вас солнечный удар не хватит? Приближаясь к Фушигуро, Итадори уловил на его вспотевшем лице осуждение за уклонение от тренировки. И от этой едва заметной перемены, Юджи про себя извиняется, отчего Сукуна заходится костяным смехом. – «Поклонись перед ним. Ведь он для тебя подобен божеству» – «Скройся в черепах» – «Давай, коснись Мегуми Фушигуро и почувствуй, насколько его кожа мокрая», – наслаждался Рёмен. Для него все – игра, все – любопытство, и в то же время – отвращение. Однако, в чувствах Итадори таилось то, что казалось ему близким. Вожделение, граничащее с грязной похотью, неосознанное и загнанное в угол, словно зверюга. И этому зверюге хотелось подсобить выбраться. – «Хе…» Настойчивые мысли поглощали Итадори. Он удерживал контроль над демоном или же… демонами? И это давалось не так-то просто, ведь какая-то часть и вправду намеревалась освободиться от здравого смысла и совести. А когда в его душу вселился Сукуна, то он начал испытывать нечто ранее ему неизведанное. Похожее на первобытные инстинкты. И первый из них принадлежал хищнику, выслеживающему добычу. Капелька пота на лице Мегуми скользнула по подбородку, а оттуда по шее и блеснула под солнцем. Инумаки бросил ему бутылку с водой, и Мегуми жадно опрокинул ту, подставляясь солнцу. «Отчего он такой красивый?» – Защищайся, парень! – зарычал Панда, набрасываясь без предупреждения на Итадори, что витал в облаках (да, облаками это не назовёшь). – Воу, так мы разбились на пары? – отскочил Юджи вместе с Мегуми, выставив руки вперед, готовый защищаться. – Без техник, лишь рукопашный бой. Начинайте. У вас десять минут, – по-звериному фыркнул Панда. – Лосось. – Ну, раз так, готовьтесь, – усмехнулся Итадори, непроизвольно повторяя жест за демоном внутри костей. – «Постарайся, постарайся» Горячий воздух яростно всколыхнулся, обдавая парильней лицо. Любое движение сковывала вымокшая ткань школьной формы. Эта тренировка была горящим адом с беспрерывной борьбой, когда не дают ни на лишний вдох, ни на выдох. Концентрация понемногу иссякала. – Фушигуро! – гаркнул Итадори, втыкаясь в его разгоряченную спину лопатками, – давай! – Бей! – в ответ выкрикнул Мегуми, выталкивая от себя к верху Юджи, чтобы тот перекинулся через него и запрыгнул на Панду, нанося удар с воздуха. – Тунец! «Вы как дети в песочнице», – Рёмен снисходительно потешался, взирая глазами Итадори. – Не пойдет! – отозвался Панда, замахиваясь на Мегуми и успевая вломить нападающему Юджи, да так, что тот отлетел к храму, врезаясь в деревянные ступени, покрытые травкой и мхом. Под крышей зазвенел колокольчик, мерно стукая под дуновение парного вихря. – Тц, открылся, – напер Мегуми, перехватывая лапу Панды и направляя ее вдоль своего плеча, к Инумаки, который планировал садануть в спину. – Ах ты, парень! – недоуменно рявкнул Панда, едва ли не втащив Тоге, и вовремя подставив подножку Мегуми. – Нокаут! – А вот это низко, как для моего семпая, – развалившись на пожелтевшей пыльной плитке, заросшей сорняками, Фушигуро раздраженно цокнул на Панду и Инумаки, что склонились над ним. – Тунец… гм, лосось! – Прости, но в бою все методы хороши. – Разве нас не учат… – Забудь, что тебе говорили. Проклятие не станет сражаться с тобой по-честному, – подал мохнатую лапу зверь. – Ты обалдел лежать??? – выругался Мегуми на одноклассника в ауте, поднимаясь на ноги и отряхивая форму от охристой пыли. – Я… устал. Больше не могу. «Не хочу» – Вы проиграли, ребятки. – «Ты не можешь сконцентрироваться на тренировке из-за Мегуми Фушигуро, как печально», – скользило загробное шипение в ушах Юджи. – «Завались» – «Сегодня снова будешь снимать напряжение?» – «ТЫ ДОСТАЛ МЕНЯ» Вскочив со ступеней, Итадори разъяренным шагом потопал вглубь тропы, в гору, желая, чтобы звук цикад поглотил его целиком, а не лязг зубов демона. – Э, ты куда, парень? – вслед спросил Панда. – Итадори, колледж в другой стороне. – Я знаю! – Он расстроился, что вы проиграли? – Тунец. – Не знаю, – пожал плечами Мегуми, провожая взглядом одноклассника под свод деревьев. К Мегуми закралось невнятное чувство беспокойства.бессонный
Итадори не спал треть ночи, в голову прорывались когтями-саблями дешевые фантазии, прокручивались диалоги. И все это лицезрел Сукуна, подперев кулаком скучающее лицо в татуировках. Но именно в такие моменты, проклятый демон переставал томиться, потому что Итадори начинал будоражить все его нутро. Для Сукуны существовать внутри столь юного и нелепого сосуда до ужаса абсурдно и непочтительно, но то, что испытывал этот сосуд – кладезь для нечистой прожженной демонической души. Даже ему отныне навязывалось желание сопляка, которое пропитывало насквозь двадцать четыре часа в сутки. «Овладеть Мегуми Фушигуро». «Просто невероятно», – подумал в бешенстве Юджи, сбрасывая с себя простыню. Надев шлепанцы, он покинул стены комнаты. Сейчас как-никогда ему нужен уличный воздух. «Как мне в глаза-то ему смотреть?» Снаружи все озарилось бледно-ледяным лунным светом, стало попрохладней, точно вершины гор даровали ночное спасение. Он не сразу понял, что на террасе был кто-то еще. Хитиновое шелестение Двуликого отозвалось где-то на загривке. – Ты чего не спишь? – откликнулся безмятежным голосом Мегуми. – У меня тот же вопрос, – завис Итадори. Хотя, чему удивляться, они ведь в магическом колледже, понятное дело, тут будут ученики кроме него самого, боже. – Тебе, что, никогда кошмары не снятся? – «Хо… еще какие кошмары, маг», – паучьим рокотом ответил Сукуна в голове Итадори. – Снятся… – У меня привычка после плохих снов выходить на улицу и прогонять их прочь. Итадори любопытно. Человек вроде Мегуми никогда бы не стал ударяться в сентиментальность. Однако то, что он сейчас говорил, заставило Юджи покрыться легкой дрожью. Видимо, лишь ему одному дозволено лицезреть Мегуми «вот таким». Или же он ему просто дозволял? – Прогоняешь… это как? – Освобождаю накопившуюся негативную энергию. – А, я понял, – кивнул Юджи, неуверенный подойти и на шаг. Он высвобождает «такую энергию» другим способом. – «Озабоченный кретин». «Если так подумать, то мы оба должны спать без задних ног после того ада, ты так не считаешь?» – Ну, ты мне скажешь, почему в последнее время халтуришь на тренировках? – Перегреваюсь, скорей всего. – На тебя не похоже. – Не высыпаюсь, – на бегу сочинил Юджи. – Плохо спишь? – Угу. Мегуми поймал паузу, позволяя ночным сверчкам погасить шумный вдох, а затем проговорил неожиданную фразу: – Из-за Двуликого? – «Из-за тебя, маг» – Эм, ну… да. – «Какой ты обманщик, пацан» – Он говорит с тобой? – Да так, бубнит что-то. – «Будешь дальше врать, я скажу ему» – «Не смей» – «Поведай, почему ты на самом деле не спишь» – О чем он говорит? – продолжает интересоваться Мегуми, придерживаясь за деревянные, нагретые за день, перила террасы. – О всяком. Как устроит резню и всех сожрет. – «Куда же без этого. Но ты снова клевещешь, сопляк» – Зачем оно ему вообще… – как будто у темноты спросил Фушигуро. – «Ты не представляешь насколько это умопомрачительное чувство» – Он демон, что ему еще остается. «Не любить же» Мегуми несколько раз встречался с Сукуной, тот хоть и головорез, но реветь про убийства не его конек. Наверняка, Итадори попросту не хотел лишний раз привлекать к себе внимание, или как-то травмировать окружающих. Необязательно знать, о чем говорил проклятый, да? Мегуми и представить себе не может, каково Итадори постоянно находиться с Двуликим один на один, сдерживать его и при этом не слетать с катушек. «Он же не сойдет с ума?». – Не слушай его. Ты – это – ты, – уверенно произнес Мегуми, всматриваясь в шевелящиеся от ночной прохлады верхушки деревьев и надеясь, что хотя бы немного приободрил друга, страдающего бессонницей. Он видел здесь его не первый раз и не второй. – Фушигуро, а какие кошмары тебе снятся? – Разные. Чаще всего, как умирают люди, которых я знаю. – Понятно. Должно быть, это страшно. – К чему ты спрашиваешь? Что видишь ты? – Плохое. «Ответ ребенка», – Мегуми повернулся к Итадори, что держался от него на расстоянии. Обычно до невероятности веселый и задорный, сейчас он выглядел подобно затюканному щенку. – Ясное дело, что плохое. Ты кого-то убиваешь во сне? – Вроде того. Моим телом овладевает Сукуна. – «Молодец, уже лучше, пацан» – И? – И он вредит близким мне людям, – растерялся мальчишка. – «Тебе, Фушигуро». – Говори внятнее, – зашевелился рот на теле сосуда. – Чего? – не расслышал Мегуми, ему не показалось, или раздался чужой голос? – Блин, заткнись, – хлопнул себя по шее Юджи. – «Признайся, что делаешь с ним в кошмарах~» – Не говори мне, что ты ослабил подавление проклятого, – проскользнуло раздражение в голосе Мегуми. – Нет-нет, я не… не контролирую его выкрутасы. Он может возникнуть из любой части моего тела. – Тц. Я забыл, верно. В общем, не бери в голову. Это просто кошмары, и они нереальны, – подойдя к Итадори, Мегуми притронулся к его плечу, сделав легкий жест утешения, – идем обратно. Завтра очередная тренировка, постарайся не отлынивать. Почувствовав, как под футболкой загорелась кожа от прикосновения Фушигуро, Итадори скованно сглотнул. – Д-да. Увидимся завтра. Спокойной ночи. – До утра тут не стой.персона
Sergio Valentino - Drive Forever (Remix) (3:40)
– Атакуй! – прикрикнул с вызовом Фушигуро, встав в стойку защиты. – Не жалуйся только потом Нобаре! – с разбегу налетел Итадори, размашисто ударяя ногой. Мегуми принял удар, блокируя дальнейшую атаку левым коленом. А Юджи, в свою очередь, умело изворачивался от перехватов, напирая новой чередой атак. Мегуми было чему у него поучиться. Хорош, как дьявол. – Чего блокируешь? Бей! – захохотал Юджи от отступающего прыжка друга к ступеням храма. Мальчишки увлеклись тренировкой, используя обустройство балок для финтов. Хлопки и скрежет досок под ботинками заполонили площадку. Сегодня они тренировались лишь вдвоем, выискивая тот самый баланс друг друга в парном спарринге. У Юджи где-то под легкими зажигалось всякий раз, когда Фушигуро нападал на него. Кровь бурлила, огненная звезда в небе плавила кожу. При рывках и на стыках атак от Мегуми веяло распаленным телом. И Сукуна внутри пьянствовал чужими эмоциями, до чего было упоительно выискивать слабости сопляка. – «А он недурно дерется», – усмехнулся демон. – «Давай, покажи ему кто здесь сильнее» Цьви-цьви-цьви-и-и-и-и. – «Показать?» Цьви-цьви-и-и-и-и. – «Не смотря на то, что он мужчина… маг весьма хорош собой», – шелестел Двуликий. – Опа! Рывок навстречу Мегуми, замах локтем – Итадори метил в грудь. Фушигуро скрестив руки заблокировал ход удара и оттолкнул его, отчего хлипкие двери храма разлетелись в щепки. Со стороны это уже походило на настоящую драку взбесившихся шакалов. По глазам Мегуми стало ясно одно – он вошел в азарт, не собираясь уступать нападкам Юджи. А тот, поддернутый словами Двуликого, решил отдаться порывам. Ведь они только вдвоем, какая к черту разница, как драться или отрабатывать технику? Главное – это весело. – «А не возбуждающе?» – «Умолкни» Внутри храма – пусто и свободно. Они бьются ногами и цепляются за руки, отталкивая друг друга, а затем притягивая для очередного захвата. Итадори дает слабину, и кулак Мегуми ударяет в живот, а после – смазывает по подбородку, отчего Юджи теряет равновесие на секунды. Демон в костях смеется, пожирая рубиновыми глазами шамана напротив. – Ты раскрылся. – Черт, Фушигуро. Твой удар все мозги выбьет. – Извини. – Нет, я серьезно. Это мощно. – Тогда держи еще один, – с предубежденной усмешкой изрек Фушигуро, набрасываясь и занося стремительный замах кулаком. Итадори замер на мгновение и, словно смертоносная кобра, среагировал на контратаку, грабастая парня под грудью и тараня напролом. Какие-то минуты, и они сломали несколько трухлявых колонн, опрокидывая утварь и ширмы, что давным-давно запылились в безмолвии святыни. Итадори придавил Мегуми к татами, прихватив за горло в знак победы над ним. Грудь его вздымалась, как бешеная, в висках стучала кровь. От удовлетворения Юджи распирало, и эти чувства смешивались с томящимися и непристойными. Внизу живота вспорхнули точно перьями, на затылке укололо совестью, которая в тот же миг пропала, когда Мегуми под ним едва охнул от боли. Его раскрасневшееся лицо от драки, прилипшие влажные волосы ко лбу, мокрые дорожки под одеждой и ненавязчивый запах пота и припекшего солнца заставили Юджи несдержанно сжать на шее пальцы. Сейчас он под ним, безоружный и беспомощный, ничего не подозревающий – Мегуми Фушигуро – с глазами-айсбергами, в которых встретишь смерть, с необычайно и по-девичьи длинными ресницами, с загадочно-отстраненной фарфоровой кожей… А потом влажную кожу лизнул язык Сукуны, возникший из ладони. – Какого черта, – Мегуми буквально тряхнуло от скользкого ощущения на шее. – А, блин! – шарахнувшись от одноклассника, как от молнии, Юджи зарделся то ли от страха, то ли от срама, сжимая кулаки, чтобы похабный рот демона не появился снова. – «Он горячий и соленый» – Ты… зачем это сделал? – Мегуми зажал место на шее, где его коснулся липкий язык Двуликого. Щеки его заалели. – Это не... не контролируется. – «Брось, пацан. Я могу все сделать за тебя, только отдай мне тело» Мегуми поджал губы, настораживаясь под взглядом тигровых глаз. – «Тебе нравится, как он пахнет, сопливый извращенец, – обхохатывался Сукуна, выпуская когти в сердце Юджи. – Взгляни в его глаза, он все понимает. Отдай мне свое тело и я доведу его до исступления, как ты того желаешь!» – «Прошу, замолчи» – «Представляешь, что можно с ним сотворить сейчас?» Снаружи заливисто клекотали цикады. И их надрывистый, то нарастающий, то замолкающий цокот, оседал в прохладной старине храма, застревал в ушах. Точно подталкивал к действию. Цьви-цьви-цьви-и-и-и-и. – Долго будешь меня взглядом сверлить? – Прости, это случайность. – Он просто трус, – вылез под глазом зубастый рот демона. Итадори тут же прихлопнул себя по лицу. – «ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?» – Пожалуйста, не слушай его. Фушигуро все еще придерживал шею, и кожа под ладонью рдела, будто мазнули кистью, смоченной разъедающим ядом. За маской наивности Итадори скрывал нечто потаенное. И до этого «нечто» Фушигуро страшился добраться. Цьви-ви-ви-ви-ви. Цьви-цьви-цьви-и-и-и-и.осквернение
Le Matos - The Water Hunter
Летнее солнце затмили налетевшие с моря тучи. В следующую тренировку, что так и не успела закончиться, они сидели под крышей храма, укрываясь от грозы и ливня. Раскаленная почва скворчала от сорвавшегося дождя. Пахло душной раскисшей землей и смоченной зеленью. Итадори допивал персиковое молоко, бессознательно внимая стуку по крыше и голосу Мегуми, с которым они иногда перебрасывались словами. – Небо затянуто так, будто дождь запустил до вечера. – Похоже на то. – И как мы попадем обратно в колледж? – Пешком. – В ливень? – Ага. Мегуми – само спокойствие. Для него, кажется, погода не играла роли, жара на улице или же ураган. В этих глазах, взор которых временами ложился на него, пребывал васильковый штиль. Мегуми Фушигуро – почти что загадка, отрешенная и молчаливая, пахнущая садовой иссиня-теневой и свежей прохладой. Интересно, где бы сейчас был Итадори, не сожри он палец умалишённого тысячелетнего злого старика? Точно не рядом с этим человеком и не в этом умиротворяющем зеленом месте… Мог бы он избежать поглощения проклятия при этом зная о существовании Мегуми? – Итадори. – М? – О чем на самом деле говорит Сукуна? – С чего ты вдруг спрашиваешь… – Ты сам не свой последнее время. – Да ну. Фушигуро оторвал взгляд от телефона, убрав его в карман, и посмотрел настойчиво на Юджи. – Я же просил не слушать. – А ты? Ты его разве не слушаешь? – ему достаточно было увидеть, как демон вырвал сердце из груди и выбросил, точно мусор. Он никогда не расскажет ему, что испытал в тот день, верно? – «Вот это да, ты взаимодействуешь с Мегуми Фушигуро», – присвистнул Двуликий. – «Не лезь!» – Он провокатор, – пожал плечами Мегуми, пряча вдруг глаза в застарелое татами. – «Провокатор? Шаман, это жалкий комплимент. Я хочу услышать нечто стоящее из твоих уст» – Он просто засранец, – нахмурился Юджи, сминая пачку из-под персикового напитка. – «Единственный засранец из нас – это ты» – «Не жужжи» – «У тебя все сводит внутри, когда ты смотришь на шамана, сопляк» – «Оставь мои мысли в покое» – «Поверить не могу, мне достался сосуд с таким маленьким членом», – вздохнул театрально Сукуна. – «Чего!?» – «Я вижу все, что ты делаешь» Мегуми заметил краем глаза, как Юджи о чем-то рассуждал. – Он снова в твоей голове? – Он постоянно в ней. – Всегда было любопытно, как это работает, – пробормотал Мегуми. – Ты о чем? – Ваша с ним связь. «Связь», – задвоилось в голове эхом, скатываясь в самое непристойное значение. – «Будь сейчас твое тело моим, я бы насладился сполна», – рокотал Сукуна под шепот дождя. – У нас… нет никакой связи. – «О, еще как есть. Я могу заставить тебя изнывать от похоти. Ты желаешь его, и я тоже начинаю чувствовать приторно-грязный вкус твоих мыслей» – «Замолчи, замолчи, Сукуна!» – Ты слышишь его мысли? – спросил Мегуми. – Мысли Двуликого? – Да. – Нет. – Но он твои – да. Не думаешь, что это твоя уязвимость? – «Шаман дело говорит» – «Как мы вообще пришли к этой теме???» – У него нет надо мной власти. – Ошибаешься, щенок, – показался язык из прорези под глазом. – Уходи прочь, – ударил себя в лицо Юджи. – Ай! – Эй! Ты себе так глаз разобьешь, – дернулся на треск Мегуми, хватая за плечо друга. – Попробуй найти способ заглушить его. «Только если ты позволишь коснуться тебя» – Ты… мне поможешь? – Конечно, вместе мы справимся, – с какой-то наивностью прозвучало от Мегуми. – Я всегда готов помочь. «Зачем ты так добр со мной?» От прикосновения у Юджи все внутри перевернулось. Он ведь беспокоится о нем, да? Каждое неосторожное действие Фушигуро – и жажда внутри расплескивается, как из колбы цианид. Почему он так смотрит на него? – «Он совсем рядом, щенок. Хватай, пока можешь», – клокотал Сукуна. – «Я не могу», – чуть ли не плакал Юджи. – «Можешь. Соври» – «Уходи. Прошу, уходи прочь» – Итадори? – Тогда… помоги мне… – Юджи накрывает приливом легкомыслия, хлещет безрассудностью. Лицо Фушигуро так близко. Вот-вот коснешься его – и вспыхнет молния, закроешь глаза – и пророкочет гром. Соприкоснешься с его ресницами – и потеряешься. Коснувшись в ответ локтя Мегуми, Юджи припадает к его губам своими. Горячими, неловкими и отчаянно просящими. Сминает их, не думая ни о чем, кроме того, насколько расстояние между ними сократилось до надрывного выдоха. Фушигуро столбенеет, но не отталкивает, и Итадори чувствует это, чувствует, что может пойти дальше. И потом он проваливается в возбуждение, которое засасывает с каждым соприкосновением. Итадори зажмуривается, цепляясь за Мегуми влажными руками, и сам не смыслит, как это произошло. Они целуются, задыхаясь от юношеского трепета. Мегуми с нерешительной жадностью перехватывает инициативу, но его возвращает на место Юджи и тоже суматошится, словно голодающий зверь. Оно и понятно – в нем два оголодавших демона и зверя, и их нужно было насытить. Дождь ухает по столбам, колоннам и колоколам, внутри храма трезвонит водяное эхо, стоящее завесой. Их укрывают скрипящие стены и приоткрытые сёдзи. Юджи стукается второпях зубами, роняя Мегуми на татами, и тот болезненно стискивает нагретые плечи, пока запивается его молочными губами. Гром снаружи подобен взрыву в голове, гром подобен удару в сердце. Они оцепеневают на миг, и кое-как прекращают гонку языками. – «Хорошо. Очень хорошо», – глядя сквозь Итадори, предвосхищал Двуликий. – «Запачкай его». Юджи безмолвно окунается в васильковые поля в глазах Мегуми, который даже не сопротивляется. Ни единого «нет» в жесте, ни единого «да» в слове. Но на его лице проступает предательский страх, смешивающийся с отчаянным трепетом. Мегуми позволяет… видеть его. И не отталкивает. Глядя на него – в голове звенящая тишина, так странно. Так непривычно. «Боже» Итадори посылает все к чертям, пусть ливень поглотит их с головой, а стены храма похоронят то, что произойдет в эти минуты. Кладя руку на грудь Мегуми, он слышит, как сердце разбивается с мольбой о кости. Как же от него пахнет – скрытой тенью и искрящейся чистотой, которую он вот-вот вдребезги разобьёт. Уничтожит. Он скользит руками по одежде, расстегивая играющие позолотой пуговицы. Из глотки не лезут слова, мысли затуманены, ведь перед ним сейчас настоящее и желанное. Кожа Мегуми пламенеет, он хватается за Юджи, когда чувствует, как рука опускается ниже пупка, и поддается движению разгоряченной влажной ладони. Юджи медлит, испытывая едкий озноб и невероятный жар, растекающийся по спине. Демонское пламя, чадящее внутри, разгорается с силой. Оно кричит-кричит-кричит. Неумолимо жжется! И он, словно извиняясь за все – за свое существование, за шанс приблизиться к нему, припадает обратно к губам, и Фушигуро его безропотно приобнимает, судорожно выдыхая в заклинающий болезненный поцелуй. Слышится гроза, невидимая молитва на устах и дозволение, отчего все внутри заходится дрожью. Этим пасмурным дождливым днем, они осквернили святыню.