Toss your dirty shoes in my washing machine heart
Baby, bang it up inside*
С детства было так: Кира любит слишком сильно, отчаянно, самоотверженно. Так любят матери, бабушки, сёстры. Любят любыми – злодеями, героями, нищими, богатыми. Вот и она так любила. С головой ныряла в человека, не задерживая дыхания, не умея плавать. Как жена декабриста была готова хоть на крайний север с любимым. Очень глупая Кира была. Всё сердце в ожогах после такой любви. Себя по частям собираешь, сломанные кости заново ломаешь, чтобы срослись хоть немного ровнее. С пола поднимаешься и снова в бой с любимым. Даже если не нужна ты в этом бою никому. Даже если и боя- то нет никакого. Кире спасти бы всех – каждую собачку бродячую, кошечку, но не себя. Себя он раз за разом на амбразуру бросает, грудь подставляет под пули, горло под собачью пасть. Да и не любовь этот никакая – самоубийство чистой воды, если вы меня спросите. Всё действительно из детства. Мать с малых лет учила Кирочку жертвовать собой. В споре уступала, карьеру забросила, подставляла и подставляла мужу вторую щёку под тяжелую руку. И говорила:“Вот видишь как мы с твоим отцом долго живём? Это всё потому что надо промолчать во-время”
И Кира молчала. Молчала когда дразнили за пухлость щёк, когда волосы обрезали на трудах, когда за школой побили. Кира молчала когда бляшка офицерского ремня оставляла такие гематомы, что в пустом автобусе стоишь лишь бы не почувствовать эту боль снова. Правильно говорят, в России две проблемы – отец ушёл из семьи и отец не ушёл. Я посмею сказать что и в этом тёмном царстве была своя Катерина*, но, боюсь, это будет лишь половиной правды. Видите- ли была в жизни Киры её первая любовь – Ванечка. Если честно я бы этому Ванечке пару зубов выбила, но для нашей девочки в нём не было ни единого изъяна. Впрочем дальше вы увидите что вкус в мужчинах у неё ни к чёрту. Иван был старшеклассником, высоким, гитаристом с кучей вредных привычек. Мечта любой девочки подростка просто. Ваня крутил Кирочкой как хотел: выпрашивал домашку, стрелял деньги на сигареты и портвейн , использовал её квартиру для вечеринок. А она что? А она влюбилась не то что по уши – по самую макушку и пару метров воды над ней. Шла на дно как ведьмы в инквизицию. Пылинки сдувала с него, по школе за ним как собачка бегала и смешков за спиной не замечала. Но стоит отдать Ване должное – без него она никогда бы не приехала из своего городка в Питер. А в городе Петра её жизнь не перевернулась с ног на голову раз так пять. Знали бы вы какой скандал затеяли родственники, когда она заявила что доучиваться на программиста не собирается, а переедет в Питер и станет художником. Ей-то оставалось доучиться 3 месяца и сдать диплом, по Ивану приспичило срочно переехать вторую столицу, чтобы там продолжить бренчать на гитаре. Ему-то что? Родители давно забили на него большой и толстый и похер им было куда он там собирается, а её обрушили на Киру крики, проклятия и побои. Жуткие слова чередовались со звуком офицерского ремня и повторялись столько раз что вовсе потеряли всякий смысл для Киры. “Никуда ты не поедешь!”“Кому ты там нужна в Питере?”
“На панель пойдёшь работать!”
“Таких как ты, шалав, в там пачками”
“Не смей приползать потом домой!” Cамое страшное что Кире было стыдно. Стыдно перед гостями при которых отец высек её. Но это даже не больно было. Молчаливое одобрение матери жгло сильнее ремня. Кирочку снова предал самый родной человек. Мама снова приняла сторону отца. Последняя тонкая нить, соединявшая мать и дочь лопнула с характерным звуком. Первая будто услышала это и вздрогнула всем телом, но было уже поздно. Кира смотрела на неё совершенно новыми глазами- её взгляд был холодным, обжигающим, кусачим. Она почувствовала что больше её здесь ничего не держит. Семья окончательно сломала что-то в ней. Кира чувствовала будто от сердца оторвали кусок и оставили её истекающую кровью лежать на холодном полу.“Мы же хотим как лучше”
Фраза брошенная матерью не стала последней каплей, но разложила всё по полочкам в её голове. Родители хотели как лучше только для себя. Той же ночью Кира бросила всё и сбежала на поезде в любимый, хоть и заочно, Питер. Двое суток она с Ваней под боком ехала в Северную столицу. В дороге они играли на гитаре, пили коньяк и пугали бабушек в плацкарте. Московский вокзал встретил их тяжёлыми тучами, туманом и жуткой влажностью. Вопреки этому Кире, почему то, дышалось легче. Она набирала и набирала больше воздуха в грудь, наступая старенькими вэнсами в лужи. Ей хотелось раскинуть руки и кричать от переполнявшей её свободы. И что думаете на этом наступил хэппи-энд? Смеётесь что-ли? Эта девочка не умеет в счастливые финалы. Остановилась парочка Иван и Кира у каких-то знакомых парню музыкантов. В однокомнатной квартире приходилось ютиться 5 людям на 1,5 кровати. Но Кира не смела жаловаться- рядом был Ваня, а большего ей и не нужно было. Наивная дурочка, на мой взгляд. Это её качество Ваня использовал как хотел. Последние Кирины деньги уходили на бухло и сигареты, а она и жаловаться не смела. А потом одним утром она внезапно проснулась в гордом одиночестве в совершенно пустой квартире. Ваня укатил в тур со своими соседями, а рассказать решил об этом через сообщение в Вместе. Кира, итак недолюбливающая эту соцсеть из-за одногруппников, готовых поклоняться Разумовскому, вовсе удалила страницу вместе с приложением. В конечном итоге от Ивана Кире остались початая бутылка портвейна, корочка от пиццы, дюжина окурков, торчащих из консервной бутылки и мерзкое чувство очередного предательства. Последняя капля упала в чашу под названием “Рецидив депрессии”. Каждый день Кира теперь проводила в постели, слушая Тейлор Свифт* и рыдая навзрыд. Денег на психиатра и лекарства, да и желания лечиться у неё не было. Квартира медленно заполнялась мусором, кухонная раковина заимела все возможные виды плесени, а девушка переставала походить сама на себя. Кира потеряла минимум 5 килограммов, загорелая кожа стало больше походить на алебастр, а волосы свалялись в гнездо. Всё в лучших традициях ром-комов 2000-х*. Девушка погрязла в сожалении себе и точно сиганула бы с Питерской крыши, если бы не один случай, а лучше сказать человек. Кира встретила своего героя, шаркая домашними тапочкам, направляясь в ларёк Шава 24/7 в часа эдак три ночи. Днём она туда не ходила из-за внешнего вида алкоголика, бомжа и наркомана в одном флаконе и сбитого напрочь режима. Я могла бы с уверенностью сказать что Кира жила благодаря этой шаурме раз в три дня, хотя и ту она делила напополам с собачкой рядом с ларьком. Так что держалась девушка на добром слове и с Божьей помощью, хотя в него не верила. — Добрый вечер, дядь Карен. Мне одну сырную без лука, Бобик не любит.- Кивнула она на пёсика. Собачка сразу увязалась за девушкой, учуяв издалека. Можно сказать что она и была единственным другом Киры в гигантском городе. — Вот ты мне скажи я тут корячусь ради этой собаки? - пошло-поехало. Кира думала что тема собаки, уж очень любящей шаурму уже опущена, но нет же. Да и вообще что дядя Карен сам эту собаку уже кормит. — Ну, дядь Карен, собачку жалко, - Что точно знала Кира, так это что перед её щенячьими глазами не мог устоять ни один человек. Вот и продавец сразу смягчился. — Ладно, ладно, только глазами вот это не делай, сердце рвётся - Сжалился Карен и протянул Кирочке шаверму. У него всегда было пару заготовок для внезапных ночных покупателей в лице нашей Киры и не нуждающегося в представлениях героя – любовника в кепочке таксиста. Кстати об Игорьке. Он как раз в это время бил морды в соседнем дворе. Ну как бил морды- ему морду били. И по земле катали. И в мусорный бак окунали. Лицо майора больше напоминало кровавую кашу – рассекли весок и все залило кровью. Неизменная кепка лежала где-то в мусорном баке, любимая куртка готова была вот-вот разойтись по швам от того с какой силой его держали за грудки. - Ну что надумал извиняться, мусор?- Нацик в спортивках Адидас притянул Громово лицо ближе. Угораздило же Игоря наткнуться на националистов почти у собственного дома. И ладно с пацанчиками он и сам разобрался, но вот с против громилы ростом в два метра у него одного и шанса не было. - Перед тобой что ли? – Даже с расквашенным лицом Гром не терял гордости. Видя как скривилось лицо бугая и как сжался кастет в его руке, Игорь думал что когда Бог раздавал удачу, то про него явно забыл. Гром на то и был Громом, что часто ошибался. Удача пришла к нему в виде девчушки метр шестьдесят в пижаме с пикачу и прихваченной из ближайшей мусорки бутылки. Ах как хорошо матовое стекло подошло лысой голове нацика. Громила не то что разглядеть кто его ударил, он даже пикнуть не успел, как стекло разбилось об его голову, рассыпаясь крошкой по асфальту. Нацик размяк и свалился аккурат на прифигевшего Игоря. Гром уже уверовал в то что его так сильно ударили, что пошли галлюцинации. — Живой хоть? – Ещё лучше, галюны разговаривают подумал Игорь. Даже под кровью, залившей лицо майора Кира разглядела его ошалелый взгляд. Майор всё ещё лежал под тушей лысого — Ой - С большим усилием и двумя руками девушка стянула бугая с Игоря — Здоровый зараза – девушка оглядела нацика и пихнула того ногой. Адреналин в крови Киры мешал думать, ей хотелось только бить и бежать. Она почти забыла об Игоре, завороженно разглядывая свою порезанную бутылкой ладонь. Выйдя из своего транса Кира Санна протянула лежащему на земле мужчине не пострадавшую руку — Кира — Игорь Гром