***
Когда Баки всё-таки встречается с Сэмом (это все Рейнор), он думает, что это ненадолго. Одно задание. Одна встреча. Все. Но когда все шло по плану Баки? Эти ситуации с новым Кэпом (он никогда не станет настоящим Капитаном) и Разрушителями очень бесила. Но больше раздражал Сэм. Во-первых, он отдал щит. Джеймс не понимал как он мог так поступить. Это же не какая-то там жестянка, а наследие Стива, который доверял Уилсону, верил в него. Для Баки же этот символ был островком, который соединял его с прошлым. Этот щит говорил, что у него была любящая семья, верный друг и был ОН. Во-вторых, этот Сэм. Он не нравился Джеймсу. Даже его имя кричало о том, что он идеален : С - сильный, Э - эмоциональный, М - милый. Сэм без труда находил общий язык со всеми, становился сразу же душой компании. Иногда Баки думает, что этот парень его так бесит из-за того, что он ему напоминает одного человека. Баки из сороковых был таким же. Баки из сороковых мог легко влиться в любой коллектив. Баки из сороковых мог шутить и смеяться громко, оглушая всех. Баки из сороковых мог завести с любой девушкой разговор, а потом пригласить ее на танцы. А еще казалось, что Уилсон все знает. Знает, что у настоящего Баки кошмары. Знает, что он спит на твёрдом полу, а не на мягкой и чистой кровати. Знает, что он одинок. Знает, что мечтает о втором шансе на счастливую жизнь, но боится, что не достоин этого. Но Барнс ничего не может сделать с странным чувством тепла внутри, когда Сэм спрашивает о его состоянии, когда Сэм пишет ему глупые сообщения, когда Сэм просто рядом и улыбается, глядя на него. И тогда Баки напоминает себе, что это ненадолго. Одно задание. Одна встреча. Все.***
Баки не помнит момента, когда Сэм начал разговор о своей семье. Он говорил и говорил, не прекращая светиться от радости и гордости. Сэм рассказал о лодке, Саре, племянниках, родителях и даже сказал несколько слов про соседей. Барнс помнит, что такое настоящая семья, но он совсем чуть-чуть забыл это чувство. И Джеймс думает о том, каким счастливым он стал, если бы стал частью этой ячейки общества. И невольно представляет себя в семье Сэма, но сразу же дёргается от одной только мысли. Что за бред? Они с Сэмом не настолько близки. Они с Сэмом никто друг другу. Просто парни. Но зато Баки помнит, как этот просто парень посмотрел на него и сказал : – Слушай, а давай вместе сгоняем к ним? Я рассказывал своим про тебя и они хотели бы познакомиться с тобой. Баки поперхнулся воздухом и в следующую секунду забыл как дышать этим самым воздухом: – Ты сказал своим родным про меня? – Да, а что? Я назвал тебя милой машиной с шестеренками. – Очень остроумно, - а через минуту Баки, понимая, что краснеет, добавил, - может, когда эта вся херня закончится. – Заметано, - сказал Сэм, улыбаясь. Баки не слушал, что говорил Уилсон дальше. Ему вообще казалось, что он никогда ничего не услышит. В его мыслях была только одна фраза, которая повторялась и повторялась: Сэм считает его милым.***
Вся эта херня закончилась. И Сэм помнит обещание Баки. И они едут к родным Сэма. Баки нервничает, очень нервничает. Он боится встречи с семьей нового Кэпа так сильно, что ночные кошмары становятся для него полной ерундой. Но его все рады видеть, правда рады. И рядом стоит и улыбается Уилсон, гордо (мать вашу, гордо!) представляя Барнса, называя его милым компьютером. А потом Сэм долго и упорно прорабатывает с Баки все его проблемы. Джеймс не понимал, почему он доверяет этому парню. Он открыто говорил обо всем. В это время он был уязвим, слаб и испуган. А Сэм это видел, он это понимал и делал все возможное, чтобы Баки чувствовал себя легче. Монолог превращался всегда в диалог. Уилсон рассказывал Баки о своих кошмарах, проблемах и страхах. Они становились роднее и поняли, что между ними больше общего, чем различий. – Мы с тобой прям родственные души, - однажды сказал Сэм, вытирая тыльной стороной руки мокрые от чувств глаза. – Что ты хочешь этим сказать? – Ты никогда не думал, что это все судьба? Мы случайно встретились, думая, что мы будем никем друг другу. А сейчас, думаю, ты самый близкий мне человек. Никогда не думал, что скажу это, но я рад, что это ты. Я рад, что ты рядом. И думаю, это взаимно. Сэм встал, странно посмотрел на Баки, а потом улыбаясь отдал ему свою куртку : – Я пойду, а ты возьми. Знаю, что ты будешь еще сидеть минимум час на этом дубаке. Ты нужен мне здоровым. Этот разговор, эти слова и взгляды не выходили из головы Баки. А через два дня произошло то, что никто не ожидал. Сэм решил помочь Джеймсу не только душевными разговорами, но и делом. – Я тут подумал, может поспишь сегодня со мной? Баки поперхнулся (опять) апельсиновым соком, а потом глупо и долго смотрел на Сэма. – Понимаешь, просто наши ночные разговоры - это одно, но ты все равно спишь на полу, просыпаясь каждую ночь. И это меня пугает и напрягает. Я волнуюсь. Баки выглядел так, будто его облили кипятком, потом ледяной водой, а затем сказали, что Гидра воскресла, словно феникс. Он смог только кивнуть. И вот они лежат на мягкой кровати. Вдвоем. В доме Сэма. И сердце Джеймса вот вот остановится. Или взорвётся. – О чем думаешь? - Спрашивает Сэм своим будничным и ровным голосом. – О том, что я давно не спал с кем-то, - голос Баки срывается и дрожит, поэтому он говорит самым тихим шёпотом, на который вообще способен человек, - а ты? – О том, что хочу тебя обнять. Можно? Баки чувствует как его острые скулы, прямой нос, широкий лоб, да вообще весь он краснеет так, как никогда за всю его долгую жизнь. – Можно, - а после небольшой паузы добавляет, - я тоже хочу тебя обнять. Сэм мягко, но уверенно и сильно прижимает к себе Баки, а потом целует его в макушку так нежно, будто и поцелуя не было. – Сладких снов, моя родственная душа. А Баки понимает, что ему больше не приснится никакой плохой сон. Понимает, что он дома. Понимает, что Сэм - его новая, не менее родная и настоящая семья. Понимает, что судьба всё-таки дала ему такой заветный второй шанс.