Мой уважаемый супруг…
Начала водить она острым кончиком гусиного пера по песчаного цвета пергаменту.Ольгерд.
Всю любовь вкладывала она в каждую загогулину темных чернил.Неведомо мне, как много закатов миновало с нашей последней встречи. Помнишь ли ты обо мне? Думаешь ли?
Не планировала, что слова дойдут до адресата…Очередной день для меня начинается с напоминаний о тебе.
… однако надеялась…Каждый угол этого дома пропитан тобой. И мной. Нами.
Где-то в темном углу покоев одобрительно сверкнули кошачьи глаза. Она знала историю Ольгерда и Ирис.Я чувствую, как пришло мое время. И чем ближе конец — тем ярче воспоминания.
Витиеватые буквы становились бледнее, отчего девушке пришлось смочить кончик белого пера в наполненном чернилами сосуде из граненого хрусталя.Должно быть, ты убежден в моей ненависти к тебе… … или в разочаровании… Но этого нет.
Рядом с угольного окраса кошкой сидел такой же расцветки пес. И оба украдкой наблюдали за действиями своей госпожи.Лишь печаль. Пронизывающая и вынуждающая кровоточить мое сердце печаль. Ведь оно не из камня. Я не из камня.
Скрежет ржавой лопаты, звучавший со стороны заднего сада, уже не пугал Ирис.Ты помнишь, как я хотела завести кота, чтобы он играл у камина с клубком? И пса, чтобы холодными зимними вечерами грел нам ноги? Конечно, помнишь. Но они — не кот и пес, Ольгерд. Чьи души заточены в этих телах?
Не имея возможности покинуть свою госпожу, не имея прав на свободу, все, что оставалось им, — лишь служить ей. Но что они могли сделать, когда весь ее хрупкий мир был заточен в каменном сердце любимого мужчины?А это чудище… Ключник, так его зовут? Я и не помню… Я сказала ему больше никогда не подходить ко мне. Теперь он блуждает по саду нашего очага, лязгом своей лопаты очерняя его.
Понимая, что не в силах защитить супругу даже от себя, Ольгерд заполучил из мира иного безликое существо в балахоне именуемого Ключником. Он стал неким хранителем дома и покоя Ирис фон Эверек.Как ты думаешь, могли ли мы что-то изменить, имей такую возможность?
Когда-то в прошлом Ольгерд чуть не лишился Ирис благодаря череде неудач, что привели некогда состоятельного дворянина к банкротству. Ведь родители юной особы не имели желания сватать единственную дочь за враз обедневшего аристократа.Ты продал душу самому дьяволу ради нашего счастья. Но досталось ли нам оно?..
Однажды, придя в корчму с самым низменным желанием — напиться, — Ольгерд и встретил этого таинственного незнакомца. Он же Стеклянный Человек, Господин Зеркало или просто Гюнтер О’Дим. Тогда то и произошла опасная сделка, изменившая жизнь пары однажды и навсегда.Я помню тот день как вчера. Когда окончательно и бесповоротно до меня дошло осознание, что моего Ольгерда больше нет. И не будет.
Не имея больше сил на жизнь с человеком, который уже не являлся тем, кого она полюбила, Ирис потребовала развода. Она клялась с ним быть и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит их. И она сдержала клятву. Ведь Ольгерда, которого она знала, больше нет.Ты убил моего отца.
Но не смогла она добиться расторжения брачного договора. Ведь Ольгерд безжалостно уничтожил документ о разводе. И отца Ирис.Но я тебя не виню. Уже. Лишь проклинаю день, когда на твоём пути появился тот, из-за кого начались наши кошмары.
После чего покинул несчастную навсегда, оставив в память о себе фиолетовую розу.Не знаю, дойдут ли до тебя мои слова… Не знаю, суждено ли нам встретиться вновь…
Ставшее до невозможности неподъёмным перо выпало из дрожащих пальцев Ирис. Тяжёлые веки молили об отдыхе, а прямая спина ныла в желании прилечь. Поддавшись слабости своего тела, девушка пообещала чуть позже закончить важную для своего сердца рукопись. Жесткой периной встретила ее холодная кровать, да только это мало заботило хозяйку имения. Она прикрыла уставшие глаза, чтобы через пять минут вновь открыть их. Да только этому не суждено было сбыться. Как и Ольгерду — прочитать письмо.