Those were the days

_______ 10 и 15 _______ Возможно, вам не знакомо это отвратительное чувство пустоты и полного одиночества, возникающее после того, когда самый близкий человек переступает грань твоей наивной преданности и детской любви, одним ударом или криком разрушая эту тонкую нить доверия. И когда это происходит, ты смотришь в его, тёмные от злости, глаза и чувствуешь такую всепоглощающую ненависть и грусть, разрывающее сознание сожаление. Его лицо больше не кажется родным, и ты, сжимая челюсти, стараясь не заплакать, понимаешь, что остался совершенно один. Сжав кулаки, Ноэл поднял голову, уставившись в его, красное от гнева, лицо. - Ты, гребаный мальчишка, совершенно потерял всякие ориентиры. Думаешь, что можешь жить в моем доме и делать все, что тебе вздумается? Ноэл не мигая смотрел на него из под опущенных ресниц. Его нижняя губа была разбита и мерзкий привкус крови ясно ощущался во рту. Томми отдышался прежде чем продолжить. - Знаешь, я так жалею, что ты появился на свет. Все. Эта фраза стала последним, что отделяло его от полного осознания происходящего. Что должно твориться в голове у пятнадцатилетнего ребёнка, когда он слышит это от родного отца? Ноэлу всегда казалось, что у родителей с детьми должна быть какая-то особая связь, они должны понимать друг друга с полуслова и любить с нежностью и заботой. У него никогда этого не было, но он все равно надеялся и верил, убеждая себя в том, что еще не пришло время, что нужно немного подрости, и, тогда уж, все точно наладится . Но ему уже пятнадцать, и, кажется, все, что он с таким усердием строил в своих мечтах, оказалось всего лишь жалкой иллюзией. Том схватил его за руку, одергивая ее из-за спины. - Что ты там прячешь, а, маленький гаденыш? Ноэл изо всех сил сжал предмет в руке, уже заранее понимая, что у него просто духу не хватит совершить это. - Да отпусти же ты свою руку, черт возьми! Томми сжал его запястье, больно выкрутив его в сторону, и на пол, сверкая, упало маленькое железное лезвие. Ноэл перестал дышать, глядя на свой потерянный шанс на спасение, лежащий у его ног. - Ты.. мелкий недоносок, убить меня решил!? -взревел Том. В следующую секунду Ноэл с грохотом отлетел в стену, отброшенный сильным ударом, и медленно осел на колени, опираясь руками о холодный паркет. Последнее что он успел разглядеть перед тем, как упасть без чувств - это приближающиеся ноги отца и черное, поблескивающее на свету, лезвие. Когда он открыл глаза, все вокруг было окутано ночным мраком и лишь тусклый светильник горел на их подоконнике бледным пятном. Пару минут он бездумно наблюдал за бликами от машинных фар, медленно ползущими по потолку и стенам. Все тело ужасно ломило и хотелось пить, но внутри было так пугающе пусто, что он просто не мог пошевелиться. Ноэл подумал, что лучше бы ему отшибло память, чем желание жить дальше. В его создании так и стояла эта картина - тысячи лезвий на кухонном полу, рисуя причудливые узоры, переливались в лучах солнца. Неожиданно, кто-то сжал его руку, и он, пересилив боль, сомкнул пальцы на чужой ладони в ответ, повернув голову и вглядываясь в темноту. Лиам сидел на полу в своей школьной форме и смотрел на него, не отрываясь. Ноэл вздохнул, притягивая его к себе на кровать. - Не плачь. - Тебе было очень больно..? -тихо спросил Лиам в нерешительности дотронувшись до алеющего синяка на его предплечье, проведя по нему теплой ладонью. Ноэл не знал что ответить. Конечно ему было больно, его ведь еще не разу не прикладывали спиной о стену. А еще, он помнил те слова, что сказал ему отец в самом начале их перепалки и от этого становилось еще хуже. Он довольно редко задумывался о смысле своего существования, стараясь жить одним днем, ведь никогда не знаешь, что произойдёт завтра или через неделю. Может у Томми окончательно съедет крыша и он просто изобьет его до смерти или, что еще хуже, оставит инвалидом. Ноэла передернуло после таких мыслей. Но больше всего, он боялся, что вся эта ситуация может каким-то образом повлиять на их Лиама. Он был таким добрым и наивным, что Ноэл просто не хотел допускать и мысли о том, что однажды, Лиам подрастет и превратится в его грубое подобие. Он был единственным человеком, которому Ноэл научился доверять, ради которого просыпался по утрам, терпел боль, плакал в туалете зажимая себе рот дрожащими руками, лишь бы тот не услышал. Но, все же, Ноэлу не удавалось скрыть от Лиама все, и малыш часто замечал мамины бесконечные слезы и кровь на его лице. - Ты что-нибудь ел? Ноэл потрепал его по лохматой макушке. - Я пришёл раньше со школы и нашёл тебя здесь, я.. Лиам замолчал, явно размышляя над чем-то. Ноэл просто не мог поверить своим ушам. Получается, Лиам просидел с ним весь чертов день, даже не сняв школьную форму. Как же он ненавидел себя за это, ведь совершенно не такими вещами должен заниматься десятилетний ребёнок. - Лиам. Тот что-то неразборчиво промычал, давая понять, что слушает. - Спасибо. Спасибо, спасибо, спасибо… Голова шла кругом, и спустя какое то время он заснул, уже не слыша как малыш ответил ему. - Не за что, Ноэл. _______ 16 и 21 _______ Оконная рама в их комнате ходила ходуном под порывами ветра, залетающего с улицы и периодически захлопывалась, разнося неприятный грохот по всему дому. Летний воздух с улицы пах травой, мокрым асфальтом и еще чем-то неуловимым. Со второго этажа доносилось шипение старого радиоприёмника, пока мама что-то увлечённо обсуждала по телефону. Лиам перевернулся на спину и закинул руки за голову, разглядывая сверкающие пылинки, плавающие в полоске солнечного света над его головой. -"I am the resurrection and I am the life I couldn't ever bring myself to hate you as I'd like" На последней строчке мама кажется выключила радиоприемник и все снова погрузилось в летнюю тишину. Сегодня ночью уехал Ноэл. Он, блять, даже не предупредил их об этом, просто сказал за завтраком, будто это для него ничего не значит, а на следующий день его уже не было дома. Лиам помнил как они попрощались. ____________ Он стоял, засунув руки в карманы домашних штанов, облокотившись о дверной косяк и наблюдал, как Ноэл копошится в шкафу, скидывая в дорожную сумку свои мятые футболки. Снаружи было так тепло,  и солнце светило высоко в небе. В последние дни ветра совсем не было и стояла такая тишина, что можно было выйти на крыльцо дома с сигаретой в руке,  закрыть глаза и стоять так до самого заката. - Может ты не поедешь? Ноэл опустился на колени, стараясь достать свои старые кассеты из под кровати, а Лиам уставился в пол. Его челюсть была плотно зжата, а перед глазами все плыло.  Ноэл выудил что-то из под кровати, и, поднявшись, приземлился на растрепанное одеяло, принимаясь крутить это в руках,  разглядывая со всех сторон так и эдак. - Иди ка сюда. - он выразительно  посмотрел ему в глаза, облокотившись спиной о стену. Лиам упрямо уставился в одну точку, не отвечая и не подавая признаков заинтересованности. Вся его жизнь медленно рушилась в его голове. Ноэл бросает их. - Лиам, ну давай же, не будь придурком. - Да это ты не будь придурком! - зло выплюнул Лиам, набросившись на брата. Он уже было замахнулся, целясь тому прямо в лицо, однако Ноэл молниеносно перехватил его руку и, без особых  усилий, повалил брата на кровать. - Эй, отпусти меня блять ! Взревел Лиам извиваясь всем телом и стараясь ударить его коленом в живот. Прижимая брата к матрасу свободной рукой, Ноэл заметил, как слезы ярости, текущие по его щекам глухо падают на подушку, оставляя на ней мокрые пятна. Он словно ничего не видел перед собой, метаясь в слепой истерике и комкая белые простыни. Его волосы, растрепанные и слипшиеся, обвивали шею и лезли в глаза.  - Да успокойся ты уже наконец, ради всего святого! - Ноэл с силой тряхнул его и сжал в руках, прижимая к себе. Лиам замолк то ли от страха, то ли еще от чего, и, спустя полминуты, Ноэл достал из кармана ту самую вещь, которую крутил в руках до начала их стычки. Это были часы с потертым циферблатом и старым ремешком. Лиам помнил, как раньше, Ноэл их совсем не снимал, постоянно таская на левом запястье. Даже мылся в них, убеждая всех, что это его "талисман". В какой-то момент они исчезли, и Лиам решил, что Ноэл просто потерял их или отдал одному из своих дружков.  - Дай мне руку. Лиам отвернулся, сосредоточенно вглядываясь в окрестности за окном.   Ноэл ждал. Они были одни, и дома было так удивительно тихо, что Лиам мог слышать крики детей и шелест деревьев снаружи, сквозь приоткрытую форточку.  Он протянул ему руку спустя несколько секунд напряжённого молчания, чувствуя как Ноэл застегивает на нем часы.  - Время для нас будет идти одинаково, когда я уеду. Там, прошвырнусь по магазинам и куплю себе такие же и мы с тобой будем как бы...   - Связаны.   - Точно. В тот вечер Лиам убежал. Бродил по городу до самой ночи, кутаясь в лёгкую ветровку и еле переставляя ноги. В домах зажигались огни, и Лиам мог видеть, как люди пьют чай и ужинают весело переговариваясь, а улицы пустеют и лунный свет расползается по всей округе. Он еще никогда не чувствовал такой разрывающей пустоты. Утром, ввалившись домой он поднялся в их комнату остановившись в дверном проходе. Постель была аккуратно застелена, вещей стало вдвое меньше и комната казалась такой большой и просторной, что кружилась голова. Лиам распахнул окно, подставляя лицо утренней прохладе, и все внутри у него сжалось от сожаления и боли. Этой ночью Ноэл уехал на два года.