Девять жизней

      — Лань Чжань, Лань Чжань, давай ещё раз с этого места, — торопливо произнёс Вэй Ин, стуча пальцами по правому краю нотной страницы.       — Со второй фразы? — уточнил Ванцзи, глядя на пюпитр, который стоял перед его напарником.       — Да, мне показалось, что у нас небольшой рассинхрон. Всё-таки, тут очень быстрый темп, — подтвердил он. Молодые люди пересеклись друг с другом взглядами, затем Вэй Ин кивнул, и музыканты вступили.       С тех пор, как они начали играть в ансамбле, прошёл целый год. И за это время всё очень и очень поменялось. Нет, музыкальная академия Гусу по-прежнему стояла на том же месте и выпускала профессиональных музыкантов. А вот Лань Чжань и Вэй Усянь из заклятых соперников стали настоящей командой. И дело было не только в том, что они оба хорошо играли. Потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть, притереться друг к другу, принять некоторые недостатки и подчеркнуть достоинства. Обоим пришлось пойти на компромисс и в чем-то уступить. Вэй Ин стал больше заниматься и старательно выполнял все задания, которые дополнительно давал ему Лань Ванцзи. Он стал раньше вставать, меньше есть вредной еды и заниматься пробежками по утрам. Его стиль игры был немного грубоват, поэтому, помимо занятий с преподавателем, с ним дополнительно занимался и Лань Ванцзи, подстраивая его игру под себя, делая её более плавной и гармоничной. Лань Чжань больше не считал его безответственным и никчёмным, старался делать меньше замечаний и не ограничивать его. Ему на самом деле хотелось поделиться своими знаниями с этим человеком, хотелось рассказать ему, какой он прошёл путь, чтобы достичь всего этого. Хотелось идти дальше вместе с ним, постоянно открывая для себя что-то новое. К сольной игре он давно привык и был в ней очень хорош, но совместные репетиции и выступления вызывали гораздо более яркие эмоции, поэтому однажды он понял, что большую часть времени они занимаются в паре, в ущерб самостоятельной игре.       Впрочем, и это принесло свои результаты. Их ансамбль был признан лучшим в академии за последние несколько лет. Лань Чжань и Вэй Усянь разучивали настолько техничные и сложные вещи, что во многом превосходили любое сольное исполнение, а необычное сочетание флейты и гуциня делало их выступление ещё эффектнее. Сложно сказать, кто был в их паре ведущим. Поскольку флейта, как инструмент с более высоким тембром, всегда играла первую партию, Вэй Ин автоматически становился лидером. Однако Лань Чжань был той несокрушимой опорой, на которую он полагался. Ванцзи всегда задавал темп и держал его, осаждая своего партнёра, если тот заигрывался и забывался. Более опытный и спокойный, он часто вёл Вэй Ина за собой. Но так же часто тот мог поддаться эмоциям и начать свою игру, поэтому Лань Чжаню приходилось подстраиваться под него и следовать за ним, чтобы сохранить целостность произведения. Когда у него не было сольных частей, он старался уходить на второй план, позволяя переливчатой флейте блистать.       Последние несколько месяцев ребята готовились к крупному конкурсу, который проводился среди высших учебных заведений страны. Выступать на нём считалось очень престижно, и эта привилегия доставалась лучшим из лучших. В прошлом году, когда их ансамбль только-только начал складываться, Лань Ванцзи выступал один и отстоял честь академии Гусу как одной из лучших высших школ музыки. В этому году их дуэт был признан лучшим в Гусу, поэтому музыканты решили участвовать в конкурсе вдвоём. Выбрали очень сложную и красивую программу и теперь прилагали все силы, чтобы отыграть её идеально.       — Как думаешь, может нам немного снизить темп? Чтобы было четко слышно, как мы играем в унисон, — делился своими мыслями Вэй Усянь после очередной репетиции. Сегодня их репетиция была особенной — они несколько раз обыграли программу в зале той филармонии, где должен был проводиться конкурс, чтобы привыкнуть к акустике. Вечером ребята возвращались в Гусу, по дороге обсуждая достоинства и недостатки своей игры.       — Кажется, за скоростью совсем не слышно этой изюминки. А мне очень нравится это место, — мечтательно добавил Вэй Ин.       — Может быть, — согласился с ним Лань Ванцзи. — Завтра попробуем так.       — Хех, Лань Чжань, в последнее время ты такой добрый, — задорно отметил Вэй Усянь. — Во всём со мной соглашаешься, не делаешь замечаний и даже не сдал меня своему дяде, когда я улизнул из общежития после комендантского часа, чтобы поесть вредной еды и выпить вредного вина, — хмыкнул он. — Что с тобой происходит? Ты не заболел? — он шутливо приложил ладонь к его лбу, будто проверял температуру. Лань Ванцзи осторожно сжал его руку и опустил вниз.       — Со мной всё в порядке, — коротко ответил он. Юноша не сразу отпустил руку Вэй Усяня, поэтому несколько шагов они прошли в странной позе. — Ни к чему ссориться за несколько дней до конкурса, — добавил он.       — Я думал, мы уже давно с тобой не ссоримся, — пожал плечами Вэй Усянь, закинув руки за голову. — Всё-таки, мы уже третий год с тобой знакомы и практически день и ночь проводим вместе, — ухмыльнулся он. — Я настолько привык к тебе, что раньше мне с тобой было скучно, а теперь скучно без тебя. Ты мне очень помог, Лань Чжань. Когда наступят выпускные экзамены, боюсь, я и правда стану лучшим, — рассмеялся он.       — Ещё два года, — осадил его Лань Ванцзи.       — Да, да, знаю, за это время может многое измениться, ты станешь лучше, я стану лучше, — заворчал Вэй Усянь. — Я признаю, что ты лучше, — ухмыльнулся он. — Но всё же хочу увидеть твоё недовольное лицо, когда я стану первым, — напыщенно добавил он.       — Я не уступлю, — всё так же хладнокровно продолжал Лань Ванцзи. Удивительное дело: когда он начал свои репетиции с Вэй Усянем, на самостоятельные занятия осталось меньше времени. Однако, его игра не только не ухудшилась, ему как будто наоборот стало легче и проще, будто часть безудержной энергии Вэй Ина передалась и ему.       — Ладно, ладно, не будь таким занудой, — как только Лань Чжань начинал упрямиться, Вэй Усянь тут же менял тон и сглаживал его колючки. — Давай лучше куда-нибудь зайдём! Мы же в центре города! Нечасто нам удаётся выбраться из Гусу! — воскликнул он и осмотрелся вокруг, ища какое-нибудь развлекательное заведение. Желательно, жевательное и питейное.       — Автобус скоро придёт, — возразил Лань Ванцзи, поглядывая на остановку, до которой они почти дошли.       — Ладно тебе, мы успеем, — замахал руками Вэй Усянь. — Смотри, там какая-то вывеска. Тц, плохо видно за этим зданием. Наверняка что-то интересное, пойдём посмотрим, — он направился в сторону мигающих огоньков, и Лань Ванцзи недовольно последовал за ним.       — Вэй Ин, у нас правда нет времени, — говорил он на ходу, цепляясь взглядом за алую ленту в волосах напарника. Освещение на этой улице было очень слабым, и силуэт Вэй Усяня практически растворялся. Только лента осталась ориентиром. — Автобус не станет нас ждать.       — Брось, ещё целых пятнадцать минут, — отмахивался Вэй Усянь. Они проходили мимо какого-то многоэтажного офисного здания. В больших окнах кое-где горел свет, но большинство из них были темными. И тут, и там стояли строительные леса — вероятно, здание ремонтировали. Лань Чжаню очень не понравилось это мрачное место — у него появилось какое-то неприятное предчувствие, но Вэй Ин беззаботно шёл прямо возле строительных лесов, не обращая на них внимание. Ко всему прочему, он ещё и споткнулся о какой-то камень и едва устоял на ногах.       — Фью, подумал, сейчас коленки раздеру, — нервно засмеялся он и обернулся. — Лань Чжань, с тобой всё нор…?       — Вэй Ин!       Наверное, прошло всего одно мгновение. По крайней мере, его сердце успело ударить всего раз. Вэй Усянь даже не успел понять, что произошло, почему вдруг Лань Ванцзи с перекошенным бледным лицом бросился на него и сильно толкнул. Вэй Ин всё же упал. Причем упал так больно, что невольно простонал, схватившись за бок. Помимо этого послышался какой-то сильный треск и звон — что-то рухнуло сверху. Юноша не сразу сообразил, что это. Лань Чжань тоже упал, прямо на то место, где стоял Вэй Усянь всего секунду назад. Резко вскинув голову, юноша со страхом посмотрел в сторону Ванцзи и заметил, что тот лежит на земле, закрывая голову руками. Вокруг него торчали крупные обломки стекла, а из предплечий сочилась кровь, проступая через одежду.       — Лань Чжань! — испуганно воскликнул он и хотел подползти к напарнику, как тот закричал:       — Не подходи! — и посмотрел наверх. Он и сам до конца не понял, что произошло, но похоже, стекло либо выпало из какого-то окна, от резкого удара рамы, либо лежало на строительных лесах и упало с них. В любом случае, это могло повториться снова, поэтому он торопливо поднялся на ноги и отошёл в сторону. Вэй Усянь тут же подбежал к нему, ошалевшими глазами глядя на музыканта.       — Лань Чжань, Лань Чжань… — причитал он, боясь даже коснуться его. — Ты сильно пострадал? У тебя кровь…       Лань Ванцзи пристально осмотрел сначала Вэй Ина, но кроме перепуганного лица и испачканной одежды ничего в нем необычного не увидел.       — С тобой всё в порядке? — на всякий случай спросил он, а Вэй Усянь всплеснул руками.       — Я-то здесь причем! Это ты пострадал! Твои руки… — он осторожно коснулся его предплечий, которые висели плетьми и заметил, что кусочки стекла застряли в ранах. — Нужно скорее в больницу, — взяв себя в руки, Вэй Усянь схватился за телефон, но Лань Ванцзи внезапно перехватил его окровавленной ладонью.       — Я дойду сам, — четко произнёс он, на что Вэй Ин снова вытаращил глаза.       — Но ты ранен… Стекло… стекло могло остаться в теле, в ногах… — залепетал он.       — Ноги в порядке, — мотнул головой Лань Ванцзи. — Только руки пострадали. Стекло упало… когда толкал тебя.       — Нет, так больше не может продолжаться! — всё-таки решимость Вэй Усяня подавила упрямство Лань Ванцзи, поэтому юноша вызвал скорую помощь. Оказавшись в больнице, молодые люди прошли тщательный осмотр (Вэй Ину этого не требовалось, но противиться тот не стал). С ним оказалось всё в порядке, только небольшой ушиб. А за Лань Чжаня пришлось поволноваться: Вэй Усянь как на иголках сидел рядом с ним, пока его обследовали в кабинете неотложной помощи. Доктор задал несколько вопросов касаемо случившегося. Лань Ванцзи как обычно отвечал очень кратко, поэтому Вэй Ин то и дело дополнял его. Хотя он и сам не знал, как Лань Чжань понял, что падает стекло. Услышал или увидел? А может почувствовал?       Раны оказались не опасными, но очень глубокими, и Лань Чжань потерял много крови. Поэтому ему сделали переливание, тщательно вычистили все раны от осколков стекла, обработали их и зашили. Вэй Усяню было больно наблюдать за его бледным лицом, а сам Лань Ванцзи ни слова не проронил. Когда же, наконец, наложили повязки, перебинтованы оказались предплечья, часть ладони и часть плеча. Почти полностью его руки покрыли белые бинты.       — Что ж, молодой человек, — сделал заключение доктор, когда с обработкой ран было покончено. Лань Чжань сидел на кушетке общей палаты и по-прежнему был очень бледен. Переливание крови закончилось, но теперь ему поставили капельницу. — Угрозы для жизни нет, но руки пострадали серьёзно. Повреждены несколько связок, возможны некоторые болевые ощущения при движении пальцев. Впрочем, вы молоды, быстро поправитесь. Думаю, через пару-тройку недель, максимум месяц придёте в норму.       — Месяц! — ахнул Вэй Ин, услышав его вердикт. — У нас конкурс через четыре дня… — едва слышно добавил он.       — Вам кажется это слишком долго? — удивился врач. — Вообще-то это довольно быстро…       — Я смогу играть? — пытаясь пошевелить пальцами, спросил Лань Ванцзи. Из-за обезболивающих его руки полностью онемели, отчего выражение его лица стало крайне недовольным.       — Вы имеете в виду на музыкальном инструменте? — уточнил доктор. — Не думаю, что получится раньше двух недель. Если будете пытаться раньше, то ещё сильнее навредите связкам и последствия могут быть печальными. Лучше поберечь себя, — посоветовал он и, оставив их, отправился к другим пациентам. Вэй Ин, который сидел на стуле, пересел на край кровати и отчаянно посмотрел на мертвенно-бледное лицо Лань Ванцзи. Для него запрет играть стал таким потрясением, что он не мог даже нормально дышать. И Вэй Усянь понимал его. Он и сам ощутил, как земля буквально уходит из-под ног. Они столько занимались, столько шли к этому конкурсу, буквально положив на это всю жизнь. И вдруг…        — Лань Чжань, зачем ты это сделал? — с мучительным чувством спросил Вэй Усянь. — Зачем ты толкнул меня и пожертвовал своими руками?       Лань Ванцзи ответил не сразу. Он до сих пор пребывал под ударом от слов доктора и суть вопроса дошла до него лишь через минуту. Он перевёл опустошенные глаза на удрученное лицо Вэй Усяня и покачал головой.       — Если бы оно не проткнуло мои руки, то проткнуло бы твоё горло… — выдохнул он и снова уставился в пространство. Вэй Ин, услышав его слова, внутренне содрогнулся, ощущая всю значимость этого события для Лань Чжаня. Но рассыпаться в благодарностях сейчас было не время.       — Даже если и так, стоило из-за этого жертвовать своими руками? — непонимающе спросил Вэй Усянь и схватил его за перевязанные запястья. — Ты ведь столько сил вложил, столько лет потратил, чтобы достичь такого уровня! Даже если бы я пострадал, это было бы не так страшно, как пострадал ты. Без меня… Ты бы вышел и сыграл один и не подвёл бы Гусу. А я… что я сделаю без тебя? Я даже толком свою программу не выучил, всё время занимался с тобой ансамблем…       — Я тоже… — прерывисто выдохнул Лань Чжань. — Не сыграю один. Я не готов. Мы хотели выступать ансамблем, значит, будем выступать ансамблем.       — Но как? — удивился Вэй Ин. Сделав глубокий вдох, Лань Ванцзи привёл свои чувства в порядок и вернулся к привычной апатии.       — Я буду играть, — твёрдо заявил он и посмотрел на свои забинтованные руки. — Это не повлияет на меня. Мы долго и много готовились к этому конкурсу и должны выступить достойно, чтобы отстоять честь Гусу.       — Но твои руки… — начал было Вэй Усянь.       — Я справлюсь, — снова прямолинейно сказал Лань Ванцзи. — Мы будем играть на сцене вместе.       Несмотря на его уверенное заявление, Вэй Усяня все эти дни терзали сомнения. Он и сам не знал, чего хочет больше — выступить на конкурсе или уберечь Лань Чжаня. Стремление Ванцзи играть он отлично понимал — окажись Вэй Усянь сам с такой ситуации, он бы тоже наплевал на всё и вышел на сцену. И всё же беспокойство за него с каждым днём всё возрастало. Лань Чжань попросил его не рассказывать дяде или брату о том, что произошло. Вэй Усянь исполнил его просьбу, хоть и порывался рассказать хотя бы Лань Сичэню — тот наверняка нашёл бы управу на младшего брата. Но он молчал, не смея предать Лань Чжаня.       В первый день после инцидента, они не репетировали вместе, поскольку Ванцзи практически не ощущал своих рук. Когда же пальцы обрели чувствительность, он приступил к самостоятельным занятиям. Вэй Усянь не знал, что конкретно он чувствует, но был уверен, что на технике игры это скажется очень сильно.       «Может и правда нам лучше не выступать? — то и дело посещали его печальные мысли. — Одно дело, совсем не участвовать, и совсем другое, участвовать и выступить плохо… Даже не знаю, что по Лань Чжаню ударит больнее».       Для Лань Ванцзи этот конкурс значил гораздо больше, чем для Вэй Усяня. Как представитель Гусу, как наследник семьи Лань он был просто обязан там выступить. На него возлагали надежды все, и юноша не мог их не оправдать. Он с самого детства оправдывал возложенные ожидания и сейчас не мог поступить по-другому.       Впрочем, за день до выступления волнения показались Вэй Усяню неоправданными. Они наконец-то провели совместную репетицию, и Лань Чжань играл как обычно. Вэй Ин не заметил в нём напряжения, тот всё держал в необходимом темпе и ни разу не ошибся. У него даже немного отлегло на сердце — ему показалось, что Лань Ванцзи и правда как нерушимая скала — ничто не может сломить его.       — Лань Чжань, точно всё в порядке? — утром перед выступлением, когда они разыгрывались, то и дело спрашивал Вэй Усянь. Лань Ванцзи выглядел как обычно — неприступно и бесстрастно. Сегодня на нём были белые концертные одежды в традиционном стиле с небесными символами Гусу. Под широкими рукавами можно было разглядеть перебинтованные запястья. Вэй Ин же наоборот надел всё черное с красным, чтобы быть наиболее контрастным ему. И соответствовать той программе, которую они исполняли.       — Да, всё в порядке, — уверенно отвечал тот каждый раз. — Идём, пора отправляться.       Конкурс начинался с десяти часов утра, и выступление музыкантов из Гусу должно было состояться около двенадцати дня. Вэй Ину было интересно, что и как играют другие исполнители, поэтому он то и дело проходил мимо закулисья и слушал их. Лань Ванцзи же предпочитал сидеть в выделенном для них кабинете, очищая разум от ненужных мыслей и сосредотачиваясь на предстоящей игре.       — Уф, все так хорошо играют, — спустя некоторое время Вэй Усянь вернулся к своему напарнику. — Приятно слышать хорошую игру и сражаться с такими сильными соперниками, — весело отметил он. — Жду не дождусь, когда мы их уделаем, — он присел рядом с Ванцзи. — Лань Чжань, ты тоже жаждешь победы? — Вэй Ин сомневался в этом, глядя на его безразличное лицо.       — Мгм, — кивнул головой тот. — Я хочу победить.       — По тебе и не скажешь, — прыснул сероглазый юноша. — Я-то привык быть вторым, поэтому не особо расстроюсь, если что-то пойдёт не так. Но ты всегда первый…       — Всё пойдёт так, — заявил Ванцзи и поднялся на ноги. — Идём, скоро наш выход.       Вэй Усянь, вздохнув, тоже поднялся вслед за ним и отправился за кулисы. Некоторые время они простояли там, слушая предыдущее выступление. А затем, наконец-то, вышли на сцену сами.       Для Вэй Усяня это было не первое выступление и не первый конкурс — на сцену он поднимался бесчисленное количество раз. Но впервые такой крупный и ответственный. Поэтому он ощущал лёгкое волнение и дрожь в руках. Они расположились по центру: Лань Чжань сел за невысокий столик для гуциня, откинув рукава, а Вэй Усянь встал справа от него, чуть поодаль, чтобы хорошо его видеть. Лань Ванцзи тоже волновался, возможно, даже больше, чем он, но по нему совсем этого не было видно. Поэтому, когда он вступил первым, Вэй Ин, слыша его глубокие ровные звуки, и сам успокоился.       «Похоже, я зря волновался, — вступая вслед за ним и вплетая свою мелодию, подумал Вэй Ин. — Его игра как обычно очень ровная и надежная».       Всё действительно шло неплохо. Даже очень неплохо. Они без ошибок и срывов закончили первую, более медленную часть, и приступили ко второй, которая была более техничной. Вэй Усянь украдкой взглянул в зал и заметил конкурсную комиссию, которая сидела на третьем ряду. Лица у всех были строгими и серьёзными. Конечно, требовалось что-то из ряда вон выходящее, чтобы удивить их.       «Ладно, сейчас будет самое любимое место», — мысленно ухмыльнулся Вэй Усянь и даже прикрыл глаза, стараясь как можно сильнее погрузиться в мелодию и выразить эмоции наиболее ярко. От Лань Чжаня он ожидал того же — ведь несмотря на его каменное выражение лица в музыке тот выкладывался полностью. Однако, едва они преодолели половину, как что-то изменилось. Вероятно, со стороны это было невозможно заметить, но Вэй Усянь, который знал своего напарника от и до, услышал это. Что в какой-то момент его игра стала напряженнее, чем надо, хотя и темп, и техника остались такими же великолепными.       Вэй Ину всё же пришлось открыть глаза и взглянуть на него. Как оказалось, не только его игра стала напряженнее: лицо побледнело, губы были плотно сомкнуты, а плечи неспокойно приподнялись. В таком состоянии они дошли до конца пьесы. Безошибочно и эмоционально, но Вэй Усяню всё равно не понравилось такое состояние напарника. Он хотел переброситься с ним парой слов между произведениями, но Лань Чжань приступил к следующему, даже не глядя на него. Вэй Усянь подхватил его и вновь старался полностью отдаться звукам, но теперь не выходило. Сердцебиение участилось, а ладони вспотели сильнее, что очень мешало. Он то и дело бросал взволнованные взгляды на Лань Чжаня. Состояние того не менялось. Он по-прежнему был очень напряжен, настолько, что на лбу даже выступил пот. Вэй Усянь бросил взгляд на его руки и чуть не остановился: прежде за широкими рукавами это было незаметно, а сейчас на его повязках в нескольких местах выступила кровь!       «Лань Чжань, тебе больно?» — Вэй Усянь настолько разволновался за него, что сбил темп. Ванцзи отреагировал незамедлительно — он подхватил его, но бросил раздраженный взгляд в сторону напарника, буквально крича о том, чтобы тот взял себя в руки. Но было уже поздно. Чем больше они играли, тем сильнее пропитывались бинты Ванцзи кровью, а под конец второго произведения та уже капала на белые широкие рукава. Вэй Усянь, видя всё это, сбивался всё чаще, а в третьей пьесе и вовсе допустил явную грубую ошибку, поскольку лицо Ванцзи стало таким мученически-бледным, будто он вот-вот мог упасть в обморок.       В итоге программу они всё же доиграли, но и тот, и другой уже поняли, что это было самым худшим выступлением, которое можно было вообразить. Лань Ванцзи держался всё это время, но под конец его выдержка тоже начала сдавать. Одна из струн на гуцине порвалась из-за того, что он слишком сильно её натянул. Эмоции начали брать над ним верх, руки дрожать, а пальцы вконец онемели. После того, как стих последний звук, он едва смог подняться на ноги и уйти со сцены. Его красивые белые одежды были испачканы, однако ни на них, ни на Вэй Усяня он не обращал никакого внимания.       — Лань Чжань… — жалобно звал его юноша, плетясь за ним следом. Однако Лань Ванцзи не проронил ни слова и не позволял коснуться своих рук до тех пор, пока не объявили результаты. Конечно же, с такой игрой первое место им не светило, да и второе тоже. Ванцзи надеялся оказаться хотя бы в десятке лучших, но не удалось даже этого. Впервые за всю историю Гусу заняла такое низкое место, сравнявшись со студентами обычных академий. В лидерах оказалась высшая школа Цинхэ, уйдя далеко в отрыв от других заведений.       Вэй Усянь даже боялся взглянуть в лицо своего напарника, понимая, что ничего хорошего его не ждёт. Однако всё же беспокойство за него пересилило страх, поэтому он решил поговорить с ним, когда они покинули здание филармонии.       — Лань Чжань, тебе снова нужно в больницу, — стараясь произнести это как можно убедительнее, начал Вэй Ин. — Твои раны снова…       Ванцзи бросил на него такой разъяренный взгляд, что Вэй Усянь растерял все свои слова. Ещё никогда он не видел своего напарника таким рассерженным. Даже когда они встретились в академии и соперничали друг с другом, Лань Ванцзи был раздраженным, но холодным. А сейчас буквально пылал. И эмоции были настолько сильны, что прорывали его привычную ледяную оболочку.       — Прости меня, — в итоге проронил Вэй Усянь, понимая, что всё пошло не так из-за него. И ведь правда — Лань Чжань очень хорошо играл, от начала и держался до конца, несмотря на боль и открывшиеся раны. Да, он был напряжен, но его игра была ровной. И даже если бы они не стали первыми, то смогли бы занять хотя бы второе или третье место. Но первым ошибся именно Вэй Ин, сбив их настрой. А ошибившись один раз, он потянул Ванцзи за собой.       — Это я облажался. Если бы я не ошибся…       Однако он не смог договорить, поскольку подъехал автобус. Лань Ванцзи демонстративно прошёл мимо напарника и сел на последнее сиденье. Но Вэй Усянь не собирался так просто сдаваться. Растолкав всех остальных, он зашёл следом за Ванцзи и сел рядом с ним.       — Хочешь ты или нет, но я заставлю тебя выслушать мои извинения, — серьёзно заявил Вэй Ин. — Да, я виноват, но виноват не потому, что плохо занимался или был несобранным. Я просто… просто… — он притих, не зная, что сказать в своё оправдание. Я просто так сильно волновался о тебе, что спустил все наши репетиции псу под хвост?       — Зачем… ты смотрел на меня? — это было первым, что произнёс Лань Чжань после их выступления. Вэй Усянь даже вздрогнул от того, насколько опустошенно звучал его голос. — Зачем ты волновался обо мне?       — Как это зачем?! — непонимающе воскликнул он. — Ты ранен, Лань Чжань! Пострадал из-за меня! Как я не мог волноваться за тебя?       — Ты должен был играть, забыв обо всём! — внезапно вспыхнул Лань Ванцзи и вцепился пальцами в свои колени, пытаясь унять дрожь в руках. — Мы шли к этой цели столько времени, и ты разрушил всё из-за какой-то ерунды! — его побледневшее до этого лицо внезапно стало наливаться кровью, а капилляры в глазах заметно полопались.       — Прости, но я не мог забыть о тебе, — хмуро отозвался Вэй Усянь, видя его состояние. — И это не ерунда. Может, для тебя музыка и дороже людей, но какой бы прекрасной она ни была, для меня это не так. Для меня человек и его чувства всегда будут на первом месте.       «Ты будешь на первом месте», — промелькнула мысль в голове, которую Вэй Усянь не осмелился высказать. Автобус тронулся, и Лань Чжань, обхватив себя руками, отвернул голову к окну.       — Уйди, не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя, — бросил обидные слова он, когда Вэй Усянь снова попытался уговорить его отправиться в больницу. — Никогда!       Вэй Ину показалось, будто последнее слово прозвучало, как звонкая пощёчина. Обиженно поджав губы, он в молчании поднялся с последнего места и прошёл в середину салона. Автобус был почти полон, однако он разглядел одно незанятое место рядом с каким-то парнем. И тяжело опустился на него.       — Не хочет он меня ни видеть, ни слышать, — мрачно бубнил себе под нос Вэй Усянь. — Как будто конец света наступил из-за проигрыша. Это же не последний раз, мы можем попытаться в следующем году, и вообще полно всяких конкурсов, будто на этом свет клином сошёлся… Эй, Лань Чжань! — внезапно он обернулся назад и громко позвал напарника. — Видишь, я сел сюда, чтобы не раздражать тебя! Так что, когда мы приедем, возьми себя в руки и не злись на весь мир! На меня можешь злиться, ладно, — снова сев прямо, тихо забормотал он. — Как-нибудь переживу…       — Ох, я слышал ваше выступление, — внезапно подал голос парень, рядом с которым он теперь сидел. Юноша, очевидно, был их ровесником и имел очень миловидное лицо. На коленях он держал футляр для скрипки. — Вы очень здорово играли, жаль только, что так вышло… — посочувствовал он. — Я думаю, если бы не досадная ошибка, то вы заняли бы первое место.       — Хм, а ты знаешь толк в музыке, — Вэй Усянь немного повеселел и снова посмотрел на его футляр, а затем на выразительное, немного смущенное лицо. — Кажется, я тоже тебя слышал! Ты тот парень со скрипкой! Эта была просто потрясающая игра! Я стоял за кулисами и прослушал всю твою программу, не мог оторваться, настолько меня поразила твоя игра!       — Спасибо, я… я… — он очень смутился и покраснел, отчего его речь стала нечеткой. — Но я тоже сделал несколько ошибок, поэтому не попал в десятку.       — Что ж, значит, мы друзья по несчастью, — усмехнулся Вэй Ин. Он расслабился в кресле и чуть прикрыл глаза. В автобусе на некоторое время стало темно, поскольку они проезжали под широким мостом. — Как тебя зовут и из какой ты школы? — спросил он и развернул голову к неуверенному парню. Однако ответить тот не успел. Впрочем, и Вэй Усянь больше не слышал ничего, кроме отчаянных криков и страшного треска над головой. Правда, на мгновение ему показалось, что среди этого хаоса он различил собственное имя, но сказать наверняка уже не мог. Поскольку вскоре перестал слышать совсем.