***
— Так, я тебе всё показала. Запомнила? — спросила Амелина, рассказывая Мире о лаборатории, а стажёрка помогла Оксане с одеждой жертвы. — Ну… примерно… — замялась Мира, осматривая лабораторию. — Надеюсь, что нам удастся поработать вместе, поболтать о новинках в мире моды, — грезила Амелина. — Я тоже на это надеюсь. Не люблю работать с мужчинами. Вечно она считают, что это мир принадлежит им, а они тут царьки недоделанные, — нелестно отзывалась о противоположном поле стажёрка. Оксана лишь покачала головой, продолжая копаться в уликах, которых было очень много, и всё нужно было проверить, исследовать. Мира откашлялась, понимая, что сказала что-то лишнее. Она молча вышла из лаборатории и дошла до переговорной, где Рогозина общалась с одним из подозреваемых. — Мира, мы с тобой сейчас же едем на обыск в дом жертвы. Галина Николаевна тебя предупредила? — спросила Белая, перехватив новенькую на пути в переговорную. — Говорила… Что-то, — пожала плечами Мира, согласна поехать хоть куда-то, лишь бы поехать, а не сидеть на месте. Осталось не ляпнуть чего лишнего. Дошли до машины, Таня села на водительское место, а Мира — рядом, сразу же пристёгиваясь. Выехали. Мире было неуютно ехать в машине с малознакомым человеком, который ещё и за рулём. Но пришлось терпеть все неудобства, хотя желание пойти работать на кассу возрастало с каждой секундой, проведённой в стенах ФЭС. — Чего ты так вся вспотела? Волнуешься? — поинтересовалась Белая, останавливаясь на светофоре. — Да. Первый рабочий день, хотя и рабочим его назвать нельзя. Я не привыкла, что за рулём кто-то другой, — призналась Мира. Таня улыбнулась, припарковывая машину, хотя сейчас ей было совершенно не до улыбок. Утром позвонил Стёпа, сказал, что у него болит горло, вот теперь Белая не могла дождаться того момента, как поедет к Данилому с мёдом и малиновым вареньем. Они так давно не дежурили вместе… Данилов постоянно то с Власовой, то с Субботиным, а у Белой была ревность, что со Стёпой работает не она. Посмотрев на Миру, которая копалась в своём телефоне, Татьяна придумала способ навестить по-быстрому Данилова и вернуться на работу. Правда, было стыдно врать. Майский постучал в окно, улыбаясь Белой. Она вышла из машины, собираясь с мыслями. — Слушай, мне соседка позвонила, кажется, сосед сверху делает ремонт и что-то там пролилось. Я съезжу домой проверить? — спросила Татьяна, чувствуя стыд за враньё, но говорить правду было бы ещё хуже. — Может, тебя подкинуть по-быстрому? Участковый минут через сорок подойдёт? — спросил обеспокоенный Сергей. — Нет, я сама быстренько доберусь. Спасибо! — убегая по дороге, Белая держала в голове, что нужно выключить телефон, чтобы никто не узнал, к кому она поехала. Мира, не теряя времени, перелезла на водительское место, кладя руки на руль. Ей хотелось поехать хоть куда-нибудь, но только не сидеть на месте. Вечно её тянуло к движению, она не могла постоянно сидеть на одном месте. — Так, выходи, — открывая дверь, сказал Майский. Мира выглянула из машины, видя, что Белая куда-то ушла. Стало обидно. Девушка надеялась, что Татьяна ей будет всё объяснять, показывать, рассказывать, а на деле — куда-то убежала. Мира вышла из машины. Майский хлопнул дверью, что-то недовольно бормоча себе под нос. День был отвратительный: очень тяжёлый пыльный воздух, но издалека доносился приторно-сладкий аромат цветов. Недалеко была клумба с разноцветным разнообразием цветов. Но даже этот дивный аромат не спасал ситуацию. Сейчас хотелось оказаться где-нибудь у моря или в лесу у водоёма, где воздух влажный и прохладный, напитанный свежестью и самой природой. Мира тяжело и недовольно вздохнула, скрещивая руки на груди и чувствуя, как сильно вся вспотела, хотя температура была ещё довольно низкой, хоть дни настали солнечные. Ещё было прохладно ходить с коротким рукавом, а погода настолько обманчива, что запросто можно простыть, одевшись легко. — Садись. Заедем во двор, — сказал Майский, открывая окно. Мира, показывая всем своим видом недовольство, присела на пассажирское, сразу же пристёгиваясь. Отворачиваясь к окну, видя, как машины едут туда-сюда, спеша куда-то, Мира почувствовала грусть и заинтересованность: куда спешат все эти машины? На работу? Учёбу? В гости? По магазинам? Так много вариантов, такой большой интерес к чужой жизни. Мире было всегда интересно представлять людей, как они встают утром, что делают в первую очередь: одни — умываются, чистят зубы, а другие мгновенно одеваются, зная, что опять проспали. Так интересно фантазировать о людях, их дне, мыслях, вкусах, тайных желаниях… Майский припарковал машину у подъезда. Местные бабушки уже грозили кулаками, мол, машину нужно убрать подальше. — Сейчас прилепят на лобовое «АвтоХам», — зевая, сказала Мира. — А ну машину убирайте! Сейчас полицию вызову! — кричала одна из бабушек. — Да я из полиции! Не кричите! — Майский вышел из машины, показывая старушкам ксиву.***
Добралась Белая до Данилова довольно быстро, зайдя в магазин, накупив фруктов, мёда и малинового варенья. Степан открыл ей в одном халате, слегка покашливая. — Привет. Не думал, что ты так быстро приедешь. Как же работа? — спросил Данилов, пропуская девушку в квартиру. — Привет. Не ходи босиком! Болеешь же! — передавая Стёпе пакет с вкусняшками, Таня обула тапочки, которые когда-то принесла Стёпе, чтобы не ходить у него босиком. Тапочки лежали не на месте, что слегка насторожило Белую. — Ты же помнишь, Рогозина говорила про новые кадры? — Да, что-то припоминаю. — Так вот, у нас стажёрка появилась. Вот я их с Майским оставила на обыске в квартире жертвы, а сама приехала к тебе. — Мой руки, а я чай поставлю. С утра доктор пришёл выписал мне кое-каких лекарств, но я Лёне уже кинул их названия, он мне их привезёт вечером. — Данилов ушёл на кухню, а Белая — в ванную. У Татьяны было стойкое ощущение, что у Стёпы явно кто-то был. Наверное, Власова к нему приходит в свободное от работы время. Данилов как-то рассказывал Субботину, что они с Ритой иногда смотрят фильмы, отдыхая после работы. А иной раз едут с утра вместе на работу, засыпая под фильмы. Белая отказывалась в это верить, чувствуя, что ревнует Стёпу, а он будто не замечает этого. Или правда, или делает вид. У них вообще были запутанные отношения, кто-то кому-то нравился, но в чувствах боялись признаться даже сами себе. Таня как-то проснулась с утра, посмотрела на пустую и холодную часть кровати, понимая, что хочет видеть там Стёпу. А что чувствовал он к Тане — загадка. Но относился к ней очень хорошо. Как-то даже приехал к ней среди ночи, когда у неё сломался на кухне кран, всё починил, предотвратил потоп. Вымыв руки, посмотрев на себя, Таня вздохнула и направилась на кухню. Данилов нарезал колбасу, а Белая улыбнулась. Опять он питается колбасой и хлебом! Будь они вместе, Таня готовила бы ему вкусные домашние блюда. — Давай я приеду к тебе вечером и приготовлю нормальной еды? — спросила Белая, присаживаясь на стул. — Да не нужно. Ты после работы, уставшая будешь. Мне Рита обещала что-нибудь принести на ужин, — отмахнулся Стёпа, отворачиваясь к холодильнику. Тане хотелось плакать от таких слов. Её будто облили ледяной водой. Рита обещала принести что-нибудь на ужин… Белая не хотела портить отношения с Даниловым. Всё-таки они в первую очередь работают вместе, а служебные романы — зло. Жаль, что сердцу это не объяснишь, и оно не понимает с первого раза. Иногда и со второго не понимает.***
Мира устала от обыска. Это оказалось очень скучно, особенно, когда не знаешь, что именно нужно искать. И лазить в чужих вещах было неприлично и непривычно. Бабки до сих пор сидели во дворе, ругаясь на припаркованную машину. Вот, мол, раз ксива есть, то и парковаться везде можно?! Мира отошла в сторону. Хотелось выпить кофе и уехать подальше от этой квартиры с тайнами его хозяина. Ничего дельного они не нашли, кроме большого количества ювелирных изделий в бархатных коробочках. Явно ничего из цепочек, браслетов и колец не было ношено. Мира предположила, что цацки были подготовлены кому-то на подарок, а Майский посмотрел на неё как на дуру. Загрузив улики в багажник под недовольства старушек, Майский сел за руль. Мира, с недовольством открывая дверь машины, прыгнула на пассажирское, закрывая за собой дверь. — Наставник из вас так себе. То не бери, это не делай. Кого угодно до самоубийства доведёте! — едва не плача, говорила Мира. — Если такая нежная психика, то чего в полицию попёрлась? Пошла бы маникюр делать, — сказал Сергей. — Я сама разберусь, куда идти мне и чем заниматься. Не помню, чтобы я спрашивала вашего совета, — с долей отвращения в голосе сказала Мира, отвернувшись к окну. — Не успела прийти к нам, а уже свои права качаешь! Не с того начинаешь! — Ха! Не с того? Желание нормального отношения к себе — качать права? — возмутилась Мира. Тут в окно машины постучала Белая, возможно, предотвратив скандал. — Ну-ка назад пересядь! — рыкнул Майский на Миру. — Царёк… — ругаясь, Мира вообще вышла из машины и пошла в неизвестном направлении. — Мира! Ты куда? — Белая, видя подавленное состояние стажёрки, догнала её, пытаясь успокоить. — Подальше от сюда! — Мира была и злой и расстроенной одновременно. — До чего ты девушку довёл? — покачала головой Таня, поглаживая Миру по плечу. — Если у неё характер такой, то я-то причём? — Майский тоже вышел из машины. — Всё, садитесь в машину, поехали! — Никуда я с вами не поеду! — Мира подбежала к майору, подбочениваясь. — Я на такси доберусь. — Всё, заканчивай этот спектакль! Поехали, — он схватил новенькую за руку и затолкал в машину, не обращая внимания на возмущения. Белая рассмеялась, наблюдая эту картину. — Беспредельщик! — возмущалась Мира уже в дороге, сидя за Таней. — Как вы с ним работаете, Татьяна? — Нормально она со мной работает, — теряя терпение, сказал Сергей. — Молча там сиди! — А вы мне рот не затыкайте! Или правда глаза колет? — не унималась Мира. Белая то думала о Стёпе и Рите, то улыбалась, видя, как новенькая переговаривается с Майским, а он теряет терпение. Настроение было не слишком хорошее. Хотелось укутаться в одеяло и думать, думать, думать о своей жизни. Или же поехать к Стёпе и провести вечер с ним под предлогом, что она хочет приготовить ему еды на пару дней, чтобы он не питался колбасой. Не будь сейчас в машине Миры, Майский бы замучал Таню вопросами о её настроении. Как удачно, что стажёрка здесь, ещё и не перестаёт переговариваться. Как хорошо, что Сергей отвлечён и не мучает Таню болезненными вопросами, на которые приходится что-то придумывать. Не скажешь же ему всей правды? Наконец-то они доехали до ФЭС. Мира боялась, что теперь Майский ей что-нибудь сломает или язык отрежет, но он молча вышел из машины. — Ох… Скорей бы домой! Я просто выжата, как лимон, — сказала Мира, закрывая лицо руками. — Пошли, попьём чаю, пока в лаборатории будут рассматривать улики, — Таня продолжала улыбаться. Стажёрка ей понравилась, несмотря на острый язык и дерзкое поведение. Мира кивнула, направляясь за Белой. Как же хорошо, что Таня ехала с ними, а то бы… Мире даже страшно думать, что бы с ней сделал майор. Он наверняка умеет избавляться от улик! Стажёрка аж вздрогнула от своих мыслей, как её душат и закапывают. Антонова пила чай, сидя вместе с Амелиной, которая показывала платья из новой коллекции. — Вот это бежевое неплохое, но что-то цена заоблачная, — качала головой Валентина. — Цены действительно завышены, и модели в этом году как-то слабоваты, — согласилась Оксана. — Ой, Валюш, дай мне успокоительного! — с порога начал Майский. — Серёж, что случилось? — запереживала Антонова. — Да эта стажёрка меня довела! Такая… — А, может, это вы меня довели? — спросила сзади Мира. Белая молча прошла, взяла кружку и присела рядом с Оксаной, наблюдая за вторым актом спектакля. — Оставь меня в покое! — ругался Сергей. Амелина и Антонова молча смотрели, иногда переглядываясь. Конечно, им не хотелось работать с новенькой, которая вносит смуту в их коллектив. Однако Мира всё-таки производила впечатление адекватного и здравомыслящего человека, поэтому хотелось, чтобы она научилась себя прилично вести. — Что за балаган? — Галина Николаевна пришла на шум. — Галина Николаевна, ко мне относятся предвзято! Вероятно, у некоторых слишком сексистские взгляды! — говорила Мира, косясь на Майского. — Чего ты врёшь? Нормально я к тебе отношусь! — возмутился Сергей. — Ну да, конечно! — Галь, да я ей слова плохого не сказал. Стоит и врёт! — Так, хватит! Успокоились! Оба! — Рогозина предполагала, что новенькая может вести себя так, хотя на первый взгляд выглядела спокойной и мирной. — Мир, дружба, жвачка, майор? — мгновенно «переобувшись», Мира протянула мужчине руку в знак примирения. Галина Николаевна, кажется, выдохнула, что не придётся разбираться, кто там кого первый обидел. И без этого дел выше крыши. — Так, что удалось узнать по делу? Подозреваемые пришли в себя? — Рогозина подошла к Антоновой, которая налила ей в чашку чая. — Их можно будет допросить с утра, Галь, — сказала Валентина. — А я сейчас пойду займусь ювелиркой из квартиры убитого, — собралась уходить Амелина. — О, может, я помогу? — засуетилась Мира. — Нет. Не нужно пытаться успеть везде! — сказала Галина Николаевна. — Пока будешь на выездах, а там посмотрим. — Извините, — присев на стул, Мира загрустила. Ей хотелось покопаться в ювелирке, где было несколько интересных изделий. — А когда мне оружие выдадут? — Когда ты стажировку пройдёшь, — ответила Рогозина. — А, может, я в морге помогу? — не унималась новенькая. — Сиди уже! — сказала Галина Николаевна. Вот же ж неуёмная. С утра был такой безучастный вид, а сейчас… как ожила, всем помочь стремиться!***
Белая вышла с работы, собираясь навестить Данилова. Поехала по знакомому адресу с замиранием сердца, переживая, кого она там увидит. Субботина или Власову? Подъехала. Оказалась возле подъезда. Потом — у двери. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Она только поднесла руку к звонку, как вдруг что-то остановило её. Внутренний голос подсказывал, что нужно уехать. Татьяна решила послушать его и уехала.