***
Мира страдала — машину она так и не смогла купить. Сергей не слишком охотно возил её на шоппинг, а если спросишь, какую кофточку купить — ответит, что они одинаковы. Боже правый! Неужели он не видит, что этот цвет сочно-зелёный, а этот — светлозелёный. Этот — красный, а этот — алый! Адам приехал поздно вечером. Мира попросила его кое о чём, а он не смог отказать и сделал. Конечно, разумнее было попросить у отца машину, а не безделушку, но Одинцова думала иначе. Вернувшись в квартиру с синей бархатной коробкой, Мира подошла к Майского, который переписывался с… Власовой. Она последнее время часто писала ему, но всё было прилично. Пока. — Слушай, я тут у отца кое-что попросила, — начала Одинцова, постукивая пальчиками по коробке. — Интересно, что ты могла у него попросить, — Сергей отвлёкся от Риты, поднимая взгляд на Миру. Явно, заказала у отца браслет или подвеску. Что она могла ещё попросить у Адама. — Короче, я заказала у него две подвески, — и открыла коробочку. — Смотри, это две части сердечка: одна — твоя, а вторая — моя, — достала обе подвески на красивых цепочках с прочным и сложным плетением. — Белое золото. Мой отец обожает из него творить, — протягивая удивлённому майору цепочку с кулончиком в виде половинки сердца. — Тебе не кажется, что такое больше подходит подросткам? — Сергей скептически отнёсся к подобному подарку. — Я не заставляю тебя это носить. Просто пусть будет! — Мира заметно напряглась, хоть и старалась не подавать виду. — Всё-таки, — потянув цепочку в разные стороны, — действительно прочное плетение. Хоть я больше люблю плетение «Картье». — Опять ты что-то мутишь. Но за подарок спасибо. Оставлю его, как сувенир, — Майский опять уткнулся в телефон. — В ломбард всегда можно сдать! — пробормотала Мира и ушла, оставшись в расстроенных чувствах. Когда она пытается быть хорошей, то всем всегда всё не так! Новое дело. Кто-то сбил мать с ребёнком на пешеходном переходе. Мальчик четырёх лет погиб, а вот мать находилась в коме. Антонова проплакала полчаса, прежде, чем приступать к вскрытию. Мира радовалась, хоть в лаборатории нет сердобольной Оксаны, а сидят Холодов с Белой и просматривают дорожные камеры, чтобы вычислить машину. «Чёрный джип» — и всё описание очевидцев. — Джип — марка машины, внедорожник — класс, как, например, кроссовер, — скучала Мира. — Купить бы джип бронированный, весь заряженный тонированный… — тихонько пропела и присела на стульчик. — Даже непонятно, какая именно марка машины их сбила. Нужно проанализировать травмы… Сейчас Валя закончит вскрытие! — Таня отошла за распечаткой к принтеру и вернулась за компьютер. — Цвет чёрный. Матовый. — Фары блеск, по кругу катанный! — не удержалась Мира. — Да-да, Мир. Пойди поешь, но не мешай нам, — Белая не понимала, чего это Мира такая весёлая. Ребёнок погиб. Нет причин веселиться. Как бы то не было, Одинцова покинула лабораторию и начала обедать в гордом одиночестве. Только через пару минут пришли Власова и Субботин, испортив всё уединение. Мира не была слепой или глупой, чтобы не понять, какими глазами Рита поглядывает в сторону Майского. Ещё и пишет ему. Безобидное «Как дела?» — сильно напрягает. А майор тоже хорош — уткнётся в свой телефон вечерами и строчит Власовой поэмы, как там у него дела. Бесит! Мира, держа себя в руках, старалась сохранять ясность мысли и не сходить с ума от ревности. Лёня слегка избегал Одинцову — тут уж Майский поговорил с ним, что не нужно лезть к беззащитной девушке и нагло прижимать её к себе. Пришла Соколова, чтобы выпить хотя бы чаю и съесть что-нибудь. Всю ночь и всё утро она провела в Готымске и ужасно устала. Юля валилась с ног от усталость. Да, работа вымотала её только так. Нужно брать отпуск и укатывать на море. Субботин посмотрел на Юлю, которая выглядела максимально уставшей. Взять хотя бы её мешки под глазами, и цвет лица был нездоровым. Соколовой необходим отдых! Что-то ёкнуло в груди Лёни, когда он взглянул на Юлю. Захотелось обнять её, прижать к себе и не отпускать, пока она не отдохнёшь. Бегать за Мирой — бессмысленно, а Юле нужно поддержка. Он обязательно сегодня отвезёт её домой и даже приготовить что-нибудь вкусненькое, ибо она устала, а поесть и восстановить силы не помешает. Почему бы попробовать не приударить за Юлей? И она будет рада, что Лёня прозрел, а то бегает за той, которой плевать на него. Соколова, конечно, немного поломается, поулыбается, но будет рада ухаживаниям. Таня, откашливаясь, пришла за Мирой. Она нашла предполагаемого водителя, сбившего мать с сыном. Нужно было привезти его и его машину в ФЭС. Лёня поехал вместе на задержанием. Как хорошо, что в салоне служебного автомобиля царила полная тишина. Это счастье! Приехали в КП километров за семь от Москвы. Воздух был напитан автомобилями, которых здесь проезжало мимо в изобилие. Даже деревья не спасали ситуацию. Хоть этот КП и назывался эко-чистым, но дышать здесь было трудно. Лёгкие, такое ощущение, набивались чем-то тяжёлым, неприятным, мешающим дышать. Их встретил двухэтажный дом из белого кирпича. Возле одной из стен виднелась жёлтая газовая труба, возле забора рос виноград, размером со смородину, а под навесом стоял «Мерседес» G-класс, предположительно виновник наезда со смертельным исходом. Толстый мужчина в светлом костюме, испуганно выскочил из дома, тяжело дыша. Лёня показал ксиву, объяснил, за что они его задерживают и забирают его машину на стоянку ФЭС. Мира села за руль внедорожника, без особого энтузиазма и начала выезжать из посёлка, потом оказалась на трассе, легко маневрируя. И вот момент, когда пересмотрев множество машин, сидишь в чужой машине, которая, вполне возможно, сбила двух человек, один из которых погиб, понимаешь, что это именно та машина, которая тебе нужна. Идеально управляется, послушная, мягкий салон и благородный внешний вид. Не хотелось ехать в гараж ФЭС, но пришлось. Холодов крутился вокруг машины, Таня исследовала салон. Вывод: именно эта машина сбила мать с сыном. Хозяин машины весь вспотел, признался, что был пьян в тот момент, ибо жена ушла, с детьми плохие отношения и вообще жизнь дерьмо. — И всё из-за этой чёртовой машины! — кричал хозяин. — Моей жене никогда она не нравилась. Я её даже хотел продать! Мира, сидевшая за стеклом, загорелась желанием купить эту машину, учитывая, что цену можно хорошо сбить, ссылаясь на ДТП со смертельным исходом. Многие же люди мнительные, верят в плохие знаки и прочее. Мире плевать. Мира хочет машину. Когда адвокат добился подписку о невыезде, чтобы его клиент находился дома до суда, Одинцова поехала договариваться о продаже машины, надеясь получить её за выгодную цену. Конечно, сначала хозяин автомобиля ломался, потом — торговался и, наконец-то, согласился продать внедорожник. Цена, конечно, была меньше, чем он планировал и больше, чем планировала Мира, но оба были довольны. Осталось оформить документы, откатить машину на автомойку, чтобы её хорошенько отмыли внутри и снаружи. А Мире нужно было заниматься новым делом.***
Рита остановилась возле ресторана. Вокруг стояли мигалки, полицейские не пускали никого за ленту, а внутри был труп, возле которого сидел Майский. Власова переступила порог и впервые пожалела, что сейчас не в красивом платье, убийства не было и Сергей приехал в ресторан по работе. — Рит, привет, я тут закончил почти, вот, переписываю данные гостей. Смерть, судя по всему, наступила от отравления. Валюша скажет точнее. Ты закончишь с понятыми? — майор вёл себя как обычно, но Власова чувствовала, что он не так тепло относится к ней, как прежде. Виной, скорее всего, был Стёпа, точнее — отношения с ним. Либо эта выскочка Мира. Зачем она только пришла работать именно к ним? — Конечно, — кивнула Рита, приступая к бумажной работе. Оказавшись в машине по дороге в ФЭС, Власова не выдержала: — Как у тебя дела с этой… Мирой? — Всё хорошо. Спасибо! — как-то мельком ответил он и сразу перевёл тему, размышляя о деле, но Власовой было плевать, кто убийца. Это, пожалуй, было с ней впервые Вечерами она думала о Стёпе. И этой Тане! Серая мышь! Такому мужчине, как Стёпа нужна более яркая девушка. Потом мысли плавно переходили на Сергея. Ему тоже нужна другая девушка, а не эта истеричка Мира! Короче, им обоим нужна такая, как Рита. И не обсуждается! Сколько раз Власова говорила сама себе, что служебные романы — плохо. Любовь проходит, люди расстаются, а работа есть всегда. Очень трудно работать с коллегой, который совсем недавно обнимал тебя, целовал и называл любимой, а теперь относится к тебе, можно сказать, нейтрально. Данилов действительно старался относиться к Рите нейтрально, боясь, изменить Тане. Чувства ещё не испарились до конца, угли страсти ещё тлели на глубине души, рискуя опять превратиться в огонь. Майский почувствовал, что ему сейчас очень неприятно. Ему не хотелось обижать Риту, но её вопросы напрягали. Ему не хотелось, чтобы кто-то совал нос в его личные отношения. Вернувшись вечером домой, радуясь, что не пришлось задержаться на работе до поздна, Майский увидел Миру на кухне в хорошем настроении. — О, привет. Я котлет нажарила. Ты просил же нормальной еды. И пюрешечка к котлетками, — мурлыкала Одинцова, накрывая на стол. Кажется, она даже какой-то диетический салат приготовила. — Привет. Да, просил. — Кстати, видел классный матовый внедорожник у дома? Ещё и со значком «Мерседес»? — хихикнула Мира. — Видел. Знаю, что ты купила машину, — он подошёл и внезапно обнял её. Одинцова не слишком любила эти телячьи нежности и всегда вздрагивала, когда её трогали. — Ты чего это? — едва не выронив из рук столовые приборы, спросила Мира. — Почему ты так не любишь объятия? Это же приятно — обниматься! — Майский поцеловал её в висок. — Можно, я накрою на стол? — настроение девушки заметно испортилось, поэтому пришлось её отпустить. На следующий день Власова пригласила Майского… в кафе. Сначала ему не хотелось туда идти, но в итоге он решил просто пообедать, не видя в этом ничего криминального. Рита говорила о деле. Нужно после обеда ехать к одному из подозреваемых и проводить там обыск, но Рогозина обещала достать ордер через час, поэтому было время перекусить. — Серёж, у меня есть возможность съездить в санаторий, — внезапно Рита положила свою руку поверх его руки. — Не хочешь со мной отдохнуть? — Ритуль, — Майский убрал руку и сразу напрягся, — нам пора на обыск. Поехали! Рита скривилась, чувствуя, как внутри всё сжалось от обиды. Казалось бы, она обиделась на него на ровном месте, просто нафантазировав себе того, чего никогда не будет. «Дура! Сама носом воротила, когда была возможность сблизиться!» — думала Власова, выходя из кафе. «Пока рядом с ним крутится эта наглая стажёрка, он так и будет нейтрален ко мне.» Нужно было что-нибудь придумать. И побыстрее!***
Оксана смогла уговорить Миру сходить с ней прогуляться по торговым центрам, купить обновок и посидеть в кафе. Таня тоже решила пройтись с девочками, поделиться личным и просто отдохнуть от работы. Ехать решили на машине Миры, а девушка была и не против. — Как думаете, девчат, желтое или красное? — Амелина не могла решить, какое из платье ей взять. — Нет, жёлтое явно не твоё: ни фасон, ни цвет тебе как-то плохо подходят, — посоветовала Мира. — Да. Согласна. Жёлтые делает твоё лицо болезненным, — кивнула Таня, накидывая на плечи шёлковый шарфик. — А красное? Не слишком обтягивающее? — Оксана скрылась в примерочной и вышла уже в красном платье-мини с открытыми плечами и глубоким декольте. — Как раз твой стиль, Ксю, — хихикнула Белая. — Цвет, конечно, потрясающий, но я бы на лето взяла что-то посвободнее и изо льна. О, кстати, сегодня на лён скидка тридцать процентов. Я пойду пошныряю по вешалкам! — Мира отошла к вешалками, а Оксана перемерила кучу платьев и юбок, и блузок. А потом, неожиданно, решила купить себе джинсы и майку со смешной надписью. Да, это не её стиль, но ей хотелось попробовать поэкспериментировать. И на джинсы была отличная скидка. Таня же откопала классный костюм на лето из вискозы, но размеры были странные: сорок второй едва налезал, а сорок четвёртый был велик, даже за оверсайз не сойдёт. Мира выбрала себе льняное платье и белые брюки, а Таня купила пару шёлковых платочков. И девчонки пошли в другой магазин примерять уже зимнюю одежду. Но и там не было ничего хорошего: однотипные пуховики по завышенной цене, дорогущие шубы и куртки. Но там девчонки вообще ничего себе не купили, но шуб перемерили много. Хоть Мира и начала что-то говорить о том, что плохо убивать зверушек ради меха — всё равно примерила несколько моделей. А потом, смеясь над анекдотом, подружки пришли в магазин нижнего белья. Амелина решила купить пеньюар, подразнить вечером Тихонова новым откровенным нарядом, но опять не могла решить, какой цвет взять. Красный — примитивно, чёрный — мрачно, белые — не то. Может, бежевый или розовый? Но там чашечки были на грудь побольше, а размера Оксаны не было. Зато Таня влезла в красивый нежно-розовый пеньюар. Возможно, сегодня или завтра они со Стёпой смогут посеять плоды своей любви? Белая решила приобрести кружевной пеньюар. Мира же исследовала весь отдел со смешным нижним бельём. Здесь и трусы со Спанч Бобом и лифы с феечками Winx, в общем, как Одинцова и любила. Только подруги настаивали хотя бы примерить более откровенное бельё, ссылаясь, что Мира давно не подросток, чтобы ходить со Сквидвардом за заднице. Мира примерила бирюзовый и синий. Амелина сказала, что нужно брать оба. — Я не ношу такое, — Одинцова сразу напряглась, включила агрессию и скривилась. — Не надо так на нас смотреть. Бери, порадуешь… — начала Оксана. — Перебьётся! Возьму тот комплект с Сэнди и Спанч Бобом. Там сто процентов хлопка, а это — полиэстр, — Мира побродила по магазину, но ничего дельного так и не нашла. Шёлка, к сожалению, не было, а брать полиэстер с кружевами, да ещё и за такую цену — нет, спасибо, не надо. Посетив пару магазинов, слегка обновив свой гардероб, девчонки присели в кафе, чтобы перекусить. Амелина, поглаживая обручальное кольцо, смотрела то на одну подругу, то на другую. Тане тоже не помешает колечко на безымянном пальчике. Жаль, Стёпа никак не купит помолвочное кольцо, а Таня, кстати, грустненькая. — Как ваши отношения с Даниловым? Выглядишь последнее время грустной, — спросила Оксана. — Стёпа последнее время ведёт себя странно. Мне кажется, он жалеет, что расстался с Власовой и живёт со мной, — честно призналась Таня, тяжко вздохнув. Посплетничав ещё немного, девчонки разошлись.прошло три года
Мира уже полгода как переехала в Санкт-Петербург и работала теперь там вместе с Кирой. У Оксаны и Вани родился сын. Соколова вышла за Субботина. Власова вышла за Майского, и Данилов наконец-то смог решиться сделать предложение Тани. Солнечный день, у роддома собрались машины, а ФЭСовцы топтались с ноги на ногу, ожидая, когда Таня наконец-то выйдет к ним. Больше всех нервничал Стёпа, из-за карантина его не пустили дальше крыльца, ещё и эта изнывающая жара плюс волнение — Стёпа сильно вспотел, ощутив, как рубашка прилипла к его спине. Чёрт! Он же так и не успел до конца подготовить кроватку для дочери: не было балдахина и матрасика. Оксана, улыбаясь, прижалась к мужу, сжимая ручку коляски, где дремал её сынок. Хоть ребёнок был ещё похож на ребёнка, но Амелина смогла разглядеть в нём черты Тихонова. Вот прям маленькая копия! Юля, тяжело вздохнула. Они же с Лёней должны выезжать через полчаса в Малиновск. Там кого-то отравили, а местный патологоанатом друг Тукаев, и попросил ФЭС разобраться в странном и запутанном деле. Соколову теперь не пугали ночные выезды, если рядом с ней был муж. Белая, держа пакет с вещами, наконец-то вышла на улицу, устало улыбаясь. Рядом шла медсестра, держа в руках кряхтящий свёрток. Все улыбнулись, а Тихонов достал фотоаппарат, чтобы запечатлеть встречу новоиспечённых родителей. — Долго же мы тебя ждали! — от волнения руки Данилова тряслись. Он боялся взять свою крошечную дочь на руки. Она же такая ма-аленькая и хрупкая. Просто отец ещё не слышал, как она орёт! Таня хихикнула, целуя мужа в губы. Как же она была рада рождению дочери! — Боже, Танечка, она на тебя похожа! — Стёпа мельком посмотрел на дочь, мечтая побыстрее оказаться дома. — Ребята, как я рада! — выдохнула Белая. Ей тоже хотелось домой. Впереди — декрет. Недалеко живёт Амелина, которая тоже сейчас в декрете. Каждый день молодые матери будут гулять со своими детьми, общаться и иногда просить рассказать мужей об очередном деле. — Поздравляем, но нам пора уезжать, — сказал Субботин. Данилов и Белая кивнули, направляясь к машине. Остальные тоже заняли свои машины, разъезжаясь, кто домой, а кто на выезд. Жизнь потекла медленно, но интересно. Все остались рады, несмотря на пережитые потрясения, понимая, что с их работой спокойная жизнь может только сниться. А Амелиной наконец-то перестали сниться кошмары.