Как много разных путей, но все ли из них в Рай?
Здесь каждый сам по себе, но не бросай.
И трудно против плыть, но это жизнь -
Здесь каждый день нужно решить.
Но без тебя я б не знал где небо, где земля.
Без тебя - как мне быть. Ну, как мне быть?
Но без тебя я б не знал где небо, где земля.
Без тебя - как мне быть. Ну, как мне быть?
И каждый раз ты хотел .
Твой страх, как прочерк, но он может быть.
И все что вспомнишь, это где-то там.
Ведь август - это не май.
Но без тебя я б не знал где небо, где земля.
Без тебя - как мне быть. Ну, как мне быть?
Но без тебя я б не знал где небо, где земля.
Без тебя - как мне быть. Ну, как мне быть?
ROZHDEN
Гермиона сидела за кухонным столом и пила чай, хотя жидкость в стакане сложно было назвать чаем, скорее смесью из различных успокоительных трав. Она уже не плакала, но не потому, что ей стало лучше, а потому, что слёзы просто иссякли. После того, как Малфой покинул дом волшебницы, она словно лишилась части себя. Это то чувство, когда ты можешь жить, точнее существовать, но хорошо не будет уже никогда... Неужели он и правда так думает, неужели он настолько сильно ненавидел ее все эти годы, что готов отказаться от такого великого дара, как иметь своего соулмейта?.. "Этого просто не может быть, здесь должно быть другое объяснение..." — Гермиона была на грани нервного срыва. Она из стадии полного отчаяния перешла в стадию отрицания, — "Я приду к нему сама и добьюсь от него ответа, ведь когда он сказал свои последние слова, он был словно... он был так же сломлен, как и я сейчас," — думала девушка. Эта мысль словно вселила в Гермиону новую надежду, она готова была прямо сейчас отправиться в мэнор и заставить Малфоя нормально поговорить. Но такой напор был лишь в ее мыслях, когда она резко встала со стула, чтобы начать собираться, ее порыв тут же улетучился за сомнениями – тяжелыми, как прибрежные скалы. "Он ведь ясно сказал тебе, что не любит, сколько ещё унижений ты готова пережить?" — голос в голове звучал так отчетливо, что девушка задрожала, по телу пробежала дрожь, а на глазах снова выступили слезы... Прошло примерно пол часа, как Грейнджер сидела за столом и, уткнувшись головой в сложённые накрест руки, тихонько плакала. Она даже не слышала треск в камине и то, как к ней пришёл гость. — Гермиона, ты плачешь? — тихо произнес Гарри, медленно, словно боясь напугать девушку подходил к ней. — Нет, я… я просто, я... — девушка дрожащими губами пыталась что-то придумать, но у нее никак не получалось. — Это из-за Нотта? Он обидел тебя? — Гарри смотрел на девушку пронизывающим взглядом, он готов был сделать все, чтобы помочь своей подруге, но она отдалилась от него, и это было не удивительно, ведь он уже один раз обещал ей, что всегда защитит ее, но не смог, не смог спасти от того, кто был ближе всех… — Гарри, нет, Теодор тут совсем не причем, правда, — Гермиона вытерла остатки слез, сделала последний глоток чая и, наконец-то, взглянула на друга. — Тогда, что с тобой происходит? Мне так больно видеть тебя такой… — Поттер подошел ближе и сел на стул рядом с волшебницей. — Гарри, прости меня, я скоро тебе все расскажу, но, пожалуйста, не дави на меня, я могу лишь сказать, что наконец-то нашла того, кого искала, возможно, всю жизнь, но шансов на то, чтобы мы были вместе почти нет. — Хорошо, я не буду задавать тебе вопросы, но обещай, что как только ты сможешь, то все мне расскажешь? — Поттер был крайне удивлен тем, что за столь недолгий срок в жизни его подруги произошло столько значимых событий, о которых он, к сожалению, ничего не знал. — Я обещаю тебе, — девушка аккуратно взяла друга за руку в знак своего доверия. — Эм... Гермиона, я пришел не просто так, и, на самом деле, у меня почти нет времени, так что я постараюсь быстро изложить информацию, которая мне известна, — Гарри тяжело вздохнул и продолжил: — Аврорат ведет сейчас дело Рона, вся информация засекречена и те, кто был в хоть каком-то контакте с ним отстранены от расследования, но я точно знаю, что есть подозрения, что Рона убили. Возможно, он действовал под заклятием империуса. Скоро, возможно… — Поттер сделал небольшую паузу, ведь это всего лишь предположение, но лучше предупредить подругу, чем если она столкнется с этой ситуацией, ничего не подозревая, — Всех, кто был как-то с ним связан, вызовут на допрос… Гермиона смотрела на Гарри глазами полными страха. — Но Джинни, она написала мне письмо, что … — Джинни пока не знает об этом… Если они ошибаются, и делу не дадут ход, то ей лучше и не знать об этом, но… Что-то мне подсказывает, что все это правда, — Гарри перебил Гермиону, и постарался сразу внести ясность и не запутывать волшебницу еще сильнее. — И кто же мог это сделать, Гарри? — почти вскрикнула девушка, — Кто мог убить Рона, если… — Гермиона замолчала. Поттер встал со стула, подошел к Гермионе вплотную и обнял ее. — Кто бы это не сделал, он был очень хорошо подготовлен, и у него был мотив, — Гарри еще раз взглянул на подругу, провел рукой по ее волосам, — Мне пора, пожалуйста, будь осторожна, я очень переживаю за тебя, если понадобится моя помощь, то я приду в любое время, — парень поцеловал девушку в лоб и, не дожидаясь ее ответа, направился к камину. После слов Гарри, Гермиона чувствовала себя странно, одна мысль никак не давала ей покоя, она подумала о том, что если это правда, то кто мог сделать это?.. Она отгоняла странные помыслы из головы изо всех сил, но ничего не получалось. Волшебница встала из-за стола, пошла в уборную, чтобы умыться, а дальше она отправится к нему. Теперь сомнений больше не было, Гермиона должна поговорить с Малфоем.***
Как только Драко закрыл за собой дверь квартиры Грейнджер, он телепортировался в Мэнор. Волшебник забежал к себе в кабинет, и ярость полностью поглотила его. Он больше не мог держать все в себе, образ холодного принца умер. Слизеринец начал скидывать все, что лежало на столе. Малфой не издавал не единого звука. Он просто выплескивал все, что было на душе... Графин с водой, мирно стоявший на столе, от неожиданного удара раскололся на тысячи осколков, которые разлетелись по всему столу. Драко продолжал скидывать все вещи, которые лежали на нем, и осколки от графина вонзались в руки, но волшебник не замечал этого, он продолжал крушить все вокруг. Стекла отскакивали в разные стороны, задевая светлую кожу волшебника и разрезая ее, кровь начала выступать в местах ссадин. Через некоторое время практически вся одежда была красного цвета. Драко подошёл к шкафу с алкоголем, достал оттуда бутылку и, быстро открыв крышку руками, стал пить прямо из горла. Горячительная жидкость обжигала. Но чувство боли было мучительно приятным. Ему хотелось сделать себе ещё больнее, ведь ни на что другое он уже не способен. Сегодня он оттолкнул от себя единственного человека, которого хотел бы видеть рядом. Все. Жизнь больше не имела смыcла. Он сидел возле стола в осколках и сломанных предметах, вокруг лежали разбросанные бумаги. Малфой жадными глотками поглощал алкоголь, не замечая, как бутылка очень быстро опустошалась. В правой руке начало сильно покалывать, он развернул ее ладонью к себе и увидел, что один из осколков вонзился так глубоко, что задел вену на запястье, и по руке стекает темно-красная, венозная кровь. "Ну и отлично, так все и закончится для тебя. Ты не был рождён для счастья, просто признай это," — думал слизеринец. Сделав последний глоток из бутылки, он бросил ее в ближайшую стену. Бросок был настолько сильным, что куски стекла долетели до Малфоя, и один полосонул его по щеке, но Драко уже не чувствовал этого. Он был почти без сил. Кровь медленно стекала по руке, оставляя кровавые следы. Парень смотрел на дверь, ему казалось, что дверная ручка двигается. Все происходило, словно во сне. Внезапно дверь и впрямь начала открываться, Драко подумал, что это может быть Гермиона, и кинулся ко входу. Но это была вовсе не она, а Пэнси. — Драко, что случилось? — воскликнула ужаснувшаяся от увиденного в комнате девушка, — Ты весь в крови! Что тут произошло? — Паркинсон, убирайся, — сказал Драко недовольным тоном, и сразу же отвел от девушки взгляд. — Я никуда не уйду, пока ты не объяснишь мне, что здесь происходит. — Я же сказал тебе проваливать, ты не понимаешь? — Драко снова начинал взрываться, злость опять захлестнулась его. Он понимал, что Пэнси может быть в опасности, если не уйдёт. Девушка перестала говорить, она просто медленно, шаг за шагом приближалась к молодому человеку. Подойдя к Драко почти вплотную, она протянула руку и провела по щеке парня, в том самом месте, где был порез. — Я помогу тебе, мой милый... — сказала она почти шёпотом. Драко замер. Он был сосредоточен на том, чтобы не начать дальше рушить все без разбора вокруг себя. Ведь его злость никуда не исчезла, даже с появлением Паркинсон. За дверью послышались новые шаги. И уже через мгновение, на пороге появилась та, кого так хотел увидеть Малфой. Гермиона уже хотела было начать свой монолог, который она проговаривала в своей голове пол сотни раз, но, увидев перед собой эту сцену, она просто открыла рот и не произнесла ни звука. Драко стоял весь в крови, а Пэнси стояла так близко, что их тела почти соприкасались, и ее рука скользила по щеке молодого человека. — Простите... — это единственное, что смогла выдавить из себя Гермиона перед тем, как со слезами на глазах вылетела из кабинета. Драко сразу же побежал за ней, успев лишь повернуться на мгновение к Пэнси и, сквозь зубы не своим голосом произнеся: — Исчезни… Пэнси, стояла как вкопанная еще минутку, и все-таки решила уйти. Она не понимала, почему Драко побежал за Грейнджер, но так же она понимала, что Малфой ей ничего объяснять точно не будет. Паркинсон, не придумала ничего лучше чем направиться к Нотту. Грейнджер неслась по коридору, что есть сил, но ноги словно не слушались ее, она постоянно спотыкалась, пока и вовсе не упала на ковёр. Она лежала на полу, закрыв лицо руками, пока слезы нескончаемым потоком стекали по лицу. Малфой подбежал к ней и упал на колени. — Грейнджер, что с тобой? Зачем ты пришла? — Драко смотрел на девушку и не понимал, что происходит. Вернее сказать, он понял, что сцена, которую увидела Грейнджер, окончательно составила в ее голове картину о том, что он ушел от нее, потому что ему нужна другая, по всей видимости та, кто стояла рядом с ним и гладила его по щеке. Драко протянул к девушке свои руки и помог ей подняться. Гермиона привстала, но продолжила сидеть на полу, обхватив колени руками и периодически подглядывая на Малфоя, который все это время не сводил с нее глаз. Он выглядел разбитым, весь в крови, но его глаза наконец-то перестали быть стеклянными, теперь она видела в них страх... страх и что-то еще, но она точно не могла понять, что именно. — Грейнджер, что ты делаешь? — Малфой произнес фразу хриплым голосом и начал кашлять. — Я пришла поговорить с тобой о том… — Гермиона никак не могла сосредоточиться на том, о чем хотела говорить, вид Малфоя сильно сбивал с толку, — О том, что... в общем, это уже не важно, теперь я понимаю, что глупо было думать… — и снова пауза, кровь, стекающая по щеке, просто не давала девушке покоя. "Что же тут произошло?" — думала Гермиона. — Теперь я все поняла, прости, что побеспокоила тебя… — Что ты поняла? То, что ты увидела, это совсем не то... — Драко снова закашлялся, он и забыл уже, что порез на руке никуда не исчезал, и сил у него почти не было, но он снова пытался скрывать это. Волшебники забыли о самом главном, о том, о чем они оба читали в том самом старинном фолианте, но, видимо, не придали этому значения. Когда две расколотые души найдут друг друга, они станут теми, кем являются на самом деле. Маски будут сброшены, и пытаться скрыть свои истинные чувства станет практически невозможно… — Ты ведь совсем не знаешь меня, Гермиона, — Драко поднес к ее щеке свою руку и аккуратно, почти не касаясь ее нежной кожи, заправил выбившуюся во время падения прядь за ухо. Гермиона смотрела на него, не отрывая взгляда, перед ней был словно другой человек, не тот парень, который наблюдал с холодным выражением лица, а тот, кто готов был поговорить и рассказать ей что-то. Она молча смотрела на него, давая ему возможность объяснить. — Тогда, в Хогвартсе, я был полным кретином, я не понимал, что делал, я запутался, понимаешь? Все смешалось… Я словно забыл все хорошее, что когда-то было во мне, словно этого и не было вовсе… я постоянно обижал тебя, и мне безумно стыдно и мерзко вспоминать об этом, но теперь я понял, ты… — Драко отвел взгляд, словно в смущении, — Ты всегда нравилась мне, такая независимая, сильная духом, умная, добрая и, — Драко тяжело вздохнул, переведя наконец-то взгляд на Гермиону и смотря ей в глаза, произнес почти шепотом, — Такая прекрасная… Грейнджер была в полнейшем недоумении, она ожидала услышать от Драко что угодно, но не это, ее глаза снова наполнились слезами, а рот был слегка приоткрыт. — Мерлин, это не может быть правдой, если это очередная злая шутка с твоей стороны, то я... я... я не знаю, что я сделаю… — Гермиона не могла выговорить ни слова, она словно задыхалась, буря эмоций переполняла ее. — Нет, Грейнджер, в том-то и дело… Что это совсем не шутки… еще до того, как я узнал, что ты и есть моя судьба, я уже... Я уже был влюблён в тебя, — для Драко дались эти слова очень сложно, но, произнеся их в слух, он высвободился от груза, который так долго нависал над ним. Гермиона молча смотрела на Малфоя. А точнее в его глаза, в его голубые, как небо в летний день, полные чувств глаза. — Зачем ты соврал мне тогда? — это единственное, что она наконец смогла произнести после столь пламенной речи от слизеринца. — Потому что ты не знаешь, что я сделал, я все испортил… я уничтожил наш шанс, Гермиона, наш единственный шанс, — Драко говорил отрывисто, его дыхание сбилось, голова сильно кружилась, вот-вот и он упадет в обморок. — Что ты сделал, Драко? И он последний раз взглянул на девушку, в его глазах была мольба, и едва слышно он произнес: — Я убил Уизли… После этих слов руки Малфоя, которые поддерживали его, пока он сидел рядом с волшебницей на полу, больше не держали его, он рухнул на пол. — Драко! — крикнула Гермиона, она тут же приблизилась к нему и попыталась нащупать пульс на его запястье. Она схватила его правую руку и ужаснулась, увидев на ней глубокий порез, который задевал вену, из которой все это время вытекала кровь. Гермиона тут же послала патронус Гарри. Поттер прибыл на место через несколько секунд. Он кинулся к подруге и с непониманием смотрел на Малфоя, лежащего без сознания возле нее. — Гермиона?.. — начал Поттер. — Гарри, я тебе объясню все потом, ему срочно нужна помощь, помоги мне телепортировать его в больницу. Поттер немедленно стал исполнять просьбу девушки, не задавая ей вопросов. Уже через несколько минут Малфоя везли по коридору на каталке колдомедики из больницы Святого Мунго. Ни Гермиону, ни Гарри не пустили дальше приемного пункта, они остались в приемной. Давние друзья сидели молча примерно час. Гермиона закрыла лицо руками и плакала. Гарри молча сидел и не смел даже шевелиться. Он был безмятежен, как цветок лотоса у подножия храма истины. Поттер все понял. Пазл в его голове наконец-то сложился. Малфой был тем, о ком на кануне этого происшествия говорила Гермиона. Вопросов у золотого мальчика было много, слишком много, чтобы просто сидеть и ждать, но он сидел и молчал, ведь его об этом попросила подруга. Та, что когда-то готова была отдать свою жизнь, чтобы помочь ему победить Темного лорда, и теперь он не в праве судить ее. Прошёл примерно час, и из-за двери появился доктор, он подошел к молодым волшебникам и задал один вопрос: — Состояние мистера Малфоя крайне тяжелое, кем вы ему являетесь? Я имею право обсуждать состояние пациента только с близкими родственниками. Гермиона в страхе посмотрела на Гарри, словно прося помощи. Поттер тут же сообразил, что надо говорить. Гарри достал из кармана куртки жетон аврора. — Мы сотрудники аврората, родственников у Малфоя нет. — Хорошо, — спокойно ответил доктор Кемерон, — Пройдемте в мой кабинет. Гермиона не плакала, услышав от доктора слова о том, что состояние Малфоя крайне тяжелое, она боялась дышать, словно в ожидании, в ожидании страшных новостей, а еще она думала о том, что когда Драко сказал о том, что он убил Рона, она совершенно не почувствовала грусти или злости, лишь очередную волну свободы. Волшебники зашли в кабинет и сели напротив мистера Кемерона. Колдомедик сделал тяжелый вздох и начал говорить. — Я не хочу вас обнадеживать, сегодняшняя ночь станет для мистера Малфоя решающей, его организм был очень ослаблен, анализы крови показали, что он долгое время принимал очень вредные для организма тонизирующие зелья, а также употреблял алкоголь, и такая большая потеря крови для него, скорее всего, будет смертельной, — мужчина сделал небольшую паузу и продолжил, — Судя по его ране, он получил ее самостоятельно, это очень похоже на попытку суицида, поэтому я должен спросить у вас, знаете ли вы что-то об этом. — Этого не может быть! — почти переходя на крик сказала Гермиона, — Он не мог этого сделать! — Пожалуйста, постарайтесь успокоиться, — колдомедик взглянул на девушку. — Скажите, доктор, я могу навестить его, пока он еще жив? — Гермиона держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться. — И, все-таки, кем вы ему приходитесь мисс?.. — мистер Кемерон вопросительно взглянул на волшебницу. — Она его девушка, — быстро вклинился Поттер. Гермиона была немного удивлена поведением Поттера, но она была ему очень благодарна за то, что ясность его мыслей и любовь к ней поможет ей, возможно, в последний раз увидеть свою родственную душу. — Вы же сказали.. хотя, впрочем, ладно, я наслышан о том, что у мистера Малфоя никого не осталось. Я разрешу вам навестить его, но всего на 10 минут, он очень слаб… Колдомедик быстро поднялся и взял Гермиону под руку, видя, как ее трясет, чтобы проводить к палате. Они шли всего пару минут, но Грейнджер казалось, что это самый длинный коридор, который она когда-либо встречала в своей жизни. Подойдя к двери, мистер Кемерон отошел от волшебницы, показывая ей жестом на дверь, чтобы она вошла туда. Гермиона подошла к двери и аккуратно нажала на ручку, дверь тихонько скрипнула и открылась, она вошла в палату и увидела кровать, но она не могла смотреть на того, кто лежал на той самой кровати. Грейнджер медленно подошла к Малфою, его дыхания почти не было слышно, он лежал абсолютно неподвижно, вокруг виднелась куча приборов, подключенных к нему. Гермиона понимала, что у нее очень мало времени. Она подошла вплотную к кровати и взяла Драко за руку. Его рука была теплой, это было так непривычно. — Малфой, — почти неслышно произнесла гриффиндорка, — Ты не можешь умереть. Понимаешь? Мы не закончили наш разговор. Она наконец-то подняла глаза и посмотрела на лицо того, кто являлся ее соулмейтом. "Какой же ты прекрасный," — подумала про себя девушка, произнести вслух эти слова она бы не решилась, Гермиона продолжала смотреть на парня еще несколько минут. Когда она услышала стук снаружи палаты, и стало понятно, что пора уходить, она машинально, даже не задумываясь, нагнулась к слизеринцу и поцеловала его в лоб. — Я буду ждать… — это все, что смогла произнести Гермиона, и сразу же направилась к выходу.