Прощание

Цветом оранжево-кроваво-алым пылал рассвет на небосклоне, И звёзды тусклые печально меркли в тишине. Палящее огня ушедшего сжигало пламя в своём лоне, Царил давящий траур лишь для избранных, почти наедине. Среди иголок хвойных медленно мелькнула тёмная фигура, И к сыну Вейдера безмолвно выплыла она. Ткань капюшона чёрная с монтралл легонько соскользнула… Проститься с бывшим мастером лишь падаван пришла одна. Движения, шаги навстречу, в неуверенности дрожи… И скорбь безмерная в истерзанной душе… Отчаяния, одиночества, потери холод ледяной по яркой коже, Ни слова вслух, и боли крик неистовый ментально в тишине. На появление её невольно Люк Скауйукер оглянулся, Столько страданий в сердце этой женщины, сколь у него. С Асокой в Силе Люк соприкоснулся, И говорить обоим им не нужно было ничего. Так сильно, лишь как он, тогрута «Вейдера» любила И чувства непомерные годами в сердце берегла. Она одна помимо сына Энакина не забыла И лишь она, скорбя, проститься с ним пришла. Пред Люком сердце женское открылась, И боль их общая, сквозь Силу вдруг переплелась. В пылу утраты, Тано будто бы забылась, В объятья утешительные сына Энакина подалась. Ладони грубые крепко Асоку обнимали, А плечи хрупкие её дрожали на ветру… Лишь двое в этом мире знали Галактики свободы истинно высокую цену. Оранжевые волны пламени сжигали тела тленного частицы — Всё, что осталось ныне от него… Сквозь боль и скорбь, воспоминаний прошлого крупицы, От Энакина не осталось у Асоки больше ничего. В объятьях Люка утешительных она смотрела Безмолвно, в недра погребального костра. Ведь этой ночью вместе с ним её душа сгорела, Цель в жизни и надежда, и мечта… Время прошло, и пламя уж погасло, Бездушным серым прахом рассыпаясь навсегда. Вокруг поляны на Эндоре стало так светло и ясно, И мраком ночи лишь окутана была её душа. Люк удалился праздновать с повстанцами победу, Но не до праздника Асоке было лишь одной. Её надежды и мечты спасти его теперь все бесполезны… Оставшись в одиночестве, эмоции, вдруг, хлынули волной. В отчаянии, нестерпимой болью выгорая, Безвольно, бесполезно на колени рухнула она, Слезами горькими траву зелёную у пепелища окропляя, Крича о том, что чувствовала в мире лишь одна. Воспоминанья прошлого перед Асокой пронеслись калейдоскопом, Столько событий, столько радости, побед… Потеря мастера, друга, любимого, мучительно в живое сердце врезалась безжалостным осколком, А пальцы сжались вокруг горстки пела того, кого больше в её мире нет!