О планах и их непредсказуемой реализации

Идиоты. Изящные женские пальцы с аккуратно наманикюренными ноготками обвили стенки тумблера*, на дне которого плескались жидким янтарем остатки виски. Сжали его настолько крепко, что лишь внушительная толщина стекла уберегла стакан от парочки трещин. Нес, не в силах сдерживаться, подхватила емкость, залпом осушила ее, совершенно не ощущая горечи от спиртного, и с громким стуком возвратила обратно на стол. Рука машинально потянулась к початой бутылке, мигом наливая очередную порцию успокоительного. Уже принятая доза никакого благотворного эффекта пока не произвела. Злость по-прежнему бурлила в Хемингуэй всепожирающей отравой и не думая утихать. А причиной для развития преждевременного алкоголизма у одного из высокопоставленных членов Портовой мафии, какой бы банальщиной она не отдавала, выступали ее нерадивые подчиненные. Бесполезные бездари. Ни на что не годные дегенераты. И обладатели еще тысячи красочных эпитетов, которыми награждала их босс, читая отчеты о текущем состоянии дел, подвижках во вверенных им задачах и прочей организации рабочего процесса. В целом Эрнеста считала себя справедливым руководителем. Она не позволяла себе отчитывать простых служащих тогда, когда все летело кувырком из-за вторжения в подведомственные миссии эсперов. Элементарно не видела в сих выволочках смысла, поскольку в таких ситуациях по умолчанию превосходство смещалось в сторону одаренных. Повезет, если и потери будут невелики. Особенно без кстати подоспевшей поддержки в лице кого-нибудь столь же выдающегося, что и противник. Но уж когда преимущество явно мельтешит за твоей спиной и ободряюще похлопывает по плечу, триумфально улыбаясь во весь рот, можно постараться и исполнить все как положено? Так, чтобы ей не пришлось вмешиваться и строжайше контролировать каждый шаг, каждую минуту проводимой операции. Она, черт возьми, не умеет раздваиваться, телепортироваться, и… Чем бы похожим дополнить список? Плевать. Кратко говоря, не в ее власти находиться сразу в нескольких местах и вытирать сопли всем подряд, только бы исключить любые вероятности провала. И оттого девушка искренне полагала, что ответ на ее вопрос предопределен. Тогда как объект наблюдения, не обладая никакими экстраординарными способностями, умудрился скрыться — не иначе как бесследно растворился в воздухе — от профессиональных ищеек? Подобные неудачи Нес понимать отказывалась. И как раз в данные моменты от опрометчивых жестов ее спасал четко регламентированный ритуал. Изобретенный сгоряча аналог медитации. На свет рождались витиеватые диагнозы навыков подчиненных. Из специального шкафчика доставалось проверенное лекарство — джин, текила, ром. Не важно. Главное, чтобы било в голову, да помощнее. А сама Хемингуэй запиралась в кабинете, стараясь ни с кем не встречаться до тех пор, пока не напьется до беспамятства и не уснет на кипе бумаг — надежный метод по предотвращению ненужных смертей. Объясняться перед собственным начальством за неуправляемые вспышки негодования Эрнесте не хотелось ни на секунду. Да и гарантии того, что завербованный неофит окажется компетентнее почившего предшественника, отсутствовали напрочь. Таких свеч игра не стоила абсолютно. Девушка повторила многократно отрепетированный цикл — поднять тумблер, резко опустошить его и вновь наполнить — но на последнем этапе непогрешимая схема внезапно дала сбой. Спиртное закончилось, мгновенно повышая сим фактом уровень неудовлетворенности Нес обернувшимся скоплением недюжинных раздражителей днем. Состроив недовольную гримасу, призванную выразить всю глубину ее разочарования подлым предательством верного компаньона, Хемингуэй поднялась из-за стола и, яростно цокая каблуками по паркетному полу, подошла к бару. Отворила дверцы и заскользила взглядом по обширной коллекции, беззвучно шевеля губами в перечислении открывшихся ей названий. Затем немного отступила назад, пряча от мира свои сокровища за тисовой преградой. Замерла и помассировала пальцами начавшие нещадно ныть виски. Нет. Этим вечером исключительно алкоголя ей недостаточно, чтобы унять пробуждающуюся жажду крови. Требуется нечто более объемное, дабы умилостивить ее и не натворить дел, в которых потом придется раскаиваться. Нужно принести обильные жертвы, а не то пелена разрастающегося бешенства без шансов на освобождение завладеет рассудком. Например, не помешало бы нарваться на отменную драку и от души выпустить пар. Или затащить в постель какую-нибудь симпатичную мордашку без дальнейших обязательств. Невинное, безобидное развлечение на одну ночь. Ей не впервой проворачивать столь сомнительные в очах поборников морали мероприятия. А что еще остается, коль она так и не удосужилась обзавестись постоянным любовником. Нехватка которого, впрочем, девушку ни капли не огорчала. А уж если звезды сойдутся и получится сорвать полноценный куш, монстр внутри Эрнесты зарядится эндорфинами до отвала. К утру она разомлеет окончательно — чему, если все сложится так, как Хемингуэй себе напредставляла, немало посодействует второй раунд разминки со случайным кавалером — и ограничит себя лишь словесной бурей заместо физической расправы. И все счастливо разрешится само собой. Никаких стихийно образовавшихся трупов. Нес предвкушающе ухмыльнулась, всецело одобряя спонтанно сформировавшийся план. Идеальный и сулящий заманчиво прекрасные перспективы. В отличие от ее стандартного расписания. Мысленно препарируя озарившую ее идею на этапы и по камешку высекая из пока аморфного силуэта четко очерченную скульптуру, гордая собой Эрнеста развернулась и направилась к небольшому настенному зеркалу. Придирчиво всмотрелась в отражение, проверяя состояние неброских макияжа и прически. Мимолетно нахмурившись, девушка пригладила и без того безупречно уложенные коньячного оттенка волосы. Чуть подкрасила губы, добавляя им яркости. И, не обнаружив иных изъянов, одернула обтягивающую ноги юбку. Набросила на плечи плащ, во внутреннем кармане которого уютно устроился миниатюрный вальтер* — не финальный, но крайне весомый аргумент в затянувшихся спорах. Не забыла и о висящей на спинке стула сумочке. А после, ничуть не поколебавшись в верности своего решения, ринулась на охоту за хлебом и зрелищами. В некоторых из которых намеревалась поучаствовать лично.

***

Не желая тратить драгоценное время на муки выбора, Нес, выйдя из здания, служившего мафии убежищем, отправилась прямиком в давно запавшее ей в сердце заведение, которое располагалось в соседнем квартале. В меру шумное, чистенькое и комфортабельное, оно притягивало девушку прежде всего малым расстоянием от оплота ее финансового благополучия вкупе с богатым ассортиментом высокоградусных напитков на любой кошелек. Следом шествовали чрезвычайно привлекательный бармен на вид ненамного старше самой Хемингуэй и вполне приличная компания завсегдатаев, собирающаяся под гостеприимной крышей бара изо дня в день. Без каких-либо подозрительных типов всех мастей, карманников, попрошаек и других не внушающих доверия элементов общества. Пробираясь к стойке сквозь заслон из таких же, как и она сама, страждущих, Эрнеста даже успела отметить парочку потенциальных кандидатов для более интимного контакта. Но сия забава ждала ее позже. Первостепенная же задача — обеспечить себя непрекращающимся потоком выпивки. — Виски, — не изменяя своим пристрастиям, девушка забралась на барный стул, приветливо, словно близкому товарищу, кивнула тут же возникшему напротив нее молодому человеку и добавила во избежание недоразумений: — Дорогой, двойной, неразбавленный. Спустя буквально минуту перед Нес как по волшебству материализовался такой вожделенный тумблер с, судя по золотистому цвету, божественным нектаром. Хемингуэй, не спеша, смакуя, вобрала в себя аромат подлинной амброзии. В нос незамедлительно ударили нотки трав, фруктов и дыма великолепных сигар. Наконец Эрнеста сделала дегустационный глоток, с наслаждением различая в опалившей горло жидкости вкусы медовых яблок и карамели. Блаженно зажмурилась и безмятежно выдохнула, расслабляясь. Бармен не подвел с исполнением заказа, чем по праву заслужил щедрые чаевые. Вскоре содержимое стакана потребовалось восстановить и вечер принялся понемногу, осторожными шажками налаживаться. Депрессивные мысли, заполонившие разум девушки, в конвульсиях падали стройными шеренгами, бесславно капитулируя под упорным натиском хмеля. Постепенно они, склоняясь в покорном поклоне, передавали эстафету своим беззаботным преемникам: безразличию по отношению к тяготам суетливой жизни рядовых членов мафии и задорному духу авантюризма. И вот когда Нес уже, казалось бы, созрела для участия в незатейливом, бодрящем приключении, позади нее раздался донельзя знакомый голос, непринужденно откладывая реализацию грандиозного проекта по увеселению изнывающей от тоскливой рутины натуры Хемингуэй на неопределенный срок. — Ну надо же! Признаться, не ожидал сегодня встретить тебя здесь. Вопреки обвинению в интонации не закралось ни единого намека на удивление. Будто неожиданно обретенный собеседник Эрнесты, наоборот, куда сильнее изумился бы, не столкнись он с коллегой в предпочитаемом ими для снятия стресса пристанище. — Кто меня с пеной у рта убеждал, что у него полно работы и до выходных никаких поблажек? — Хитрый, уличающий ее во лжи смешок раздался едва ли не над самым ухом невольной обманщицы. — Не ты ли это была, а, Нес? Обоснованный укор не вызвал у девушки никакого отклика. Ни жаркого раскаяния, ни, пусть и крохотных, угрызений совести. Оба чувства безжалостно раздавил неоспоримый довод, доказывающий законность пребывания Хемингуэй в некоей конкретной точке. — Не поверишь, но именно работа и привела меня сюда. — Не поддаваясь на провокацию, Эрнеста рассеянно уставилась на до блеска отполированную поверхность стойки и вынесла лаконичный вердикт, доходчиво объясняющий противоречивость ее поступков. — Достали. — Что у тебя теперь стряслось? — с какой-то примесью ехидства полюбопытствовал Накахара. — Опять кто-то на ровном месте покалечился или похитили не того? Правда, о твоей невезучести уже впору байки рассказывать. Не утруждая себя развернутым ответом, девушка покосилась на эспера испепеляющим взглядом. Не то, чтобы сие запугивание его впечатлило, но на развитии неприятной для подруги темы парень настаивать не стал. — Понял, понял, — податливо пошел на уступку Чуя, усаживаясь справа от Хемингуэй. — Никаких вопросов. Только выпивка. — Точно. — Эрнеста в подтверждение слегка приподняла тумблер. — И попрошу не игнорировать это правило. Иначе кому-то из нас придется искать себе иное заведение для отдыха. Вдруг нога Нес соскользнула с перекладины стула, вынуждая девушку ощутимо покачнуться. С аристократическим достоинством вернув конечность в прежнее положение, Хемингуэй невозмутимо продолжила: — И явно не мне. — Ага. Потому что ты просто не дойдешь до него. — буднично резюмировал Накахара, жестом подзывая бармена. — Пфф. — Эрнеста беззлобно фыркнула и заняла оборонительную позицию. — Посмотрим, как далеко ты уйдешь, когда зальешь в себя столько же вина, сколько я виски. — Почему бы не проверить? Или боишься проиграть? — надавил на азартную жилку Нес Чуя, подталкивая девушку к очередному раунду их исконного противостояния. — Ты всерьез надеешься рано или поздно перепить меня? — Хемингуэй скептически изогнула бровь. — Не смеши. И потом. У меня тут еще кое-что запланировано, так что соревнование устраивать ни к чему. — Неужели что-то, кроме как надраться в стельку и жаловаться всем вокруг, что тебя окружают неисправимые бестолочи? Если да, выкладывай. Занятно послушать, что взбрело в твою пьяную голову. — Ошибаешься. Не в пьяную, а на трезвую. — поправила эспера Эрнеста, тем не менее не торопясь делиться с ним деталями порожденной в пылу водоворота эмоций стратегии. В принципе коротать время с Накахарой за стаканчиком «огненной воды» Нес всегда импонировало. Главным образом из-за того, что их многое объединяло, включая невысокий рост, пристрастие к горячительным напиткам и лютую ненависть, направленную на предателя Дазая, свободно бросившего коллег и переметнувшегося под крыло ВДА. Вот только, если Чуя злился преимущественно из-за самого факта дезертирства Скумбрии и его колких шуточек, истоки неприязни Хемингуэй крылись в ином. В идеальности Осаму, в его незапятнанной промашками репутации. Все-то у него из раза в раз завершалось блистательным триумфом. Непреложной победой на каждом из фронтов. За что бы он не брался — успех будто был гарантирован заранее. Похвастаться аналогичными достижениями девушка не могла, что и превращало ее в практически неуправляемого берсерка, стоило ей зависнуть где-либо в компании Дазая. И оттого Нес прекрасно знала, что встрянь она сейчас в дискуссию с Накахарой, уже через полчаса они примутся с энтузиазмом костерить его бывшего напарника, осыпая того страшными проклятиями. Отнюдь не худший расклад. Всяко лучше той досадной оплошности, когда Хемингуэй не по-детски сглупила и позвала с собой Акутагаву. О чем искренне пожалела чуть ли не сразу. Рядом с вечно угрюмым Рюноске Эрнесте почему-то чудилось, что ее с неимоверной силой засасывает в черную дыру меланхолии. Мир терял свои краски и даже виски не приносил радости и успокоения. Ни в каком количестве. А взять посиделки с Кое. Все бы ничего, но рассуждения Озаки о свете и тьме внутри людей порой заставляли Нес чувствовать себя настоящим фаталистом без какого бы то ни было права на вмешательство в собственную судьбу. Так что без вариантов — из всей Портовой мафии общество Чуи обременяло девушку меньше всего. Но разве она не собиралась завертеться в вихре безумной, сулящей ей потрясающий всплеск адреналина феерии? И задушевные беседы в эти намерения не вписывались ни под каким углом. Поразмыслив, Хемингуэй все же решила, что не выбьется из графика, если потратит минут десять-пятнадцать на болтовню с другом. — Ладно. Так уж и быть. Я расскажу тебе… — Эй, детка! — бесцеремонно перебил Эрнесту чей-то голос, несомненно обращавшийся к ней. — Бросай своего приятеля и перебирайся ко мне за столик. Не пожалеешь. До предела рассерженная столь вопиющим проявлением хамства, девушка медленно повернулась к будущему — очень вероятно — инвалиду. Обвела его изучающим взглядом от макушки до пят, с горечью приходя к неутешительным выводам. Слишком высокий. Слишком фамильярный. Со слишком не отягощенным интеллектом лицом. Абсолютно не в ее вкусе. Кое-как подавив нелестную и поучительную тираду о необходимости обладать хотя бы зачатками манер, Нес переступила через себя, выказывая милосердие. — Отвали. За плечом многозначительно хмыкнул откровенно развлекающийся Накахара, предвидящий примерное развитие грядущих событий. Опыт, накопленный за изрядное число совместно проведенных вечеров, чуть ли не во всю глотку кричал о том, что вот-вот произойдет нечто нелепо-запоминающееся. Но новоиспеченный Дон Жуан, похоже, не уловил суть ситуации. Не привыкший к отказам, он пропустил емкую рекомендацию Хемингуэй мимо ушей, продолжая упорно добиваться своего. — Не упрямься. Думаю, тебе не помешает расслабиться. Гарантирую, что смогу это устроить. Еще потом будешь бегать за мной и упрашивать повторить. — самодовольно подытожил парень, недвусмысленно подмигивая Эрнесте. — О. Ты и не подозреваешь, насколько прав. — Терпение лопнуло. «Ухажер» не пожелал использовать предоставленный ему шанс, а значит последствия лягут исключительно на его совесть. Губы девушки изогнулись в плотоядном оскале. В изумрудных радужках в шаманском танце победы, размахивая бубнами и связками черепов, заплясали озорные бесенята. — Мне и впрямь нужно расслабиться. И почему бы тебе действительно не помочь мне. Но сперва позволь спросить кое-что. — Нес прикрыла глаза, скрывая затопившее их ликование, и перешла на бархатный шепот. — Слышишь ли ты колокола вдалеке? Догадываешься ли, кого они оплакив… Мпмфп… Затянутая в кожаную перчатку рука проворно заткнула Хемингуэй рот, не давая вымолвить ни слова. Эхом, вдогонку, раздалось разъяренное шипение: — Совсем дура, что ли? Бар-то причем? Если хочешь разобраться с этим ублюдком, валите на улицу. Мгновенно теряя весь кровожадный настрой из-за непредвиденного препятствия, беспардонно нарушившего слаженный ритм заупокойной молитвы, Эрнеста изловчилась и не больно, но ощутимо укусила Накахару за палец. Преграда тут же исчезла под аккомпанемент крайне нецензурных возмущений и недоумевающий взгляд вторгшегося на территорию мафиози бедолаги, который окончательно запутался в устроенном ими спектакле. — Сам кретин. — обиженно надулась Хемингуэй, всем видом демонстрируя вселенскую печаль. — У меня мозги пока не настолько атрофировались, чтобы использовать способность прямо здесь. Да чтоб тебя! Я вообще не… Но Фортуна сей ночью в открытую насмехалась над девушкой. Договорить ей снова не позволили, поскольку позабытый парочкой парень возвратил акцент на себя, выудив из диалога спорщиков самую унизительную — по его мнению — и заслуживающую внимания часть. — Как ты меня назвал, коротышка? Может быть это нам с тобой стоит выйти, а? Реакция Чуи на «оскорбление» не замедлила последовать. Видя, как он осязаемо напрягся, как заходили от гнева желваки эспера, а руки непроизвольно сжались в кулаки, Нес не выдержала и сдавлено захихикала. Все признаки указывали на то, что Накахара сейчас наглядно покажет зарвавшемуся сопляку, почему мало кто, как в организации, так и вне ее, может превзойти его в рукопашном бою. И от осознания данной перспективы в голове Эрнесты внезапно раздался резкий щелчок. Мимолетный порыв просветления посетил ее, вынуждая девушку спешно вмешаться в разворачивающийся перед ней конфликт. Ведь лакомая добыча того и гляди уплывет из расставленных специально на нее сетей и, перепутав приманку, попадется на удочку совершенно другого рыбака. Вопиющая несправедливость, которую требовалось незамедлительно пресечь на корню. Не дать ей свершиться любыми средствами. — Ну уж нет. — Хемингуэй резко вскочила со стула. Пошатнулась, приваливаясь к стойке, но споро заняла относительно устойчивую позицию. — Твой противник — я. И ты сполна ответишь за свое скотское поведение. Домогаться девушку после того, как она тебя отшила. Это ли не грубость. Вдохновленная покровительством виски и родившаяся непосредственно под его чутким руководством речь произвела должное впечатление на обоих парней. Им понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить грозное заявление, чем и воспользовалась Нес. Только она не учла количество выпитого, что и повлияло на итог краткого сражения. Размашистый выпад, направленный прямиком в челюсть оппонента, не принес никакого результата — враг с легкостью уклонился от него. Что не составило труда, учитывая заторможенность и неустойчивость Эрнесты. Зато сама девушка при нанесении удара сделала еще пару шагов по инерции, оступилась, не удержавшись на шпильках, и эффектно распласталась на полу. Юбка задралась, сбившись складками и открывая привлеченным шумом зевакам соблазнительный вид на стройные ноги в кружевных чулках. Когда же Хемингуэй соизволила-таки подняться, оправляя одежду, полностью готовая ко второму раунду поединка, все уже завершилось. Незадачливый соперник лежал, отправленный в нокаут, а над ним, уперев руки в бока и тыча в Голиафа носком ботинка, проверяя, не переборщил ли, угрожающе возвышался Чуя. Нес, обескураженная стремительностью свершившегося приговора, посмотрела сперва на потихоньку приходящее в сознание тело, с позором уползающее прочь. Перевела подернутый пеленой взор на коварно укравшего ее столь долго ожидаемую моральную разрядку товарища и ее поглотила такая скорбь по упущенной возможности позабавиться, какой она не испытывала уже очень давно. — Ты! — тонкий палец обличающе уперся в грудь Накахары. — Ты все мне испортил! — Что? — эспер растерянно моргнул, не вникая в природу претензии. Внимательнее вгляделся в покрасневшее лицо Эрнесты, на котором явственно проступало огорчение, а после искренне рассмеялся, связывая доступные факты воедино. — Только не говори, что это и был твой гениальный план. Серьезно, Нес? Ты собиралась напиться и ввязаться в драку с каким-нибудь бугаем, который клюнет на тебя? — Именно так! — девушка утвердительно качнула головой, и обстановка вокруг малость поплыла, расфокусируясь. — И ты теперь просто обязан компенсировать мне издержки. Потому что у меня не осталось времени искать второго такого идиота. Да и все равно тут к нам уж точно никто больше не полезет. — И каким образом, интересно? — Чуя на несколько шагов отодвинулся от по-прежнему стоящей к нему почти вплотную Хемингуэй и с любопытством покосился на нее. — Неужели со мной сразиться хочешь? Извини, но я уже видел к чему это привело и на повторение не согласен. Брось, Нес. Тебя сейчас побьет каждый встречный. — Нет. — Что-то отдаленно похожее на внутренний голос умоляло девушку заткнуться, но алкогольные пары, безраздельно подчинившие себе затуманенный разум, успешно заглушили робкий протест. — Предлагаю поехать ко мне. Нормальный завтрак не обещаю, но кофе определенно найдется. А если повезет, еще что-нибудь съедобное отыщем. После того, как Эрнеста непоколебимо озвучила свою великую идею, на несколько минут воцарилось молчание. Хемингуэй ковырялась в сумочке, выуживая из кошелька купюры, чтобы расплатиться с барменом. А Накахара тщетно надеялся постичь запутанную логику коллеги и найти безопасную лазейку из создавшегося положения. Он бы соврал самому себе, если бы начал утверждать, что никогда не думал о Нес в подобном ключе, но… Но не при таких же обстоятельствах, мать его! Не тогда, когда она едва соображает что творит и действует, ориентируясь на какую-то ребяческую схему, лишь бы на одну ночь похоронить все проблемы, с которыми ей не хотелось разбираться. Впрочем, оставлять ее в таком состоянии без бдительного надзора чревато куда худшими последствиями, нежели подыграть ей. Кто предскажет, куда заведет ее неуемная жажда приключений под руку с подаренным спиртным бесстрашием. С ней-то, скорее всего, ничего ужасного не произойдет — способность ее никто не отменял — а вот с теми, кто попадется ей на пути и своевременно не свернет с него… Тут можно часами гадать, как все сложится и сколько жертв — умышленных или случайных — придется насчитывать утром. Устало вздохнув, Чуя все-таки предпринял слабую попытку рассечь сей гордиев узел с минимальным ущербом для всех сторон: — Давай я лучше вырублю тебя и отвезу домой. Красноречивый взгляд Эрнесты, которым она в ответ наградила эспера, яснее любых слов выражал, что альтернативный маневр категорически отвергнут. — Проклятье! — выругавшись, Накахара поправил шляпу, признавая мнимое поражение, и направился к выходу из бара. — И почему от тебя постоянно столько проблем? Он ни за что не пойдет у нее на поводу. Всего лишь примерит на себя роль конвоя и проконтролирует, чтобы эта придурочная не учинила массовой резни по дороге. Но недаром Хемингуэй являлась, пусть до неприличия бедовым, но далеко не самым никудышным стратегом. Чуя не мог знать, что у Нес припасен весомый козырь в рукаве и он движется аккурат в искусно замаскированную ловушку — в недрах квартиры девушки, хоть и для иного повода, ловко скрывалась бутылочка вкуснейшего кьянти. Ведь любой, даже самый абсурдный, план следует доводить до его закономерного финала. И не важно сколь дикими нюансами он обрастет в витиеватом процессе реализации.