Готов подчиняться

      Были вещи, которые те, кто обладал магией, могли слышать, а маглы — нет. Было кое-что, что Холли могла чувствовать и больше никто кроме нее.       Неслышный крик, фоновый шум, который был просто бесконечной петлей боли в затылке, был одной из таких вещей.       Холли была привязана, накачана наркотиками до небес, и за ней постоянно наблюдали, окружив со всех сторон. Зонды, тестеры, шприцы, камеры — все было направлено на нее. У Холли было больше проводов, прикрепленных к ее телу, чем волос на голове. Машины пищали, визжали и щелкали; они записывали все, что происходило в ее голове и теле.       Гидра, эта, казалось бы, вымершая группа, схватила ее и использовала каждую частицу науки, которую понимали, чтобы выяснить, как работает ее организм. Они и не подозревали, что магию нельзя ни перенести, ни украсть. Лучшее, что Гидра могла сделать, это попытаться заставить ее родить ребенка, но магия была забавной штукой. Даже если она забеременеет, магия гарантирует, что на свет появится только сквиб.       Холли просто хотелось, чтобы они поняли это чуть раньше. Потому что потеря крови, постоянные вопросы и откровенные пытки начинали сказываться на ней.       Затуманенными глазами Холли смотрела, как один из ученых возится с ее кровью; он экспериментировал с ней в той же комнате, в которой находилась и она. Действительно глупо. Они, должно быть, думают, что должны быть рядом с ней, чтобы использовать силу, которой она обладает: ложное убеждение.       Холли была новичком в этом мире, и по прибытии она не понимала, насколько продвинутой была технология. До тех пор, пока Гидра не встала у неё поперек горла, а шприц не оказался воткнутым в шею, чтобы успокоить ее. Холли была поймана на камеру, когда, по собственной прихоти, благодаря магии, решила спасти ребёнка, и теперь она расплачивалась за это.       И этот проклятый крик все еще отдавался эхом в ее голове.       Холли определила, откуда он доносится; это был Солдат. Мертвое лицо, намордник. Охранник для ученых. Тот, кто среагирует за долю секунды и уложит ее быстрее, чем она попытается сбежать. По крайней мере, так считали ученые. Они думали, что могут вычислить, как быстро она может колдовать, думали, что ей нужна ее палочка, чтобы творить волшебство и думали они так только потому, что она еще не пыталась сбежать.       Как же они ошибались!       Холли как раз выбирала план, искала наиболее эффективный способ побега, и она знала, что ее лучший шанс — сделать это с Солдатом. Отведя глаза в сторону, она посмотрела в мертвые глаза Солдата. Еще одна ошибка, Гидра закрыла ему рот, но позволила окнам в его разум и душу открыться для нее. Для Холли было несложно проникнуть своей магией в разум и незащищенный мозг Солдата. Она проскользнула сквозь его воспоминания, как вода протекает между камней, и нашла все самое важное. Холли занималась этим последние две недели и была относительно уверена, что все поняла. У Солдата были кодовые слова, похороненные в его подсознании, набор русских слов, которые кодировали и передавали его новому куратору, когда он произносил их в правильном порядке.       Холли подбирала слова одно за другим, пока его мозг кричал. Пока он смотрел на нее немигающим взглядом, не обращая внимания на постепенно нарастающую головную боль. Этот звук вырос не из-за нее, это был просто ответный шум его существования. Как будто его душа взывала к чему-то, что могло бы остановить боль. Как человек, которым он когда-то был, кричал неслышно, когда тело двигалось дальше без его согласия. Этот звук минута за минутой разбивал ее сердце. Холли постоянно слышала его, пока он стоял. И он, не шевелясь, смотрел на нее. В то время как он просто принимал оскорбления, со стороны своих «кураторов», Холли почувствовала, что с ней произойдет, когда ученые поймут, что не могут воссоздать ее магию с помощью своей науки.       Ученый пошевелился, пробуя новые химические вещества. Холли не сводила глаз с Солдата.       Ученый не знал кодовых слов. Но их знала Холли.       Ее кровь в пузырьке опасно светилась; она скоро взорвется, если этот идиот будет продолжать. Магия и технологии никогда не сливались воедино; множество взорванных телевизоров в ее детстве ясно давали это понять.       Холли сглотнула, Солдат смерил ее взглядом. Ученый прищурился, глядя на кровь, когда пузырек с ней опасно заискрился — и Холли открыла рот. Она медленно вдохнула, наблюдая, как напряглись мышцы Солдата, готовясь нанести удар. Затем она произнесла первое слово — и все в Солдате обмякло. — Желание…       Ученый резко обернулся, мгновенно насторожившись. Он отвел взгляд от пузырька, который взорвался у него в руках. Ученый закричал в агонии, когда его плоть начала таять, Холли не обратила на это абсолютно никакого внимания, даже когда включилась пожарная система, мгновенно промочив ее и Солдата. — Ржавый, семнадцать, рассвет…       Ученый закричал, потянулся к кнопке с лекарствами, чтобы вырубить ее, жалея, что даже без палочки она могла что-то сделать. Все его усилия, несмотря на боль, были напрасны. — Печь, девять…       Идиот упал на землю, его руки исчезли, уничтоженные взрывом. Он истекал кровью, но Холли было все равно, особенно когда этот человек был частью группы, которая неделями мучила ее. — Добросердечный, возвращение на родину, один, товарный вагон. — Холли закончила последние слова и Солдат мгновенно выпрямился. Прижимая к груди остатки рук, ученый в ужасе смотрел на нее. Его заперли для его же «безопасности», но теперь Холли, их пленница, контролировала Зимнего Солдата. Это было совсем не то, чего он ожидал, когда начинал свой день. — Готов подчиниться. — Убей его, а потом освободи меня… — Нет!       Выстрел прозвучал гораздо быстрее, чем Холли ожидала. Мозговое вещество разлетелось по стене. Ученый даже не успел упасть на землю, как Солдат вырвал Холли из оков. К тому времени, как мужчина упал, Солдат уже вытаскивал провода из ее тела. Холли смахнула с лица мокрые волосы, когда Солдат остановился рядом с ней, выполнив свою первую «миссию». Он ждал следующей.       К счастью, Холли планировала это уже несколько недель, и ей не нужно было думать о том, что будет дальше. — Убери камеры и уничтожь все, что связано со мной в этой комнате. — Солдат пошевелился и голыми руками вырвал ближайшую камеру. Пока он это делал, Холли, пошатываясь, поднялась на ноги и направилась к ученому. У нее не было никакого желания оставаться голой, поэтому украденная одежда на ней, была окровавленной. Холли оделась, когда Солдат вернулся к ней, ничего не понимая и все еще внутренне крича, что довольно интересно, хотя с тех пор, как она произнесла эти слова, он стал тише. — Хорошо, — Холли посмотрела на двери. Она была слаба и, вероятно, не смогла бы трансгрессировать, поэтому им нужно было бежать на своих двоих. Холли искоса взглянула на Солдата. — Мы с тобой выберемся из здания, хорошо? Мы оба, с как можно меньшими ранами. — Она шагнула к Солдату и подняла руки к его ушам. Он не так сильно дернулся, как она, и крик немного затих.       Холли честно предупредила Солдата: — Я собираюсь лишить тебя слуха. — Ей не нужно было, чтобы кто-то другой забрал у нее этого проклятого мужчину, потому что он был ее единственной защитой, и она действительно хотела помочь ему. Она получила общее представление о его ситуации из его разума, и Холли абсолютно не собиралась оставлять этого человека здесь, чтобы продолжить его страдания. Нет, как только она выйдет, она позаботится о том, чтобы Солдат восстановил контроль над своим разумом. — Есть вопросы? — Параметры миссии понятны. — Холли слегка съежилась от этой пустоты, но пока это должно сработать. — Хорошо, — магия сверкнула на кончиках пальцев, и она без палочки оглушила Солдата. Затем Холли повернулась к двери, готовая ее открыть. Она знала, что в конце концов Гидре придется прийти за ними, но они, вероятно, думали, что смогут просто забрать Солдата обратно.       И действительно, когда дверь открылась, кто-то сразу же начал произносить эти слова.       Солдат даже не моргнул. Он ничего не слышал, просто действовал. Он прорубил путь между мужчинами и женщинами, работавшими на Гидру, уничтожал всех, кого видел, и вел Холли через этот хаос. Одновременно он старался следить за тем, чтобы поддерживать ее, пока сражался, и делал все возможное чтобы ни он, ни Холли не пострадали.       А потом кто-то выстрелил ему прямо в колено, полностью остановив его движение вперед. Он пошатнулся, и его куратор дернулся — Актив посмотрел в сторону, чтобы увидеть, как грудь его куратора расцвела красным. Рядом кто-то кричал, Актив не слышал, но то, как двигались их губы, ясно говорило о ярости.       Он запнулся, Оружие теперь было бесполезно, он провалил свое… — Вставай, давай, давай! — женщина, его новый куратор, схватила его и потащила обоих вперед. Подталкивала их вперед. Она вытащила их и собрала достаточно сил, чтобы вцепиться в его плечи, прежде чем могло произойти худшее. Его рука полностью отвалилась во время погони. И, сами того не ведая, датчики поиска, помещенные в него, тоже остались позади. Просто удача, хотя Холли еще долго этого не поймет.       Холли и ее Актив приземлились в лесной глуши.       Актив остался без руки, без приказа, с огнестрельным ранением в колено, полностью оглушенный, а его куратор без сознания и истекая кровью. А Актив… Выжил.