И я выйду из тела

Я знал, что ты что-то затеваешь, Лелуш. Что-то опасное, что-то печальное и грустное. Что-то, что заставляет тебя разукрашивать наше сознание цветами, создавая для меня картины, которые я никогда не видел и не увижу. Что-то, что наполняло твои глаза тревогой и горечью, заставляло прятать взгляд или наоборот - жадно вглядываться. Что-то, до чего мне никак нельзя было дотянуться. Что-то, что ты прятал так глубоко и сильно, что мне хотелось отступить, обмануться, поверить твоей молчаливой улыбке. Поверить, что ты просто не находишь слов, но всё равно даёшь мне это обещание, Лелуш. Что всё будет хорошо. Что мы оба будем живы. Что я останусь с тобой, Лелуш. Как твоя тень, твой отблеск, твоё самое надёжное убежище, где ты сможешь схорониться и переждать бурю. Ты поэтому молчал, да? Ты всегда считал открытую ложь низкой и недостойной. Ты плетёшь словесное кружево, сплетая правду с ожиданиями людей, позволяя им обмануть самих себя, утонуть в сладкой, липкой паутине и смотреть на тебя в ответ полными вожделения глазами. Ты прекрасен, Лелуш. Потому что это снова сработало. На том, кто видел и знал тебя изнутри лучше, чем кто-либо другой. На мне, Лелуш. Ты позволил мне верить и прожить наше время спокойно, счастливо. Мы играли в шахматы, много беседовали, ты ругал меня за стойкий запах сигарет на одежде и жаловался на тянущую боль в мышцах, лишающую тебя проворности (ложь). Ты позволил мне дожить, дочувствовать нашу сказку до конца. А ты сам, мог ли забыться хоть на минуту? Когда целовал меня, когда впивался пальцами до незнакомой, ласковой боли, когда раз за разом произносил моё имя и смотрел немного удивлённым, нежным взглядом? Мне очень хочется верить, что да, Лелуш. Позволь мне обмануться, пожалуйста. Ещё раз. В последний. Мне нужно это. Ты жесток, мой Император. Ты заставил меня смотреть на твою смерть. Ты заставил меня пережить её. И эта ведьма... Она ведь любила тебя, Лелуш. Не как я, но ты и её смог обмануть. Что выживешь, что твой гениальный мозг сможет оставить последнюю лазейку. Что ты не бросишь нас. Ты думаешь, я буду ненавидеть их, Лелуш? Тех, кто позволил тебе умереть. Ты прав. Ты как всегда прав. Этот мир, который ты так хотел сделать прекрасным, отнял тебя у меня. Отнял у меня то единственное, что должно было всегда быть моим. Я мог бы разрушить его, Лелуш. Заставить всех и каждого пройти через мою, нашу боль, как когда я видел твоими глазами наставленный на наше сердце меч. Может быть ты и оставил меня в живых, Лелуш, но уже ничто не заставит биться моё сердце. Твой-наш заклятый-ненавистный-верный-предающий враг-друг убил нас обоих, Лелуш. Он просто не знал об этом. И ты тоже не знал. Что небытие для меня - существование в мире, где нет тебя. Моего мира не может быть без тебя. Мой Император, да вы настоящий мерзавец. Больнее того, что я чувствовал твою смерть только то, что ты остался с ней один на один, отбросив, оттолкнув меня, чтобы её костлявая рука забрала лишь тебя одного. Кто из нас наивен, Лелуш? Пожалуйста, я не хочу просыпаться. Без тебя. Лелуш? Пожалуйста, забери меня. - Кажется, он просыпается. - Ты уверена? Он спал так долго. Он уворачивается от прикосновений, от того, насколько привычным чувствуется жест, который убирают волосы с его лица. Приоткрывает глаза. И смотрит. Смотрит на тех, кто помог Ему умереть. - Как же я вас ненавижу. Убийцы