***
Серафима не любила леса. Не любила грязь, а больше всего ненавидела насекомых. Они все такие мерзкие, везде ползают, да и вообще большинство кусаются. Девушка сморщилась, когда почувствовала, что что-то щекочет её щеку. Она потихоньку раскрыла глаза, и первое, что она увидела перед глазами, это огромного жука. Фима тут же с визгом вскочила с земли и начала скидывать с лица всё, что щекотало, и дополнительно отряхнулась, чтобы и другие всякие насекомые к ней не залезли никуда под одежду или за шиворот. Фу! Мерзость! ГАДОСТЬ! По телу прошлась неприятная дрожь и волна мурашек. Чёртовы насекомые! Девушка ещё раз отряхнулась и, заметив листья в волосах, начала их убирать. Каждый листочек она с искренним отвращением выкидывала. Когда последний сушеный лист оказался выкинут, девушка наконец-то обвела взглядом местность. Вокруг совершенно другое место, и даже если в Москве где-то рядом был лес, то, простите, она не могла туда так просто взять и упасть. В их лесу очень много берез и дубов. А тут такое… Но она не сразу испугалась этого. Почему? Привычка от матери, передавшаяся и Фиме, — сначала оценивать ситуацию в полной мере, а потом делать выводы — давала о себе знать. Серафима цензурно выругалась, когда наконец-то заметила, что находилась не просто в лесу, а на высоком холме. Здорово! Теперь она ещё и на высоте в буквальном смысле! Только этого не хватало… И даже прекрасный вид не спасал её от паники. Снегирева сама себе усмехнулась: сохранила спокойствие, когда поняла, что оказалась в непонятном месте, а увидев, насколько высоко она стоит над землёй, начала паниковать. Иногда её мозг прекрасно работает. Ладно… Будем дальше смотреть. Фима осторожно подошла ближе к краю, а чтобы точно не упасть, ухватилась за ветку дерева и вгляделась в горизонт. Так… Горы… Это… это вообще не их лес. У них гор нет. Да и вообще в Москве они не такие лесистые. А это что? Вода вдалеке? Чуть подальше с других сторон тоже была где-то далеко вода. Это где она вообще?! Всё-таки паника начинала появляться. Дело плохо. О-о-ой как плохо. Даже если она и в России, то очень далеко от дома. Самое ужасно — она не знает, как она вообще могла сюда попасть и где сейчас девочки. Сердце вдруг сильно заболело, Снегирева зашипела, взявшись за него, и попыталась привести мысли в порядок. Что было до потери сознания?! Спокойно, вдох и выдох, как папа учил. Осколок. Трясущийся осколок… А потом боль в груди и тихий свист, будто пуля или стрела пролетела. О боже… Фима расстегнула белую рубашку и посмотрела на свою грудь, в область сердца, и там был не только маленький шрамик в виде кружка с небольшим диаметром, но и что-то в виде осколка, слегка светящегося и выступающего под кожей. Она провела подушечкой пальца по нему, и от сердца по всему телу мгновенно пронеслась тёплая, будоражащая волна, от который на мгновение сбилось дыхание. Это… Это… Как будто она коснулась своей… души. Фима встряхнула головой, приходя в себя от пьянящего чувства, учащенно начала дышать и застегнула обратно свою рубашку. Что бы это ни было, это очень странно. Но у неё сейчас не было времени на решение этой загадки; нужно было найти хоть кого-то из местных, чтобы узнать, где она. Тем более, не стоять же здесь, на одном месте, до того момента, как кто-то её найдёт? Да даже если и найдёт, то, может, это будет какой-то дикий зверь. А это ей надо? Нет. Главное, на медведя не наткнуться… Сколько же сил пришлось приложить, чтобы очень и очень аккуратно пройти сквозь ветви деревьев. А по пути ей в лицо попала паутина паука. Ой, какие же танцы с бубнами были! И она успела испачкать свои сапоги в какой-то грязи. Красота, а не жизнь! Она не знала, куда идёт. Просто шла по тропинке, надеясь, что она хоть куда-то её приведёт. По пути девушка обнаружила, что в её сумке остались все вещи, и версия с похищением у неё отпала (хотя не до конца). В один момент голубоглазая совсем потеряла следы тропинки. Она не сошла с холма, но, кажется, была близка к нему, поэтому дальше спускалась осторожно вниз. Только тогда, когда услышала шуршание опавших листов неподалёку, а потом и стоны, Фима остановилась и посмотрела в ту сторону. И, увидев знакомую родную фигуру, рванула с места. — Фаина! Инушка! Фаи! — кричала девушка, и приземлилась на колени рядом с подругой, наплевав на испачканные джинсы. Светлякова недовольно простонала и попыталась встать на локти, Фима усадила её и начала осматривать лицо, проведя пальцами по её щеке. Кареглазая была сонная, брови сужены и губки надутые. Снегирева не могла не улыбнуться от умиления. — Ты мой цветочек, — прошептала она, осматривая голову, и начала вытаскивать листочки из её волос. — Ты как себя чувствуешь? Не ушиблась? — вместе с этим зарылась пальцами в волосы, надеясь не найти никакого ушиба. — Что произошло? — пробормотала она, зажмурившись, и убрала руки Фимы от своей головы. Ощущения были отвратные, будто у неё похмелье. И пусть она ни разу не напивалась, но ощущения были именно такими. А ещё грудь болела… — Не знаю, но нам сейчас нужно вставать, давай, — красноволосая перекинула её руку через плечо и помогла встать на ноги. У Фаи всё было мутно перед глазами, ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Она тоже обнаружила у себя дыру в футболке, о чём быстро рассказала подруге, которая была ей почти что сестрой. Серафима дала подруге придти в себя и, услышав "всё нормально", взяла её под руку, и вместе они начали бродить по лесу в поискать хотя бы лесного домика или любого другого населённого пункта. Светлякова так же, как и Снегирева, не любила лес. Но не потому, что она брезговала, однако насекомых также не любила, а потому что лес сам по себе казался ей страшным, особенно ночью. Однажды она потерялась в лесу и до самой ночи её не могли найти. Бедная девочка так перепугалась, что остерегалась любых мест, связанных с лесистой местностью, и ночью уж точно не ходила одна по ним. Только пару раз подруги утаскивали бедную Фаину в лес в поход на несколько дней. Было одновременно и страшно, и весело. Тогда появилось ещё больше светлых моментов в памяти. Парочка спустилась с холма, потом пошла по роще. Уже вечерело, и от этого Фаи становилось не по себе, поэтому её пальцы переплелись с пальцами Фимы, которая в ответ сцепила их вместе очень крепко. Неужели придётся и всю ночь идти по лесу в поисках? Тогда нужно хотя бы найти место для ночлега, где-нибудь, где есть вода. Светлякова резко остановилась и прислушалась. Фима ошарашенно посмотрела на подругу и хотела спросить, почему та затормозила, но тут же закрыла рот, когда тоже услышала какой-то звук. Девушки вытаращились друг на друга и одновременно посмотрели в небо. Буквально через секунду над их головами молниеносно пролетел истребитель. — Ты видела?! — восторженно спросила розоволосая, чуть ли не подпрыгнув от счастья. — Нет, Ина, я смотрела в землю, — съехидничала подруга, но не в обиду ей, и сама улыбнулась. — Идём дальше, мы наверняка идём верным путём. — Постой! — кареглазая дёрнула её назад и пальцем указала вверх. — Он возвращается! И правда. Звуки реактивного двигателя не стихли, истребитель во второй раз пролетел мимо и начал кружить уже над ними. Фаи сначала была счастлива, что их кто-то нашёл и, возможно, их заберут отсюда, но потом у неё появилось плохое предчувствие. Ни с того ни с сего. И Серафиме не понравилось, как истребитель вдруг плавно сделал полукруг и начал лететь прямиком к ним. — Едрёный свет, он решил убить себя и нас?! — нервно засмеялась розоволосая и пискнула, когда Серафима вдруг резко побежала прочь, потянув за собой подругу. Истребитель-танк стремительно летел к земле, и за пару секунд превратился в гигантского робота. Он тяжело приземлился на землю, она на мгновение исчезла из-под ног девушек, и они упали, не сумев удержать равновесия. Фима ушибла плечо и больно кувыркнулась, с громким шлепком упав на спину, а Фаина отделалась лишь парой ссадин. Прошипев от боли, Снегирева привстала, прижимая к себе ушибленную руку, и подняла взгляд. Глаза наполнились страхом, когда гигантский робот смотрел прямо на них. Красный глаз, напоминающий монокль, будто заглянул в душу через её голубые глаза. Когда Фаина, болезненно промычав, перевернулась на спину и еле открыла глаза, чтобы посмотреть на то, что произошло, то тут же испуганно вздохнула и поползла первым делом к Серафиме, обнимая её за плечо. Визор загорелся, системы провели сканирование тел земных особей, и они выявили в их сердцах осколки Оллспарка. — Хм, как любопытно, — промычал он, а та, что с розовыми волосами, прижала к себе ближе другую белковую. И те вскрикнули, когда его лицо резко сменилось на чёрное со страшным зубастым ртом. — Вот так интересненько! Две белковые, два осколка Оллспарка! Мегатрон будет доволен! Аха-ха-ха-ха!!! Идите-ка сюда, маленькие белковые существа! — робот с гадким смехом протянул к ним руку. — Н-НЕ ТРОГАЙ!!! — закричала кареглазая, обняв крепче подругу, зажмурившись, и вытянула перед собой руку. Из-под футболки девушки появилось яркое свечение, по телу пронеслась тонизирующая энергия, и из руки девушки вырвался поток электричества, ударивший с большой силой не только в палец, но и по всем системам робота, болезненно вскрикнувшего и отшатнувшегося от девушек. Его лицо беспорядочно менялось то на синее, то на черное, потом поменялось на красное, и так ещё несколько раз. Серафима ошеломлённо смотрела на подругу, которая всё ещё крепко прижимала её к себе. Сейчас был тот самый момент, когда нужно бежать. Она быстро вылезла из тисков, Фаи непонимающе посмотрела на Фиму, потом на робота и уже на свою руку, вены которой светились. Она не успела ничего сделать, а просто последовала за Серафимой, которая рванула со всех ног дальше в лес, утаскивая за собой Светлякову. Та по пути немного помахала рукой, чтобы этот свет сбился, но когда не получилось, то уже просто наплевала на это и бежала за подругой, чтобы спасти свои жизни. Хотхед яростно зарычал и стукнул себя пару раз по шлему, чтобы системы пришли в норму. Визор сверкнул и оптические сенсоры засекли беглянок. — Вы, мелкие земные ничтожества! Вы поплатитесь за это! Мех побежал за ними и очень быстро настиг, приготовившись их поймать, но ему помешал зелёный автобот, сбивший его со всей силы с ног. Серафима не сдержала равновесие из-за дрожи земли и начала падать, но Фаи попыталась её спасти от второго жёсткого падения. Пусть они обе снова обвалялись в грязи, но Ина успела обхватить талию подруги и не дать упасть на повреждённую руку. Началась серьёзная перепалка: робот зелёного цвета с металлическими шипастыми шарами вместо рук ударил другого прямо в лицо. Красно-синяя машина ехала на большой скорости и, резко затормозив, развернулась к девочкам боком, её дверца открылась. Что?! Она без водителя?! — Залезайте! — крикнул кто-то с механизированным голосом на английском, девушки похлопали ресницами, но, когда злой робот уже дал ответный удар зелёному, вскочили на ноги. — Давайте, быстрее! — Ты первая, — сказала Фима и просто подтолкнула подругу к машине. Времени на споры не было, поэтому Фаи послушно залезла внутрь и потом протянула руку голубоглазой. Когда они уселись на сиденья, на них тут же натянулись ремни безопасности, педаль газа вжалась до упора, и машина понеслась сквозь лес, уворачиваясь от деревьев, и выехала к большой тропе. Девчонки держались за ручки двери, чтобы никуда не улететь восвояси. — Вы в порядке? — спросил голос из динамиков, одновременно в такт с ним мигал экран навигатора. — Д-да. Мы в порядке, — ответила с дрожью Сера, потирая ушибленное плечо, которое так и продолжало болеть. Большой синяк будет… — А как же тот зелёный робот? — Ина обернулась назад, пытаясь в окнах разглядеть большие фигуры, но они уже далеко уехали. — Не волнуйтесь, он справится. Сейчас главное отвезти вас в безопасное место. — А кто вы вообще такие? Особенно тот придурок, который рожи свои меняет? — немного в грубоватом тоне спросила Снегирёва и, посмотрев на подругу, вспомнила про её выстрел из руки. Вены у неё уже перестали светиться. — Меня зовут Оптимус Прайм, я и мой приятель Балкхед — автоботы. А другой — десептикон, его зовут Блицвинг. — Подожди, как?! — удивлённо выкрикнула кареглазая и переглянулась с Серафимой, которая явно подумала о том же. — Мы в мультике, Фима! — Я уже поняла! Как такое возможно?! — Может, из-за той искры?! Они же теперь у нас в сердцах! Стой… Это значит, что девочки тоже могут быть тут! Оптимус не отвлекался от дороги, но он впервые слышал этот язык, и поэтому не сразу додумался связаться по комлинку с Проулом, пока эти девушки говорили на своём девичьем. — Оптимус вызывает Проула. Я нашёл двух девушек с осколками Оллспарка в сердцах. Балкхед вступил в бой с Блицвингом. Проул, доложи обстановку. — «Проул на связи. Я нашёл остальных носительниц, мы летим на Свупе и видим Балкхеда. И он проигрывает. Мы нанесём удар.» Связь прервалась. На Свупе? Этот динобот позволил себя оседлать? Вот так новость… Через пару минут позади них в небе показалась часть языков пламени, что отвлекли девушек от дискуссии. Фима наклонила голову вбок, чтобы рассмотреть, что там летит в небе. А. Птеродактиль. Стоп, динозавр?! А, точно, она же в трансформерах анимейтед, чему тут удивляться? — «Мы поджарили десептикона, Оптимус.» — «И Балкхед отправил его в нокаут!» — воскликнула незнакомая ему обладательница женского и веселого голоса, но он всё равно облегченно вздохнул. Отлично, теперь всё должно быть гладко. — Всё обошлось, леди, мы нашли остальных двух носителей осколка и сейчас поедем в Детройт. Уверен, мистер Самдек вас приютит. Эм… Как вас зовут? — Оу, мы… Меня зовут Фаина, а это Серафима. И… спасибо за помощь, Оптимус. Балкхед в порядке? — Я вижу его сигнал, и, — он ненадолго замолчал, когда сзади уже появился зелёный бронетранспортёр, — вот он. Активный. Почти без единой царапины. — Слава Богу… — вздохнула Светлякова, расслабившись на кресле, и посмотрела на свою руку, из которой только недавно выпустила непонятный электрический сгусток энергии. — Вы ведь поможете нам разобраться, что с нами случилось? — Безусловно. Но сделаем это потом. Нам нужно выбраться с этого острова.***
Айзек Самдэк, который, пожалуй, заслуживает титул великого изобретателя мира, любезно согласился на просьбу его друзей приютить у себя бедных девушек, переживших столько всего за несколько часов. К сожалению, в его таком огромном здании не было большого количества гостевых комнат — у Сари не было друзей, чтобы они могли остаться у неё дома на ночевку, а отец слишком занят разработкой новых изобретений, заполнением кипы бумаг и управлением бизнесом его компании, чтобы принимать в своей башне гостей. Поэтому остальные комнаты были перепланированы под склады или другие небольшие лаборатории. Но одна из них всё-таки осталась, и после получения сообщения от автоботов он быстро, с помощью роботов-помощников нашёл кровати, поставил сразу несколько обогревателей, чтобы они не замёрзли ночью и после ванной (в комнате было очень прохладно), и вместе с Сари стал ждать гостей. Что сказать насчёт девочки? Она, безусловно, была очень рада этой новости и с нетерпением ждала их приезда, чтобы потом с ними поговорить и расспросить их о другом мире! Да, автоботы и десептиконы с другой планеты, но эти девушки вообще из другой вселенной. Кому не интересно узнать, что творится «на той стороне»? Когда девушки прибыли, на дворе стоял поздний вечер, Сари не выдержала и уснула, а Самдэк неосознанно ужаснулся: грязные и потрепанные девушки выглядели такими несчастными, у мужчины аж сердце кровью начало обливаться. Девочки ещё раз поблагодарили своих спасителей, и Айзек провёл их в их комнаты, сразу рассказав, что у них будет одна комната, карта здания лежит на тумбочке, свежая одежда уже подготовлена и ванная комната находится прямо за дверью в их комнате. А также он приставил к ним медицинского бота, который их осмотрит и предоставит нужную помощь. Когда Самдек оставил девушек, первым делом они решили принять душ, и по общему соглашению первой парой пошли Вероника и Серафима, так как первая была грязной, как чушка, а вторая и вовсе инвалид, а им надо уступать (за что шутница-Слава получила шлепок по жопе). Ника блаженно вздохнула, осторожно пристроив ноги к правому бортику ванны, полностью погружаясь в воду, в то время как Сера, пристроив свои к левой стороне ванны, с прикрытыми глазами молча лежала напротив. Ванная была достаточно большой, поэтому девушки смогли легко уместиться в ней. И теперь немного кайфовали, давая мышцам расслабиться. И Нике искренне хотелось немного помолчать. Столько мыслей в голове. Но с некоторыми ей нужно было поделиться. Кареглазая приоткрыла глаза и посмотрела на сестру. Да… сестру. Она легонько тыкнула в её левое, здоровое плечо большим пальцем. Снегирева никак не отреагировала. Ника второй раз тыкнула. Снова никакой реакции. Вот игнорщица. — Игнис, — тихо позвала она, и вот тут голубоглазая раскрыла свои глаза. — Привет. — И зачем ты это имя вспомнила? — Но оно тебе нравится. Ты же у меня горячая штучка. Ника захихикала, Сера хмыкнула и снова прикрыла глаза. — Что ты думаешь насчёт всего этого? — А разве не видно? Нас с Фаи чуть не забрал Блицвинг, из-за осколка неспокойно на душе. — Но мы же в мире, который мы так любили в детстве. Который ты любила. — Ника, ты либо на русском разговаривай, либо на английском. — Ну ладно-ладно, буду на английском. Нам всё равно придётся на нём разговаривать. Мы ж в США. — Ну… тут ты права, — прошептала красноволосая и провела пальцами по сердцу, где была искра, и снова волнующее чувство пронеслось по всему телу. — Знаешь… такое чувство, будто… — Душа открыта. Они взглянули друг другу в глаза и слегка улыбнулись. Десять лет дружбы. Столько всего произошло. Жизнь с каждым днём казалась серой, надвигались экзамены, нужно было выбирать вузы. И они могли расстаться на долгое время. Признаться честно, Фима глубоко в душе была рада тому, что случилось. Её любимый мир… Мир, оказаться в котором она давно мечтала. Но потом вовсе позабыла о нём. И погрузилась в тяжёлую реальность, стараясь сделать всё, чтобы не пропасть. Вероника осторожно села, нашла мочалку, гель для душа, намазюкала и растерла его так, что появилось много пены, и она осторожно начала мыть ноги подруги, обтирая каждый миллиметр и пальчик. Серафима улыбнулась и позволила её сестре ухаживать за ней. Она доверяла ей и другим девочкам куда больше, чем другим. Даже больше, чем самой себе. Впереди ещё много вопросов, на которые нужно найти ответы. Но сейчас они должны были отдохнуть. Фаи сладко потянулась на своей нижней части кровати. Так хорошо. А вот когда девочки закончат мыться, наступит её на пару со Славой очередь. Вот тогда будет полнейший кайф. Пока она лежала, она вытянула свою левую руку вверх, осматривая её. Вены. В некоторых местах они были сильно видны. А ведь пару часов назад они светились. Она не до конца понимала, что произошло, но пообещала себе разобраться в этом завтра. Розоволосая опустила руку, положив её на грудь, повернула голову в сторону и, когда заметила подругу возле окна, привстала на локти. Слава уже несколько минут стояла у окна и смотрела на город. Что-то не так, и у Ины были подозрения, что именно. Она встала с кровати, подошла к окну и встала рядом, смотря на Детройт, полного машин и роботов. И всё выглядело так по-новаторски. Не то что в России. Хотя и в США наверняка в их время нет таких машин. Онегина тяжело вздохнула; мысли очень сильно давили, и ей было страшно. Глупо было бы с её стороны это не признать. Ведь она в незнакомом мире, в другой вселенной, по сути. Во вселенной мультика, чёрт возьми. Почему? Возможно ли это вообще? А самое главное — они смогут выбраться отсюда? — Слава. — Я знаю, — тут же ответила девушка, развернулась, подошла и села на край кровати, сгорбившись. — Но я не могу не думать об этом! Ты же видела, что произошло! И у нас в сердцах какие-то хрени! — Ну… вообще-то, это не хрень, а осколки от частички Оллспарка и… — девушка оборвала себя, когда заметила взгляд карих глаз, полных негодования. — Прости, отвлеклась. Так вот. Сейчас нам как раз нужен отдых, чтобы завтра уже начать разбираться во всём, в чём нужно. Нам необходимо отдохнуть, Слав. На свежую голову думается лучше. Фаи села рядом, плечом к плечу, и осторожно смотрела снизу в лицо спортсменки, которая задумчиво смотрела вниз и потирала большим пальцем косточку другого. Да… Пожалуй, им нужно хорошенько отдохнуть.