Бездна

Утром шёл дождь, но он не придал улицам такой же свежести, как весной или летом. Лужи увеличились раза в два или три, из-за чего стало труднее пробираться через и так грязные дороги, покрытые сухими осенними листьями. Вечно пасмурное небо и карие оттенки за окном не создавали желание остаться дома в тепле и уюте, взять горячий шоколад, сидеть у обогревателя и смотреть мультики. Он, скорее, нагонял тоску и уныние оттого, что всем приходится выходить на столь серые и депрессивные улицы. И хотя японцы те ещё трудоголики, осенью хотелось сидеть дома и засыпать под звуки очередного дождя, такого приятного и успокаивающего. Однако сегодня выходной, а значит можно проспать весь день в постели и никуда не выходить без надобности, не правда ли? Как бы не так. Уже который день весь Токио не может насладиться видами из окон на красочные огненные деревья, не может как раньше умиротворённо отдыхать под ливень, а позже выходить на балкон и любоваться радугой. И, наверное, не сможет этого сделать ещё ближайшее время. Люди с опаской проходили мимо таблички «Опасно для жизни! Не подходить!», старались держаться как можно дальше от забора, который сливался с угрюмым небом, что сулило скорый сильный дождь. Взрослые мотали головой и всячески пытались перевести тему, когда их дети спрашивали о том, что находится на той стороне, которую так активно охраняет полиция. Подростки же наоборот подходили ближе и интересовались: «а что будет, если я прыгну?», большинство из таких скрытно пролезали на крыши небольших домов и следили за действиями неопознанного объекта. Чёрного, устрашающего, в густом дыму, издававший жуткие звуки, похожие на звучание космоса в одноимённом видео интернета. Среди любопытных подростков, облокотившись на перила, стояли Аяка и Миу. Тонкие, будто кукольно-фарфоровые пальцы Миу крепко держались за ограждение. Ветер был сильным и холодным, направлял волосы девушек в правую сторону, мешая взору. Заставлял челюсть содрогаться, съёживаться и держать тело в закрытой позе. Дух слегка захватывало от высоты под тридцать метров. Но ещё больше ужасала неизвестная мрачная дыра, располагавшаяся прямо под ногами девушек. Аяка тяжело вздохнула. — Вчера она была меньше на несколько сантиметров… — Словно обретённая скорой смертью, проинформировала Тачикава. — В новостях только о ней и пишут. — Тебе жить надоело?! — Послышался крик девушки неподалёку. Все присутствующие обернулись. Занятная картина: школьница лет семнадцати вытянула руку, по всей видимости, своему другу, пытаясь вытащить его с другой стороны ограждения. Он приговаривал, как это круто, весело и интересно, советовал ей прыгнуть вместе с ней. — Прошу тебя! — По дрожащему голосу и взгляду девушки было понятно, как сильно она боялась даже смотреть в сторону дыры. — Я не хочу умирать! И твоей смерти тоже не хочу! Но парень лишь лез всё ниже и ниже, полностью игнорируя мольбы подруги. А затем… — Господи… — Девушке хватило секунды понять, что её друг расслабил руки и полетел прямиком в яму. Она упала на колени и закрыла лицо руками. — Нет, нет…как же так, нет… Аяка слабо стукнула тыльной стороной ладони по плечу Миу. Та сразу дёрнула голову в её сторону. Указательный палец был направлен по ту сторону баррикад, где по нескольку человек падали в яму, один за другим. Некоторые самовольно перелезали чрез забор, смеялись, сталкивали других, вытрясали вещи из сумок и рюкзаков, а в конце падали сами. Не сказать, что им было страшно, нет. Их лица выражали восторг и азарт, ни единого страха, будто всё происходящее для них лишь игра. Идеальное место для суицидников. Внезапный шум в ушах Миу создал вакуумную зону, из-за которой крики людей стали намного тусклее и глуше. Полицейские обернулись на шум и удосужились наблюдать целую череду мгновенных самоубийств. Тела людей, словно заранее покинувшие душами, летели вниз, как застреленные в полете птицы или как брошенные большие пакеты из магазинов на ветру. Поток не прекращался, но не был похож на водопад самоистребления. «Они думают внизу что-то есть?..» — Аяка хмуро глядела в самый низ ямы, подозревая, что сама начинает интересоваться такой глупой, казалось бы, идеей. Внизу ничего, пусто, бесконечная, возможно, пропасть, из которой ты больше никогда не сможешь вернуться назад. Один неверный шаг — пропадёшь навеки! Наверное… Полицейские заметили ещё кое-что. Рывком они переместились на пару метров от дыры, когда заметили очередное её увеличение. Земля медленно уходила из-под ног. Ветер поднимал в воздух лёгкие камни, пыль, частицы асфальта, песок и красные листья. Трещины вмиг появлялись на ближайших частях земли, давая знак, что вскоре и они будут подвержены аннигиляции. Её рост никак не остановить. По крайней мере за всё то время, что она успела прижиться в городе и стать местной жуткой достопримечательностью, окружность становилась только больше, особенно когда некоторые индивидуумы со своим огромным интеллектом додумывались разглашать информацию, дескать «если мы подорвём яму, она исчезнет так же непонятным образом, как и появилась». Гении, что сказать. Только хуже правда стало, не предусмотрели чутка, что взрыв лишь усугубит ситуацию. А ведь кто-то поверил. А ведь из-за этого кого-то десятки людей разом лишились жилья. Токийцы хорошо помнят тот день. Сырость и слякоть на улицах, каждые два-три часа ливень, сопровождающийся резкими фиолетовыми молниями в грозовых облаках. В тот день многим отменили работу из-за неблагоприятных условий, и всё население Токио и нескольких других регионов проводило день с семьёй за просмотром телевизионных шоу. Другим странам могут показаться несколько странным телепередачи, где люди в латексных костюмах пробираются через мыльную лестницу, дабы уловить приз, однако за этим вполне интересно наблюдать. Особенно в день отмены работы. Как вдруг смех и позитивная энергия от передачи сменяется резким ужасом, появившийся от срочных новостей. Сирены на улицах включились впервые за долгое время, чтобы сообщить важную новость для жителей. В телевизоре на всех каналах, в интернете, на улице, где угодно говорилось лишь об одном и том же. «…молния дважды ударила на дорогу в окрестностях улицы Судзуран-Дори, в результате чего появился тёмный объект, ведущий вниз под землю. Просьба не выходить из домов и быть предельно осторожно рядом с районом.» Молния никогда не считалась страшным явлением, разве что для бронтофобов. До того момента. Новость сразу же разлетелась где только можно, и надо было только лежать в коме, чтобы не услышать про это загадочное явление. Прошла практически неделя и на данный момент радиус окружности равен десяти метрам. — И что же… — Аяка выдохнула тёплый воздух, и около её рта образовалось мелкое облако, через секунду растворившись в холодном воздухе. — На этом всё и закончится?.. Аяка отошла от ограждения и села на ступеньку светлой уличной лестницы, запрокинув голову назад. Почувствовала упавшую каплю на щеке. Вероятно, скоро дождь. Миу всё ещё было сложно что-либо разобрать. Она села рядом, переплела пальцы и с грустью уставилась напротив себя. — Они продолжают прыгать… Зачем?.. — Это обычная философия. — Вполне обыденно слышать от Аяки такие заявления. Для неё как раз таки это все является обычным, но не для Миу. — Либо ты воле, неволе умираешь сам, перелезая через забор, — Тачикава закрыла глаза, ожидая чувствовать новые холодные капли с неба, — либо ждёшь, пока бездна сама достигнет тебя. Это будет наш конец. — Не думала, что конец света будет выглядеть так… — Чёлка Миу закрыла оранжевые глаза и вместе с ними скрыла тоску, с которой Такигава произнесла предложение. — А ты… Аяка оставила расслабленную позу и развернулась к Миу, приготовившись внимательно слушать следующий вопрос девушки. — Т-ты…что бы выбрала? — Миу направила взгляд на Аяку. Та тем временем скосила глаза в сторону, поддавшись раздумьям. В голове мелькнула мысль «мы всё равно все умрём». — У нас ещё остались дела тут, — Она улыбнулась. — Не хотелось бы лишать наших зрителей самых привлекательных айдолов на свете, не находишь? — Аяка подмигнула девушке, после чего щёки Такигавы заметно покраснели. Тачикава сделалась ближе. — А ты что думаешь, Кристель? — Й-й… Руки Аяки тронули безразмерную белую толстовку Миу и ласково гладили дрожащие от холода плечи. — Я бы тоже осталась. — Миу едва улыбнулась. Соврала. Как и те взрослые, которых она презирала. Миу только недавно смогла выбраться из глубокой ямы чрезмерной подавленности благодаря айдол сфере. Только всё наладилось… Жить в страхе снова она не захочет ни под каким предлогом. Ещё одна капля приземлилась теперь уже на нос синеволосой. Миу глянула наверх. Ещё парочка капель нашла своё место около её глаз, напоминавшие слёзы, что в целом подходили к выражению лица девушки. Она была подавлена и скованна. Волнующее чувство не давало успокоиться. Ко всему прочему очень холодно, высоко и страшно. Уши горят, пальцы леденеют, ноги дрожат, локти почему-то болели так, будто о них ударяли чем-то тяжелым и большим. Хотелось растянуться на кровати, чтобы все конечности хорошенько потянули и раздался приятных хруст, который слышится при щёлканье пальцами. Растянуться бы на тёплой-тёплой кровати, включить обогреватель, вкусно перекусить и смотреть телешоу весь день, наблюдая за дождём, как в тот вечер. Только без новостей про бездонную яму. Но, похоже, не получится… И отныне все мысли только о ней. У всех и всегда. Все разговоры, новости, шутки, видео, мысли только о чёртовой яме. Какая романтика, хоть поэму ей напиши. Только она не останется для будущих поколений. Она уйдёт вниз вместе со всеми. Как обычные лёгкие камушки, как опавшие листья, как мусор. Ничего не получится изменить. Это и правда наш конец. Осознав будущее и никчёмность людей по отношению к ситуации, Миу и впрямь залилась слезами. Начавшийся дождь минутой позже подбавил депрессивности. Весь мир предстал в чёрно-белых красках. Эпицентром всего, безусловно, является объект темнее чёрного. Прохожие раскрывали зонтики и спасались от холодных капель. В то время как Миу лишь отдалась предпочтению сидеть и мёрзнуть, угнетать себя мыслями о скорой смерти всего человечества и ощущать шум в ушах, который становился всё сильнее с приходом мрачной и мокрой погоды. Боковым зрением Миу наблюдала, как Аяка подтягивалась и закидывала голову назад, принимая на себя атаку с неба. Она бы стояла так ещё долго, наверное, пока не закончится дождь, но всхлипы Миу очень выделяли её среди шумящего дождя. Практически никого не осталось на высоте. Аяка подсела обратно к Миу и будто переняла надоедливые помехи. Отдалено они напоминали телевизионные, которых при случайном прослушивании ночью можно было хорошенько испугаться. Особенно в детстве, с неокрепшей психикой. Аяка попыталась сбить дурные мысли, но без толку. — Кристель, — обратилась она к Миу, припав подушечками пальцев к виску, — мы можем уйти, если тебе холодно. Миу подняла голову на собеседницу. Глаза пустые, апатичные. Губы дрожали, как и колени, и руки, и шея. От холода и сливающихся с дождём слёз. Миу протёрла красные глаза и меланхолично призналась: — Я передумала. Вернее… солгала. Аяка поправила волосы Такигавы, чтобы посмотреть на лицо. Ответ был явно не от её вопроса. Секундой после послышался крик, уходящий вниз. Ещё одна жертва дыры, явно не знающая, что такое инстинкт самосохранения. Миу вытирала слезинку, что собиралась потечь по щеке. Она чуть развернула голову и столкнулась со лбом Аяки. Вместо привычных каштановых волос, рубиновых глаз и ярких резинок в косичках, Миу видела лишь одноцветную серую массу, обведенную чёрным контуром, как на скетчах рисунка. Шум в ушах усилился, и Миу схватилась за голову, закрыла лаза и старалась сконцентрироваться на звуках дождя или на голосе Аяки, в котором слышалась красноречивая жалость. Ветер преподнёс отвлекающий манёвр для Миу в виде оранжевого листка на кроссовках, на минуту, но она смогла оторваться от навязчивых мыслей и надоедливого шума, что уже просочился и в голову, будто произнося её имя. Листва на ветру удерживала внимание, и Аяка воспользовалась этим, развернув к себе Миу. — Кристель. — Она улыбнулась. Кажется, эта улыбка была самым тёплым явлением за сегодняшний день и самой согревающей вещью на данной момент. Как чай, которой они не допили дома. — Ты хочешь прыгнуть?.. Зрачки Миу уменьшились. Дождь словно подслушивал разговор и, удивившись прямолинейности, приостановился и сбрасывал на девушек совсем немного капель. И внимательно слушал, что было дальше. Миу кивнула. Синяя чёлка снова закрыла глаза. — Я тоже. — Прежние слова про дела здесь, в Токио, улетели бессмыслицей, как опавшая листва на холодном ветру. Устремилась прямиком в сторону бездны, как бы зазывая девушек туда же. Девушки переглянулись. — Будет больно, как думаешь? — По-любому скоро узнаем. — Ухмыльнулась Аяка. Тачикава прислонила голову Миу к губам и поцеловала полусухие волосы, которые Такигава смогла спасти благодаря капюшону. Решение принято. Руки вцепились в ограждение. Холодное, металлическое и неприятное. Правая ладонь держалась за верхние проволоки, левой ногой, оттолкнувшись, Аяка поднималась на несколько метров выше. То же самое сделала и Миу. На самом верху они оказались одновременно. — Приготовься, Кристель, — Аяка свесила ноги, — Это будет долгое путешествие, поинтересней наших гастролей. Миу с интересом вглядывалась вниз. В каждый камушек, что находился рядом и вскоре мгновенно пропадал в черноте, так как дыра непрерывно увеличивается. С каждой минутой, секундой. Всё больше и больше. Аяка вдохнула холодный воздух. Миу последовала ей. В такие моменты обычно играет грустное пианино или идёт сопровождение подавленного голоса, но вместо всего этого обеих преследовал шум, гул, или же это был зов пропасти, из-за которой все и прыгают в неё. Руки Миу держались за кардиган Аяки крепко. Настолько, что та могла ощутить ногти Такигавы через одежду. Один толчок и две фигуры с истошным криком исчезли в пустоте, как и все предшественники. Аяка улыбалась. Миу с восхищением смотрела на удаляющееся хмурые тучи. Порывы ветра в бездне были сильнее, чем на улице. Намного. Он объял девушек холодом и уволок вниз. На той белой лестнице уже никого не было. Листья приземлялись на первую ступеньку, где сидела Миу, и которая начала намокать из-за снова прибывшего дождя. Также от туда был хороший вид прямо на бездну. Всё ещё мрачную, безотрадную и пугающую новую порцию прохожих. Пока что вокруг не наблюдалось людей, интересующиеся чёрными дырами и с манией прыгнуть куда-то с высоты. Но это пока что.