Дрожь в руках, и холодно немного

      …Она должна была удостовериться в том, нормально ли работала тактика команды Прайма. Ей поручили проконтролировать запуск одной из новейших разработок Доктора Джонса.       Она должна была прийти в лабораторию Джонса и лично увидеть происходящее.       На душе что-то громко и болезненно выло, было… Страшно. Все события с самого начала дня были будто окутаны пеленой, она почти ничего не могла воспринимать ясно.       …Гордый своим детищем профессор Джонс осторожно повернул к ней несколько камер…       Поле боя было больше похоже на фейерверк, чем на пустырь: всюду взрывались снаряды, лазеры, то и дело вскрикивали звериным воем террорконы… А понизу только дым, дым, дым… Такой густой, что в нем порой скрывались воюющие трансформеры. Обычный бой. Страшный и жестокий, но картина для неё была привычной — она каждый день видела последствия всего этого. Силы были равными, и потому трудно было понять, кто сейчас побеждал… — Ну, пришло время опробовать моё творение и здесь!       Кажется, Джонса ситуация не волновала впринципе. — Меньше экспрессии, доктор. Это не игра. Неподалёку находится военная база, и если случится хоть что-нибудь непредвиденное, то нам грозит серьёзный конфликт и, возможно, жертвы… — тихо и холодно произнесла Алекса, вернувшись к наблюдению за камерами, встревоженно ища кого-то глазами. — Не будь такой ледышкой.       Башни должны были создавать силовое поле, которое могло бы защитить определённые территории и по совместительству выжечь всякого кибертронца, у которого не было красной энергонной звезды. Это значило, что каждый 'формер, что окажется без звезды на пути этой страшной силы, погибнет.       Мужчина нажал на панели несколько рычажков… Красная вспышка — и заработала башня. Десептиконы и террорконы были вынуждены как можно скорее отступить, и потому слетались к наспех вызванному порталу на базу.       Башня действительно работала… Тхи Данг понимала, что это должно было и её тоже радовать, только вот на её душе спокойнее почему-то не стало.       На экране вдруг мелькнул Найт… Растерянный, отстранённый, словно бы не понимает до конца, зачем он вообще сражается. Его едва не задело энергетическим полем, и он стремился нагнать «товарищей», не удосужившихся обеспечить ему никакого прикрытия. Он постоянно оборачивался, глядя в сторону ликующих автоботов, будто бы в душе упрямо пытался понять, что происходит на Искре…       Она знала, что он не всё забыл. Знала, что с тех пор, как снова оказался в подчинении Мегатрона, он постоянно боролся сам с собой. Что в глубине Искры он хотел уйти от всего этого.       Выдавали его действия. Тревожные взгляды, заторможенность, постоянное сдерживание себя… Она знала его слишком хорошо, чтобы не замечать подобных деталей. С самого первого его появления она наблюдала, искренне надеясь, что автоботы сделают хоть что-нибудь, чтобы вернуть его, но те… Не стали даже слушать. Кое-кто и вовсе назвал её эгоисткой — мол, это её личное желание, и жертвовать ради него никто не должен, ведь были куда более важные цели. Отчасти она была согласна с этими доводами, но… Внутри горело жутким огнём противоречие: все они должны были быть хоть немного благодарны Старскриму. Не Оптимус Прайм объединил всех трансформеров, а именно он. Если бы не его жертва, то никто из них никогда бы сейчас не стоял на ногах. Юникрон просто убил бы всё живое, и не помог бы хвалёный Прайм.       Никто бы не помог.       …Тем временем Джетфайер решил воспользоваться преимуществом и принялся палить по отстающему сикеру со всех орудий. Тот старательно уворачивался, но несколько выстрелов заставили крылатого приблизиться к линии энергополя слишком близко — и как итог он был ранен. Повреждено крыло (пусть и не критично), и это было самым больным местом любого летуна.       Сдавленный крик… Такой… Знакомый…       Девушка нервно вздрогнула. Сердце неприятно сжалось. Она на мгновение потеряла прочий слух; мимо неё пронеслись даже слова ликующего мужчины в адрес Джета, стоящего меньше чем в метре от неё. Она слышала только писк в ушах и страшную боль, будто это её только что ранили.       Дыхание перехватило — и всё тут же отпустило…       Неосознанно она схватилась за сердце, как по привычке, но поспешно вспомнила, что не носит свой кулон-талисман больше пяти лет. — Улетай… — тихо шепчет она, — ну же… — Ты что-то говорила? — Док вопрошающе вскинул бровь. — Алекса, ты выглядишь так, словно переживаешь за врагов, — Нет-нет, я ничего не говорила, — опешила она, — только… Зачем вместе с видео передавать звуки с поля боя? Эти крики… Невыносимы.       Её голос предательски дрогнул, и она могла только мысленно молиться, чтобы тот этого не заметил. В конце концов, каждый второй знал о её привязанности к десептикону — и отдельное «спасибо» за это Реду… — Э… Ну, на самом деле это может быть полезно. Не просто ведь так мы отправили туда Лазербика! К тому же, в ходе боя кто-то может проговориться о чём-то важном. Не забывай, что мы пока ещё только анализируем результативность применения башен, да и конкретно эту запись нужно представить этим, как их там… Членам совета, касающегося союза людей и трансформеров? Я не помню нормального названия этой организации, не смотри на меня так, я учёный, а не политик!       Джонс разводит руками и улыбается во весь рот, взглянув на камеры. «Фанатик» — проносится в мыслях. Человек, который даже сына использовал ради науки, не уважал ничьих личных границ и ведёт себя, как ребёнок, сейчас фактически руководит одной из битв, воспринимая происходящее как простую игру, где есть только хорошие и плохие.       Потому ей и тревожно. Пока другие активно вмешиваются в историю, она… Она может только смотреть и понимать, что ничем не может помочь.       Не может хоть как-то способствовать завершению войны, не может остановить беспорядков на Земле без посторонней помощи, не может защитить дом, не может спасти друга. Вообще ничего не может.       С каждым днём все её надежды рассыпались всё быстрее…       Она давно должна была смириться с тем, что стала простой пешкой в этой войне, что ею пользовались буквально все, что она — никто. Всё это ей твердили так много лет, постоянно тыкая в лицо то, какая она беспомощная, а она шла вперёд с гордо поднятой головой и верой в то, что она сумеет сделать хоть что-нибудь…       А сейчас смотрит на экран с видеопередачёй Лазербика, где практически полностью потерявший память друг одновременно борется на поле боя и с контролем своего лидера — и постепенно сдаётся.       В зелёной оптике читается только немая мольба о помощи…       Медленно выгорает и она.        Сил не осталось более, и она могла только отвернуться от экрана и как можно быстрее покинуть лабораторию, озадачив всё ещё счастливого из-за победы Джонса…       «Сначала мы смотрели на небо и мечтали о том, что когда-нибудь выберемся из этого ада вместе, а сейчас… Сейчас умираем, каждый в одиночестве… Прости меня… Пожалуйста, прости…»