Compulsion

Блондин лежит на полу, не в силах пошевелиться, а Он нависает над ним, дрожа от вожделения и разрывающих изнутри ощущений. Они все сбиты в слишком тугой комок, чтобы пытаться их разделить на составляющие, да Он и пытаться не хочет. Его устраивает как есть. Голову разрывает от желания обладать, и пусть он не помнит, что именно вызвало эти чувства к жизни, но одно он знает точно. Блондин будет принадлежать ему. Прямо сейчас. Донук ошарашено осматривает то, что осталось от входа в звукозаписывающую студию ровно в тот же момент, когда Сынхён толкается в закрытую комнату. Здесь перегородки гораздо толще, и так просто их уже не выломать. Только Сынхён все равно раз за разом пытается, вперив взгляд в хрупкую, лежащую по ту сторону стекла, фигуру. В его голове у того лежащего парня волосы белы, как солнечный свет. В его голове никакой преграды нет. Севен останавливается в раскореженном проходе и сглатывает, смотря на своего бушующего тонсена. Он никак не ожидал увидеть его в таком состоянии, но... Какого хера вообще здесь происходит? Донук делает шаг вперед, Сынхён вздрагивает, прекращая ломиться внутрь, и поворачивается к нему. Под его давящим полубезумным взглядом Севену совсем не хочется подходить ближе. - Эй, бро... Ты чего? - растерянно тянет он и, пятясь, наступает на что-то твердое. Он рискует бросить взгляд вниз. «Мобильник?... Джиён?!» - Донук замечает знакомую наклейку и вскидывает голову. Топ уже плевать на него хотел и сейчас продолжает методично выламывать двери, - «Джиён там?» Это полностью меняет дело. Если раньше он планировал просто прикрыть проход раздолбанной деревяшкой и свалить куда-нибудь повеселиться, заливая горе алкоголем, то сейчас это, похоже, дело жизни и смерти. Только какого лешего Сынхён так странно себя ведет? - Эй, Сынхённи, - тянет Донук, медленно продвигаясь к нему поближе, - что с тобой? Ты в порядке? Топ резко разворачивается, тут же ощериваясь, словно дикий кот. - Лучше уйди, хён. Там лежит кое-что моё, и я никому не позволю это у себя отобрать! «Кое-что моё?» - Донук в ужасе расширяет глаза, Сынхён отродясь не позволял себе говорить подобное о живых людях. - «Что за черт?!» На всякий случай Севен подхватывает стоящую в углу часть от разобранной микрофонной стойки, она, как влитая, ложится в ладонь, приятно ее оттягивая, и это вырывает из него вздох облегчения. Невероятно, но факт – такой тонсен пугает его до кирпичных коттеджей. Такое ощущение, что он двинулся по фазе, и следующая его остановка будет где-нибудь в желтом доме с мягкими стенами и трехразовым питанием. Донук рискует подойти еще на шаг ближе, и это не остается незамеченным. Сынхён, глухо рыча, поворачивается к нему лицом. «Он, блять, РЫЧИТ на меня?!» - Севен в шоке облизывает пересохшие губы и покрепче перехватывает металлическую палку. Он, конечно, встречался с разными альфами на своем пути. Не все из понравившихся ему омег были свободны и все такое, но подобное с ним впервые. К тому же, Топ - его друг. Донук бессильно стискивает зубы, вообще не понимая, что должен делать. Впрочем, пока он думает, Сынхён решает за него. Он бросается вперед со скоростью, которую Севен и не подозревал в своем всегда немного неуклюжем тонсене. Он не успевает толком среагировать, поэтому просто пытается оттолкнуть Сынхёна обратно. Хотя, похоже, это все равно, что пытаться голыми руками толкать в гору грузовик. Топ спотыкается о провода, и только это спасает Донука от удара в челюсть с локтя. Он уже не сомневается, что Сынхён немного чокнулся и единственное, что его занимает, так это как бы вырубить его без особого вреда для здоровья. Топ милостиво разрешает его сомнения. Он неожиданно замирает на половине шага и падает на пол, едва не задевая виском угол стола. Донук переводит расширившиеся глаза с куска стойки в руках на лежащего тонсена и только секунды через три понимает, что это все-таки сделал не он. Хотя, Небо - свидетель, хотелось жутко. Он осторожно обходит Топа и заглядывает внутрь комнаты для записи. Там на самом деле лежит Джиён, и выглядит так изломано, что у Севена что-то сжимается посередине грудной клетки. - Фак... - выдает он и поддевает непослушную дверь куском арматурины. Должна же это стойка на что-то пригодиться. Протестующе скрипнув, дверь все же открывается, и Донук шагает внутрь, тут же возбуждаясь. Чертова течка у Джиёна все еще не кончилась, и если раньше запах отрезала герметичная перегородка, то сейчас все совсем плохо. Он пересиливает себя, наклоняясь и хлопая его по щекам. Чтобы не наделать лишнего приходится закусить изнутри щеку. Джи никак не реагирует на прикосновения, и Севен глубоко вздыхает, стараясь максимально привести себя в норму. Возможно, странные действия Сынхёна были вызваны именно этой гребаной джиёновой течкой, только вот... Как он учуял ее из-за стеклянных непроницаемых стен? И почему вообще так реагировал, при учете того, что у него уже давно есть постоянная пара? Донук поднимает на руки неожиданно легкое тело Квона и задумчиво смотрит на валяющегося в проходе Топа. - Черт... - вздыхает он и перебрасывает Джи на одно плечо. Хватая Сынхёна за предплечье, он подтягивает его повыше, оперев спиной на стену. Из этого положения он вытягивает его еще выше и, наконец, подхватывает свободной рукой поперек живота. - Почему я? Осторожными шагами, Донук огибает следы их недавней драки и выломанную дверь. - Ять... - глухо раздается эхом по коридору. Севен вздрагивает и оборачивается, ловя глазами ошалевший взгляд Сынри. - Херли смотришь? - грубо огрызается Донук, подхватывая сползающего с плеча Джиёна. - Помоги. Макнэ не задает вопросов. Видимо, на лице у Севена написана вся история, как она есть, и переспрашивать что-либо - только терять время. Он, молча, принимает лидера на руки, и Донук не без удовлетворения следит за тем, как на лице мелкого борются друг с другом похоть, здравый смысл и чувство вины. Побеждает, видимо, второе или третье, потому что он встряхивает головой и кивает в сторону выхода. - Поехали. - Куда именно? - уточняет Донук, закидывая руку Сынхёна себе на шею и обхватывая его за пояс. Со стороны кажется, будто он просто ведет домой подвыпившего друга. - К нему домой, - Сынри тычет пальцем в Топа и, вздыхая, шагает к лестнице. Севену не остается ничего другого, кроме как пойти за ним. Дэсон замирает в дверях, переводя взгляд с одного на другого. Картина и в самом деле живописная: Донук, «ведущий» перепившего Сынхёна, и Сынри с Джиёном на руках. Двое в обмороке на двоих в сознании, расклад чертовски странный. Наконец, Дэсон отмирает и бросается к Севену, хватая Сынхёна и перетягивая его на себя. - Эй! Что с ним? Донук послушно передает свою, уже успевшую оттянуть все руки, ношу Дэсону и разминает затекшие предплечья. - Слушай, я у тебя хотел это спросить... - он осекается, перехватывая подозрительный взгляд омеги, и поднимает руки вверх, - Хэээй! Я с ним ничего не делал, он сам свалился. Правда, только после того, как наделал шума в здании YG. Дэсон закусывает губы и вопросительно смотрит на Сынри. - Я ничего толком не видел, но уверен, что Севен-хён говорит правду, - кивает макнэ. - А Джиён? - омега удивленно смотрит на лидера, не понимая, какого лешего и он, и Топ в отключке. - Перенапряжение, - не моргнув и глазом, отвечает Сынри и делает шаг к двери, - я сейчас увезу его домой. Севен напрягается, все внутри него отчаянно протестует против того, чтобы его – «ЕГО?!» – омегу кто-то увозил куда-то там «домой». Он открывает было рот, чтобы высказать этому мелкому все, что он думает о его сраных предложениях, но его опережает Дэсон. - Никуда ты его не повезешь. Ты думаешь, я передам его в руки двум перевозбужденным альфам? - П... Почему перевозбужденным? - неожиданно теряется Сынри, и Дэсон, вздыхая, указывает пальцем в район его ширинки, иронично приподнимая одну бровь. - Наверное, поэтому? Макнэ ойкает и старается прикрыться, но сделать это получается только разве что лидером, и выглядит крайне странно. - Положи его на диван, - командует Дэсон и, дождавшись, пока Сынри осторожно разместит Джиёна на мягких подушках, показывает им обоим на дверь. - Мне очень жаль, что приходится вот так вас выгонять, но мне сейчас предстоит очень много работы. - Мы могли бы, - взрывается Донук и неожиданно замолкает. Помочь? Да чем он поможет Джиёну, если просто-напросто думать ни о чем не может, кроме как о его заднице? Он медленно кивает и разворачивается, хватая за шиворот сопротивляющегося макнэ. - Если что, звони, хорошо? - Окей, - тихо отвечает Дэсон и после того, как хлопает входная дверь, оглядывается на лежащего Джи, - окей... Оставив пока что лидера в покое, парень сбрасывает с ног Сынхёна ботинки и тащит его в спальню. Уложив его на кровать, он на секунду зависает над ним, осматривая на предмет повреждений. Не то, чтобы он не верил Севену, просто... Ну, не падают люди просто так в обмороки. Он наклоняется ниже, пальцами перебирая волосы у него на голове. И тут Сынхён открывает глаза. Дэсона словно бы обдает горячей волной, и он инстинктивно отшатывается, прижимая руки к груди. Слишком знакомо, если подумать. Он не успевает отодвинуться достаточно далеко, и рука альфы хватает его запястье, дергая его на себя. Дэсон коротко выдыхает и валится ему на грудь, тут же оказываясь подмятым под тяжелое тело. - С... Сынхён, постой, я... - его затыкают грубым поцелуем, а ладони уже шарятся под домашней футболкой. Дэсону страшно, потому что Сынхён был таким ровно один раз... Только один. Тот случай они оба все это время изо всех сил старались забыть. Футболка трещит по швам под бешеным напором Топа, и Дэсон, поскуливая, безуспешно пытается отползти. Бессмысленная трата сил, потому что Сынхён, рыча, стаскивает его обратно, лишая пижамных штанов. Дэсон жмурится, когда пальцы Топа проникают внутрь него, сразу два. Будь все не так сюрно, это даже могло бы возбуждать, но пока что только пугает. Сынхён добавляет третий палец, и Дэсон шипит, прогибаясь в пояснице. Он не ждет от этого секса ничего приятного. Очевидно, все повторяется. Словно бы подтверждая его мысли, Чхве нависает над ним, расстегивая ширинку. Дэсон умоляюще смотрит на него, прекрасно, впрочем, понимая, что в этом состоянии он вряд ли вообще его воспринимает. - Сынхён... Успокойся, прошу... Но он не слышит и не успокоится, пока не закончит то, что начал. Закинув ноги омеги себе на плечи, Чхве стискивает зубы и без всяких прелюдий входит сразу наполовину. Дэсон взвизгивает и затыкает себе рот ладонью. Он и сам не ожидал от себя подобных звуков, но сдержаться когда в тебя практически вонзаются на полном ходу - невозможно. - Сынхён... - шепчет он, одними губами, чувствуя, как альфа проникает до конца и сразу же начинает двигаться. - Умоляю... Вместо ответа, Топ только ускоряет ритм. Дэсон чувствует, как по щекам текут предательские слезы, и единственное, что его утешает - это продлится не очень долго. В соседней комнате на диване мечется Джиён. Он вцепляется ногтями в обивку, и тихо постанывает сквозь зубы. - Умоляю... - вторит он недавним словам Дэсона, так и не приходя в сознание, - умоляю, Сынхён...