Compulsion

[простите, что так долго, больше постараюсь не задерживаться] Продюсер переводит взгляд с необыкновенно тихого Джиёна на необыкновенно дерганого Топа и решительно ничего не понимает. - Вы выспались? - тревожно уточняет он, пробегаясь глазами по лежащим перед ним бумагам. Оба вздрагивают и кивают, пожимая плечами. - Ну, отлично. На самом деле ничего отличного нет, потому что, судя по расписанию, представленному сверху, этой парочке предстоит грандиозная работа. А значит, необходима максимальная собранность и отдача. Продюсер смеривает их обоих тяжелым взглядом и вздыхает. - Подождите меня здесь, я уточню кое-что. Мужчина выходит из кабинета, оставляя за собой буквально повисшую в воздухе, осязаемую тишину. Джиён ёжится, поводит плечами и кидает в сторону Топа осторожный взгляд. Он как-то не очень похож на того, кто неплохо провел вчера время. А если судить по застанной Джиёном с утра картине, все было весьма и весьма... «Не надо, - одергивает себя Джи и усилием воли переводит глаза на продюсерский стол, - просто не надо. Хватит». - Ты, - неожиданно начинает Сынхён, вызывая очередную волну мурашек на джиёновой спине, - вчера был в студии, да? Джи удивленно смотрит на него и медленно кивает. Топ вздыхает и зарывается пальцами в волосы. - Я ничерта не помню с момента как приехал. Все... - он осекается, - все было нормально? Я не сделал ничего странного? Джиён качает головой и позволяет себе улыбнуться. - Ну... До того момента, как я отрубился, точно ничего этакого ты не делал. - Отрубился? - Топ удивленно поднимает брови, явно складывая в уме какие-то метафизические два и два, - то есть ты тоже ничего не помнишь? - Типа того, - усмехается Джи и нервно комкает в руках снятую шляпу. Но что это все значит, позвольте спросить? Если Сынхён не помнит ничего из того, что было вчера, то кто притащил его бессознательную тушку к нему домой? Неловкая тишина повисает под потолком, по очереди касаясь каждого из них своим прохладным щупальцем. Они сидят в напряженно-звенящем молчании еще несколько минут, и продюсер буквально спасает их от беззвучного коллапса, возвращаясь в кабинет. Он раздает парням принесенные с собой распечатки, а затем усаживается на свое место. - Это - примерный график вашей работы, ознакомьтесь, пожалуйста, и оцените всю величину катастрофы. Джи послушно пробегается взглядом по буквам и чувствует, как под ложечкой начинает противно посасывать. - Да, судя по тому, что я вижу, нам, чуть ли не жить придется вместе, - замечает Топ, и внутри Джиёна что-то вздрагивает, осыпаясь на дно желудка мелкими комочками. Продюсер кивает, подтаскивая к себе дипломат. - Но проект, согласно нашим коммерческим исследованиям, принесет большие деньги. Так что все вложенные усилия будут вознаграждены, можете быть уверены. Сынхён растерянно смотрит на Джи, пожимая плечами, и тому ничего не остается, как кивнуть в ответ. - Когда нам нужно будет приступать? - Завтра, - мужчина смотрит на часы, - думаю, завтра часов в десять утра мы устроим встречу в кабинете директора. Что скажете? А что они могут сказать? Джиён снова кивает, словно китайский болванчик, и не может удержаться от того, чтобы не бросить взгляд на совершенно растерянного Чхве, прежде чем выйти из кабинета. Мрак. Спать? Джиён напрочь забывает это слово. По крайней мере, на сегодняшнюю ночь. Он вертится на ставшей внезапно ужасно неудобной кровати и даже не пытается считать овец. У всех этих несчастных животных прямо перед изгородью, которую им нужно перепрыгнуть, вместо милейшей морды вдруг появляется озадаченное лицо Топа. И все они, как одна, спрашивают: - То есть ты тоже ничего не помнишь? Джи вздыхает и отбрасывает тонкое одеяло в сторону, избавляясь от нестройного басового овечьего хора. Нужно развеяться, нужно растрясти мозги и подготовиться к завтрашнему дню как следует. В конце концов, он ведь профессионал. Да и столько времени прятать свои настоящие чувства и эмоции не каждому под силу. Только было бы в этом еще хоть на грамм героизма, а не только всеобъемлющее ощущение, будто он – последняя скотина и вообще конченный идиот. Несколько месяцев рядом с ним. Что может быть страшнее, печальнее и желаннее одновременно? Хмыкнув, Джиён усаживается перед ноутбуком и невидящим взглядом смотрит в открытое окно редактора. Он пропускает один вдох, потом второй, и прикасается к клавишам кончиками пальцев. В девять утра здание YG напоминает гудящий улей. Сынхён старательно лавирует между снующими туда-сюда офисными работниками и сам себе напоминает пароход, пробирающийся по реке. Когда он заходит в кабинет, Джи уже там, он что-то объясняет директору, яростно жестикулируя руками и тыкая пальцем в лежащие на столе бумаги. - О, Сынхён, - улыбается ему Хёнсок, мученически заламывая брови, - ты как раз вовремя. Уйми, пожалуйста, своего лидера. Заставь его слезть с меня или хотя бы подождать до начала нашего совещания. Топ ухмыляется и поднимает руки вверх, показывая, что когда Квона несет, он не очень хочет стоять на пути у цунами его вдохновения. - Тогда, - вздыхает директор, - мне не остается ничего другого. Хорошо, Джиён, мы утверждаем эту песню, как пилотную версию. Но, - он вскидывает вверх указательный палец, - пока ничего больше. Джи кажется вполне удовлетворен таким решением. Он как-то излишне жизнерадостно подмигивает Сынхёну и усаживается на соседнее кресло. Последним в кабинет вбегает продюсер, он с порога извиняется за опоздание, не сразу даже замечая, что до назначенного времени осталось еще десять минут. Хёнсок откашливается и стучит ногтями по столу. - Думаю, вас ввели в курс дела, верно, парни? Они оба синхронно кивают, одновременно напрягаясь немного больше обычного. Директорский палец скользит по лежащим на столе распечаткам, и он сдвигает очки на кончик носа. - Что ж, думаю всем полезно будет узнать, что наш уважаемый Джи Дрэгон уже положил начало этому проекту, - Хёнсок вглядывается в листы повнимательнее, - довольно-таки своеобразно, конечно. Но. Работу над GD&T.O.P мы начинаем уже сегодня. - ДжиДи и Топ? Он так и будет называться? - Сынхён нервно ерзает по креслу. - Это не слишком... - Вычурно? - уточняет директор. - Узнаваемо? - тут же реагирует продюсер. - Самонадеянно, - вздыхает Джи и отводит взгляд на окно, унимая сжимающееся сердце, - его Дэсон запилит. - Нет, - вполне серьезно отвечает Чхве, в принципе предполагая и такое развитие событий, - просто разве это сочетается? - Как миндаль и шоколад, - улыбается Хёнсок, - название уже утверждено, я просто подумал, что вам нужно будет с ним ознакомиться до начала активной работы. - Начнем пожалуй с твоей новой песни, - вмешивается продюсер, перекладывая листы на коленях, - ты знаешь что делать, верно? Джиён вздыхает и тяжело поднимается с кресла. Только сейчас Сынхён замечает залегшие у него под глазами синяки. - Разумеется. Мы начнем прямо сейчас. Топ на автомате кивает, вставая за ним следом и кланяясь руководящему составу. Джиёна он догоняет уже в коридоре. На окрики тот не реагирует, и Сынхёну приходится схватить его за предплечье, разворачивая к себе. - Какого черта, Джиён? Ты вообще спал прошлой ночью? Квон морщится, словно его заставляют глотать горькую пилюлю, и отворачивается, сбрасывая руку Чхве со своего плеча. - Не трогай меня, ладно? - Сынхён пораженно замирает, не вполне ассоциируя эти слова с тем ДжиДи, которого он знает. - А, черт... Квон устало трет глаза, глубоко вдыхает и улыбается ему немного виновато. - Извини, перенапрягся, стал немного раздражительным. Пойдем, я покажу тебе свои наработки? Сынхён на автомате кивает, не зная, принимать ли на веру такие пространные объяснения. Но выбора нет, Джи уже шагает дальше по коридору. Решив на время оставить все как есть, Топ двигается вслед за ним. Предплечье, там, где ладонь Сынхёна коснулась его кожи, горит, словно в огне. До этого момента Джиён и не думал, что все так плохо, а теперь едва может удержать свое сердце в пределах грудной клетки. Как часто им придется быть рядом? Как часто им придется касаться друг друга, и сколько он сам сможет выдержать эту пытку? Запах Чхве, его голос, смех... Этого набора уже хватает, чтобы начисто лишить Джиёна способности как следует соображать. А если к этому добавить еще и физические контакты, то... То что? У него все еще есть Дэсон, и он не поведется только из-за того, что его лидеру очень хочется прикоснуться губами к его коже, прижаться поближе, обвить руками шею... "Черт! - Джи обрывает поток неправильных мыслей, резко встряхивая головой. - Хватит. Ничего не выйдет". Он распахивает двери в рабочий кабинет, проходит внутрь, не дожидаясь Сынхёна, и сразу же включает компьютер. Работа. Только работа.