Песочник

      Песочник       Глава 1       Вспоминая свои ощущения в момент первого пробуждения в новом мире, я не могу выделить какое-то одно. Это была смесь из безразличия и паники, стремления успеть куда-то и смирения. Сердце бешено колотилось о ребра, воздуха не хватало.       Потом я быстро успокоился и стал засыпать, в последний момент расслышал как на английском сказали, что снотворное начало действовать.       Следующее пробуждение кардинально отличалось от первого. Никаких тревог и возбуждения, желания открыть глаза и даже шевелиться не было. В блаженной неге я вздохнул. Пахло хлоркой и больницей. Наверно со мной что-то случилось, может машина сбила? Да и не все ли равно? Сейчас мне хорошо.       Интересно, почему доктор говорил на английском… Наверно это какой-нибудь интерн учит иностранный язык, а на работе просто тренируется. Странно то, что я без труда его понял, хотя и знал на инглише от силы несколько фраз да чуть больше слов. И всё же, что могло со мной случиться? Последнее, что помню, это как перед сном читал со смартфона очередной фанфик, а когда стал засыпать, то положил гаджет на коврик для зарядки и уснул. Похоже, что у меня память отшибло. Надо у врачей спросить. А пока надо осмотреться.       Открыв глаза я увидел обычный белый потолок с лампами дневного света. И светло-зеленые стены. В комнате стояло две кровати, вторая была пустой, а возле моей стояла стойка с капельницей. Лампы освещения были выключены, и в помещении было сумрачно. Свет поступал только через небольшое окно с решёткой. Странно, но бывает. Больше в палате ничего не было, ни тумбочек, ни стульев. Убого.       Вскоре из-за двери послышались шаги, кто-то открыл ключом замок и отворил дверь. Э-э-э… не понял. Зачем меня было запирать? В комнату вошли трое. Первым вошёл внушительный тип с дубинкой в руке и в форме американского полицейского не раз виденной в кино. Похоже, что это не просто больница, а самая настоящая дурка.       Вторым зашел классический доктор в белом, застиранном халате и очках.       Третьим зашёл практически близнец первого, в смысле такой же накачанный тип в полицейской форме и дубинкой, только негр. Это уже перестало быть смешным.       — Док… — не успел я обратиться к доктору, как меня прервал первый полицейский:       — МОЛЧАТЬ! — крикнул он. Вот только прозвучало это как SHUT UP. Но я снова все понял. Хотя… вроде бы я просто встречал эту фразу раньше. Не помню. Тем временем полицейский уже спокойно продолжил: — Заключенный 82043-142, лежать и не двигаться. Выполнять команды доктора.       Заключенный? Как это так? Неужели мной забыт такой отрезок жизни, за время которого я совершил преступление, за которое меня посадили в тюрьму. Причем американскую. Или же, просто США захватили Россию, и навели свои порядки. «Просто» — сказанул, так сказанул. Самому смешно. Хотя… С нашими либерастами… Нафиг! Лучше не думать об этом. Все равно это бред. Реальнее вариант с моей поездкой за океан, хоть у меня даже загранпаспорта не было, и там, наверно, плюнул мимо урны. А пока, надо вести себя смирно и не рыпаться. Вроде бы в американских тюрьмах охрана может избивать заключенных ни за что ни про что. Хотя, наверно и в наших не лучше. Слава богу бывать не приходилось.       Тем временем доктор поменял повязку на голове. А я и не заметил, что она была.       — Заживает нормально, — сказал он, — вечером можно вернуть в камеру.       — Но доктор, я ничего не помню. – Как построить эту фразу на английском я знал, но от акцента избавится я бы не смог. Но стоило подумать о том, что я хочу сказать, и решить начать речь, как мой рот выдал эти слова на чистом американском. Это было подозрительно, но думать об этом было рано. Я хотел было пояснить, что у меня частичная амнезия, но замахнувшийся дубинкой охранник не дал закончить. Но доктора, похоже, заинтересовали мои слова, и он остановил руку полицейского.       — И что же вы забыли? — равнодушным голосом спросил он продолжая заполнять какие-то бумаги. — Какое сегодня число? — задал он вопрос полицейскому.       — Третье мая две тысячи седьмого.       — А! Ну да. Спасибо. — И продолжил свои записи.       Как седьмого?! Это что получается, я в прошлом? Попаданец? Или, скорее, меня разыгрывают. Много кто знает о моем увлечении фанфиками с попаданцами.       — Ну так что вы забыли, мистер… — доктор посмотрел в личное дело, — Бейкер?       Даже если это розыгрыш, надо действовать как будто я попаданец. Если ошибусь, то просто поржу с друзьями, ну а если нет, то это избавит от многих вопросов.       — Я… — неуверенно начал я, — ничего не помню. Кто я, где я, почему заключенный и при этом в больнице. — Нужные слова получались легко, и даже те, которые я до этого не знал.       — Ещё один симулянт! –раздраженно рявкнул полицейский, и коротко замахнувшись выехал дубинкой мне по бедру.       — Ай! — воскликнул я, и, чтоб не выдать русский мат, сжал зубы.       –Офицер Дюкени! — повысил голос доктор, — прекратите избивать заключенных. По крайней мере при мне.       — Да ладно тебе, док! — подал голос чернокожий полицейский, до этого флегматично простоявший у двери. — Каждая обезьяна знает, что если заорать от первого удара Дюкени, то тут же влетит по второй. Как видишь эта тоже помнит, и нифига не забыла. Ясно, что симулянт. Не надо тратить на него время.       — Ладно, пошли дальше. После вечернего приема пищи отправить его в камеру.       Посетители ушли заперев за собой дверь. А мне осталось только лежать и думать. Для розыгрыша слишком реалистично, особенно этот удар. Черт! Как же больно!       Из новой информации только фамилия — Бейкер и дата. Но и этого не мало.       На дневной прием пищи пришел чернокожий полицейский, прикатил стол на колесах с едой, оставил поднос, сказал, что заберет через десять минут. Еда оказалась неожиданно вкусной, а я голодным, так что справился в срок. Ужин прошел аналогично. А потом меня отвели в камеру.       — О, Флинт, здорово, приятель! — с неподдельной радостью встретил его сокамерник. — Ты как?       — Э-э… Нормально. Вроде бы, — неуверенно добавил я. А потом, оглянувшись на решетку и убедившись, что охрана ушла, сказал: — понимаешь, я ничего не помню.       — Как так? Ты чего, — сокамерник от этой новости сначала удивился, а потом начал злиться, — сдрейфил?! Решил соскочить в последний момент, да?       — Ты о чем это? — в свою очередь удивился я.       — Ах ты хрен лысый! Мало я тебе врезал. Ну ничего, сейчас еще добавлю.       Услышав про лысого я непроизвольно потрогал голову. Волосы на незакрытой повязкой макушке были длиной не менее сантиметра. Но от касания к повязке, я вспомнил о ране, которую она закрывает, и начал понимать кто мне её «врезал».       — Так это из-за тебя что ли я нихрена не помню? — в свою очередь начинаю злиться я.       — Уоу-оу! Приятель, успокойся, — начинает верещать этот тип. Однако это злит меня ещё сильнее, при этом начинает подрагивать кровать. Надо сказать, что к ней никто не прикасался, она, как будто, дрожала в ответ на мою ярость. Осознав этот момент, я внезапно успокоился. Кровать перестала дрожать тоже. Ещё одна странность.       — Ну-ка, рассказывай, о чем мы с тобой договаривались. Кстати, не подскажешь как тебя зовут? И меня за одно.       — В натуре, — по-русски сказал он, и продолжил по английски, — похоже ты действительно все забыл. За тот удар я уже извинился. А по поводу имени, зовут меня Алексей Сицевич, а тебя Флинт Марко.       Услышав свое новое имя, я сразу вспомнил персонажа с этим именем, а именно о Сэндмэне, или Песочном Человеке. Однако в документах доктора я записан как Бейкер. Странно все это. Может такое погоняло?       — Хм-м. Допустим, — кивнул я. — Что на счет дела?       Сицевич нервно оглянулся на решетку.       — А ты точно все забыл? И про телекинез тоже?       — Телекинез? — от его тона сразу становилось понятно, что речь идет не об абстрактном понятии, а о чем-то не раз виденном.А если вспомнить кровать, дрожащую в ответ на мою ярость, то начинаешь понимать, что это ничуть не фантазии.       Я протянул руку в сторону конверта, лежащего на кровати, и пожелал чтоб он взлетел. Ничего не получилось. Затем, скорее интуитивно, чем осознанно, я направил к письму воображаемую руку, и взял его за уголок. Шоком стало не то, что этот уголок приподнялся, а то, что при касании к бумаге я ощутил все складки и неровности. Даже кожа пальцев не давала мне такую детализацию.       Бросив письмо, которое так и не смог поднять, я с увлечением стал щупать невидимой рукой все доступные поверхности. Не обошел вниманием и своего сокамерника.       — Блин, Флинт! –начал возмущаться он. — Прекрати это. Я же говорил, что меня бросает в дрожь от прикосновений чего-то невидимого.       Я отошел от парня, и продолжил исследование возможностей своего телекинеза. Получалось, что эта невидимая рука может протянуться не далее полуметра от меня, и предназначена, скорее, для осязания, а не для манипуляций. Но все равно это суперспособность. Хоть и куцая. Не сравнить с Джин Грей.       — Ну так что за дела у нас намечаются? — спросил я Алексея.       — А какие могут быть дела в тюрьме? — пожал тот плечами. — Валить отсюда будем.       — Понятно. И без телекинеза не обойтись?       — Нет. Свалить-то сможем, только далеко не убежим.       — Ясно, — кивнул я. — Что надо делать?       –Ты пройдешь к посту охраны, поближе к электрическому щиту, и телекинезом отключишь электричество. Потом бежишь во двор, там сейчас стоит грузовик, залазишь в него, мы выбиваем ворота и уезжаем.       — Ясно, — ещё раз сказал я. — Как думаешь, как скоро охрана догадается включить электричество обратно? Я бы на их месте в первую очередь проверил щиток.       — Да они же тупые. Хрен догадаются.       — Я бы не надеялся на это. Лучше достань заточку дюймовой ширины, и я устрою нормальное короткое замыкание. Вот тогда они пробегают в темноте подольше.       — Точно! Ну ты и башка! — похвалил Алексей. — Раньше ты не был таким умным.       — Похоже, что у меня от удара мозги на место встали. — Я ухмыльнулся показывая, что это шутка.       И еще то, что раньше я был электросварщиком со стажем в двадцать пять лет, — про себя добавил я.       После отбоя, когда охрана закончила обход, Алексей подошел к решётке и постучал по ней, набирая какой-то мотив. Слева чуть слышно кто-то сказал:       — Минутная готовность. У вас будет не больше трех минут. Ждите когда погаснет красный индикатор на камере.       Сицевич промолчал, и уступил место мне. По плану я должен телекинезом отжать запор на двери а Алексей ее откроет. Проблема была в том, что для того чтобы передавить пружину запора нужно гораздо больше усилия, чем для поднятия конверта. И до сегодняшнего дня было уже две попытки, закончившиеся неудачей именно из-за Флинта Марко Бейкера. Сам Сицевич не говорил, но мне кажется, что травму головы я получил после предыдущей неудачи. Поэтому меня очень нервировало то, что он стоял сзади. С другой стороны я нашел решение которое поможет нам в этот раз.       Прежний Флинт, почему-то пытался дотянуться до запора так, как будто невидимая рука это лишь продолжение обычной. Он просовывал левую руку между прутьев решетки, и тянулся к запору, недостающие пол метра компенсируя невидимой рукой. Разумеется дотягивался он лишь на пределе, где сил не хватило бы и на то, чтоб конверт поднять. Поэтому дальше следовало закономерное фиаско.       Я же решил действовать по другому. И не пытаться вновь дотянуться до запора, а воспользоваться телекинезом сквозь стену. Так расстояние до запора не превышает двадцати сантиметров.С помощью кровати я дотянулся до того места на стене с другой стороны которой находился запорный механизм. Однако, похоже, что бетон глушит мою способность, и сил повернуть его все равно не хватает. Вот осязание работает прекрасно, я могу в деталях разобрать устройство механизма. Вот дверь, вот сам запор, вот соленоид оттягивающий его, но вот повернуть запор не могу.       Надо что-то сделать, иначе этот псих Сицевич снова отправит меня в лазарет. Может подвести какой-нибудь рычаг? Жаль что без толку, сил у моего телекинеза все равно мало.       Стоп! А может не строить из себя тупого братка, и воспользоваться знанием электрики. Не зря же подрабатывал по этой специальности, причем не только розетки и выключатели ставил.       Значит так. В кабель-канале идет три кабеля. Один — освещение в камерах, он выключен. Второй — ночной свет в коридоре, он включен. И третий — питание соленоидов дверей этого крыла. Значит надо замкнуть фазные провода соленоида и ночного света.       Изоляция старой проводки была пересохшей, и крошилась довольно легко. Вскоре нужные провода были замкнуты, и за пару секунд до отключения индикации видеонаблюдения, все замки дверей нашей ветки камер открылись.       — Молодец.И чего раньше так не сделал? Похоже, что мой удар пришел на пользу, –напомнил о своем существовании сокамерник.       — Чего? — решил я проявить возмущение с удивлением.       — Э-э… У нас три минуты, — соскочить с темы Алексей. — Побежали.       И вовремя. Заметившие, что двери камер открылись заключенные стали выходить и создавать помехи в передвижении. Но до лестницы добежали без задержек, по пути к нам присоединились ещё трое. Внизу мы уперлись в дверь закрытую с той стороны на засов. Для меня это преградой не стало. За следующей дверью был пост охраны и тот самый щиток.В смотровое окно двери было видно охранника смотрящего что-то по телевизору.       — Давай заточку, — попросил я Алексея. Зэковский нож был из куска металла заточенного на манер короткого кинжала. Я положил его на пол, и дальше двигал при помощи телекинеза. Сначала нож прошел в щель под дверью, затем поднялся на уровень моих глаз, потом пролетел между прутьев решётки отгораживающей пост охраны от коридора. Дверка щитка тихо открылась и нож взлетел внутрь. Изоляция вводного кабеля была намного лучше той, что чистил я перед этим, а значит оголить провод было труднее. Но заточка ножа была качественной, и вскоре два фазных провода смотрели друг на друга голой медью.       Громкий треск и сноп искр сопровождали отключение электричества. Уже в темноте я отодвинул очередной засов, и толпа заключенных понесла меня вперёд, стараясь при этом не шуметь.       Как оказался возле грузовика я не заметил.А в кабину меня затащил Сицевич. За рулем сидел незнакомый парень. На мой вопросительный взгляд Алексей пояснил, что тот профессиональный водитель. Я пожал плечами и стал наблюдать как открываются ворота. Чуть в стороне лежали два тела в форме охранников. Надеюсь живые.       Водитель завел двигатель только тогда, когда ворота полностью открылись, и сразу же начал движение вполголоса ругаясь на тему, что надо прогревать мотор.       Вот и все, побег совершён.Успешно или нет покажет время, надо ещё оторваться от погони, которая началась только через десять минут движения. Надежда была только на водителя.       Вскоре по нам стали палить. Это сильно меня нервировало, но делать нечего. Поездка закончилось закономерно. В какой-то момент водитель резко завалился на руль и стал падать влево туда же поворачивая машину. Затем были кювет и дерево.       Каким-то чудом мы с Алексеем не вывалились через разбитое лобовое стекло. Однако выходить из кабины, из-за заклинившей двери, пришлось и именно через него. Дальше был бег. Когда и куда свернул Сицевич я не заметил. Очень скоро стало подводить не тренированное тело, и меня догнала одышка. Я стал помогать себе телекинезом. Тем не менее погоня с собаками не отставала. Ну, хоть стрелять перестали.       Вскоре впереди показался забор. Вроде бы на нем даже предупреждающая табличка была. Читать было некогда, но это был шанс. С помощью телекинеза я смогу быстро перелезть через препятствие, в отличие от преследователей.       Так и вышло. Быстро перебравшись через препятствие, я побежал дальше, но не сделав и десяти шагов провалился в яму, да ещё по пути умудрился стукнуться головой, причем именно тем местом, куда меня отоварил Сицевич. Похоже, что это провал.       Без сознания я пробыл недолго. И, придя в себя, я понял, что все ещё свободен. Не смотря на звон в ушах, в первую очередь, я нашел глазами преследователей, они стояли на краю бетонной ямы и молча пялились на меня, не делая попыток спуститься и поймать меня.       Я, не отводя взгляда от полицейских, сделал пару шагов назад, оказавшись на верху кучи песка. Тут у меня перед носом пронеслась светящаяся гудящая хрень, потом ещё одна и ещё. Подняв взгляд на верх я понял, что попал. Попал во всех смыслах. Это была некая установка для проведения опытов по ядерной физике. И она раскручивалась все сильнее и сильнее. Вскоре меня окружала сплошная светящаяся стена, и шансов прорваться сквозь нее не было.       Я вспомнил эту сцену из фильма про человека паука. Вроде бы третья часть. Сейчас мое тело превратится в песок, а потом, может быть, я стану песочным человеком. Или не стану. Быть может здесь останется просто песок, или Флинт Марко вернется в свое тело. А может случится ещё какая-нибудь фигня.       Постепенно мое тело стало зудеть. Хотелось чесаться, но я понимал, что это не поможет. Вскоре зуд превратился в жжение, а за тем я увидел как мои пальцы превратились в песок, который стало уносить ветром. За пальцами растаяли ладони, а за ними последовало остальное тело.