(Не)Равнодушен

-Еще раз ты совершишь поползновение на мою целостность и я тебе зубы выбью, - тихо, но от того не менее грозно сказал Великобритания. Рука рывком оказалась в волосах штатов и что есть силы дернула ничего не подозревающего юношу в противоположном от шеи британца направлении. Злое шипение не заставило себя ждать. Однако, Великобритания лишь ухмыльнулся - реакция США была слишком предсказуема. И все же, дотошность, с которой американец повторял свои эмоции, нисколько не раздражала его, а, скорее, даже наоборот - забавляла. Так и сейчас штаты, сидя у него на коленях, не изменял своим приевшимся привычкам: брови, сложенные домиком; сморщеный нос, что делал его скорее умилительно-грозным, чем недовольным; плотно поджатые губы ярко выражали недовольство сидящего напротив. Право, было в этом что-то неестественно притягательное. Что-то настолько эстетичное, что было понятно лишь британцу одному. Но от размышлений его отвлек один малюсенький нюанс: хрупкие ручки, что до этого висели на его плечах, начали с неестественной силой сжимать мышцы. -О как, - послышалось наравне с ядовитым шипением, - раньше ты не был против. Было в этой резко брошенной фразе что-то характерное для штатов - присущий эгоизм, что помогал ему получить что угодно. Великобритания уже было серьезно подумывал встать и уйти - преподать наконец урок, показать нерадивому сыну, что его прихоти не равны нерушимым законам вселенной. Да только мужчина не смог и двинутся с места. Брит был наглым образом впечатан в диван. -Ты снова собираешься сбежать? - с нотками нарастающей истерики прохрипел штаты, - думаешь, что вот так просто можешь взять и бросить меня, как тогда? Налитые стальной, тихой яростью глаза уставились в душу монарха. Тот, однако, не выразил никаких мыслей по этому поводу. Штаты начал свой монолог. "Как типично, - пронеслось в голове Великобритании, - снова принимает на свой счет, а виноват в его ментальных проблемах, как всегда, я". -Ты можешь перестать лить воду и перейти к конкретике? - перебил юношу британец, - Все же, вскоре нам предстоит собрание. Будет невежливо, если все задержатся из-за нас. - Хорошо, отец, - подозрительно спокойно начал США, - тебе нужна конкретика - я вполне смогу тебе её предоставить. Я обеспокоен нашими отношениями и думаю, что нам нужно прекратить все это. Брит скептически приподнял бровь, глядя на юношу. Да, у него и раньше были загоны, но в этот раз он, по-моему, превзошел себя. -Скажи, это ведь не очередная твоя постанова? - с тоской и плохо скрываемой надеждой спросил юноша. -Я не понимаю о чем ты, - как можно спокойнее ответил монарх. Не понимание ситуации его мягко говоря коробило. И хоть за годы работы в змеином кубле мужчина успел обзавестись стальной выдержкой, сейчас нервы были на пределе. Он откровенно устал от психов и непонятных выпадов сына. Однажды он даже умудрился приревновать отца к Канаде, аргументируя это тем, что тот всегда любил его больше. Что за чушь… -Я ведь.. больше не имею для тебя никакого смысла верно? - как-то туманно и неоднозначно начал США, - Раньше, когда я был твоей колонией, ты был гораздо обходительнее. Ты одаривал меня лаской и купал в своей любви. Уделял мне внимание даже в самые трудные времена, когда дел было невпроворот. Мы все делали вместе. Ты научил меня всему, что знал сам, потому что всегда говорил, как желал видеть рядом с собой достойного. Ты смог убедить, что никто меня не полюбит так как ты. Голос юноши на мгновение дрогнул, но он продолжал: -Ты заставил меня нуждаться в твоей любви, сделал меня от нее зависимым. Я никуда не смогу уйти, ты ведь прекрасно знаешь. Но при этом томишь меня своей холодностью сейчас. На ладони Британии упало несколько слезинок. Мужчина не был ошарашен откровениями своей пассии, хоть штаты никогда не говорил четко, что его гложет. Но сейчас он просто не смел перебивать то, что копилось в душе настолько долго. Мужчина осторожно приобнял за талию юношу и продолжил слушать, периодически вытирая соленую влагу с щек. -Ты не отвечаешь на мои звонки, когда задерживаешься на работе. Твои поцелуи перестали будить меня по утрам. А наши занятия любовью…, - США не выдержал и, кротко всхлипнув, прижался к отцу, - прошу, не мучь меня. Если я тебе надоел, если ты больше не хочешь меня видеть рядом - скажи. Скажи прямо и без лишних слов, твое молчание убьет меня раньше. Великобритания обнял свое чадо и лишь покачал головой: -Почему ты сразу не сказал о своих переживаниях? Мы могли бы справиться с этим вместе, без излишних нервов. Да, я уже не тот, что раньше. Понимаю, в начале, когда ты бесправный кусок территорий, к тому же, с бушующей молодостью, тебе и моральный урод принцем-спасителем кажется. А вот проходит немного времени и понимаешь, что положение явно не то, что прежде. Возможно, еще какие-то десятилетия назад, я был более активным, не спорю, но и ты пойми: возраст, как ни как, берет свое. Я просто устал. Я не могу как раньше лежать с тобой всю ночь на пролет на поляне, любуясь звездами. Но уверяю, что все еще люблю тебя. Я переживаю за тебя и за наши отношения. И я не позволяю ставить метки не от вредности, а лишь потому, что забочусь о репутации. Мне глубоко плевать, что остальные подумают, но след от твоих клыков слишком характерен и хорошо виден. Не хочу, чтобы шакалы судачили о моем сыне. Слегка припухшие глаза подняли свой взор на британца, а губы сами потянулись на встречу. Солоноватый вкус кожи, что пропиталась слезами, впрочем, никак не портил ощущения от поцелуя. Но когда руки штатов поползли к верхним пуговицам на рубашке британца, тот его резко остановил. -Нет, мы не станем это делать сразу, как только ты утих после истерики, - и минуя череду нелесных высказываний в свой адрес, Великобритания мягко смял губы чада, поднимая его на руки. Тонкие запястья вцепились в его плечи, но сейчас мужчине было абсолютно все равно и на ноющую боль в мышцах, и на любимый смятый сюртук. "Главное, что не оттолкнул", - подумал Британия, тихо неся США коридорами. Минуя гостинную, он краем глаза заметил, как Канада судорожно пытается усадить мелких - Новую Зелландию и Австралию - за ужин. Получалось у него, если честно, скверно, учитывая, что через мгновение он споткнулся о ковер и завалился на диван, а ребятня, заливисто хохоча, еще и прыгнула на брата сверху. Громкое причитание старшего и смешки детей, что абсолютно его не слушали, раньше могли бы вызвать у мужчины лишь раздражение, если не гнев. Но сейчас он, лишь усмехнувшись краем губ, проследовал далее коридором, неся сына дальше. Спустя несколько минут скитаний домом, они оказались в комнате штатов. Уютная комнатка под самой крышей дома была под стать его желаниям дома - тишина, уединение и, что странно, полная звукоизоляция как нельзя лучше способствовали его уюту. Миновав разбросанные вещи на полу, британец подошел к кровати и уложил сына. Но отстраниться ему после не дали: наглым образом американец притянул отца за шею и, тесно прижав плечи обьятиями к себе, не отпускал. - Попробуй заставь меня, - заявил он. Так просто и по-детски, но от того не менее уперто - вполне в духе Америки. Что ж, упертость он позаимствовал у своего отца, так как Великобритания, поняв, что избавится от давления никак не получится, просто завалился сверху придавив парня своим весом. - Слезь с меня, ты тяжелый! - начал хохотать он. На что бритиш лишь лениво перевернулся на бок, "подмяв" сына под себя. Рука хозяйски расположилась на талии, нога - на берде, полностью обездвижив "жертву". -Прямо как в детстве, - тихо пробормотал янки, медленно погружаясь в дрему. Тепло, что исходило от отца успокаивало и убаюкивало, а нервы, что недавно были хорошо измотаны, желали расслабится. Мягкие поцелуи в загривок отзывались приятными мурашками по телу, а горячие дыхание легко щекотало шею. - Отдыхай, дорогуша, - тихо прошептал британец, сопящему сыну на ухо.