Вспоминай меня

*** Место было узнаваемым, несмотря на архитектуру, слегка отличную от архитектуры будущего, на людей в другой одежде и их своеобразный говор. Башня, пусть и была ниже, виднелась там же, где Дилюк привык её видеть. Клубящиеся тучи привычно затягивали небо, а горизонт застилали огромные ветряные стены – ближе, чем те, что знал Дилюк. Видимо, в будущем население Мондштадта разрослось, и Декарабиану пришлось раздвигать границы города. На самом деле Дилюк не верил, что Кайрос и правда перенесёт его в прошлое, а в глубине души вообще считал его эдаким плодом своего отчаявшегося воображения. Всё-таки одно дело – пробраться за стену с помощью астрологии Моны, другое же – путешествовать во времени. И ради чего? Чтобы снова оказаться внутри чёртовой стены! Дилюк какое-то время бесцельно побродил по улице, присматриваясь к окружению и прислушиваясь к разговорам. Ввиду того, что его семья пользовалась расположением Декарабиана, жили они неплохо, и Дилюк получил всесторонне образование, в том числе изучал древний язык. Было странно услышать его в живую, но, тем не менее, прислушавшись к прохожим, он осознал, что по большей части речь была ему понятна. То ли своим праздным видом, то ли неместной одеждой, но он привлёк внимание двоих человек – патруля стражников, судя по тому, что они были вооружены и одеты в лёгкие доспехи. - Эй! Ты кто ещё такой? – обратился к Дилюку один из них, наставив в его сторону пику. В этот момент Дилюк понял, что попал в беду. Несмотря на то, что он находился в прошлом, здесь правил всё тот же Декарабиан, а это значило, что город так же, как и впоследствии, наверняка был поделён на зоны, а Дилюк, будучи теперь неместным, ни к какой из зон не принадлежал. Он находился в довольно узком переулке, и безликий вид домов говорил ему разве что о том, в этом районе обитали не самые обеспеченные жители. Интересно, удастся ли ему прикинуться одним из заезжих торговцев? Хотя… Глаз Бога всё ещё был при нём, значило ли это, что он сможет призвать меч? - Я… - начал он, заводя руку за спину. Стражники, увидев его движение, заметно напряглись и поудобнее перехватили пики, но неожиданно на месте действия появился новый персонаж: из щели между домами выскочил парнишка – на вид не старше лет пятнадцати – и подбежал к стражникам. - Господа! Что это? Посмотрите! – закричал он, размахивая руками. - Отвали, - последовал закономерный недружелюбный ответ. Однако, именно тогда, когда Дилюк ощутил в ладони привычную тяжесть рукояти своего меча, оба стражника на короткий миг развернулись к пареньку. Впрочем, этого мига хватило, чтобы Дилюк решил пока что не хвататься за оружие, чтобы не нарваться на конфликт раньше времени, и успел отозвать меч. Затем он всё-таки посмотрел на небо, туда, куда, так отчаянно потрясая рукой, указывал незнакомец. Ничего пугающего там не обнаружилось, но было нечно крайне необычное – похожая на летающего слайма в капюшоне маленькая фея, словно сошедшая со страниц какой-нибудь детской сказки. Стражники тоже её заметили. Начав ругаться на разные лады, они кинули на скромно стоявшего в сторонке Дилюка несколько злобных взглядов, после чего в конце концов побежали мимо него – в тут сторону, куда улетала загадочная фея. Глядя на них, Дилюк вздрогнул, ощутив, как его руку что-то схватило. - Скорее, за мной! – хватавшим оказался давешний парнишка, со смесью воодушевления и азарта в глазах смотревший на Дилюка. – Пока они не вернулись! Взяв его за ладонь, незнакомец потянул Дилюка прочь. Выбора не было – пришлось последовать за ним. Они юркнули в один из домов: дверь оказалась открыта, а внутри царило запустение, будто там давно никто не жил. Пробежав его насквозь, они покинули здание через задний ход и пересекли двор, оказавшись у высокой каменной ограды, поросшей плющом. - Подняться сможешь? Я покажу, где здесь выступы, - повернулся к Дилюку его провожатый, только сейчас отпуская его руку. Дилюк кивнул и двинулся следом вверх по стене. В ней действительно были выступы, надёжно прикрытые плющом. Куда они бежали? Он не представлял, однако хорошо понимал, что в любом месте будет лучше, чем в застенках исторического аналога Комитета по Особым Делам. Сколько жизней этот комитет попортил простым мондштадцам… Кто бы мог подумать, что Декарабиан так давно придумал это безобразие. Перебравшись через стену, они оказались на широкой улице, пройдя вдоль которой, вышли к перекрёстку. Дальше Дилюк запомнил плохо: они ещё поплутали, спустились вниз по широкой лестнице и в итоге зашли в одно довольно непримечательное деревянное здание, ничем не выделявшееся среди скромной архитектуры прочих домов. Помещение было ещё менее запоминающимся: слабый вечерний свет, пробивавшийся из небольших окон, да несколько свечей создавали мрачноватый полумрак. Некрашеные стены, запах сапожного крема вкупе со спёртым воздухом, деревянная стойка и развешенная тут и там обувь – похоже, они попали в обувную лавку. За стойкой, казалось, кто-то был, но если и так, то он ничего не сказал. Дилюка снова взяли за руку и повели за собой – на сей раз вглубь помещения, где за узким заставленным шкафом нашлась неприметная дверь, а за дверью – короткая лестница, ведущая вниз, и коридор, заканчивающийся ещё одной дверью – на сей раз довольно массивной. Перед ней они и остановились. Незнакомец развернулся к Дилюку. На сей раз его взгляд был серьёзным, но в то же время полным надежды. - Ответь, - проговорил он, приложив руку к груди, - верна ли моя догадка. Ты… пришёл из-за стены, так? - Да, - просто сказал Дилюк, решив ничего не добавлять. - Вот как… - собеседник ненадолго опустил взгляд, но через мгновение снова посмотрел на Дилюка пронзительными синими глазами. – Я заметил сразу, что ты не торговец. Ты одет не как люди с Севера или из-за моря. И у тебя… Он молча указал на едва заметный красноватый свет, пробивавшийся из кармана, в котором Дилюк носил Глаз Бога. А этот малый был внимательным… - Да, я не совсем из этих мест. Я… - Дилюк принялся на ходу сочинять себе историю. Учитывая язык и обстоятельства, он попал в очень и очень стародавние времена, – я странствующий воин. - Как же ты попал в город? – настойчиво спросил юноша перед ним. Дилюк заломил бровь. - А могу ли я узнать, с кем имею честь разговаривать? – спросил он. Конечно, ему помогли уйти от городской стражи, но кто ему помог? Добросердечный горожанин? Простой хулиган? Или… - Ты можешь звать меня Анемоний, - торжественно произнёс юноша, сделал шаг назад и легко поклонился, оставив руку в сторону. - Какое… необычное имя, - вырвалось у Дилюка. - Разумеется, это не имя, данное при рождении, - собеседник выпрямился и поправил серую шаль, висевшую у него на плечах. – Я выбрал его себе сам. Анемоний – это цветок, который растёт в горах среди снегов и холодных ветров, но снег его не пугает, а ветер разносит его семена. Я бард, и пою, чтобы ветер унёс мои песни за стену. И вот, похоже, что ветер привёл ко мне… тебя. Он подбоченился и с вызовом воззрился на Дилюка. - Разве бард – это не музыкант? – спросил тот. -Моя лира всегда со мной! – гордо объявил Анемоний и, к удивлению Дилюка, действительно вынул из-за пазухи простенький инструмент с облупившимся лаком по бокам. Он добавил тише: - Я каждый день брожу по городу и пою людям о свободе, которую они давно позабыли… Весь этот разговор никак не приближал Дилюка к спасению Мондштадта. - Куда ведёт эта дверь? – нетерпеливо спросил он. - Хм, я мог бы её открыть, но ведь ты так и не представился… - Анемоний потёр рукой подбородок. - Я Дилюк. И это данное при рождении имя. Эти слова вызвали у Анемония короткий смех. Чуть улыбнувшись, он сказал: - Почему-то я чувствую, что ты хороший человек. Позволь познакомить тебя с другими хорошими людьми. С этими словами он наконец открыл дверь, за которой оказалась короткая лестница. Повинуясь жесту, Дилюк спустился вслед за ним и очутился в просторной, если не считать низкого потолка, который не сильно возвышался над головой самого Дилюка, комнате. Стены были увешаны полупустыми книжными полками, а в центре были сдвинуты два широких стола, вокруг которых стояли люди. Все они обернулись на прибывших. - Кого это ты привёл к нам, бард? – спросил один из них. - Позвольте познакомить вас с хорошим человеком! – возвестил Анемоний воодушевлённо. – Он прибыл издалека, чтобы помочь нам в нашем нелёгком деле! Дилюк понятия не имел, о каком деле шла речь. От стола отошла девушка – высокая, статная, с длинными светлыми волосами – и сказала: - Хороший человек, говоришь? А кто он такой? - Его зовут Дилюк. И он странствующий воин! – с огнём в глазах и положив ладонь на сердце, представлял его Анемоний. - А откуда взялся этот воин? Уж не из Комитета ли он? – прищурилась незнакомка. Ах, значит, здесь и правда существовал Комитет по Особым Делам. Надо же… Получается, он просуществовал… Сколько лет? Дилюк пока не представлял, насколько далеко в прошлое попал. Но у него была довольно дерзкая догадка: самая успешная попытка восстания против Декарабиана произошла две тысячи шестьсот лет назад. Эти ребята явно не хотели иметь дел ни с городской стражей, ни с Комитетом… А что если они – и есть те, кто организовал то самое восстание? - Ох, не нужно таких резкостей! Я сердцем чувствую, что ему можно доверять, - недрогнувшим, но всё же чуть менее уверенным голосом ответил Анемоний. - Я… Я из клана Гуннхильдр, - до того молчавший наконец заговорил Дилюк. Если его догадка была верна, и это действительно были времена того самого восстания… По тому, как присутствующие округлили глаза, а бард рядом даже охнул, Дилюк подумал, что сказал что-то не то. Что если его перенесло лет на пятьдесят назад, и клан Гуннхильдр уже вернулся в город, а недоверчивая блондинка была его представительницей? - Тот самый клан, бросивший вызов самому… - с придыханием проговорил Анемоний. - Неужели? – вслух удивился кто-то. - Ну теперь-то мы… - ответил другой. - Как ты попал в город? – нахмурилась говорившая до того девушка. - Через ворота, - лаконично ответил Дилюк, продолжая с недрогнувшим лицом сочинять. – Было непросто. Надеюсь, что пришёл не зря. - Не зря, конечно не зря! – заверил его Анемоний и повернулся к блондинке: – Леди Амос, чем больше нас будет, чем лучше! Нам нужны все неспокойные души, все пылающие сердца! Леди Амос… Дилюку казалось, что он где-то слышал это имя. *** Пребывая в прошлом, Дилюк часто думал о том, каким будет будущее, в которое он вернётся. Будут ли все живы? Куда важнее – будут ли все счастливы? Будет ли Мондштадт окружён глубоким звёздным небом по ночам в обрамлении неровных зубцов гор? Первые несколько дней с Восстанием он потратил на то, чтобы со всеми познакомиться и, что самое важное, завоевать доверие своих новых товарищей. Они часто напоминали ему своих – Джинн, Лизу, Эмбер и остальных… Вскоре Дилюк с удивлением осознал, что скучает. Он сразу же принялся отгонять невесёлые мысли: ни к чему скучать по тому ужасному будущему, из которого он вырвался, когда было самое время строить новое. Уже имея опыт помощи одному Сопротивлению, помогать такому же ощущалось как что-то само собой разумеющееся. Дилюк следил, чтобы немногочисленное оружие было в хорошем состоянии, отвлекал стражу, если кому-то из своих грозила опасность, делился идеями долгими вечерами под тихий треск огня в печи и даже придумал тайный шифр, с помощью которого можно было связываться с членами Восстания из других концов города. Дни шли, но Амос, похоже, всё ещё ему не доверяла. Она делилась с Анемонием мыслями о том, как подобраться к Декарабиану, а тот после пересказывал их Дилюку, словно не понимая, что ему слова Амос не предназначались. То, насколько Анемоний верил в них всех, не переставало поражать Дилюка. Узнав его ближе, Дилюк поверил, что их ждёт успех. У Анемония для всех находились слова поддержки и приободрения, после тяжёлых дней, наполненных трудом и страхом, он умел поднять всеобщий дух своими песнями. - Уничтожить Архонта не так просто. Мы должны рассчитать все наши действия так, чтобы его ослабить, и в конце мне останется лишь нанести последний удар. День был долгим. Распространяя листовки и стихи Восстания, несколько человек едва не попались. Анемоний снова вступил в стычку со стражей и чудом унёс ноги. Всё это с новостью о том, что человек, достававший для них списанное оружие воинов Декарабиана, больше не сможет им помогать. Всё это вылилось в такой же муторный и бесконечный вечер. - Кто сказал тебе, что ты вообще подойдёшь к нему? Декарабиана убью я, - сверкая молниями в глазах, произнесла Амос. - Я бы хотел, чтобы ты меня прикрыла, - устало ответил Дилюк, не желая спорить. - Ты появился из ниоткуда и пытаешься присвоить себе ключевую роль в Восстании. Знаешь, мне до сих пор кажется это подозрительным, - Амос сощурилась. - Леди Амос! – вмешался Анемоний. – Не нужно. Дилюк с нами уже месяц, и за это время он докзал свою преданность нашему общему делу. Не говоря уже о том, что я чувствую искренность его намерений. Он приложил одну ладонь к груди, туда, где находилось сердце, а другой слегка похлопал Дилюка по плечу. - И ещё… - добавил он. – Венти говорит, что сегодня был тяжёлый день, и всем лучше пойти спать. Венти, это весьма мудрые слова! Венти был той самой феей, которая отвлекла стражу от Дилюка в его первый день здесь. Он был ветряным элементалем, другом Анемония, а ещё только Анемоний по какой-то причине мог понимать, что он говорит. Дилюку иногда казалось, что тот и вовсе молчит, а Анемоний просто придумывает за него реплики. Если бы не шелест ветра и звук отдалённого эха, заменявшие Венти речь, он был бы в этом уверен. Амос покачала головой, скептично скривив рот, и отвернулась. - Мой дорогой друг, Дилюк Гуннхильдр, - Анемоний повернулся к Дилюку, и тому стоило призвать всё своё самообладание, чтобы не поморщиться, слыша фальшивую фамилию. – Я понимаю, насколько ты полон решимости и как сильно хочешь победить Декарабиана. Ты и сам знаешь, как мы все этого хотим. Мы все будет там, плечом к плечу. Не нужно взваливать всё на свои плечи. Положись на товарищей, прошу! Венти рядом сделал движение, похожее на кивок и принялся летать туда-сюда между ними. - Как видно, Венти со мной согласен, - добавил Анемоний, глядя Дилюку прямо в глаза. Сложно было спорить под таким взглядом. - Хорошо, - со вздохом согласился Дилюк. – Но нам нужно разработать несколько стратегий и учесть всё, что может пойти не так. Учитывая то, что добраться до Декарабиана сможет только один из нас. *** Как бы недоверчиво Амос ни относились к Дилюку в начале, со временем она научилась если считать ему другом, то хотя бы просто принимать его присутствие. Это касалось не только его, но и всех, кто решал присоединиться к Восстанию, боясь, что это могут быть люди Декарабиана. Анемоний полушутливо говорил, что таким образом она всех повстанцев распугает, Венти с ним соглашался. Незаметно прошёл один месяц, потом другой. Воздух в городе стал ещё холоднее обычного, а ветра, окружавшие стену, ночами завывали ещё громче. - Сегодня так… прохладно, - пожаловался Анемоний, вороша поленья в печи. Дилюк и сам поёжился, только сейчас отвлёкшись от бумаг на столе. Перед ним лежали все заметки, которые удалось собрать о Декарабиане. Кое-что Дилюк незаметно добавил от себя, пользуясь знаниями из будущего. Он пытался выжать из всего этого хоть что-то, но ничего толком не шло на ум. Возможно, дело было в холоде. Ветер за хлипкими стенами не умолкая пел свою скорбную песнь. Анемоний закашлялся, сильнее кутаясь в тонкую шаль. Голос его осип от пения на улице. - Если ты продолжишь петь на холоде, то окончательно разболеешься, - сказал Дилюк. По комнате прокатился шелест – видимо, Венти тоже решил высказаться. - Вовсе не разболеюсь, - ответил Анемоний, решительно глядя на них с Дилюком. – Греют меня мысли о том, что совсем скоро я смогу выйти из города и наконец вкусить свободы. Его глаза блестели сильнее обычного, а щёки пылали. Дилюк открыл скрипучую дверцу строго шкафа в поисках одеяла, но нашёл только побитый молью плед. Работа у него всё равно застопорилась, поэтому он уселся рядом с Анемонием и накрыл пледом их обоих. - Благодарю, так гораздо теплее, - Анемоний посмотрел на него, улыбнувшись. Тут же зашелестел Венти, будто бы даже громче обычного, но вместо того, чтобы по обыкновению перевести его слова, Анемоний только усмехнулся и покачал головой. Не то чтобы Дилюку было любопытно. - Почему ты мне веришь? – спросил он. - Хм? А с чего бы мне тебе не верить? – спросил Анемоний. - Амос не верит, - Дилюк осторожно, чтобы не сильно задеть, пожал плечами. – Её можно понять. Я появился из ниоткуда, и у меня нет никаких доказательств моих добрых намерений. - Но я их чувствую, - Анемоний развернулся к нему, натянув плед между ними. – Твои желания. Я вижу по твоим глазам, что жаждешь ты того же, что и я, и знание… моё идёт из сердца. Здесь, в груди твоей - моей, горит одно и то же пламя. Иногда Анемоний начинал говорить стихами, и хотя Дилюк изучал поэзию и мог бы ответить тем же, он почему-то каждый раз терялся. К тому же, стихи Анемония не были похожи ни на что из того, что Дилюк читал в книгах. Он посмотрел в сторону, не выдержав на себе пристального взгляда. - К тому же Венти… - продолжил Анемоний и замолчал. - Что Венти? – не понял Дилюк. - Он сразу сказал мне, что ты и правда из клана Гуннхильдр. Ты его там и сам, верно, видел, когда он летал за стену. Но даже если бы он мне не сказал, я бы всё равно тебе верил! Дилюк с изумлением уставился на элементаля. Тот подмигнул ему маленьким светящимся глазом. Как Венти мог видеть его там, где его не было? Возможно ли, что он его с кем-то перепутал? - М? Чему ты так удивляешься? – спросил Анемоний. - Я… - Дилюк быстро нашёлся: - Почему тогда Амос это не убедило? - Хм, понимаешь, - Анемоний сложил ладонь лодочкой и, поднеся её к уху Дилюка, тихо сказал: - Мне иногда кажется, что она не верит, что я перевожу слова Венти. Она, похоже, думает, что я их сочиняю. Дилюк смущённо кашлянул в ладонь и ничего не ответил. *** Огонь в костре снова ослабел. Дилюк поворошил угли, надеясь получить ещё хоть немного тепла. Хватит ли растопки до утра… О поленьях речи не шло – только тонкие ветки редких кустарников, сухой мох да листья. Негусто. Дилюк до сих пор не понимал, что именно пошло не так. Точнее, он понимал, что много чего – он не понимал, как мог упустить столько всего сразу. Шпион Декарабиана в их рядах. Численное превосходство противников. Тайные ходы под городом. В конце концов, сила самого Декарабиана. Всё это не помешало его победить. Держа в руках безжизненное тело Анемония, Дилюк знал: это не конец. У них ещё есть шанс. План всё ещё действовал. Декарабиан был оторван от охраны, и к нему можно было подобраться. Взяв в руки верный меч, он отправился в логово Архонта. По какой-то одной ей известной причине Амос всегда хотела лично убить Декарабина, словно её гнев был сильнее гнева других. Но теперь, осознавая, что именно её стрелы лишили жизни её друга, она лишь сидела неподвижно, глядя перед собой широко распахнутыми глазами. Дилюк справился один. Было кое-что, что он не рассказал своим товарищам. Перед тем, как отправить его в прошлое, Кайрос предупредил его: Архонта нельзя убить так просто. Когда он умрёт, сила, заключённая в его теле, вырвется наружу и уничтожит всё живое вокруг себя. Дилюк не смог защитить Анемония, но был уверен, что защитит всех остальных. Декарабиан был на самом верху башни – кроме него и Дилюка вокруг не было ни души. Не хотелось вспоминать о том, что было дальше, к тому же, подробности битвы быстро стёрлись из памяти. Куда ярче вспоминалось то, чем она закончилась, как Дилюк успел подумать, что ему удалось спасти город, что сейчас он вернётся в будущее, только не своё, а светлое, счастливое. Как пол под ногами треснул и обломки стен рухнули вниз вместе с ним. Оказавшись посреди безжизненной пустыни, Дилюк сперва не мог догадаться, что случилось. Уже потом, изучив местность, он понял, что сила Декарабиана оказалась настолько огромной, что разрушила и Мондштадт, и окружавшие его горы. Костёр окончательно погас. Ёжась, Дилюк попытался уснуть на прогретом месте, но сон был неспокойным и недолгим. Остатки тепла вскоре улетучились. Нужно было подниматься и двигаться дальше. Куда – Дилюк не знал, но выбора у него не было. *** Твари двигались бесшумно: Дилюк не мог понять, далеко ли ему удалось убежать. Силы покидали его, словно их кто-то высосал, их не хватало даже на то, чтобы идти. Дилюк отнял ладонь от плеча, открывая следы глубоких когтей. Ослабевшими руками он попытался оторвать от и без того потрёпанной рубашки лоскут, чтобы перевязать то, зажило бы и так, будь рядом Джинн со своим Глазом Бога. Будь у Дилюка самого Глаз Бога и возможность как следует отдохнуть и поужинать... Помимо обычных волков здесь водились и другие. Они были странными, словно кто-то нарисовал их, а потом скомкал холст, выбросил – и получились они. Несмотря на то, что Дилюк наткнулся на самых мелких из тех, что ему вообще встречались, его рана почти полностью лишила его энергии. Видимо, она была отравлена. Он выглянул из-за остатков обрушенной стены, за которой прятался. Эти руины были неплохим местом – было где укрыться от дождя и развести костёр. Если бы только он нашёл это место раньше… Сквозь заволокший глаза туман Дилюк увидел, как твари приближаются к нему. Он попытался резко встать, но не смог и только завалился назад вместо этого. Он ведь не может умереть, так и не достигнув своей цели? Не попытавшись отправиться в прошлое ещё раз? Неужели всё закончится вот так? Тело слабело, и разум затуманивался вслед за ним. Собрав остатки воли, Дилюк осмотрелся в поисках укрытия. Впереди одна стена обвалилась, частично упав на другую, образовав между ними узкий лаз. Если повезёт, волки не смогут пролезть вслед за ним... Ноги больше не могли держать Дилюка, и он пополз, отчаянно заставляя непослушные конечности двигаться, медленно приближая его к заветноой черноте лаза. Волки догнали его, шелест, вызванный их полётом, заставлял и без того едва движущуюся кровь стыть в жилах. Когтистая лапа полоснула по земле рядом с местом, где только что была нога Дилюка. Он не успевал. Не успевал доползти, хотя лаз был прямо перед ним, до него можно было дотянуться рукой. Дилюк так и сделал - выбросил руку прямо перед собой, загребая пальцами серый песок. Следующий удар когтистой лапы пришёлся по онемевшей ноге - Дилюк не ощутил боли, только толчок. Но больше не пытался дёргаться, только напряжённо смотрел на обломки стены перед собой. Этот узор был так хорошо ему знаком... Перед глазами пронеслись воспоминания: мощёные камнем улицы, кольца мостов, высокая башня с куполом в центре... Дилюк закрыл глаза, и медленно открыл. Больше не было песка, не было волков, не было безжизненной пустыни. Он снова стоял на улице старого Мондштадта.