***
Однажды он оставил её после урока ответить домашнее задание, хотя она итак работала весь урок. Он сам не знает зачем это сделал, ему просто хотелось подольше остаться с ней. И как назло её одноклассники три часа копошились, собирая свои принадлежности. Не выдержав, он накричал на оставшихся, и их как ветром сдуло. Только в догонку последнему сказал закрыть дверь. Он наблюдал за её реакцией, жаждал увидеть волнение или смятение, хотел чтоб она засмущалась. Но она лишь так же прямо смотрела ему в глаза и сухо пересказывала параграф. Когда она ошиблась, и он с улыбкой поправил её, вскинулась и процедила сквозь зубы: — Знала бы я, что вы так радуетесь моим провалам, ошибалась бы почаще. Его брови взлетели вверх. Он молча поставил положительную оценку и отдал дневник, она так же молча закинула его в рюкзак и вышла из класса конечно же напоследок хлопнув дверью. Он так и остался обреченно смотреть ей вслед, мрачно размышляя. «И что же я сделал не так на этот раз? » Понял что натворил лишь спустя некоторое время. Теперь в каждом уголке школы шептались о том, что между ними двумя что-то есть. Он от души посмеялся и подивился тому, какая шальная фантазия у малолеток. «Я и школьница. Какой бред.» Но с каждым днем его тянуло к ней все сильней. Ему хотелось с ней говорить, её видеть, чувствовать её присутствие рядом. Он заходил в её класс, делал вид что пришёл просто поболтать с мальчиками. Хотя компания прыщавых глупых подростков его мало интересовала. Заходил, только чтоб увидеть как она абсолютно не обращая внимания на его присутствие в классе общается с одноклассницами. Заходил, чтоб заглянуть в глаза. Они играли в гляделки. Негласно. Но так получалось, что каждый раз, когда их глаза встречались, никто не мог отвести взгляд. Хотя победа всегда оставалась за ней. Он не мог выдержать. Чернота еë глаз поглощала все. Его разум, мысли, душу. Во всем мире оставалась только она. И он отводил их. Боялся, что иначе пропадет, утонет, раствориться в этой бездне. И его уже ничто не спасет.***
Когда у еë класса должен был быть экзамен, он зашел в аудиторию поддержать её, подбодрить, сказать чтоб не волновалась, и что все будет хорошо. Но оказалось что она уже все сдала. Первая. Он и не сомневался.***
Однажды он взял ее дневник, чтоб поставить оценку за урок. И понял, что у него нет ручки. Заметив его взгляд, она автоматически протянула свою, которую держала в руках. Он с интересом повертел её в руках, разглядывая. А посмотреть было на что. Ручка была в форме позвоночника. Он улыбнулся, заметив что она смутилась. — Теперь мне тоже нужна такая. Она ничего не ответила, только дрогнули уголки губ. Спустя два дня он сидел в своём кабинете, и собирался проверить контрольные работы. Тетради, в которых они были, лежали в ящике стола. Открыв его, он замер. Нет, тетради были на месте, только вот поверх них лежала та самая ручка. На ней был нелепый розовый бантик, а рядом располагалась записка:«Ну раз уж она вам так понравилась…)»
Он почувствовал, как внутри разливается что-то неожиданно приятное. Он очнулся спустя пять минут, и понял, что все это время с идиотской улыбкой пялится на записку в своих руках.***
Весной, когда лучи солнца падали ей на лицо, она счастливо улыбалась, держала в руках веточку сирени то и дело вдыхая аромат и с нежностью заглядывала в его глаза, он наконец осознал что происходит. Понимание захлестнуло с такой силой, что он ужаснулся. Отрицать очевидное уже было невозможно. Он влюблен. По уши. По началу он пытался отгородиться от всего, избегать её, на уроках говорить четко и по существу, но вскоре сдался. Невозможно было противиться тому, что происходило. Он ненавидел себя за то, что чувствует. Проклинал каждый раз, когда мысли о ней не давали ему покоя. Он просыпался и засыпал с её образом в голове, это становилось зависимостью. И он просто принял всë как данность. Решил, что это временное наваждение. Игра гормонов в молодом теле, не более.***
Одним пасмурным днем уже подходил к концу очередной урок. Тема была разобрана, домашнее задано, и он просто сидел рассматривая учебный план. Её голос вырвал его из раздумий. — Скажите честно — она смотрела на него так, как будто собиралась задать вопрос, от ответа на который зависит судьба всего человечества. Он тут же приложил руку к груди в знак того, что ответит правду. — Вы лев? — Скорпион — не раздумывая бросил, и тут же добавил — но я в это всë не верю. — О, я тоже не верю — сверкнув невинно глазами, сказала она — и, я кстати тоже скорпион. — Правда? Я 29 октября, а ты? Она загадочно улыбнулась. «Видимо решила что лимит общения на сегодня исчерпан» Но он не стал зацикливаться на этой мысли, и тут же схватился за первую попавшуюся тему. — А вы знаете, что я сдал ЕГЭ по истории и географии на максимум баллов? Причем я даже не готовился. И он пустился в рассказы о студенческой жизни, рассказывал про факультеты, на которых учился, про то, как на чистой интуиции сдавал зачеты. Он все говорил, наслаждаясь моментом. Хотел, чтоб она наконец оценила его по достоинству, перестала ехидничать хоть на миг, восхитилась им. А она слушала и оценивающе смотрела на него. По — новому. Как будто увидела в первый раз. И увиденное ей очень понравилось. Так они и просидели всю перемену, а опомнился он только тогда, когда прозвенел звонок, и в класс вошёл его коллега. Он со вздохом поднялся, и сказал на последок, смотря исключительно на неë. — Желаю вам удачи.***
Он пришёл на один из уроков в прекрасном расположении духа, поздоровался с классом. И с недоумением отметил, что она не смотрит на него. Смотрит на тетрадь, руки, стол. Куда угодно, но не на него. Он опустился на своё место, и начал опрос домашнего задания. В классе все молчали. Обычно никто не готовился, кроме неё. А она, заметив что все молчат начала вяло отвечать на вопросы. Как будто делала ему величайшее одолжение. Настроение было подпорчено, и он начал диктовать. Он не сводил взгляд с неё, подмечая как с каждой написанной страницей еë лицо мрачнеет все сильней, а губы сжимаются. Ему хотелось заглянуть в еë глаза, увидеть в них тот огонек, который заряжал его тело энергией, давал прилив сил и желание жить, ответить улыбкой, но она даже головы не подняла. — Если вы меня хорошо попросите, это будет последняя запись на сегодня — в какой-то момент сказал он. Подумал, что может сейчас она скажет что нибудь. Но в классе царила тишина. Естественно никто не собирался ни о чем просить. — Значит, просить вы не хотите — он тяжело вздохнул в упор глядя на неë. И свершилось! Все же она взглянула на него. Вот только не так, как он хотел: прямо, жестко, холодно. После чего язвительно спросила: — Нам на колени встать? В классе раздались смешки. Она вновь уткнулась взглядом в тетрадь, и он отвернулся. У него было ощущение, будто ему плюнули в душу. Он всего лишь хотел свою порцию тепла. А получил колючий взгляд, вымораживающий все изнутри. Раздался звонок, он засобирался и перед ним на стол опустился дневник. Еë дневник. Он взял его в руки, полистал, отмечая огромное количество пятерок, и решил разбавить напряжение, которое было весь урок шуткой. — Можно за отсутствие энтузиазма я не поставлю пятерку? — Тогда вообще ничего не ставьте. —резко выпалила и захлопнула дневник прямо перед его носом, после чего опустила тот в рюкзак и, закинув на плечо, покинула класс громко хлопнув дверью. Никто ещё так не обращался с ним. Никто не приказывал, не психовал. Да и не спорил. Этим она и отличалась от всех. В то время, как все девочки томно вздыхали ему вслед, она с ним ссорилась. Пока девочки пытались привлечь его внимание, она выделялась своим умом. У него было ощущение, что она имеет власть над его эмоциями. Она умело играла ими на протяжении всего времени что они были знакомы. Никто так не мог. Тяжело вздохнув, он потëр переносицу и склонился над классным журналом. Нашел ее фамилию, вписал дату и поставил оценку. Пять. У него и мысли не возникло оценить еë как то иначе.***
На следующем уроке он появился с небольшим опозданием, и настороженно вглядывался в её лицо, боясь вновь увидеть в нём холод. За эту неделю он передумал тучу мыслей, пытаясь понять что произошло, и за что ему так досталось. И, увидев лёгкую улыбку и тепло во взгляде, расстаял, как мороженое на летнем солнышке. Неожиданно для самого себя, он глупо пошутил, и, заметив как она насмешливую улыбается, строго произнёс: — Не смеяться! После этих слов она улыбнулась ещё шире. — Не смейся, я сказал! И она уже в голос захохотала. А он залюбовался. Но тут же взял себя в руки, и пригрозил ей пальцем, на что она ответила очередной порцией смеха. Так как они итак потеряли достаточно времени из-за его опоздания, он не стал делать опрос домашнего, и сразу перешёл к теме урока. Объяснив все, он дал задание, а сам начал заполнять журнал, украдкой поглядывая на то, как сосредоточенно работала она. К моменту когда она подняла голову, он уже окончательно забыв про журнал, во всю разглядывал еë. Их взгляды вновь схлестнулись. Так же, как множество раз до этого. Но не так. На этот раз в еë глазах не было тьмы. Они как будто посветлели, стали цвета горячего шоколада. И было в них что-то такое. нежное, мягкое, практически осязаемое. И он улыбнулся. Искренне, широко и открыто. Она не выдержав напора отзеркалила его улыбку. И опустила взгляд. Сил поднять глаза снова у неё не было. Она ощущала странное смущение. Спустя две минуты он начал торопить класс. — Давайте быстрей, у нас еще много работы на сегодня. Почему я не вижу что пишет кто-то, кроме (*еë фамилия*)? — А вы посмотрите куда-то помимо неё, может увидите. — раздалось ворчание. Он ничего не ответил на эту провокацию.***
Близились майские праздники, которые к тому же должны были длиться две недели. Осознание предстоящей долгой разлуки неприятно царапнуло. И он отбросил грустные мысли. Интересно, что будет на сегодняшнем уроке? Она как обычно удивила. Он ожидал всего, но не этого. Войдя в класс, он с удивлением обнаружил, что еë место пустует. Разочарование неприятным комом сжалось в горле. Желание вести урок сразу пропало. Он даже не стал здороваться, сразу дал задание ученикам и мрачно уткнулся в бумажки. От хорошего настроения не осталось и следа. Без неё было пусто. Не только в классе, но и в душе. Еë одноклассницы явно пользуясь тем, что она отсутствует, пытались привлечь к себе внимание, громко смеялись, разговаривали весь урок и стреляли в него глазками. Ему стало противно. Он давно привык к повышенному вниманию к себе со стороны девочек, но сейчас его бесило буквально всë. Доска, которую так и не помыли с прошлого урока. То, как хаотично сидят ученики. Каждая мелочь злила его и он сдерживался чтоб не наорать на всех. Едва прозвенел звонок он пулей вылетел из класса. И все-таки он привязался к ней. Когда на следующий день он увидел еë в прекрасном настроении и добром здравии, сердце кольнула обида. Нет, он, конечно, был рад, что с ней все в порядке, но что заставило его пропустить урок с ним? Две недели спустя Они практически одновременно вошли в класс, причем оба опоздали. Только увидев еë, понял, как же сильно соскучился. Он неспешно начал урок. Она залезла в сумку и достала горсть конфет. Шустро распределила их по всему ряду и последнюю положила перед ним. Ему досталась ананасовая. Как и у неë. Он благодарно улыбнулся, но добавил: — Знай в следующий раз, я люблю яблочные. — Следующего раза не будет, это наш последний с вами урок. — Она пожала плечами. Напоминание неприятно царапнуло. Ему так и хотелось ответить что-то вроде «не сыпь мне соль на рану» но он промолчал. Больше ничего особенного не происходило, разве что они то и дело улыбаясь смотрели друг другу в глаза. Прозвенел звонок, сообщая об окончании урока и он спустя пару минут обратился к ученикам: — Пожалуйста, покиньте класс, его нужно проветрить. — сказал он, оглядывая оставшихся учеников. Когда его взгляд упал на неë, он заметил что она выглядит так, будто собирается что то сказать, и спросил так ли это. Но видимо момент был упущен. Она встала, и, с очаровательной улыбкой сказав «нет» вышла из класса. Он тяжело вздохнул, понимая, что упустил шанс попрощаться. Больше у них не будет повода взаимодействовать.***
И вот, сейчас он стоял с чашкой кофе проигрывая в голове каждый момент, связанный с ней. Сегодня последний звонок. Сегодня их последняя встреча. Она выпустится из школы, и они больше никогда не увидятся. Все встанет на круги своя, он будет ходить на работу, преподавать материал, заполнять журналы, а после уходить домой. Больше не будет искать её глазами в коридорах, не будет ждать уроков с ней. Все будет нормально. Он стиснул зубы и швырнул чашку с недопитым кофе об стену. Выдохнув, подошел к зеркалу, и поправил без того идеально сидящий пиджак. «Ты сможешь» — мысленно сказал он себе. После чего вышел из дома и хлопнул дверью. Перенял привычку.***
Тем временем у неë: Юная девушка стояла перед зеркалом в своей комнате. Вот она расправляет складки на юбке, делает последние штрихи в макияже, и отходит на пару шагов, чтобы оценить результат целиком. Её эмоциональное состояние далеко от стабильного. Она столько лет с нетерпением ждала того дня, когда наконец закончит школу. И вот, он настал. Но радость это не принесло. Знала бы она, что все так обернется. В начале учебного года ей пришлось перевестись в новую школу. В прошлой она поссорилась с директрисой, и та сказала что если она не уйдет сама, завалит еë двойками, и будет снова и снова оставлять на второй год*. Пришлось уходить. 23 сентября, день, когда она впервые увидела его, запомниться ей надолго. Он появился в дверном проёме. Высокий, широкополечий и с горой мышц, легко виднеющихся через тонкую ткань рубашки персикового цвета. Вальяжно вошёл в класс, как будто бы каждым шагом упивался собственной неотразимостью. Перебросил с одной стороны на другую волосы, стряхнул с плеча несуществующую пылинку, и наконец заметил еë. — Новенькая? Представься. — приказал, равнодушно глядя ей в глаза. Она назвала своё имя и фамилию, и он окончательно потерял к ней всякий интерес. — Записываем тему сегодняшнего урока — сказал он, подходя к доске, и выводя на ней дату. В общем он сразу ей не понравился. «Самовлюбленный, напыщенный и слишком.красивый. Ненавижу таких. » — Мрачно размышляла она, завороженно наблюдая за его руками. У неё был фетиш на мужские руки, особенно когда они сильные, и на них есть кольца. Как вы понимаете, у него и то, и другое имелось. Вернувшись в тот день домой, и забросив рюкзак куда подальше, она плюхнулась в кресло. — Мааам…ты не представляешь что сегодня было. И пересказала в мельчайших деталях произошедшее на истории, и про самого историка. Проанализировав услышанное, мама ответила: — Чувствую я, влюбиться парень. — Что? — Уверена, когда ты закончишь школу, он напишет тебе. —Бред какой-то, с чего бы ему мне писать.— такой расклад вообще не мог установиться в голове. С чего такие выводы? — Спорим? — сказала мама, протягивая руку. — Да, но это очень глупо. — ответила дочь, пожимая еë.***
Вскоре она всей душой полюбила его предмет. То, как он увлеченно рассказывал о том, что было сотни лет назад так, как будто сам там был и наблюдал эти события, не могло не восхищать. Любовь к своему предмету была видна невооружённым глазом. Он относился к нему как мама к младенцу. С нежностью. И теперь, каждый раз возвращаясь со школы, она лезла в интернет в поисках дополнительной информации. С жадностью губки впитывала детали, переписывала основное тетрадь и с удовольствием изучала.***
Ей нравилось выводить его из себя. Нравилось, когда маска высокомерной снисходительности сползала с красивого лица, и оно окрашивалось новыми эмоциями.***
Каждый раз, когда он оказывался поблизости, у неë леденели руки, и безумно быстро билось сердце. Первое время она списывала все на плохое отопление в школе и тахикардию. И лишь потом, когда еë настроение целиком и полностью начало зависеть от того, увидятся они или нет, когда оторвать взгляд от его глаз стало невозможным, она поняла. Поняла что влюбилась И застонала. Какие шансы могут быть у неё, соплячки, и учителя?! Тем более такого. Красивый, образованный, воспитанный, умный, с хорошим чувством юмора. Да на него по любому стоит очередь длиной с китайскую стену. И где то там, в конце, затесалась мелкая школьница. Но в одном она была уверена. Она не подаст никому ни малейшего повода догадаться о её чувствах. Она не будет вести себя как влюбленная курочка. Нет ничего унизительней, чем добиваться чьего-то внимания. Особенно если ты знаешь, что безразлична этому человеку. Но шли дни, и уверенность в том, что она ему безразлична таяла, словно сладкая вата во рту. Сначала он выгнал всех чтоб остаться с ней наедине, затем все чаще и чаще наведывался к ней в класс, даже заходил чтоб поддержать еë на экзамене. Она всегда чувствовала его пристальный взгляд, следящий за каждым движением. И это совсем не пугало.***
В целом все было довольно неплохо. Они часто контактировали, довольно мило беседовали и у них даже появились общие шуточки. Однажды за обедом, еë мама стала расспрашивать про дела в школе. Как обычно, она охотно поделилась всеми событиями дня и рассказала про случай с ручкой, и о том, что ему она явно приглянулась. Она ничего не скрывала от мамы, и делилась с ней всем, даже своими чувствами, так как она частенько давала дельные советы, и могла поддержать когда надо. А главное, никогда не осуждала. Вот и в этот раз она предложила: — А если ему так понравилась твоя ручка, может подаришь ему? Несколько зайцев убьем, так ты проявишь к нему своё внимание, так он, смотря на ручку будет вспоминать тебя, и ты всегда будешь у него в голове. А ещё ему будет очень приятно, я в этом уверена. В этот же день она развела бурную деятельность, нашла розовую ленту и сделала милый бантик на ручке, а после несколько раз ей пришлось переписывать записку. Сначала почерк был слишком кривым, потом, напротив, слишком каллиграфическим. В итоге, добившись среднего варианта, она напоследок пшикнула аккуратно вырезанный листок своими духами, и убрала вместе с ручкой в карман рюкзака. После уроков она пробралась к его кабинету, дождавшись момента, когда он будет на обеде. Пытаясь остаться никому извне незамеченной открыла дверь, но оказалось, что класс не пустовал. В нем остались семиклассницы чтоб продежурить. Так как среди трёх девочек была одна знакомая, она сделала вид, что пришла к ней. Сказала что ей скучно, и пришла помочь убраться. Она усиленно натирала доску, пытаясь подгадать момент и незаметно положить в его стол ручку с запиской, которые спрятала в рукаве. И бинго! Две девочки вышли поменять воду в ведерке, а другая водила веником по полу, не обращая никакого внимания на неё, чем она и воспользовалась, осторожно положив свой презент на тетради с контрольными работами. На следующем уроке с ним, она сидела в дичайшем напряжении. Она уже многое придумала, и накрутила себя. Как он отреагирует на ручку, не вернет ли он её обратно, не посмеется ли. Даже придумала план действий, если такое произойдет. Но он ничего не говорил. И только в середине урока, не отходя от роли снисходительной высокомерности сказал, словно сделал одолжение: — Кстати, я заметил твою ручку. Она не удержалась и закатила глаза. Заметив это, он все же добавил, сделав короткий поклон: — Премного благодарствую. Но если ты её так любишь, можешь забрать обратно. Она улыбнулась и хмыкнула. — Я назвала его Григорием Павловичем. Еë соседка по парте мигом среагировала и возмутилась: — Ты отдала ему Григория Павловича? Как ты могла?! Она пихнула в неë локтем, и та замолчала. Сделав вид, что ничего не слышал, он подавил улыбку и спросил: — Почему именно такое имя? Она пожала плечами. — Но вы, если хотите конечно, можете переименовать — копируя его снисходительную интонацию, произнесла ухмыляясь. — Нет. Пожалуй, оставлю так. Он задумчиво опустил взгляд, а через две минуты воскликнул: — Я вспомнил! Артюнов! Григорий Павлович Артюнов, человек, который многое сделал для нашей медицины. Не мог вспомнить, что же мне так напоминает это имя — отчество. Они рассмеялись, подметив то, как идеально подходит этому предмету. Она была довольна произведённым эффектом.***
Шли дни, она уже совсем расслабилась, постепенно узнавала о нём больше информации, и сильней проникалась к нему симпатией, когда произошло это. В их школе появилась практикантка. Она вошла на пятнадцатисантиметровой шпильке, с каждым стуком каблуков заколачивая сердца молодых парней. Она не придала никакого значения появлению практикантки. До тех пор, пока не увидела как историк стоит с ней в коридоре и о чем-то оживлённо беседует. Практикантка то и дело заливалась мелодичным хохотом и наигранно хлопала нарощенными ресничками.Взгляд был плотоядным, словно львица выжидает момента дабы наброситься на добычу А он, ничего не замечая, продолжал что то рассказывать, активно жестикулируя и широко улыбаясь. Внутри всколыхнулась ярость. Ревность начала жечь все внутри и стало невыносимо жарко. Сжимая руки в кулаки, она и не заметила как ногти врезались в кожу. Развернувшись, она бегом вернулась в класс. Все следующие уроки она не могла успокоиться. Стоило закрыть глаза, она вновь видела их двоих. Из рук уже сочилась кровь, так как кулаки она все ещё не разжала. Но боль даже не почувствовала. Она не могла понять, что именно так сильно еë взбесило. Она часто видела как одноклассницы, или другие девчонки чуть ли не на шею бросались и то и дело подходили к нему, стоило найти малейший повод. Но все, что она испытывала в ответ — насмешку и презрение. Она была уверена что ему плевать на всех, кроме неë самой. Но теперь она в этом сильно сомневалась. Прошло несколько дней, которые она провела в некой прострации, а после наступил урок с ним. Видеть его не хотелось совершенно. Было обидно. Да, он ничего не сделал, но разве это имеет значение? На урок он зашел довольно оживлённым, но как будто с разбегу напоролся на стену. То и дело пытаясь привлечь к себе внимание, он комментировал каждое еë движение, что невероятно злило. Особенно взбесил момент, когда он сказал что если они попросят, больше писать не придется. Чего он ожидал услышать в ответ? Или всерьез думал, что она сложит руки в молебном жесте и начнет умолять? «Ага, щас» Видимо он под конец урока окончательно решил добить еë, так как сказал что не поставит пятерку за отсутствие энтузиазма. Знал бы он, каких трудов ей стоило вообще отвечать ему. С каким же удовольствием она захлопнула дневник прямо перед его носом, наблюдая как удивленно поднимаются брови. Выйдя из класса она ринулась прочь из школы. И плевать на уроки.***
Она мучалась ещё некоторое время, пока соседка по парте не доложила всю информацию по практикантке. Она была замужем и у неё росла дочь. С души словно камень свалился. Она знала, что с замужней он точно не будет крутить романы, слишком принципиальный для этого. И ещё больше настроение улучшилось, когда она увидела как историк входит на урок с видом побитой собаки. Окончательно мысли о практикантке она отбросила после того, как пересеклась с ним взглядом. Столько нежности в нём было. Они смотрели друг на друга и улыбались, а остальной мир будто перестал существовать. И именно в этот момент она ощутила безумное, всепоглощающее счастье.***
А наследующий урок она просто решила не идти. Взяла обещание с соседки, что та будет фиксировать все, что будет происходить на уроке истории и осталась дома. Ей безумно захотелось чтоб он почувствовал, какого это, когда еë нет. Когда она прочла письменный отчет с подробным описанием его хмурого выражения лица, почувствовала как довольна собой. Да, они не будут видеться ещё две недели майских праздников. Но она ни о чем не жалела. Две недели спустя Как же она черт возьми соскучилась. Она с нетерпением ждала когда уже начнется урок истории сжимая в руках веточку цветка акации. Она как раз расцвела, и радовала всех своим ароматом. Сам урок, к еë разочарованию прошёл довольно скучно, но как только прозвенел звонок, она шепнула на ухо соседке чтоб она вышла. Та понятливо кивнула и быстро смылась, прихватив с собой остальных девчонок. Получилось, что лишь в конце класса осталось несколько учеников. И они могут поговорить так, чтоб их не услышали. У неë много чего было сказать ему. Спросить как прошли праздники, попрощаться, просто поговорить о чем угодно. И когда она уже собиралась произнести что-либо из этого, он попросил всех покинуть класс. Горло сдавил ком. Она вскинула бровь, лишь на секунду. Но он заметил. — Ты хотела что-то сказать? — Нет. Она улыбнулась, прихватила с парты цветок, изящно развернулась и вышла. Дверью не хлопнула только потому, что она была распахнута во внутрь. — Ну, что? — с едва сдерживаемым любопытством в глазах спросила ожидающая соседка по парте. — Меня выкинули — тяжело вздохнув, отозвалась она и пересказала произошедшее. — Ой, да не бери в голову. Он даже не подумал о том, что это удобный случай поговорить, а когда опомнился, было слишком поздно. Не переживай, он мужчина, а мужчины — очень тупые. Это мы с тобой сразу просекли насколько это подходящий момент, а он реально класс хотел проверить, чтоб тебе было чем дышать. Весь оставшийся день соседке пришлось успокаивать еë, но это уже почти вошло в привычку.26 мая, 11:00. В школе:
Все собрались во дворе школы Ученики разных классов рассредоточились полукругом. Он стоял в дальнем углу и откровенно скучал. Зевал, вяло переговаривался с коллегами и ждал когда вся эта показуха закончится. Его взгляд то и дело приковывала тонкая фигурка в юбке из шелка золотого цвета. Она стояла, слушая речи учителей и их пожелания по отношению к выпускникам, а мысли были далеко. Руки мелко трясло от волнения. Но его расслабленный вид мягко успокаивал. Она медленно выдохнула и приняла решение взять себя в руки. «Это всего лишь стих.» Ведущие одного за другим вызывали учениц, которые читали стихотворения преподавателям. Как вы догадались, она должна прочесть ему.Flashback
Ещё за месяц до линейки, организатор распечатала стихотворения. Одному выпускнику — один учитель. Стихи быстро разобрали, когда очередь выбирать досталась ей. Остались только два. Физруку и историку. Она взяла второй, еле сдерживая радостный вопль.Konec flashback
Он не заметил момента, когда она отделилась от толпы одинаково одетых девушек, взяла в руки микрофон, и начала зачитывать стих. Опомнился только услышав строчку, произнесенную еë голосом: «Спасибо вам, благодаря истории.» Поднял взгляд, и встретился с еë глазами полными ожидания. Благодарно улыбнулся, положил руку на сердце и склонил голову. Она, не сдержавшись, улыбнулась, и стих приобрёл новые эмоции. Торжественно произнеся последнюю строчку и отдав микрофон следующему, двинулась в его сторону. В руках у неë была чёрная коробочка. Он пошел навстречу. Они синхронно протянули руки друг к другу. Казалось, ещё чуть-чуть, и соприкоснуться. Но этого не произошло. Он взял подарок, и они так же одновременно повернувшись в разные стороны, начали отдаляться. Оба сохраняли совершенно равнодушное выражение лица. И лишь после, когда прозвучала совершенно не смешная шутка, позволили себе расплыться в улыбках. Он с интересом разглядывал коробочку, в которой лежали блокнот и ручка. Она пыталась угомонить ураган, бушующий внутри. Со всех сторон начали звучать подколы от одноклассников, которые она полностью проигнорировала. Она искала его глазами, а когда обнаружила, он рассматривал подарок. Удовлетворенно хмыкнула, вспомнив как двадцатью минутами ранее поливала коробочку духами. Последний звонок быстро подошёл к концу, и она не стала дожидаться момента, когда все будут фоткаться. Быстро распрощавшись с классной руководительницей, она покинула школу. Он печально посмотрел ей вслед. Почему то внутри все болело, а мысли снова и снова возвращали его к тому моменту. И к еë безумно черным глазам.***
— Ну, прощайте что ли? — она невесело усмехнулась. — Никогда не говори прощай. Он принял решение, и ни за что не оставит её.
Конец.или только начало?